Где? Я одна. Болею. И грусть убивает мою счастливую душу. А сердце, разлученное со мной еще в декабре, тихо плачет где-то далеко. Я устала. Москва. Март. Пустыня.
Заглушила вспышку истерики двухчасовым сном. Сейчас проснулась: солнце восхитительное, день голубущий, и все возвращается.
Засыпала – безрадостная хмурь.
Проснулась – солнце целует меня опять. Как подарок.
8.03. Неужели всерьез влюбилась? Чувствую, что попадаю в плен мыслям о нем. И не знаю, как объяснить мои истерики и восторги. Но не буду объяснять. Я влюбилась.
Еще одно чувство – страха, что и для него я только забава. И все не всерьез. И он такой же, как все. Мне очень не хочется так думать.
9.03. Почему эта нагрянувшая неожиданно любовь причиняет мне столько боли? Я не знаю, как он ко мне относится на самом деле. Но то, что со мною творится – это всерьез, я понимаю.
Солнечная моя жизнь испытывает меня этой любовью.
10.03. Казань.
На 12 марта у меня билет в Москву. Как прожить мне эту бездну дней, когда каждую секунду вспоминаю его и хочу видеть.
Слишком захвачена этим чувством. Огонь жесточайший. А он? Вот в чем мука.
У меня – настоящее. Март.
И если бы все и всё меня оставили. Но испытания… да я и сама не смогла бы без всех этих безумств. Несмотря ни на что. Рыдаю и благодарю небо за эти рыдания. Нахожусь в самом глухом отчаянии (ничуть не играя) и все равно будто слегка свысока, издалека оцениваю. Нет, не то слово. Я не имею права кощунствовать. Но как же я влюбилась! И мне страшно. Но я не буду его мучить. Что за бред я говорю. Но для него я – очередная или кто-то? Я боюсь за это. За себя для него. Я безумно горда и глупа от этого. Веду себя неправильно, фальшиво. Всех раздражает? Значит, не было настоящих. А я так его люблю, что мне искренне плевать на все недостатки. Я не восприимчива даже к самым его язвительным подколкам. А он только и делает, что подкалывает. Ему нравится. Это его способ существования. Я не хочу копаться во всем этом. Я устала быть сильной. И должна. Мне на самом деле кажется, что если сейчас – пустота, то я умру. И знаю, что это не так. И умираю прямо сейчас, сию минуту от этого знания. В общем, живу в состоянии обреченности. Полной и безоговорочной.
13.03. Москва. Солнце. Я опять в Москве. Я люблю тебя. И тебя! Вас всех, искусства и народы!
Что с тобой, что я для тебя? Я все равно влюблена в тебя. И у меня кружится голова, непонятно от грусти или от надежды.
Почему я так сильно хочу его видеть, почему делаю вид, что у меня, ну, совсем мало времени? И сегодня – нет. А завтра – возможно. Я невыносима. Выгляжу прелестно. Сжигает внутренний жар.
14.03. Третий раз встретились. И поехало. Замечательный мальчишка. И кажется, я действительно без ума от него.
Глупо что-то планировать и загадывать. Меня снова несет. Правда, пока занесло только лишь в болезнь. Но если я нужна тебе, все болезни пройдут мимо. А я нужна тебе. И мне хорошо от этого.
Почему я так уверена? Ну, откуда я знаю? Потому что у него гадкий характер, потому что все между нами странно и мудрено, потому что я снова ничего не понимаю, и мне это нравится. В общем, – март.
15.03. Полусонное–полубредовое состояние этой ночи погружало меня в какие-то странные грезы. Шел текст. Повторился. Я повторяла его. Не помню почти. Но было это каким-то любовным томлением.
И говорили, шептали, заглядывались. И все про нас, все на нас. А мы – беспечная пара московской богемности, творили хулиганство за хулиганством. Особенно в кино. Где же еще?
Какое там кино. С его иронией и моей грустью. Никто не подумает, что возможно. Сейчас не подумают. А потом, когда-нибудь, вспомнят, что могли бы подумать.
Настроение: цвета седьмого неба. Могу так смело утверждать это, потому что никогда его не видела.
С ним нелегко, но всегда по-новому. Ежесекундные перемены.
Позвонил Яша: пойдемте сегодня на тусовку.
Позвонил Вовка: когда мы встретимся?
Все не всерьез. Какой, к черту, выбор. Илья есть. Я люблю его. Кино есть. Театр. Но это есть всегда. Заносит обоих. Мне все равно это нравится. А что я для него? Где? Увлечение? Порыв? Импровизация?
Я знаю, что все серьезно. И закроем тему.
16.03. Снился отвратительный разговор по телефону с Ильей. И отвратительным же он и вышел в действительности. Смыслы не совпадали, а интонации один в один. Видимо, дело все-таки во мне, а не в окружающих. Не понимаю, как же так я себя веду, что все кончается до отчаяния банально. Я веду себя… Куда я себя веду? Живу в состоянии перед концом света. Больно. Я вся пустая. Как еще сил хватает двигаться. Как еще сердца хватает любить. А я люблю его. А как он со мной…неб-режно. Я опять забава.
17.03. Мои бесконечные ежедневные знакомства раздражают и оживляют. На душе сквозняк и «безвременье». Но я люблю тебя. Значит, все будет прекрасно.
Чего во мне больше сейчас – счастья или тоски? Странно говорить о счастье в моей ситуации. Но счастье уже то, что я встретила Илью.
Год любви. Го д судьбы. Год чудес?
Я так не верю по-настоящему ни во что. Как заведенная кукла, когда кончается завод, снова ворвется человек или событие, повернет ключик, и я оживаю…. Но жизнь желала жаждать. А нас у нее не оставалось. Вот и заснули все. И пропустили друг друга.
Но год этот не пропустит меня.
Я это знаю. Просто да.
Более-менее все выяснилось. Опять банально.
Я для него не представляю ничего необычного. Так, очередная девочка. Непривычно для него, пожалуй, что в его тусовке все отношения до предела упрощены и откровенно ясны – трахаются с первого-второго раза (встречи т е.). А тут какие-то сложности.
Все выяснилось, и стало легче. Нет вчерашнего отчаяния. Вообще ничего нет. Может быть, от вернувшейся болезни. Болезнь неспроста вернулась. Любви нет. Хоть это и звучит высокопарно.
18.03. Снежный день. И черный день. Я прощаюсь со своей любовью. И заболеваю хронически своей печалью.
Не могу без любви. Нахожусь, как говорится, в перманентном состоянии влюбленности.
Для Ильи я просто – новое увлечение, интересую, пока не добился. Он заведен на меня. Поэтому звонки, когда мы встретимся… А когда встречаемся – море иронии, убийственной. Не насмехается только, когда целует. Мне не нравится ни то, ни другое. Колет слишком больно, целует слишком страстно. Хотя здесь категории – слишком – не работают… Для Ильи, наверное, я – дилетантка etc.
Все. Я расстаюсь с Ильей. Мне очень больно. Но я для него ничего не значу. Значит, мы не можем быть вместе. Ведь он для меня значит слишком много.
Кто мог предположить, что так все безнадежно кончится. К этому я привыкла. Но я люблю его. И что с этим поделать, не знаю. Забывать нужно. Пропадать в вине и отчаянии. Как сейчас.
19.03. Состояние тихой невменяемости. И отсутствия на этой земле.
Голова полна глупостей, ничего не значащих обещаний. И «прости, прости», – шепчут губы. Я останусь лишь междометием в судьбе городской печали. Я останусь?
Время вырывает из моих рук призраки снов, цветов, впечатлений. Даже не сами эти существующие в душе и в аромате состояния, а их нежизнь, память о них.
Я уже забыла, что такое состояние цветов. Тебе дарят цветы. Ты пахнешь их запахом, их чувством, чувством «мы вместе».
Если меня еще не покинули случайности и безумства, то это простенькое – «любовь» – никогда не приближалось даже на расстояние выстрела. Я не видела ее лица, не знаю о ее голосе. Это отвратительно банально, но меня заносит в такие непроходимые дебри печали, что становлюсь нечувствительной к видимостям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146