Нам не надо,
чтобы вы или оно беспокоились.
Шприц-автомат нацелился на вену в локтевом сгибе и аккуратно
воткнулся в кровеносный сосуд. Василий вроде бы и не заснул после этого. Он
только немного отделился от своего тела и стал ему слегка чужим. Он
чувствовал, как киберлапароскоп проникает в его тело, но только это
отзывалось не болью, а давлением и тяжестью. Инструмент поковырялся в
районе крестца, потом двинулся вниз и замер.
Лаборант что-то сказал Виталию Мухамедовичу, тот походил какое-то
время в раздумьи и наконец обратился непосредственно к Василию.
-- Зернышко подвижно и помимо того все время уменьшается в
размерах. Это очень интересно. Кончится тем, что оно встроится в какую-
нибудь клетку и мы его потеряем. Даром только покромсаем вас. Так что
остановимся.
-- Спасибо, Виталий Мухамедович,-- подобострастно сказал Василий, не
зная, слышит ли его серый кардинал исламистов.
А тот продолжал:
-- Будем считать, что эта искорка -- ваша неотъемлемая часть. Значит к
вам надо подходить с применением самых тонких самых современных
технологий.
Операционный стол, на котором лежал Василий, превратился в каталку.
Она выехала из первого лабораторного зала и по какому-то узкому коридору
проследовала в другой.
Зарубка 8. (там же) "Герой, а голова с дырой"
Этот зал выглядел еще более внушительно: металлические стены и
своды, напряженно гудящие шкафы с аппаратурой, массивные
распределительные щиты, толстые кабели электропитания и съема
информации. А посередине здоровенный агрегат, немного напоминающий
мавзолей. Только этот, в отличие от того, в котором посмертно отдыхал
товарищ Ленин, имел не бодрую окраску естественного гранита, а черный
мрачный цвет. На нем лежала изморозь, и вообще тут было прохладно. Каталку
подвели прямо к большому люку, имевшемуся у агрегата.
-- Василий Мухамедович,-- прошептал Василий коченеющими губами,--
я туда не хочу. Остановите безобразие. То есть, мне хотя бы небольшой ликбез,
курс лекций эдак на полгода, насчет того, в какую задницу меня суют и зачем.
К его уху тут же поднесли трубку радиотелефона, и бодрый голос
произнес:
-- В конце времен перевернется весь мир, весь мир вывернется
наизнанку. Разве можно это сравнить с небольшой процедурой
самовыворачивания, которая случится с вами. Вперед, мой друг. Через вас в
мир придет истина.
-- Меня учили, что истина в вине,-- последний раз тявкнул Василий, и
тут шприц-автомат снова куснул его в вену, отчего потянулась по сосудам
какая-то необыкновенная легкость. Люк распахнулся, открыв сияющий зев, из
которого дыхнуло адской бездной.
Не успел Василий шепнуть: "Благословен ты, Господи, возвращающий
мертвых к жизни", как каталка въехала в "бездну". И ничего. Только кромешная
тьма и молчание.
Потом он стал ощущать, что уже не давит на каталку, вес как будто
исчез, не ощущаются захваты на лбу, запястьях, щиколотках, шее. Но и
двинутся невозможно: или не хочется, или нечем двигать.
Но движение все-таки началось, он падал там, где нельзя было падать.
Ни о чем не хотелось думать, словно мысли превратились в дымный след его
падающей головы. Откуда-то донесся голос:
"АЛЬФА-РИТМ, ПЛОСКАЯ ЛИНИЯ"
Падение еще ускорилось, но теперь уже ничто не говорило о том, что у
падающего есть тело.
"БЕТА-РИТМ, СГЛАЖЕННЫЙ."
В падении он проскочил точку, после которой уже нельзя было понять,
существует он или нет. Молчание чувств, нуль воспоминаний, нет предмета для
мыслей.
"ДЕЛЬТА-РИТМ, КОЛЕБАНИЕ ПО МАХРОВСКОМУ."
Откуда-то из черноты-мутоты выплыло яркое пятно, которое
как-то хитро колебалось и пульсировало. Пятно
еще подросло и оказалось многообъемным, состоящим из
нескольких оболочек, каждая из которых имела собственный полюс
и пульс. Можно было четко различить три слоя -- в общем, все
это напоминало яйцо. Пятно словно не имело сил удержаться на
месте и вытянулось в пучок лучей, канувших в пустоту. Просто
тебе стайка сигналов, стабилизированных какими-то каналами.
-- Это твоя душа.-- пояснил неизвестный голос.-- Всевышний
каждое мгновение поддерживает ее существование, согласовывает истечения
всех сил. Не будь его животворного дыхания, ты бы моментально превратился
в гниющую дрянь. Ты благодарен Творцу за это?
-- В общем... Да, благодарен.
-- А сейчас ОН дает тебе новые силы и новую душу, способную
управлять ими, и хочет, чтобы ты послужил ему.
-- Рад стараться. А какова эта служба?
-- Воины истинной веры исправляют испорченный грехами мир, они
несут воздаяние злодеям, погрязшим в себялюбии и фальши.
-- Ничего себе. И где засели эти поганцы?
-- Мы покажем их. Их много на Западе. Они горды, завистливы,
высокомерны, тщеславны, плотоядны. Они забыли даже ту испорченную веру,
которая была у них. Они не нужны Богу. Всевышний не мог дальше терпеть их
злодеяний и решил очистить от них Землю, он решил покарать их так же, как
покарал жителей Содома и Гоморры, как покарал современников Ноя, как
карал все гордые и алчные царства. Он сотрет эту заразу, гниль и яд,
разлагающие творение Его, уничтожит руками воинов Востока, которым дал
острые мечи, чтобы несли они воздаяние и исправление. Он послал всадника
на драконе, который поведет воинство света. И этот всадник -- ты.
-- Я... готов. Если я действительно оседлаю этого дракона, а не
он меня.
И едва дал согласие, как процесс пошел. Носитель имени Василий
почувствовал сначала вибрации первородной силы, вернее двух
соперничающих первородных сил. Они начинались в далеких небесных
долинах и летели, смешиваясь, по трем, четырем, пяти, а затем по
мириадам каналов, уже знакомой стайкой сигналов.
*Одни каналы давали... Василий воспринимал это как волю,
напор, желание. Другие как будто приносили ловкость,
внимательность, изощренность. Третьи вроде бы создавали преграду
вредоносным силам, приходящим извне, и запирали внутренний жар.
Короче, классическая триада: огонь, вода, земля.*
Где-то вибрации стали одеваться в телесные оболочки: органы,
сосуды, члены. И тело было человеческим, знакомым. Но дальше
больше. Вибрации образовали для носителя имени Василий еще одно
тело, уже нечеловеческое.
В конце черного тоннеля разгорался свет. Он озарял существо,
похожее на помесь паука и ящера. Впрочем, Василий по портретному
сходству быстро признал в нем дракона, те же челюстеруки,
перекусывающие жизненные нити, два ярких как молнии хвоста,
передний -- ядовитый разлагающий время, задний -- рассекающий
пространство, шесть конечностей, бахрома чувствительных
отростков, панцири с красивым бронзовым отливом -- защищающие от
всего, кроме, пожалуй, клыков подруги, ну и сердце, кипящее
яростью.
Сейчас в нем было много ярости, и на
врагов Всевышнего, и на тех, кто не дает ему сблизиться с подругой.
Все, случилось! Наконец, органическое единство, исчезновение
всяческих граней между драконом и человеком. Всадник на драконе
готов был нести в мир кару и возмездие.
-- Восстань, шахид, и делай для Бога. Отныне нарекаешься ты
шахидом Салах ад-Дином.
Названный Салах ад-Дином встал, взял оружие, свой боди-комп и
охотно отправился туда, где кипел бой. Танковая группа
противника перла на приступ -- грубая примитивная сила.
Драконья кожа, покрытая бахромой чувствительных отростков,
ощутила складки пространства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
чтобы вы или оно беспокоились.
Шприц-автомат нацелился на вену в локтевом сгибе и аккуратно
воткнулся в кровеносный сосуд. Василий вроде бы и не заснул после этого. Он
только немного отделился от своего тела и стал ему слегка чужим. Он
чувствовал, как киберлапароскоп проникает в его тело, но только это
отзывалось не болью, а давлением и тяжестью. Инструмент поковырялся в
районе крестца, потом двинулся вниз и замер.
Лаборант что-то сказал Виталию Мухамедовичу, тот походил какое-то
время в раздумьи и наконец обратился непосредственно к Василию.
-- Зернышко подвижно и помимо того все время уменьшается в
размерах. Это очень интересно. Кончится тем, что оно встроится в какую-
нибудь клетку и мы его потеряем. Даром только покромсаем вас. Так что
остановимся.
-- Спасибо, Виталий Мухамедович,-- подобострастно сказал Василий, не
зная, слышит ли его серый кардинал исламистов.
А тот продолжал:
-- Будем считать, что эта искорка -- ваша неотъемлемая часть. Значит к
вам надо подходить с применением самых тонких самых современных
технологий.
Операционный стол, на котором лежал Василий, превратился в каталку.
Она выехала из первого лабораторного зала и по какому-то узкому коридору
проследовала в другой.
Зарубка 8. (там же) "Герой, а голова с дырой"
Этот зал выглядел еще более внушительно: металлические стены и
своды, напряженно гудящие шкафы с аппаратурой, массивные
распределительные щиты, толстые кабели электропитания и съема
информации. А посередине здоровенный агрегат, немного напоминающий
мавзолей. Только этот, в отличие от того, в котором посмертно отдыхал
товарищ Ленин, имел не бодрую окраску естественного гранита, а черный
мрачный цвет. На нем лежала изморозь, и вообще тут было прохладно. Каталку
подвели прямо к большому люку, имевшемуся у агрегата.
-- Василий Мухамедович,-- прошептал Василий коченеющими губами,--
я туда не хочу. Остановите безобразие. То есть, мне хотя бы небольшой ликбез,
курс лекций эдак на полгода, насчет того, в какую задницу меня суют и зачем.
К его уху тут же поднесли трубку радиотелефона, и бодрый голос
произнес:
-- В конце времен перевернется весь мир, весь мир вывернется
наизнанку. Разве можно это сравнить с небольшой процедурой
самовыворачивания, которая случится с вами. Вперед, мой друг. Через вас в
мир придет истина.
-- Меня учили, что истина в вине,-- последний раз тявкнул Василий, и
тут шприц-автомат снова куснул его в вену, отчего потянулась по сосудам
какая-то необыкновенная легкость. Люк распахнулся, открыв сияющий зев, из
которого дыхнуло адской бездной.
Не успел Василий шепнуть: "Благословен ты, Господи, возвращающий
мертвых к жизни", как каталка въехала в "бездну". И ничего. Только кромешная
тьма и молчание.
Потом он стал ощущать, что уже не давит на каталку, вес как будто
исчез, не ощущаются захваты на лбу, запястьях, щиколотках, шее. Но и
двинутся невозможно: или не хочется, или нечем двигать.
Но движение все-таки началось, он падал там, где нельзя было падать.
Ни о чем не хотелось думать, словно мысли превратились в дымный след его
падающей головы. Откуда-то донесся голос:
"АЛЬФА-РИТМ, ПЛОСКАЯ ЛИНИЯ"
Падение еще ускорилось, но теперь уже ничто не говорило о том, что у
падающего есть тело.
"БЕТА-РИТМ, СГЛАЖЕННЫЙ."
В падении он проскочил точку, после которой уже нельзя было понять,
существует он или нет. Молчание чувств, нуль воспоминаний, нет предмета для
мыслей.
"ДЕЛЬТА-РИТМ, КОЛЕБАНИЕ ПО МАХРОВСКОМУ."
Откуда-то из черноты-мутоты выплыло яркое пятно, которое
как-то хитро колебалось и пульсировало. Пятно
еще подросло и оказалось многообъемным, состоящим из
нескольких оболочек, каждая из которых имела собственный полюс
и пульс. Можно было четко различить три слоя -- в общем, все
это напоминало яйцо. Пятно словно не имело сил удержаться на
месте и вытянулось в пучок лучей, канувших в пустоту. Просто
тебе стайка сигналов, стабилизированных какими-то каналами.
-- Это твоя душа.-- пояснил неизвестный голос.-- Всевышний
каждое мгновение поддерживает ее существование, согласовывает истечения
всех сил. Не будь его животворного дыхания, ты бы моментально превратился
в гниющую дрянь. Ты благодарен Творцу за это?
-- В общем... Да, благодарен.
-- А сейчас ОН дает тебе новые силы и новую душу, способную
управлять ими, и хочет, чтобы ты послужил ему.
-- Рад стараться. А какова эта служба?
-- Воины истинной веры исправляют испорченный грехами мир, они
несут воздаяние злодеям, погрязшим в себялюбии и фальши.
-- Ничего себе. И где засели эти поганцы?
-- Мы покажем их. Их много на Западе. Они горды, завистливы,
высокомерны, тщеславны, плотоядны. Они забыли даже ту испорченную веру,
которая была у них. Они не нужны Богу. Всевышний не мог дальше терпеть их
злодеяний и решил очистить от них Землю, он решил покарать их так же, как
покарал жителей Содома и Гоморры, как покарал современников Ноя, как
карал все гордые и алчные царства. Он сотрет эту заразу, гниль и яд,
разлагающие творение Его, уничтожит руками воинов Востока, которым дал
острые мечи, чтобы несли они воздаяние и исправление. Он послал всадника
на драконе, который поведет воинство света. И этот всадник -- ты.
-- Я... готов. Если я действительно оседлаю этого дракона, а не
он меня.
И едва дал согласие, как процесс пошел. Носитель имени Василий
почувствовал сначала вибрации первородной силы, вернее двух
соперничающих первородных сил. Они начинались в далеких небесных
долинах и летели, смешиваясь, по трем, четырем, пяти, а затем по
мириадам каналов, уже знакомой стайкой сигналов.
*Одни каналы давали... Василий воспринимал это как волю,
напор, желание. Другие как будто приносили ловкость,
внимательность, изощренность. Третьи вроде бы создавали преграду
вредоносным силам, приходящим извне, и запирали внутренний жар.
Короче, классическая триада: огонь, вода, земля.*
Где-то вибрации стали одеваться в телесные оболочки: органы,
сосуды, члены. И тело было человеческим, знакомым. Но дальше
больше. Вибрации образовали для носителя имени Василий еще одно
тело, уже нечеловеческое.
В конце черного тоннеля разгорался свет. Он озарял существо,
похожее на помесь паука и ящера. Впрочем, Василий по портретному
сходству быстро признал в нем дракона, те же челюстеруки,
перекусывающие жизненные нити, два ярких как молнии хвоста,
передний -- ядовитый разлагающий время, задний -- рассекающий
пространство, шесть конечностей, бахрома чувствительных
отростков, панцири с красивым бронзовым отливом -- защищающие от
всего, кроме, пожалуй, клыков подруги, ну и сердце, кипящее
яростью.
Сейчас в нем было много ярости, и на
врагов Всевышнего, и на тех, кто не дает ему сблизиться с подругой.
Все, случилось! Наконец, органическое единство, исчезновение
всяческих граней между драконом и человеком. Всадник на драконе
готов был нести в мир кару и возмездие.
-- Восстань, шахид, и делай для Бога. Отныне нарекаешься ты
шахидом Салах ад-Дином.
Названный Салах ад-Дином встал, взял оружие, свой боди-комп и
охотно отправился туда, где кипел бой. Танковая группа
противника перла на приступ -- грубая примитивная сила.
Драконья кожа, покрытая бахромой чувствительных отростков,
ощутила складки пространства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106