Сразу стало ясно, что паразит оседлал ее, едва Мэри пришла в себя
после анабиоза. Мертвое выражение лица - это титанец, которому незачем
притворяться. Последние передачи из красной зоны были полны таких кадров.
А скудность воспоминаний за этот период лишь подтверждала, что Мэри
находилась во власти паразита.
Затем, совершенно неожиданно, паразит исчез, и она вновь стала
маленькой девочкой, больной и испуганной. Сохранившиеся в памяти мысли
путались и расплывались, но потом возник новый голос, громкий и чистый:
- Чтоб я сдох, Пит! Здесь маленькая девчонка!
Еще один голос:
- Живая?
И снова первый:
- Не знаю.
Дальше на пленке шли воспоминания о Кайзервиле, ее выздоровление и
много других голосов и мыслей.
- Я хотел предложить вам прокрутить еще одну запись из того же
периода, - сказал доктор Стилтон, вынимая кассету из проектора. - Они все
немного отличаются друг от друга, а период для нас ключевой.
- Почему, доктор? - поинтересовалась Мэри.
- А? Нет, если не хотите, можем, конечно, не смотреть, но именно этот
период мы сейчас исследуем. Нам нужно восстановить события и понять, что
же случилось с паразитами, почему они умерли. Если мы сумеем узнать, что
за болезнь убила титанца, который э-э-э... управлял вами, - убила титанца,
но пощадила вас - тогда нам, возможно, удастся найти оружие против
паразитов.
- А вы не знаете? - удивленно спросила Мэри.
- Что? Нет еще, но узнаем. Человеческая память хранит на удивление
подробные записи.
- Но я думала, вы уже знаете. Это "девятидневная лихорадка".
- Ч_т_о_? - Хазелхерст выскочил из кресла.
- Вы разве не поняли по моему лицу? Это очень характерная деталь - я
имею в виду "маску". Там, до... в смысле, в Кайзервиле мне случалось
ухаживать за больными "девятидневной лихорадкой", потому что я уже
переболела и у меня был иммунитет.
- Что вы на это скажете, доктор? - спросил Стилтон. - Вам приходилось
видеть таких больных?
- Больных? Нет. Ко времени второй экспедиции уже появилась вакцина.
Но я, разумеется, знаком с клиническими характеристиками.
- А можете вы сделать вывод на основе этих записей?
- Хм-м-м... - Хазелхерст осторожничал. - Я бы сказал, что увиденное
совпадает с этой версией, но не доказывает ее.
- Какая еще версия? - резко спросила Мэри. - Я же сказала, что это
"девятидневная лихорадка".
- Мы должны быть уверены на все сто процентов, - извиняющимся тоном
произнес Стилтон.
- А какие еще доказательства вам нужны? У меня нет на этот счет
никаких сомнений. Мне сказали, что, когда Пит и Фриско меня нашли, я была
больна. А после я ухаживала за другими больными, но ни разу не заразилась.
Я помню их лица перед смертью - точь-в-точь как мое на пленке. Любой, кто
хоть однажды видел больного "девятидневной лихорадкой", ни с чем другим
эту болезнь не спутает. Что еще вам нужно? Огненные письмена в небе?
За исключением одного раза я никогда не видел Мэри такой рассерженной
и сказал про себя: "Так, джентльмены, полегче, а то она вам сейчас
задаст!"
- Хорошо, я думаю, вы свою точку зрения доказали вполне убедительно.
Но объясните, пожалуйста: мы считали, что у вас нет сознательных
воспоминаний об этом периоде жизни, и моя проверка это подтвердила, а
теперь вы говорите так, словно все помните.
- Да, теперь помню, - произнесла Мэри несколько озадаченно. - И очень
отчетливо. Я не думала об этом долгие годы.
- Кажется, я понимаю. - Стилтон повернулся к Хазелхерсту. - Ну,
доктор? У вас есть культура "девятидневной лихорадки"? Ваши люди с ней уже
работали?
Хазелхерст смотрел на нас такими глазами, будто его только что
двинули по голове.
- Работали?! Нет, конечно! Это исключено! "Девятидневная
лихорадка"... С таким же успехом мы можем применять полиомиелит или тиф.
Все равно что заусенец рубить топором!
Я тронул Мэри за руку.
- Пойдем, дорогая. Кажется, мы уже испортили им все, что можно.
Она дрожала, и в глазах у нее стояли слезы. Я повел ее сразу в
кают-компанию и применил свое лекарство - неразбавленное.

Позже я уложил Мэри вздремнуть, присел рядом, и дождался, когда она
заснет. Затем отыскал отца в выделенном ему кабинете.
- Привет!
Он бросил на меня задумчивый взгляд.
- Я слышал, Элихью, ты нашел-таки "горшок с золотом".
- Пусть лучше будет "Сэм", - ответил я.
- Что ж, хорошо, Сэм. Победителей не судят. Однако горшок оказался до
обидного мал. "Девятидневная лихорадка"... Не удивительно, что вся колония
вымерла вместе с паразитами. Видимо, мы не сможем воспользоваться этим
открытием. Нельзя рассчитывать на то, что все обладают столь же
неукротимой волей к жизни, как Мэри.
Я все понимал. При "девятидневной лихорадке" смертность среди
невакцинированных землян составляет девяносто восемь с лишним процентов.
Среди вакцинированных - ноль, но к нашей ситуации это не относилось. Нам
нужна была болезнь, от которой помирали бы паразиты, а не люди.
- Видимо, это и не имеет значения, - заметил я. - Месяца через
полтора в долине Миссисипи наверняка начнется эпидемия тифа или чумы -
может быть, и то, и другое сразу.
- Если только паразиты не извлекут урок из положения в Азии и не
введут жесткие санитарные меры, - ответил Старик.
Эта мысль настолько меня поразила, что я едва не пропустил мимо ушей
его следующую фразу:
- Однако, Сэм, придется тебе разработать план получше.
- М_н_е_? Я всего лишь рядовой сотрудник Отдела.
- Был. Теперь ты его возглавляешь.
- Что за чертовщина? О чем ты говоришь? Я ничего не возглавляю, да и
не хочу. У меня уже есть босс - ты.
- Босс - это человек, которому дано руководить. Звания и знаки
отличия приходят позже. Как ты полагаешь, Олдфилд мог бы меня заменить?
Я покачал головой. Первый заместитель Старика был, скорее, кабинетным
руководителем. Он отлично справлялся с задачами, которые на него
возлагались, но на "мыслителя" и стратега не тянул.
- Я никогда не продвигал тебя по службе, - продолжал Старик, - потому
что был уверен: придет время, и ты сам себя продвинешь. Что и произошло.
Ты не принял мое мнение по важному вопросу, навязал мне свою волю и
оказался прав.
- О боже, чушь какая! Я просто уперся и заставил вас один раз
поступить по-моему. Почему-то вам, умникам, так и не пришло в голову
задать свои вопросы единственному настоящему эксперту по Венере в вашем
распоряжении - я имею в виду Мэри. Но я вовсе не ожидал найти какие-то
ответы. Это просто удача!
Старик задумчиво покачал головой.
- Я не верю в удачу, Сэм. "Удача" это ярлык, который посредственность
наклеивает на достижения гениев.
Я оперся руками о стол и наклонился к Старику.
- О'кей, пусть я гений, но в эту телегу ты меня не запряжешь. Когда
все это кончится, мы с Мэри отправляемся в горы растить детишек и котят. Я
не собираюсь всю жизнь распекать чокнутых агентов.
Он только сдержанно улыбнулся, и я добавил:
- Пропади она пропадом такая работа!
- То же самое сказал богу дьявол, когда занял его место. Не принимай
это близко к сердцу, Сэм. До поры до времени я останусь в своем кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63