Как ей хотелось разыскать дочь и обучить ее искусству волшебства!..
Три года они пользовались бескорыстной помощью инспектора Яна и вот, когда настала пора уходить, решили оставить по себе добрую память.
— Я оставлю тигра, чтобы сторожил усадьбу, — первым заявил Хромой.
— А я обращу в золото тот огромный камень, что перед домом, — сказала старуха. — Пусть он будет их семейной реликвией!
— Великолепно! — обрадовался Хромой. — Вот мой тигр и будет стеречь это золото от грабителей!
— Мне же, бесталанному, остается вызвать лучшего ваятеля, — сказал Яйцо, — чтобы он вылепил наши статуи в полный рост и поставил перед домом.
— Нет, нет! — запротестовал Хромой. — Нечего меня, калеку, выставлять на посмешище!
— Ну, тебя мы попросим изобразить сидящим, — улыбнулся Яйцо.
Старуха первая прочитала заклинание, чихнула на камень, провела по нему рукой, и камень превратился в сверкающую золотую горку. Вслед за тем Хромой вырезал из бумаги фигурку тигра, прочитал над нею заклинание, сказал: «Живо!» — и фигурка, упав на землю, дважды подпрыгнула и превратилась в живого полосатого тигра.
— Тигр, тигр, слушай мой наказ! — обратился к нему Хромой. — Хорошенько стереги эту золотую горку, чтобы ее никто не унес!
Он тряхнул рукавом, тигр снова превратился в бумажную фигурку, и Хромой сунул ее под камень.
Тогда Яйцо вызвал душу самого знаменитого скульптора, запер ее в нижней комнате дома, и та за ночь изваяла три великолепных статуи. Они выглядели настолько величественно, что Яйцо не мог удержаться от радостного восклицания:
— Точь-в-точь я! И какой внушительный вид! Так и хочется поклониться!..
— Кланяйся, кланяйся! — насмешливо заметил Хромой. — Но кто станет отвечать на поклон какого-то бродячего монаха?
— Ты-то, конечно, не станешь! — засмеялся Яйцо. — Чтобы ответить на поклон, надо сперва встать, а встанешь — люди сразу разглядят, что ты хромой!
Хромой тоже рассмеялся.
— Хватит болтать попусту, — оборвала их Святая тетушка. — Мне сегодня вспомнилось предсказание государыни У Цзэтянь: «Встретишь тополь-Ян — остановись, повстречаешь Дань-яйцо — прозреешь». И еще она наказывала мне прийти через двадцать восемь лет в Бэйчжоу и помочь ей. Это предопределение судьбы, и мы не можем идти против него. Отныне каждый из нас изберет себе тот путь, какой ему понравится, когда же настанет время действовать, мы вновь обязательно встретимся...
С этими словами старуха взмыла в воздух, помахала на прощание рукой и унеслась прочь. Тут же Яйцо подбросил в воздух свою короткую дубинку, и она превратилась в бесконечный золотой мост. Он пошел по мосту и исчез вдали.
— Ну, а я, пожалуй, забавы ради, превращусь пока в невидимку! — сказал Хромой и, притащив стоявший в углу комнаты пустой кувшин для вина, с возгласом: «Я иду!» — прыгнул в него.
Поистине:
Раньше, бывало, такие проделки
лишь святые себе позволяли,
Нынче постигшие магию люди
им уступят едва ли.
Итак, если хотите знать, где встретилась наша троица и нашлась ли Ху Мэйэр, читайте следующие главы.
Глава четырнадцатая
Во дворе Святой тетушки бумажный тигр стережет золотую горку. В саду Чудесных пейзажей Чжан Луань встречается с Мэйэр
Быть милосердным и добрым
важней, чем зубрить канон,
Лучше быть бережливым,
чем испытать нищету.
Жаждал сравняться с бессмертным —
достоин жалости он:
Только глупец не постигнет
подобных желаний тщету.
А теперь расскажем о том, как Святая тетушка, испросив у инспектора Яна разрешения пожить в восточном поместье год-полтора, прожила в нем целых три года. Ян Чунь вполне ей доверял и старался не тревожить, только приказал управляющему Лао Вану тайком разузнавать, кто ее навещает, и докладывать ему.
Как-то раз госпожа Ян вздумала открыть сундук для одежды и неожиданно обнаружила в нем среди прочих вещей те двести лянов серебра, которые три года тому назад сама подарила Святой тетушке. Она удивилась и позвала старую мамку. Та подтвердила, что это то самое серебро, которое она отвозила в восточное поместье. Обе женщины никак не могли понять, почему серебро оказалось в сундуке, и долго терялись в догадках:
— Если сундук все время на замке — то как в него попало серебро? И кто его туда подбросил?
Не оставалось ничего иного, как послать старую мамку в восточное поместье и все толком разузнать. Мамка явилась к управляющему Лао Вану и стала расспрашивать о гостях.
— Ничего не знаю, — отвечал тот. — Правда, несколько дней тому назад из усадьбы доносился какой-то шум, призывы и возгласы, потом снова воцарилась тишина.
— Притащи-ка лестницу, — приказала старая мамка, — я заберусь на крышу и погляжу сверху, что там делается.
Лао Ван знал о положении, какое старая мамка занимала в доме инспектора, и потому старался ей всячески угодить. Он поспешно притащил лестницу, прислонил ее к стрехе и помог старой мамке забраться на крышу.
— Во дворе тихо и пусто, — сказала она через некоторое время. — Я больше не в силах стоять на крыше — ноги у меня слабые. Залезь-ка ты, погляди!
Поднявшись наверх и заглянув во двор усадьбы, Лао Ван убедился, что там действительно никого нет. Тогда он взобрался на самый конек и вдруг заметил перед входом в дом сверкающую золотую горку. Удивленный и обрадованный, он спустился вниз, однако ничего не рассказал при этом старой мамке.
— Никого там нет. Видно, все ушли через задние ворота.
Как только мамка уехала, Лао Ван тотчас же поспешил в город докладывать инспектору Яну:
— Так, мол, и так. Кажется, вам привалило великое счастье, и я первым хочу сообщить вам радостную весть.
Раздосадованный Ян Чунь даже прикрикнул на управляющего:
— Кто тебе позволил подглядывать?
— Я тут ни при чем, — оправдывался тот. — Госпожа прислала старую мамку разузнать, как идут дела у гостей, а она велела мне поглядеть. Я и сам удивился, отчего это во дворе вот уже несколько дней тихо. Думал, все ушли. Иначе я бы ни за что не дерзнул!
Ян Чунь на некоторое время задумался, потом велел мальчику-слуге оседлать коня и сам отправился в восточное поместье. Когда, по его приказу, с ворот, ведущих во внутренний двор, сняли замок и он вошел — там действительно никого не оказалось. Ян Чунь подошел к двери дома и постучался — никакого ответа. Велел слуге стучать в дверь кирпичом — опять никто не откликнулся. Тогда он приказал слугам и носильщикам паланкина выломать дверь. Войдя в дом и не задерживаясь ни в гостиной, ни в кабинете, Ян Чунь направился на задний двор, где его глазам и предстала глыба настоящего червонного золота.
«А Святая тетушка и вправду волшебница!» — мелькнуло у него в голове.
Инспектор обернулся — перед ним стояла сама старуха, а рядом с нею — Яйцо и Хромой. Пораженный Ян Чунь поспешно поклонился им и промолвил:
— Я так давно не слышал ваших наставлений, что наконец решился вас навестить...
— Зачем вы кланяетесь, господин? — услышал он голос мальчика-слуги. — Ведь это истуканы. Будь они людьми, разве не ответили бы на ваш поклон?
Подойдя поближе, Ян Чунь убедился, что перед ним действительно статуи. Величественные, будто живые сановники, они вызвали у него восхищение.
Затем он осмотрел комнаты — повсюду царил беспорядок, вещи и утварь были свалены в кучу, однако одежды исчезнувшей троицы не было. Непонятным оставалось лишь то, что они ушли не попрощавшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Три года они пользовались бескорыстной помощью инспектора Яна и вот, когда настала пора уходить, решили оставить по себе добрую память.
— Я оставлю тигра, чтобы сторожил усадьбу, — первым заявил Хромой.
— А я обращу в золото тот огромный камень, что перед домом, — сказала старуха. — Пусть он будет их семейной реликвией!
— Великолепно! — обрадовался Хромой. — Вот мой тигр и будет стеречь это золото от грабителей!
— Мне же, бесталанному, остается вызвать лучшего ваятеля, — сказал Яйцо, — чтобы он вылепил наши статуи в полный рост и поставил перед домом.
— Нет, нет! — запротестовал Хромой. — Нечего меня, калеку, выставлять на посмешище!
— Ну, тебя мы попросим изобразить сидящим, — улыбнулся Яйцо.
Старуха первая прочитала заклинание, чихнула на камень, провела по нему рукой, и камень превратился в сверкающую золотую горку. Вслед за тем Хромой вырезал из бумаги фигурку тигра, прочитал над нею заклинание, сказал: «Живо!» — и фигурка, упав на землю, дважды подпрыгнула и превратилась в живого полосатого тигра.
— Тигр, тигр, слушай мой наказ! — обратился к нему Хромой. — Хорошенько стереги эту золотую горку, чтобы ее никто не унес!
Он тряхнул рукавом, тигр снова превратился в бумажную фигурку, и Хромой сунул ее под камень.
Тогда Яйцо вызвал душу самого знаменитого скульптора, запер ее в нижней комнате дома, и та за ночь изваяла три великолепных статуи. Они выглядели настолько величественно, что Яйцо не мог удержаться от радостного восклицания:
— Точь-в-точь я! И какой внушительный вид! Так и хочется поклониться!..
— Кланяйся, кланяйся! — насмешливо заметил Хромой. — Но кто станет отвечать на поклон какого-то бродячего монаха?
— Ты-то, конечно, не станешь! — засмеялся Яйцо. — Чтобы ответить на поклон, надо сперва встать, а встанешь — люди сразу разглядят, что ты хромой!
Хромой тоже рассмеялся.
— Хватит болтать попусту, — оборвала их Святая тетушка. — Мне сегодня вспомнилось предсказание государыни У Цзэтянь: «Встретишь тополь-Ян — остановись, повстречаешь Дань-яйцо — прозреешь». И еще она наказывала мне прийти через двадцать восемь лет в Бэйчжоу и помочь ей. Это предопределение судьбы, и мы не можем идти против него. Отныне каждый из нас изберет себе тот путь, какой ему понравится, когда же настанет время действовать, мы вновь обязательно встретимся...
С этими словами старуха взмыла в воздух, помахала на прощание рукой и унеслась прочь. Тут же Яйцо подбросил в воздух свою короткую дубинку, и она превратилась в бесконечный золотой мост. Он пошел по мосту и исчез вдали.
— Ну, а я, пожалуй, забавы ради, превращусь пока в невидимку! — сказал Хромой и, притащив стоявший в углу комнаты пустой кувшин для вина, с возгласом: «Я иду!» — прыгнул в него.
Поистине:
Раньше, бывало, такие проделки
лишь святые себе позволяли,
Нынче постигшие магию люди
им уступят едва ли.
Итак, если хотите знать, где встретилась наша троица и нашлась ли Ху Мэйэр, читайте следующие главы.
Глава четырнадцатая
Во дворе Святой тетушки бумажный тигр стережет золотую горку. В саду Чудесных пейзажей Чжан Луань встречается с Мэйэр
Быть милосердным и добрым
важней, чем зубрить канон,
Лучше быть бережливым,
чем испытать нищету.
Жаждал сравняться с бессмертным —
достоин жалости он:
Только глупец не постигнет
подобных желаний тщету.
А теперь расскажем о том, как Святая тетушка, испросив у инспектора Яна разрешения пожить в восточном поместье год-полтора, прожила в нем целых три года. Ян Чунь вполне ей доверял и старался не тревожить, только приказал управляющему Лао Вану тайком разузнавать, кто ее навещает, и докладывать ему.
Как-то раз госпожа Ян вздумала открыть сундук для одежды и неожиданно обнаружила в нем среди прочих вещей те двести лянов серебра, которые три года тому назад сама подарила Святой тетушке. Она удивилась и позвала старую мамку. Та подтвердила, что это то самое серебро, которое она отвозила в восточное поместье. Обе женщины никак не могли понять, почему серебро оказалось в сундуке, и долго терялись в догадках:
— Если сундук все время на замке — то как в него попало серебро? И кто его туда подбросил?
Не оставалось ничего иного, как послать старую мамку в восточное поместье и все толком разузнать. Мамка явилась к управляющему Лао Вану и стала расспрашивать о гостях.
— Ничего не знаю, — отвечал тот. — Правда, несколько дней тому назад из усадьбы доносился какой-то шум, призывы и возгласы, потом снова воцарилась тишина.
— Притащи-ка лестницу, — приказала старая мамка, — я заберусь на крышу и погляжу сверху, что там делается.
Лао Ван знал о положении, какое старая мамка занимала в доме инспектора, и потому старался ей всячески угодить. Он поспешно притащил лестницу, прислонил ее к стрехе и помог старой мамке забраться на крышу.
— Во дворе тихо и пусто, — сказала она через некоторое время. — Я больше не в силах стоять на крыше — ноги у меня слабые. Залезь-ка ты, погляди!
Поднявшись наверх и заглянув во двор усадьбы, Лао Ван убедился, что там действительно никого нет. Тогда он взобрался на самый конек и вдруг заметил перед входом в дом сверкающую золотую горку. Удивленный и обрадованный, он спустился вниз, однако ничего не рассказал при этом старой мамке.
— Никого там нет. Видно, все ушли через задние ворота.
Как только мамка уехала, Лао Ван тотчас же поспешил в город докладывать инспектору Яну:
— Так, мол, и так. Кажется, вам привалило великое счастье, и я первым хочу сообщить вам радостную весть.
Раздосадованный Ян Чунь даже прикрикнул на управляющего:
— Кто тебе позволил подглядывать?
— Я тут ни при чем, — оправдывался тот. — Госпожа прислала старую мамку разузнать, как идут дела у гостей, а она велела мне поглядеть. Я и сам удивился, отчего это во дворе вот уже несколько дней тихо. Думал, все ушли. Иначе я бы ни за что не дерзнул!
Ян Чунь на некоторое время задумался, потом велел мальчику-слуге оседлать коня и сам отправился в восточное поместье. Когда, по его приказу, с ворот, ведущих во внутренний двор, сняли замок и он вошел — там действительно никого не оказалось. Ян Чунь подошел к двери дома и постучался — никакого ответа. Велел слуге стучать в дверь кирпичом — опять никто не откликнулся. Тогда он приказал слугам и носильщикам паланкина выломать дверь. Войдя в дом и не задерживаясь ни в гостиной, ни в кабинете, Ян Чунь направился на задний двор, где его глазам и предстала глыба настоящего червонного золота.
«А Святая тетушка и вправду волшебница!» — мелькнуло у него в голове.
Инспектор обернулся — перед ним стояла сама старуха, а рядом с нею — Яйцо и Хромой. Пораженный Ян Чунь поспешно поклонился им и промолвил:
— Я так давно не слышал ваших наставлений, что наконец решился вас навестить...
— Зачем вы кланяетесь, господин? — услышал он голос мальчика-слуги. — Ведь это истуканы. Будь они людьми, разве не ответили бы на ваш поклон?
Подойдя поближе, Ян Чунь убедился, что перед ним действительно статуи. Величественные, будто живые сановники, они вызвали у него восхищение.
Затем он осмотрел комнаты — повсюду царил беспорядок, вещи и утварь были свалены в кучу, однако одежды исчезнувшей троицы не было. Непонятным оставалось лишь то, что они ушли не попрощавшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116