Итак, история глубин начинается с самого ужасного: она начинается с театра
жестокости, незабываемую картину которого нарисовала Мелани Клейн. В этом театре
грудной младенец с самого первого года жизни сразу является и сценой, и актером,
и драмой. Оральность, рот и грудь - изначальные бездонные глубины. Грудь и все
тело матери не только распадаются на хороший и плохой объекты, но они агрессивно
опустошаются, рассекаются на части, рассыпаются на крошки и съедобные кусочки.
Интроецирование этих частичных объектов в тело ребенка сопровождается
проецированием агрессивности на эти внутренние объекты и ре-проецированием этих
объектов на материнское тело. Интроецированные кусочки подобны вредным,
назойливым, взрывчатым и токсичным субстанциям, угрожающим телу ребенка изнутри
и без конца воспроизводящимся в теле матери. В результате - необходимость
постоянного ре-интроецирования. Вся система интроекции и проекции - это
коммуникация тел в глубине и посредством глубины. Естественным продолжением
оральности является каннибализм и анальность. В последнем случае частичные
объекты - это экскременты, пучащие тело матери так же, как и тело ребенка.
Частицы одного всегда преследуют другое, и в этой отвратительной смеси,
составляющей Страдание грудного ребенка, преследователь и преследуемый - всегда
одно и то же. В этой системе рот-анус, пища-экскременты тела проваливаются сами
и сталкивают другие тела в некую всеобщую выгребную яму1.
_____________
1 Cf. Melanie Klein, La Psychanalyse des enfants, Raris, 1932, tr. Boulanger,
P.U.F.
246 ОРАЛЬНОСТЬ
Мы называем этот мир интроецированных и проецированных, пищеварительных и
экскрементальных частичных внутренних объектов миром симулякров. Мелани Клейн
описывает его как параноидально-шизоидную позицию ребенка. За ней следует
депрессивная позиция, отмеченная двойным достижением, поскольку ребенок
старается восстановить полностью хороший объект и самоотождествиться с ним.
Таким образом, ребенок старается достичь соответствия самотождественности, даже
если & этой новой драме ему придется разделить все опасности, мучения и
страдания, которым подвержен этот хороший объект. Депрессивная "идентификация" с
ее признанием супер-эго и формированием это сменяет параноидальное и шизоидное
"интроецирование-проецирование". Наконец все подготовлено для перехода - через
новые опасности - к сексуальной позиции, названной именем Эдипа. В ней
либидозные импульсы отделяются от деструктивных импульсов и направляются
посредством "символизации" на всегда лучше организованные объекты, интересы и
действия.
Единственной целью наших комментариев по поводу некоторых деталей схемы Мелани
Клейн является краткий обзор "ориентаций". Ибо уже сама тема позиции включает
идею ориентации психической жизни и кардинальных моментов. Она также включает
идею организации этой жизни в соответствии с изменчивыми и подвижными
координатами и измерениями - целую географию и геометрию жизненных измерений.
Поначалу кажется, что параноидально-шизоидная позиция сливается со становлением
орально-анальной глубины - бездонной глубины. Все начинается в пропасти. И в
этой связи мы не уверены, можно или нельзя рассматривать "хороший объект"
(хорошую грудь) в качестве интроецированного в том же смысле, что и плохой
объект в царстве частичных объектов и кусков, населяющих глубину. Мелани Клейн
сама показала, что раскол объекта на хороший и плохой в случае интроекции
дублируется его расчленением, которому хороший объект не способен
сопротивляться, поскольку мы никогда не можем быть уверены, что в хорошем
объекте нет плохого куска. Более того, каждый кусок плох в принципе (то есть, он
преследователь
247 ЛОГИКА СМЫСЛА
и преследуемый); хорошо только то, что благотворно и завершено. Но интроекция,
строго говоря, не допускает ничего благотворного2. Вот почему равновесие,
свойственное шизоидной позиции и ее отношению к последующей депрессивной
позиции, не может, по-видимому, проистекать из интроекции хорошего объекта как
такового, и должно быть пересмотрено. То, что шизоидная позиция
противопоставляет плохому частичному объекту - интроецированному или
проецированному, токсичному или экскрементальному, оральному или анальному, -
это не хороший объект, даже если он частичный. Скорее, это организм без частей,
тело без органов, у которого нет ни рта, ни ануса, отбросившее все интроекции и
проекции и такой ценой завершившееся. В этом пункте и формируется напряжение
между ид и эго. Противопоставляются две глубины: пустая глубина, в которой
частицы кружатся и лопаются, и полная глубина. Существует две смеси: одна
состоит из тяжелых и твердых фрагментов, которые изменяются; другая - жидкая,
текучая, совершенная, без частей и вкраплений, потому что обладает свойством
плавиться и склеивать (все кости - со всей массой крови). В этом смысле
уретральная тема не может, по-видимому, ставиться на одну доску с анальной
темой. Экскременты - это всегда органы и кусочки, иногда опасные из-за своей
токсичности, а иногда служащие в качестве оружия, чтобы дробить еще какие-то
кусочки. Моча, напротив, свидетельствует о том, что жидкое начало способно
связывать все куски вместе и преодолевать тем самым дробление на части в
заполненной глубине тела, ставшего наконец без органов3. Если мы примем, что
шизофреник - со всем язы-
_______________
2 См. замечания Мелани Клейн по этому поводу, а также - ее ссылку на тезис В.
Фейрбейрна о том, что "в начале интернализируется только хороший объект..."
(тезис, который отвергает Клейн): Developpemems de la psychanalyse, Paris, 1952,
tr. Baranger, P.U.F., pp.277-279.
3 Мелани Клейн не видит существенного различия между анальным и уретральным
садизмом. Она верна своему принципу, согласно которому "бессознательное не
различает разнообразные субстанции тела". Вообще, нам кажется, что
психоаналитическая теория шизофрении склонна недооценивать всю важность и
динамизм темы тела без органов. То же самое было сказано нами раньше в адрес
Панков. Но У Мелани Клейн это представлено более отчетливо (см. Developpements
de la psychoanalyse, где сон о слепоте и платье пациента, наглухо застегнутом до
шеи, интерпретируется просто как знак замкнутости - без внимания к возникающей
здесь теме тела без органов). На деле же, тело без органов и жидкое состояние
взаимосвязаны в том смысле, что жидкое начало обеспечивает склеивание кусков в
единую массу, Даже если это будет "масса-море".
248 ОРАЛЬНОСТЬ
ком, которым он обладает, - регрессирует к такой шизоидной позиции, то нас не
должно удивлять наличие в .шизофреническом языке дуальных взаимодополнительных
слов-страданий - расщепленных экскрементальных частичек; и слов-действий - глыб,
сплавленных вместе по принципу воды или огня. Следовательно, все происходит в
глубине, ниже царства смысла, между двумя нон-сенсами чистого шума: нонсенсом
тела, или расщепленного слова, - и нонсенсом глыбы тел и неартикулированных слов
("то, что не несет смысла", выступающего в качестве позитивного процесса обеих
сторон). Такая же дуальность взаимодополнительных полюсов обнаруживается в
шизофрении между повторами одного и того же иди упорным молчанием - например,
безудержной болтовней и кататонией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207