Он периодически прикладывается к бутылке. Поехали ко мне. Не доехали.
Все. Надоело. Зарисовка готова. Все было странно, страшно и необычно. Первый раз я рискнула и позвонила. Второй – встретилась с ним вчера. Третий – встретилась сегодня и оставила телефон.
27 лет. Выглядит на 22-23. В ноябре прошлого года женился на прелестной девушке из МГИМО. Мажорка. Вроде любил. Через два месяца бросил ее. Теща достала. И вообще не любит ничего постоянного. Но не разведен. У него фирма, занимающаяся покупкой-продажей автомобилей. У него друзья, и машины, и девушки. И всего этого – очень много. Нет проблем. У него – красота, и мужество, и стиль. У него – свободный полет по жизни. Когда у него все есть: деньги, квартира, иномарки, море роскоши и женщин – ему чего-то не хватает. Ему не в кайф. Еще одно доказательство, что не глупый. Конечно, не глупый. Напротив, слишком хорошо все понимает. Но совсем не рефлектирует.
Не верит, что у меня не было мужчины. Он любит играть на моих слабостях. И подкалывать меня. Но не очень-то он меня хочет. Я, если подумать, совсем не нужна ему. Но он почему-то держит пока меня при себе. Все в его руках. Я всегда тянулась к таким мужчинам. Но с ним рискованно. Может бросить меня прямо сейчас. Может избить. Может убить. Может возненавидеть или влюбиться. У него столько было в жизни разного, что его ничто всерьез не трогает. Он остыл. Он холодный в душе. Но какой же он уверенный! Эта уверенность покоряет.
С ним невозможно спорить. Он не из тех, кто отказывается от своих намерений. Принцип? – не только. Стиль жизни. Непобедимый.
Я устала. Я ничего не чувствую. Ах, нет, чувство риска, когда я с ним. Я его боюсь. Ему нравится. Я к нему тянусь. Тоже не возражает. В общем-то, мне все равно. И ему. И нас обоих это устраивает.
Я ничего не могу объяснить в наших отношениях. Отношениях сумасшедших, как его глаза и моя печаль.
Я не знаю, что он решает, если решает. Если думает об этом. Будет, как будет. Мне снова странно. Он классный. Он шикарный. Но зачем мне это? И зачем ему я? Я ничего не знаю. Просто он появился в моей жизни. И мне это нравится. Пока. Если с Пашкой – высоко, то с Олегом – абсолютно невыразимо. Необратимо.
Риск – это единственный выход.
1.12. Он – не творческая личность. Тяги к искусству у него нет. Но его талант – творчество жизненных проявлений. Он убедил жизнь. И она расцеловала его в ответ. Жестоко и нежно.
Если он бросит меня сейчас, я не расстроюсь. День за окном ослепительно чист. Я – роковая. Я несу рок в себе как дар и как наказание. Я несу рок для других, рок для себя. Я прохожу по судьбам, маленькая незнакомка. Я оставляю в них память о запахе моих волос и о странности моих испугов. Я остаюсь в себе легкомысленной и трагичной русалкой, жаждущей жизни людей, но не умеющей быть живой с ними.
Во мне мало жизни? Но она уходит от меня, уходит. И что мне делать с этим? Он не привык, чтобы с ним играли. Он сам играет со всеми. Меня он может наказать за непослушание. Я не лучшим образом веду себя с его друзьями и братьями. Но я привыкла все делать по-своему. В этом мы похожи, но разве это хорошо? Совпадать в гордыни и в независимости – вот уж судьба столкнула.
Ты слишком независимая для женщины – говорил Паша.
А мне до чего хорошо-то. Давно так не было. И мне с высоты своей независимости и своего рока-судьбы больно и счастливо смотреть на свою жизнь. Которая уходит от меня, уходит.
«Великосветское безумие в каждом жесте».
Иду по жизни незнакомкой вечной. Мне слишком многое нравится. Иногда болезненно нравится, через печаль, через страх. Когда-то в детстве еще в три года я сказала об этом так, как потом, возможно, уже не смогла бы, сказала маме: «Я тебя так люблю, что мне плакать хочется». И потом так было всегда. Но моя жизнь – особа гениальная, к тому же из благополучной семьи.
Сердце замирает, захватывает, болит, не выдерживает этого бешеного накала чувств. И совершенно необъяснимо в этом кромешном забытьи и тревожной горячке я нахожу счастье.
Олег Витальевич – мужчина видный, состоятельный, благополучный.
Елена Викторовна – девушка хрупкая, утонченная, богемная.
Мы хорошо смотримся? Мы хорошо разыграли день и ночь. Нам аплодировали эстеты и чернь. Мы тронули сердца всех, всех без исключения. Вот именно к этому я стремилась. К этому самочувствию. И в этом самочувствии, и играя, все же настоящая. Неповторимая.
Все, пора прекращать гулянки и попробовать заниматься. Но если все предрешено, то разве я смогу что-то изменить.
Так странно чувствовать себя пропащей и счастливой одновременно. Меня всегда придумывают. Я сама себя придумываю.
4.12. Туда-обратно. Только что приехала. С кем бы я теперь ни встретилась, кто бы меня ни захотел перевоспитывать, все как будто предопределено и все настолько перемешалось, закрутилось необратимо, что уже не страшно.
Я приехала в Казань шалая и хмельная. На следующий день и того, и другого поубавилось. Но отчаянное ощущение необратимости осталось.
Полночи проговорили с Виталием в поезде. Я, видимо, с этим своим ощущением бесшабашности и безалаберности вызвала у него покровительственное отношение. Мне он сразу понравился как мужчина: видный, сильный, красивый. Воин, одним словом. Но наши мистически-провидческие разговоры – нечто. Он меня очень быстро раскусил и неплохо играл. Все твердил о неправильном образе жизни, и что меня нужно спасать. Красивая и сильная личность. Все в нем ярко. Но снова: я только для забавы. Поиграли в понимание. Я могла играть или не играть, он прекрасно понимал любое мое внутренне движение и понимал, что он мне нравится. И я нервничала из-за того, что он это понимает. А на самом-то деле ни черта он не понял. Мы просто встретились. Это судьба. И мне так нужен сильный и уверенный человек рядом. Пусть ненадолго. Независимая? Так решила судьба. Он не может думать обо мне плохо и вмешиваться в «мои пироги» он не будет. Ведь я – забава? Только не для него. Именно поэтому мы расстались, не попрощавшись.
Прекрасно отснятый эпизод, в котором я только разыгрывала, солировал – он.
Почему мне это нравится? Я не понимаю всех этих сумасшедших отношений с мужчинами, они меня тоже с ума сводят. А мне это нравится.
Мне нравится не само событие, не жесты, не успех, мне нравится безумие судьбы, для которой я – не эпизод.
Необратимость – девиз этого времени. И еще один девиз – ва-банк. И чувство опасности. В чувстве ритма. Бешеный и нежный ритм моей жизни.
Меня раздирают безумства. Страстная такая жизнь. Сладкая такая мука. Глоток нового, ворожащего, кружащего в бешенстве дней и ночей.
Что со мной творится. Не любовь. Вдохновение? Порыв? Лихорадка?
Ночь – 00.00. Вот оно – нулевое, единственное, истинное. Итак, мы расстались? Неистовство от этой мысли. Но я не люблю его. И не могу понять. Но мне хорошо. А он – это он. Меня тревожат мысли о его присутствии. Дело не в разности среды обитания и круга общения. А во мне и в нем. Мы вечно придумываем себе миражи среди реальных людей, а только появляется возможность сделать этот мираж реальной частью своей жизни, в испуге отталкиваем его, бежим. И тянемся. И снова отказываем ему в праве быть живым. И верим в его жизнь. Но всегда – издалека. Так легче. И больнее. Но легче – отказывающему. А больно – миражу, которому тоже иногда хочется обычного человеческого тепла и простоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
Все. Надоело. Зарисовка готова. Все было странно, страшно и необычно. Первый раз я рискнула и позвонила. Второй – встретилась с ним вчера. Третий – встретилась сегодня и оставила телефон.
27 лет. Выглядит на 22-23. В ноябре прошлого года женился на прелестной девушке из МГИМО. Мажорка. Вроде любил. Через два месяца бросил ее. Теща достала. И вообще не любит ничего постоянного. Но не разведен. У него фирма, занимающаяся покупкой-продажей автомобилей. У него друзья, и машины, и девушки. И всего этого – очень много. Нет проблем. У него – красота, и мужество, и стиль. У него – свободный полет по жизни. Когда у него все есть: деньги, квартира, иномарки, море роскоши и женщин – ему чего-то не хватает. Ему не в кайф. Еще одно доказательство, что не глупый. Конечно, не глупый. Напротив, слишком хорошо все понимает. Но совсем не рефлектирует.
Не верит, что у меня не было мужчины. Он любит играть на моих слабостях. И подкалывать меня. Но не очень-то он меня хочет. Я, если подумать, совсем не нужна ему. Но он почему-то держит пока меня при себе. Все в его руках. Я всегда тянулась к таким мужчинам. Но с ним рискованно. Может бросить меня прямо сейчас. Может избить. Может убить. Может возненавидеть или влюбиться. У него столько было в жизни разного, что его ничто всерьез не трогает. Он остыл. Он холодный в душе. Но какой же он уверенный! Эта уверенность покоряет.
С ним невозможно спорить. Он не из тех, кто отказывается от своих намерений. Принцип? – не только. Стиль жизни. Непобедимый.
Я устала. Я ничего не чувствую. Ах, нет, чувство риска, когда я с ним. Я его боюсь. Ему нравится. Я к нему тянусь. Тоже не возражает. В общем-то, мне все равно. И ему. И нас обоих это устраивает.
Я ничего не могу объяснить в наших отношениях. Отношениях сумасшедших, как его глаза и моя печаль.
Я не знаю, что он решает, если решает. Если думает об этом. Будет, как будет. Мне снова странно. Он классный. Он шикарный. Но зачем мне это? И зачем ему я? Я ничего не знаю. Просто он появился в моей жизни. И мне это нравится. Пока. Если с Пашкой – высоко, то с Олегом – абсолютно невыразимо. Необратимо.
Риск – это единственный выход.
1.12. Он – не творческая личность. Тяги к искусству у него нет. Но его талант – творчество жизненных проявлений. Он убедил жизнь. И она расцеловала его в ответ. Жестоко и нежно.
Если он бросит меня сейчас, я не расстроюсь. День за окном ослепительно чист. Я – роковая. Я несу рок в себе как дар и как наказание. Я несу рок для других, рок для себя. Я прохожу по судьбам, маленькая незнакомка. Я оставляю в них память о запахе моих волос и о странности моих испугов. Я остаюсь в себе легкомысленной и трагичной русалкой, жаждущей жизни людей, но не умеющей быть живой с ними.
Во мне мало жизни? Но она уходит от меня, уходит. И что мне делать с этим? Он не привык, чтобы с ним играли. Он сам играет со всеми. Меня он может наказать за непослушание. Я не лучшим образом веду себя с его друзьями и братьями. Но я привыкла все делать по-своему. В этом мы похожи, но разве это хорошо? Совпадать в гордыни и в независимости – вот уж судьба столкнула.
Ты слишком независимая для женщины – говорил Паша.
А мне до чего хорошо-то. Давно так не было. И мне с высоты своей независимости и своего рока-судьбы больно и счастливо смотреть на свою жизнь. Которая уходит от меня, уходит.
«Великосветское безумие в каждом жесте».
Иду по жизни незнакомкой вечной. Мне слишком многое нравится. Иногда болезненно нравится, через печаль, через страх. Когда-то в детстве еще в три года я сказала об этом так, как потом, возможно, уже не смогла бы, сказала маме: «Я тебя так люблю, что мне плакать хочется». И потом так было всегда. Но моя жизнь – особа гениальная, к тому же из благополучной семьи.
Сердце замирает, захватывает, болит, не выдерживает этого бешеного накала чувств. И совершенно необъяснимо в этом кромешном забытьи и тревожной горячке я нахожу счастье.
Олег Витальевич – мужчина видный, состоятельный, благополучный.
Елена Викторовна – девушка хрупкая, утонченная, богемная.
Мы хорошо смотримся? Мы хорошо разыграли день и ночь. Нам аплодировали эстеты и чернь. Мы тронули сердца всех, всех без исключения. Вот именно к этому я стремилась. К этому самочувствию. И в этом самочувствии, и играя, все же настоящая. Неповторимая.
Все, пора прекращать гулянки и попробовать заниматься. Но если все предрешено, то разве я смогу что-то изменить.
Так странно чувствовать себя пропащей и счастливой одновременно. Меня всегда придумывают. Я сама себя придумываю.
4.12. Туда-обратно. Только что приехала. С кем бы я теперь ни встретилась, кто бы меня ни захотел перевоспитывать, все как будто предопределено и все настолько перемешалось, закрутилось необратимо, что уже не страшно.
Я приехала в Казань шалая и хмельная. На следующий день и того, и другого поубавилось. Но отчаянное ощущение необратимости осталось.
Полночи проговорили с Виталием в поезде. Я, видимо, с этим своим ощущением бесшабашности и безалаберности вызвала у него покровительственное отношение. Мне он сразу понравился как мужчина: видный, сильный, красивый. Воин, одним словом. Но наши мистически-провидческие разговоры – нечто. Он меня очень быстро раскусил и неплохо играл. Все твердил о неправильном образе жизни, и что меня нужно спасать. Красивая и сильная личность. Все в нем ярко. Но снова: я только для забавы. Поиграли в понимание. Я могла играть или не играть, он прекрасно понимал любое мое внутренне движение и понимал, что он мне нравится. И я нервничала из-за того, что он это понимает. А на самом-то деле ни черта он не понял. Мы просто встретились. Это судьба. И мне так нужен сильный и уверенный человек рядом. Пусть ненадолго. Независимая? Так решила судьба. Он не может думать обо мне плохо и вмешиваться в «мои пироги» он не будет. Ведь я – забава? Только не для него. Именно поэтому мы расстались, не попрощавшись.
Прекрасно отснятый эпизод, в котором я только разыгрывала, солировал – он.
Почему мне это нравится? Я не понимаю всех этих сумасшедших отношений с мужчинами, они меня тоже с ума сводят. А мне это нравится.
Мне нравится не само событие, не жесты, не успех, мне нравится безумие судьбы, для которой я – не эпизод.
Необратимость – девиз этого времени. И еще один девиз – ва-банк. И чувство опасности. В чувстве ритма. Бешеный и нежный ритм моей жизни.
Меня раздирают безумства. Страстная такая жизнь. Сладкая такая мука. Глоток нового, ворожащего, кружащего в бешенстве дней и ночей.
Что со мной творится. Не любовь. Вдохновение? Порыв? Лихорадка?
Ночь – 00.00. Вот оно – нулевое, единственное, истинное. Итак, мы расстались? Неистовство от этой мысли. Но я не люблю его. И не могу понять. Но мне хорошо. А он – это он. Меня тревожат мысли о его присутствии. Дело не в разности среды обитания и круга общения. А во мне и в нем. Мы вечно придумываем себе миражи среди реальных людей, а только появляется возможность сделать этот мираж реальной частью своей жизни, в испуге отталкиваем его, бежим. И тянемся. И снова отказываем ему в праве быть живым. И верим в его жизнь. Но всегда – издалека. Так легче. И больнее. Но легче – отказывающему. А больно – миражу, которому тоже иногда хочется обычного человеческого тепла и простоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146