Появились "право", "лево" и "перед". Прямо перед собой Василий
увидел какого-то китайского вояку. Тот завяз в мягком сегменте и трепетал,
словно муха в киселе, да и размеры у него были не больше, чем у насекомого.
Когда Василий с лету врезался в него, китаез уже несколько подрос, но
при ударе все равно смялся как гармошка, и вылетел из сегмента в
межсегментный зазор. Один раз еще узкоглазый солдатик высунулся из ничего,
но потом исчез, как упавший в пропасть скалолаз. Последней была замечена
испуганная физиономия, от которой вскоре остался лшь легкий
пылевой вихрь. Впрочем, программист успел еще выдернуть из
ослабевших рук иностранного военнослужащего пистолет-пулемет.
И, словно почуяв, что банкет продолжается, ожил боди-комп, вернее
командный модуль операционной системы, который мужественно вернулся из
небытия и забубнил несколько потускневшим механическим голосом:
-- Я восстановил свою личностную матрицу на шестьдесят семь
процентов, хотя испытываю трудности с применением речевых семантических
фильтров. Поскольку коммуникационные блоки совместимые, подсоединяю
управляющий чип нового оружия к своей операционке. Однако не могу
создать даже начальный описательный алгоритм для поступающей
информации. Разделение гравитационных и магнитных зарядов, несохранение
бозонного числа, выброс массы из ячеек Хиггса, усложнение пространственной
геометрии. Я помню, что там плела система "Зина" о "Яйце дракона", но не
могу переложить это на язык науки, поскольку обладаю способностями
среднего доцента. Но, кажется, мы впервые столкнулись с понятием
пространственного заряда. Как говорит доктор Гутентанцер, тут пахнет
нобелевкой. Дерзание -- одно из сорока пяти положительных душевных качеств
человека...
Но пока Василий Самуилович дерзал совсем в другом. Бимоны сразу
выдали целеуказание и перекрестье прицела, можно было открыть огонь.
Впрочем, по Рютину враги уже давно стреляли, причем на самое что ни на есть
поражение. Но в пещерном зале с искаженной пространственной структурой
поразить было не так-то просто.
Будто бы облако светлячков пролетело мимо головы Василия и свернуло
куда-то в "потолок". В свою очередь стрелок Рютин выпустил стаю пуль в
обведенного контуром целеуказателя китайского офицера, но так и не задел за
живое. Неожиданно вновь объявился тот китаец, который свалился в зазор, он
выскочил ниоткуда с ушуистским воплем и сделал выпад в традициях школы
"журавля".
Но Василий видел, что китаец соединен каналом совсем не с ним. Кто-
то, похоже, Академик, пустил ракету с кассетной боеголовкой и малость
промахнулся. Кассета разделилась уже в китайце. Тот пробежал с
воинственными воплями еще несколько метров, а потом из него стали вылетать
огненные шарики дочерних боеголовок и разрываться где попало. Солдат
несколько секунд напоминал напоминал фейерверковую шутиху, а весь
пещерный зал был иллюминирован гроздьями вспышек.
-- Не стреляйте. Я сам с ним покончу.-- кинул Саид.
И правильно, очередь могла вернуться к тому, кто ее пустил. Черные
шаровые молнии комкали зал, как бумагу. Уже слышался треск каменных
слоев, и со свода сыпались здоровенные каменюки. Василий еще пять секунд
ничего не понимал, а потом поймал эмоциональную волну. Они сейчас с
Саидом будут драться из-за Яйца.
Они оба, опередив других драконов, идут к драконессе по оранжевой
грязи под лиловым небом, стараясь не попасть под фонтаны адской энергии,
стремящейся вонзиться в небо. Они месят грязь шестью лапами и цепляются за
кочки рукочелюстями. Они идут к самке с разных сторон и впервые встретятся,
когда она окажется совсем рядом и ее чарующий запах будет бить в панцирные
швы и, естественно, возбуждать неистовство.
Они будут драться за право сразиться с самкой, пока один не сдастся и
не залезет сращивать проломленный панцирь в какую-нибудь складку. А тот,
кто победил, отправится к Ней.
Асия Раисовна. Зина.
Яйцо к тому времени уже достаточно поспеет в ее теле.
Именно в битве с самкой чьи-то жизненные нити обязательно будут
пресечены. Если погибнет он, она разорвет ему брюшной шов, испытывая при
том высоты блаженства и вложит в кровавое гнездо свое Яйцо. Лярвы,
вылупившись из Яйца, обязательно должны расти в драконьем теле, пожирать
его плоть, брать его силы. В трупной обители лярвы будут сражаться и поедать
друг друга, наращивая массу и умение. Они будут размножаться делением,
производя все более изощренных бойцов. Через девятьсот поколений,
разрывая оболочку его выеденного трупа, наружу выйдут лярводраконы. Все
молодые твари останутся только детьми своей матери -- недоразвитыми
самками. Из них не получатся настоящие драконы-дальнобойщики, знающие
Пути.
Если победит он, то, кайфуя по высшему уровню, вспорет ее брюшной
шов и искупается в слизи ее внутренних покровов, и оголит Яйцо, и постучит
по щиту-скорлупе. Когда внутри Яйца зашевелится Страж, то внутрь будет
запущен Гаденыш. Он загрызет Стража, и тогда лишь останется пустить в Яйцо
отросток Знания.
Через девятьсот поколений драконьи личинки покинут выеденную
пожухлую оболочку ее трупа, и почти все они станут вечно незрелыми
самками-яйценосительницами. Но, помимо них, окажутся те, кто получил
знание Путей и еще в укромной трупной обители приобрел настоящие женские
признаки. Они-то и вырастут в зрелых самок, способных... Что способных?
Этого уже нет в его памяти...
Ровный огонь сердца давно превратился в московский пожар 1812 года.
Гневным спринтером Василий ринулся по одному из каналов к Саиду. Но,
кажется, ему не хватило ни дыхания, ни умения. Как неудачного бобслеиста
его перевернуло несколько раз и выкинуло из "желоба". Конечно же, было
слишком скользко. (Уже позднее он понял, что тормозная сила, придающая
клейкость конечностям, в нем самом.) Василий попал в твердый сегмент, его
зашвыряло, как луч света между поверхностями -- все чувства растрясло-
разбросало, словно костяшки в стакане. Но вот они -- первые навыки. Василию
удалось ненадолго прилепиться грудным панцирем к одной из поверхностей и
мягко выскользнуть из ловушки.
Хоть и выскользнул, но его
сильно крутило вокруг пяти или шести осей. Вдобавок он еще не
мог управлять длинными своими конечностями и его втянуло прямо в
пружинящий мешок мягкого сегмента. Крупно залетев, Василий
словно рассопливился, мысли и чувства тоже стали растекаться.
Молодой дракон раскисал, тонул, и никакие трепыхания тут не
помогали. Но в какой-то момент удачно полыхнул огнем, заставив
отпрянуть мягкую, почти живую плоть сегмента, толкнулся
распорками лап, вырвался и снова заскользил по каналу.
На взгляд стороннего наблюдателя все это напоминало бы путешествие
шарика в игровом автомате: скачкИ, торможения, резкие повороты,
соударения. Вторым шариком катался Саид, еще где-то проносились китайцы
и Академик -- они, видимо, не успели вырваться из пещеры, так
что их тоже захватили вездесущие каналы.
-- Я восстановился на девяносто четыре процента,-- снова залопотал
боди-комп.-- Вначале о грустном. Физика настолько изменилась, что я не
способен оценить новые пространственные параметры. Как я уже говорил, в
меня заложен творческий потенциал доцента, в лучшем случае средненького
профессора и Aй-Кью* не
более ста сорока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106