Заставляешь каждого
расписаться. Можно даже вытатуировать приказ на их хилых мощах, и все
равно находится какой-нибудь умник, который считает, что его это не
касается. Ученые...
Я снова повернулся к своему хозяину. Вид его по-прежнему вызывал у
меня отвращение, но теперь оно сопровождалось обостренным - и не совсем,
по правде говоря, неприятным - ощущением опасности.
- Босс, - спросил я, - а что вы собираетесь с ним делать?
- Я хочу его допросить.
- В смысле... Как это? Обезьяна ведь не...
- Да, обезьяна говорить не может. Нам придется найти добровольца.
Человека.
Когда я сообразил наконец, что он имеет в виду, ужас охватил меня
почти с прежней силой.
- Неужели вы и в самом деле... Это невозможно, такого даже врагу не
пожелаешь!
- Возможно! И я на это пойду. Что должно быть сделано, будет.
- Вы не найдете добровольца!
- Одного уже нашли...
- Да ну! И кто же это?
- ...но я не хотел бы использовать того человека. Мне нужен другой.
Сама мысль об этом казалась мне отвратительной, и я не стал скрывать
своих чувств.
- Доброволец он или нет, это все равно грязное дело. Ладно, один у
вас есть, но второго такого психа вы долго искать будете.
- Может быть, - согласился Старик. - Но тем не менее я не хотел бы
использовать первого добровольца. А допрос нам необходим, сынок: мы ведем
войну при полном отсутствии разведывательных данных. Мы не знаем нашего
врага, не можем вести с ним переговоры. Нам не известно, откуда он и что
из себя представляет. Все это мы должны выяснить, потому что от этого
зависит наше выживание. Говорить с паразитом можно _т_о_л_ь_к_о_ через
человека. Значит, так мы и сделаем. Но мне по-прежнему нужен доброволец.
- А что ты так на меня смотришь?
- Да вот, смотрю.
Я, в общем-то, задал вопрос в шутку, но он ответил таким тоном, что я
чуть заикаться не начал.
- Ты... да ты с ума сошел! Нужно было убить эту заразу, когда ты дал
мне свой пистолет. Знал бы заранее, что ты задумал, так бы и сделал. Но
чтобы я добровольно позволил снова посадить паразита себе на спину - нет
уж, увольте.
Он продолжал, словно и не слышал меня:
- Кто угодно тут не подойдет. Нужен человек, который сможет это
выдержать. Джарвис, как оказалось, был недостаточно крепок, сломался. А ты
все-таки выжил.
- Я? Да, один раз выжил. Но второй раз я просто не вынесу.
- Но у тебя больше шансов остаться в живых, чем у кого-то еще. Ты уже
доказал, что способен, что тебе это по силам, а если взять кого-то
другого, я рискую потерять агента.
- С каких пор это начало тебя беспокоить? - съязвил я.
- Поверь, это беспокоит меня всегда. Я даю тебе последнюю возможность
решить: согласен ли ты на эксперимент, зная, что это необходимо, что у
тебя больше всех шансов и что пользы от тебя будет больше, чем от других,
потому что у тебя уже есть опыт? Или ты предпочитаешь, чтобы вместо тебя
рисковал своей психикой и своей жизнью какой-то другой агент?
Я попытался объяснить ему, что у меня на душе. Мысль о том, что я
умру, находясь во власти паразита, была просто невыносима. Почему-то мне
казалось, что такой смертью я заранее обрекаю себя на бесконечные муки в
аду. Но еще хуже было бы вновь почувствовать на спине паразита и остаться
в живых. Вот только нужные слова никак не шли на язык, и я беспомощно
пожал плечами.
- Можешь меня уволить, но есть какие-то пределы тому, что человек
может вынести. Я не соглашусь.
Он повернулся к интеркому на стене.
- Лаборатория, мы сейчас начинаем. Поторопитесь.
- А объект? - донеслось из динамика, и я узнал голос человека, что
влетел незадолго до этого в комнату.
- Первый доброволец.
- Значит, взять стенд поменьше? - с сомнением спросил человек.
- Да. Тащите все сюда.
Я двинулся к двери.
- Далеко собрался? - резко спросил Старик.
- Как можно дальше отсюда, - так же резко ответил я. - Я не хочу в
этом участвовать.
Он схватил меня за руку и рывком развернул.
- Придется тебе остаться. Ты знаешь о них больше всех, и твои советы
могут оказаться полезными.
- Отпусти.
- Ты останешься - либо по своей воле, либо я прикажу тебя связать, -
раздраженно сказал Старик. - Я сделал скидку на болезнь, но твои фокусы
мне надоели.
У меня уже не осталось сил спорить.
- Что ж, ты здесь главный.
Лаборанты вкатили в комнату кресло на колесиках, хотя, по правде
сказать, этот предмет обстановки больше напоминал электрический стул:
ремни для запястий, локтей, лодыжек и колен, крепления у пояса и груди, но
спинка была срезана, чтобы плечи жертвы оставались открытыми.
"Кресло" установили рядом с клеткой обезьяны, затем убрали ближнюю к
нему стенку. Обезьяна наблюдала за приготовлениями внимательным,
настороженным взглядом, но по-прежнему не могла пошевелить безвольно
висящими конечностями. Тем не менее, когда сняли стенку клетки, мне снова
стало не по себе, и я остался на месте только из опасения, что Старик
действительно прикажет меня связать. Лаборанты закончили приготовления и
отошли в сторону. Открылась дверь, и в комнату вошли еще несколько
человек, среди них Мэри.
Я растерялся. Мне очень хотелось ее увидеть, и я пытался отыскать ее
через медсестер, но они или действительно не знали, кто она, или получили
на этот счет какие-то распоряжения. Теперь мы наконец встретились, но при
таких обстоятельствах... Черт бы побрал Старика! Ну зачем приглашать на
такое "представление" женщину, пусть даже женщину-агента? Должны же быть
какие-то рамки.
Мэри бросила на меня удивленный взгляд, затем кивнула. Меня это
немного задело, но я все понял: не время и не место для пустых разговоров.
Выглядела она отлично, только очень серьезно. На ней был такой же наряд,
как у сиделок, но без этого нелепого шлема и панциря на спине. Вместе с
ней в комнату вошли несколько мужчин с записывающей и прочей аппаратурой.
- Готовы? - спросил начальник лаборатории.
- Да, поехали, - ответил Старик.
Мэри подошла к "креслу" и села. Двое лаборантов опустились на колени
и принялись застегивать ремни. Я смотрел на все это словно в оцепенении.
Затем схватил Старика за руку, отшвырнул в сторону и, подскочив к креслу,
раскидал лаборантов.
- Мэри, - крикнул я, - ты с ума сошла! Вставай.
Старик выхватил пистолет и навел на меня.
- Прочь, - приказал он. - Вы, трое, взять его и связать!
Я поглядел на пистолет, на Мэри. Она не двигалась - ноги у нее уже
были пристегнуты, - и только смотрела на меня полным сочувствия взглядом.
- Ладно, Мэри, вставай, - тупо сказал я. - Мне захотелось посидеть.
Лаборанты убрали первое кресло и принесли другое. То, что приготовили
для Мэри, мне не подходило: оба делались точно по фигуре. Со всеми
затянутыми ремнями ощущение возникало такое, будто меня залили в бетон.
Спина чесалась невыносимо, хотя никого мне пока туда не посадили.
Мэри в комнате уже не было. Я не видел, как она ушла, да это и не
имело значения. Когда приготовления закончились, Старик положил руку мне
на плечо и сказал:
- Спасибо, сынок.
Я промолчал.
Как пересаживали мне на спину паразита, я не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
расписаться. Можно даже вытатуировать приказ на их хилых мощах, и все
равно находится какой-нибудь умник, который считает, что его это не
касается. Ученые...
Я снова повернулся к своему хозяину. Вид его по-прежнему вызывал у
меня отвращение, но теперь оно сопровождалось обостренным - и не совсем,
по правде говоря, неприятным - ощущением опасности.
- Босс, - спросил я, - а что вы собираетесь с ним делать?
- Я хочу его допросить.
- В смысле... Как это? Обезьяна ведь не...
- Да, обезьяна говорить не может. Нам придется найти добровольца.
Человека.
Когда я сообразил наконец, что он имеет в виду, ужас охватил меня
почти с прежней силой.
- Неужели вы и в самом деле... Это невозможно, такого даже врагу не
пожелаешь!
- Возможно! И я на это пойду. Что должно быть сделано, будет.
- Вы не найдете добровольца!
- Одного уже нашли...
- Да ну! И кто же это?
- ...но я не хотел бы использовать того человека. Мне нужен другой.
Сама мысль об этом казалась мне отвратительной, и я не стал скрывать
своих чувств.
- Доброволец он или нет, это все равно грязное дело. Ладно, один у
вас есть, но второго такого психа вы долго искать будете.
- Может быть, - согласился Старик. - Но тем не менее я не хотел бы
использовать первого добровольца. А допрос нам необходим, сынок: мы ведем
войну при полном отсутствии разведывательных данных. Мы не знаем нашего
врага, не можем вести с ним переговоры. Нам не известно, откуда он и что
из себя представляет. Все это мы должны выяснить, потому что от этого
зависит наше выживание. Говорить с паразитом можно _т_о_л_ь_к_о_ через
человека. Значит, так мы и сделаем. Но мне по-прежнему нужен доброволец.
- А что ты так на меня смотришь?
- Да вот, смотрю.
Я, в общем-то, задал вопрос в шутку, но он ответил таким тоном, что я
чуть заикаться не начал.
- Ты... да ты с ума сошел! Нужно было убить эту заразу, когда ты дал
мне свой пистолет. Знал бы заранее, что ты задумал, так бы и сделал. Но
чтобы я добровольно позволил снова посадить паразита себе на спину - нет
уж, увольте.
Он продолжал, словно и не слышал меня:
- Кто угодно тут не подойдет. Нужен человек, который сможет это
выдержать. Джарвис, как оказалось, был недостаточно крепок, сломался. А ты
все-таки выжил.
- Я? Да, один раз выжил. Но второй раз я просто не вынесу.
- Но у тебя больше шансов остаться в живых, чем у кого-то еще. Ты уже
доказал, что способен, что тебе это по силам, а если взять кого-то
другого, я рискую потерять агента.
- С каких пор это начало тебя беспокоить? - съязвил я.
- Поверь, это беспокоит меня всегда. Я даю тебе последнюю возможность
решить: согласен ли ты на эксперимент, зная, что это необходимо, что у
тебя больше всех шансов и что пользы от тебя будет больше, чем от других,
потому что у тебя уже есть опыт? Или ты предпочитаешь, чтобы вместо тебя
рисковал своей психикой и своей жизнью какой-то другой агент?
Я попытался объяснить ему, что у меня на душе. Мысль о том, что я
умру, находясь во власти паразита, была просто невыносима. Почему-то мне
казалось, что такой смертью я заранее обрекаю себя на бесконечные муки в
аду. Но еще хуже было бы вновь почувствовать на спине паразита и остаться
в живых. Вот только нужные слова никак не шли на язык, и я беспомощно
пожал плечами.
- Можешь меня уволить, но есть какие-то пределы тому, что человек
может вынести. Я не соглашусь.
Он повернулся к интеркому на стене.
- Лаборатория, мы сейчас начинаем. Поторопитесь.
- А объект? - донеслось из динамика, и я узнал голос человека, что
влетел незадолго до этого в комнату.
- Первый доброволец.
- Значит, взять стенд поменьше? - с сомнением спросил человек.
- Да. Тащите все сюда.
Я двинулся к двери.
- Далеко собрался? - резко спросил Старик.
- Как можно дальше отсюда, - так же резко ответил я. - Я не хочу в
этом участвовать.
Он схватил меня за руку и рывком развернул.
- Придется тебе остаться. Ты знаешь о них больше всех, и твои советы
могут оказаться полезными.
- Отпусти.
- Ты останешься - либо по своей воле, либо я прикажу тебя связать, -
раздраженно сказал Старик. - Я сделал скидку на болезнь, но твои фокусы
мне надоели.
У меня уже не осталось сил спорить.
- Что ж, ты здесь главный.
Лаборанты вкатили в комнату кресло на колесиках, хотя, по правде
сказать, этот предмет обстановки больше напоминал электрический стул:
ремни для запястий, локтей, лодыжек и колен, крепления у пояса и груди, но
спинка была срезана, чтобы плечи жертвы оставались открытыми.
"Кресло" установили рядом с клеткой обезьяны, затем убрали ближнюю к
нему стенку. Обезьяна наблюдала за приготовлениями внимательным,
настороженным взглядом, но по-прежнему не могла пошевелить безвольно
висящими конечностями. Тем не менее, когда сняли стенку клетки, мне снова
стало не по себе, и я остался на месте только из опасения, что Старик
действительно прикажет меня связать. Лаборанты закончили приготовления и
отошли в сторону. Открылась дверь, и в комнату вошли еще несколько
человек, среди них Мэри.
Я растерялся. Мне очень хотелось ее увидеть, и я пытался отыскать ее
через медсестер, но они или действительно не знали, кто она, или получили
на этот счет какие-то распоряжения. Теперь мы наконец встретились, но при
таких обстоятельствах... Черт бы побрал Старика! Ну зачем приглашать на
такое "представление" женщину, пусть даже женщину-агента? Должны же быть
какие-то рамки.
Мэри бросила на меня удивленный взгляд, затем кивнула. Меня это
немного задело, но я все понял: не время и не место для пустых разговоров.
Выглядела она отлично, только очень серьезно. На ней был такой же наряд,
как у сиделок, но без этого нелепого шлема и панциря на спине. Вместе с
ней в комнату вошли несколько мужчин с записывающей и прочей аппаратурой.
- Готовы? - спросил начальник лаборатории.
- Да, поехали, - ответил Старик.
Мэри подошла к "креслу" и села. Двое лаборантов опустились на колени
и принялись застегивать ремни. Я смотрел на все это словно в оцепенении.
Затем схватил Старика за руку, отшвырнул в сторону и, подскочив к креслу,
раскидал лаборантов.
- Мэри, - крикнул я, - ты с ума сошла! Вставай.
Старик выхватил пистолет и навел на меня.
- Прочь, - приказал он. - Вы, трое, взять его и связать!
Я поглядел на пистолет, на Мэри. Она не двигалась - ноги у нее уже
были пристегнуты, - и только смотрела на меня полным сочувствия взглядом.
- Ладно, Мэри, вставай, - тупо сказал я. - Мне захотелось посидеть.
Лаборанты убрали первое кресло и принесли другое. То, что приготовили
для Мэри, мне не подходило: оба делались точно по фигуре. Со всеми
затянутыми ремнями ощущение возникало такое, будто меня залили в бетон.
Спина чесалась невыносимо, хотя никого мне пока туда не посадили.
Мэри в комнате уже не было. Я не видел, как она ушла, да это и не
имело значения. Когда приготовления закончились, Старик положил руку мне
на плечо и сказал:
- Спасибо, сынок.
Я промолчал.
Как пересаживали мне на спину паразита, я не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63