полтора миллиона. Ни оборотень, ни демон не возражали. «Все трое, мы идеально подходим друг другу, чтобы совместно заниматься грабежом, — подумал Сол. — Очевидно, разница между Добром и Злом в самом деле не так уж велика, если основной инструмент Добра — убийство, а ограбление — вполне допустимый источник дохода. То, что мы грабили подонков, дело ничуть не меняет.»
Опекуны единогласно пришли к выводу, что лучший момент для атаки — во время посадки в машины. Солу было предложено просчитать этот вариант.
С огромным трудом Сол нашёл нужное вероятностное течение (или сам же и создал его?). Ещё трудней было выйти на изображение. «Стоп-кадр» был бледный, почти не цветной, изображение дрожало, некоторые детали время от времени менялись. На земле валялось несколько то ли убитых, то ли раненых, двое гангстеров стояли с поднятыми руками, Ха стоял весь напружиненный с направленным на них автоматом, а Аллен пятился с чемоданчиком в одной руке и автоматом в другой. Внезапно, к великому изумлению Сола, один из лежащих на земле исчез.
Сол описал «картинку», отметив неожиданное исчезновение одного из кандидатов в покойники.
— Что тут странного? — усмехнулся Аллен. — Минуту назад парень решил не пропускать ещё по стаканчику виски, и в нужное время реакция его не подвела, сумел сигануть куда-то. Сколько, ты говоришь, лежало на земле?
— В начале четыре человека, потом три.
— Неплохо, неплоха. Ускользнули максимум два человека, погони не предвидится.
— Ребята, — извиняющимся тоном начал Сол, — может не стоит их убивать? Что если Ха врежет по ним электричеством?..
— Не пойму я, — неожиданно взвился Ха, — ты, Сол, дурак или притворяешься? Нашёл ходячий высоковольтный конденсатор… Ты подумай: семь профессиональных убийц охраняют этот чемоданчик! Да мы изумительно выбрали момент, раз уж удалось застать их врасплох. Без стрельбы тут не обойдёшься, даже нечего думать. Хочешь, проследи биографию любого из этих парней в прошлом, просчитай в будущем, если он уцелеет. Ты найдёшь там лишь грязь, кровь и трупы. И не всегда это трупы плохих людей. Может быть, ты и гуманист. Но гуманизм должен иметь определённые границы, не дающие ему превратиться в идиотизм. — И без перехода спросил: — Сколько времени нам осталось?
— Сорок две минуты, — механически ответил Сол.
— Мало. Быстро давай адрес, номера их машин, основные приметы. И приготовься. По дороге перебросим тебя с подругой в другой мотель. Нельзя тебе засиживаться.
24
Тупо глядя на лежащее в чемоданчике богатство, Сол почувствовал страшную душевную пустоту. Вот так просто он стал миллионером. Пара часиков работы — куча денег в кармане. Самое обидное, что деньги эти ему особенно не нужны. А как они были нужны раньше!.. Боже, боже! Сол вспомнил свои первые недели в Америке. Он ночевал на улице, проедал последние гроши, начал интересоваться, как это люди добывают вполне съедобные продукты из отбросов… И боялся, боялся, боялся. Трясся, не знал у кого что можно спросить, опасался неосторожным вопросом, случайно вырвавшимся словом выдать себя. Ему казалось, что абсолютно все подозревают его, и вот-вот он попадётся. Эх, если бы в то время, да эти деньги…
Тяжело вздохнув, Сол переложил несколько пачек в полиэтиленовый мешочек, закрыл чемодан и направился в комнату Элен. Если уж рвать с ней, то сразу и резко.
— Нам надо расстаться, — без всяких сантиментов начал он. — Но ты не пугайся. Мы не оставим тебя просто так, наедине со всеми твоими неприятностями.
— Я и не пугаюсь, — сердито ответила Элен. — Пуганая уже. Ты так спешишь меня выгнать… Я тебе чем-то не угодила?
— Нет-нет, — Сол чувствовал себя последним идиотом, понимая что можно было найти слова получше. — Дело в другом. Быть рядом со мной очень опасно. Даже на твоей памяти я скрывался от погони. И мотель мы поменяли. Я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы винить себя в твоей смерти. Увы, чем быстрей ты меня забудешь, тем полезней для твоего здоровья. А чтобы у тебя не повторились старые неприятности — бери. Универсальное средство.
Сол высыпал пачки с деньгами на кровать.
Элен взяла одну, разорвала полоску, удерживавшую купюры, рассыпала деньги.
— Настоящие?
— Гарантировать невозможно, но думаю, что настоящие. Семьдесят тысяч.
— Да… Я так старательно разыграла шлюху, что моя роль сама меня нашла. Браво!
— Не обижайся, я хотел позаботиться о тебе.
— Ты просто откупаешься от меня. Уже второй раз! Тогда — тысячей, теперь — семьюдесятью. Наверное, у тебя очень неспокойно на совести, и ты таким образом пытаешься искупить свои грехи.
— Думай, что хочешь. Просто за тебя, владеющую этими деньгами, мне будет спокойней.
— Мир праху моему! И всё же, все же… Сейчас, когда мы расстанемся уже навсегда, после вранья, которым ты меня пичкал, скажи мне хоть капельку правды. Чтобы иногда, на старости лет я могла вспоминать человека, который меня осчастливил. И которого, на несколько минут, осчастливила я.
Сол задумался, хотя и не надолго. Да, он очень нуждался в исповеднике. Не в старшем брате, а в младшей… ну, не совсем сестре. И всё-таки, нельзя.
— Ты знаешь самое главное, — спокойно сказал он. — Я не сделал ничего плохого, но меня преследуют плохие люди. Я пытаюсь разобраться в этом и защититься. Защититься до сих пор удавалось, разобраться — нет. Моё имя не имеет значения. В истории человечества оно вряд ли сохраниться. Все.
— Я спрашивала по дороге сюда у твоего друга, — неожиданно сказала Элен. — Он ответил, что ты русский учёный, бежавший из России. Тебя преследует КГБ, а американское правительство не хочет защищать, чтобы не ухудшать отношения. Это правда?
— Э-э-э… М-м-м… — только и сумел выдавать Сол. Нс и фантазия у этого Ха! Какого черта он романы не пишет?
Элен, наверное, приняла мычание за знак согласия. Похоже, в ней ожили её полицейские рефлексы, и она продолжила допрос.
— Ну-ка, скажи мне что-нибудь по-русски!
Сол внутренне рассмеялся и очень пожалел, что на «допросе» не присутствует Ха. Вот у кого глаза бы полезли на лоб! Ведь ни в одной из газетных биографий Сола не сказано, что он не родился в Израиле, а приехал туда из России в двадцатилетнем возрасте. Следовательно, русский знает уж никак не хуже английского. Элен даже не сможет ни оценить это, ни проверить. Вообще-то, версия Ха не так уж и плоха. Надо удовлетвориться ей.
Сол пропел несколько строчек «Катюши», добавил «Очи чёрные».
— Довольна?
— А какой наукой ты занимаешься? — не успокаивалась Элен.
— Наукой… наукой… — Сол задумался. Правильный ответ пришёл в голову сам. — Это не совсем наука. Многие даже считают её лженаукой. Я экстрасенс. И помогают мне экстрасенсы. Гипнотизёра в действии ты уже видела.
— Ясно, — печально сказала Элен, хотя ясностью тут и не пахло.
— Она помолчала, словно дожидаясь, что Сол отменит свой приказ. Не дождавшись, ссыпала деньги обратно в полиэтиленовый мешок, несколько купюр положила в кошелёк и начала складывать вещи.
Попрощались они сухо, после чего Сол плюхнулся в кровать и неожиданно крепко уснул. Конечно же, Элен была права, говоря о нечистой совести. Удалось стряхнуть несколько пылинок — сразу полегчало. Жаль только, что остальная грязь въелась намертво.
Проснулся Сол с ощущением, что именно сейчас и начинается настоящая работа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38