– Но почему, почему, Роман, это должно было случиться именно с нами? Мы столько лет не имели детей, а когда решились, надо же было, чтобы эта девочка оказалась… из тысяч детей… именно нам выпало… за что? Я люблю Лули, будто сама ее родила… Для меня она…
– Есть вопросы, Рита, на которые невозможно ответить.
– Должна быть справедливость, – плакала Рита. – Мария не узнает, что это ее дочь. Я не собираюсь говорить… Лули по закону принадлежит мне.
– Да… – в раздумье, не зная, как реагировать, протянул Роман. – Эта девочка, видно, совсем лишила тебя разума. Но тебе придется ее вернуть. Если ты не скажешь правду Марии, это сделаю я…
Мария устало расчесывала волосы, собираясь ложиться спать. Какая это мука – не иметь возможности пожелать своей дорогой девочке, милой Лули, спокойной ночи, погладить ее по головке, укрыть одеяльцем, перекрестить…
Неожиданный стук в дверь прервал ее невеселые мысли. Она не сразу узнала Риту: лицо было бледно, заплакано, глаза лихорадочно блестели. Мария подумала, что Рита принесла ей Лурдес под влиянием разговоров с Романом или Виктором.
– Спасибо тебе, Рита, что пришла с девочкой… Но, поверь, у меня и в мыслях не было отнимать у тебя Лули…
– Возьми ее! – Рита протянула ей Лурдес, завернутую в одеяльце и сладко посапывающую. – Лули – твоя дочь, Мария! Дочь, которую ты потеряла…
Лицо Марии озарилось радостью, смешанной с восторгом, и одновременно – отчаянием, неверием в то, что такое стало возможным. Она глядела на медальон, который принесла в ее отсутствие мать Кармела, и не верила своим глазам. «Дочь, доченька, дочурка», – пело ее исстрадавшееся сердце.
– Это был зов крови, не иначе, – говорила она Рите. – Как я ждала этого момента, как надеялась! Благодарю тебя, Создатель, за то, что вернул мне мое сокровище…
На следующее утро Марию разбудил Хосе Игнасио, сказав, что только что встретил внизу, в холле Риту и Романа с чемоданами. Они собрались уезжать.
– Я уговаривал их не делать этого, но крестная ничего и слышать не хочет, говорит, что они начнут новую жизнь. Одни.
Мария попросила Ану побыть с девочкой и спустилась в холл. Она бросилась к Рите, услышав ее слова, обращенные к Хосе Игнасио: «Заботься о Марии, о твоей дочке, заботься о Лули…»
– Нет-нет, Рита, ты не должна оставлять этот дом, своего крестника! – Мария гладила ее по щеке, нежно глядела на подругу. – А где же, где, скажи, – торопливо шептала она, – любовь двух сестер, – которую, как всем известно, мы на протяжении многих лет питали друг к другу? Вчера вечером, принеся Лули, ты доказала ее…
– Ради Бога, Мария, мне и так невыносимо тяжело! – взмолилась Рита.
– Послушай меня, – перебила ее Мария. – Хотя я и потеряла память, но в эти дни смогла заново понять и полюбить тебя. Когда ты стала крестной моего сына, мы делили горе и радость… И я никогда не перестану благодарить тебя за все, что ты сделала для моей семьи. У моего сына две матери… Почему же ты лишаешь Лули этого счастья? Почему уходишь? Лули нуждается в тебе, Рита…
Они долго сидели, обнявшись. Обе поплакали вдоволь, и у мужчин, глядевших на них, тоже увлажнились глаза.
Глава 64
Хосе Игнасио рад был видеть свою мать счастливой и довольной, но недоумевал, почему она до сих пор не известила крестного о том, что девочка, их дочь, наконец нашлась.
– Да, я это непременно сделаю в самое ближайшее время, – отвечала рассеянно Мария.
Кто бы мог подумать, что ребенок, усыновленный Романом и Ритой, оказался дочерью Марии. Виктор не мог поверить, что это оказалось именно так. Ее искали всюду, а нашли в доме Лопесов. Как не верить в перст Божий после всех этих событий?.. Их дочь жива, она должна сотворить еще одно великое чудо – вернуть Марии ее утраченную любовь к Виктору. «Мы будем счастливы, мы поженимся!» – сказал он, придя к Марии и любуясь спящей девочкой. Однако в ответ услышал холодные, бесстрастные слова: «Я вернула дочь, но… замуж выходить не собираюсь». Как же так, недоумевал Карено, ее любовь желают завоевать и Рафаэль, и Фернандо, и Родриго… Смешно будет, если он, Виктор, позволит другому мужчине дать фамилию его родной дочери…
– Запомни, Мария, – сказал Виктор напоследок, – даже если ты выйдешь замуж за другого, я добьюсь, чтобы моя дочь носила мою фамилию!
О, как Виктор мучает ее, жаловалась Мария в тот же день Рите.
– Моя любовь осталась в прошлом, как Карено не поймет этого! Может, я вообще никогда не вспомню, что он был моим мужем. Во всяком случае он никогда не станет им только из-за того, что Лули – его дочь. Я не могу жить в ожидании прошлого, теперь я должна думать о будущем ради своей дорогой девочки.
Ничего не посоветовала ей Рита – как сердце подскажет, так и должна поступить Мария.
Зато Хосе Игнасио считал, что Лурдес необходимо дать фамилию отца. Сколько сам он страдал несправедливо, как его дразнили безотцовщиной!.. Мария, конечно, не помнит этого. А Хосе Игнасио не пожелал бы сестре пережить нечто подобное. И все потому, что в свое время Хуан Карлос не захотел дать ему свое имя, жениться на матери. Так пусть же Мария подумает о дочери, оградит ее от страданий, которые испытал сын.
– Нужно дать ей фамилию крестного, – настаивал Хосе Игнасио. – Это будет по справедливости.
Как же были счастливы Виктор и донья Мати, когда Мария после долгих сомнений и раздумий решила последовать совету своего сына.
– Хосе Игнасио открыл мне глаза, – говорила она Виктору. – Иногда взрослые ведут себя, как последние эгоисты, не задумываясь о том, что в конце концов на детях отражаются последствия их неразумного поведения… Ты можешь навещать свою дочь, когда захочешь, Виктор.
– Спасибо, Мария. Обещаю тебе, что сумею заслужить доверие этой крохи, – взволнованно произнес Виктор. И добавил: – Надеюсь также когда-нибудь снова заслужить и твою любовь, Мария…
Хосе Игнасио был рад, что, наконец, удалось убедить мать. Поэтому, чтобы не портить ей настроение, не стал рассказывать о размолвке с Исабель. Но на душе было тяжело, и Хосе Игнасио не удержался, чтобы не поделиться своими переживаниями с Луисом.
– Я опять застал у нее этого типа, хотя она клялась в прошлый раз, что больше не пустит его на порог. Но, видимо, влияние тетушки гораздо сильнее, чем любовь Исабель ко мне. Я не стал слушать ее оправданий и сказал, что между нами все кончено.
– Ты погорячился, это понятно, – отвечал Луис. – Но завтра ты принесешь Исабель свои извинения, и вы помиритесь. Ведь вы любите друг друга!
– Я не смогу туда пойти! Если бы ты слышал, что несла эта Констанса, как оскорбляла меня и мою мать!..
– Но Исабель вовсе не похожа на свою тетку!
– Нет, Луис. Это просто повторение давней истории, – возражал другу Хосе Игнасио. – Мама увлеклась одним из дель Вильяров, и его семья постоянно унижала и обижала ее. То же самое делает и эта… Констанса. Не желаю терпеть ничего подобного.
Родриго, навестивший Марию, рассказал, что его дочь выбита из колеи реакцией Хосе Игнасио на появление этого, в общем-то, безобидного парня Исмаэла, откуда он только взялся… Плачет. А он не знает, как успокоить дочь… Так не хватает матери, которая могла бы это сделать…
Мария поехала с Родриго, чтобы поддержать Исабель.
– Хосе Игнасио обожает тебя, – говорила она девушке. – Я в этом уверена. Мой сын вспыльчив, но и отходчив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160