Увидев, что Мэри не одна, Старик удивленно поднял брови, но
промолчал. Однако сержант в дверях попытался меня остановить.
- Доброе утро, миссис Нивенс, - сказал он Мэри, затем добавил,
обращаясь ко мне: - А вас у меня в списке нет.
- Я себя сам туда включил, - громко объявил я и пролез мимо него.
Полковник Гибси бросил на меня сердитый взгляд, повернулся к Старику
и забурчал что-то типа "какого-дьявола-кто-это-такой". Остальные следили
за происходящим с застывшими лицами, и только одна девица-сержант не
сумела сдержать улыбку.
- Минутку, полковник, - Старик доковылял до меня и так, чтобы только
мне было слышно, сказал: - Ты же мне обещал, сынок.
- Я забираю свое обещание. Ты не имел права требовать от меня
обещаний, касающихся моей жены.
- Но тебе здесь нечего делать. У тебя нет никакого опыта в подобных
делах. Хотя бы ради Мэри, оставь нас.
До этой минуты мне и в голову не приходило оспаривать право Старика
присутствовать на сеансе, но неожиданно для себя я заявил:
- Это тебе здесь нечего делать. Ты не психоаналитик, так что давай
убирайся.
Старик бросил взгляд на Мэри, но на ее лице не отражалось никаких
чувств.
- Ты что, сынок, сырого мяса объелся? - тихо спросил он.
- Опыты проводят на моей жене, и отныне я буду устанавливать здесь
правила, - сказал я.
Тут в разговор вмешался полковник Гибси:
- Молодой человек, вы в своем уме?
- А вы что здесь делаете? - Я взглянул на его руки. - Если не
ошибаюсь, на вашем перстне монограмма военно-морской разведки. Есть у вас
какие-то основания здесь находиться? Вы что, врач? Или психолог?
Гибси выпрямился и расправил плечи.
- Похоже, вы забываете, что это военный объект.
- А вы, похоже, забываете, что ни я, ни моя жена не служим в армии!
Пойдем, Мэри. Мы уходим.
- Да, Сэм.
Я обернулся к Старику и добавил:
- Мы сообщим в Отдел, куда переслать нашу корреспонденцию.
Затем направился к двери. Мэри последовала за мной.
- Подожди! - сказал Старик. - В порядке личного одолжения, хорошо?
Я остановился, и он подошел к Гибси.
- Полковник, можно вас на минутку? Я бы хотел переговорить с вами
наедине.
Полковник Гибси бросил на меня "трибунальный" взгляд, но вышел вместе
со Стариком. Все ждали. Сержантский состав сохранял каменные физиономии,
подполковник немного нервничал, а маленькую девицу с сержантской повязкой
буквально распирало от смеха. Только Стилтон ничуть не волновался. Он
достал бумаги из "входящей" корзины и спокойно принялся за работу.
Минут десять или пятнадцать спустя появился еще один сержант.
- Доктор Стилтон, командир распорядился, чтобы вы начинали работу.
- Отлично, - откликнулся тот, посмотрел на меня и сказал: - Прошу в
операционную.
- Стоп! Не так быстро, - остановил я его. - Кто все эти люди? Вот он,
например. - Я показал на подполковника.
- А? Это доктор Хазелхерст. Два года на Венере.
- О'кей, он остается. - Тут мне на глаза попалась смешливая девица. -
Эй, сестренка, что у тебя тут за обязанности?
- У меня-то? Да я вроде как присматриваю...
- Ладно, этим теперь займусь я. Доктор, может быть, вы сами решите,
кто тут нужен, а кто нет?
- Хорошо, сэр.
Оказалось, что, кроме подполковника Хазелхерста, ему на самом деле
никто не нужен, и мы двинулись в операционную - Мэри, я, и двое
специалистов.
В "операционной" стояла обычная кушетка, какие можно встретить в
кабинете любого психиатра и несколько кресел. С потолка глядело двойное
рыло стереокамеры. Мэри подошла к кушетке и легла. Доктор Стилтон достал
впрыскиватель.
- Попробуем начать с того места, где мы остановились в прошлый раз,
миссис Нивенс.
- Стойте, - сказал я. - У вас есть записи предыдущих сеансов?
- Разумеется.
- Давайте сначала прокрутим их. Я хочу знать, что вы уже успели.
Он несколько секунд думал, потом сказал:
- Хорошо. Миссис Нивенс, может быть, вы подождете в моем кабинете? Я
позову вас позже.
Возможно, во мне еще бродил дух противоречия: после победы над
Стариком я здорово завелся.
- Давайте все-таки узнаем, хочет ли она уходить, - сказал я.
Стилтон удивленно вскинул брови.
- Вы просто не понимаете, о чем говорите. Эти записи могут нарушить
эмоциональное равновесие вашей жены, даже нанести вред ее психике.
- Подобная терапия вызывает у меня серьезные сомнения, молодой
человек, - добавил Хазелхерст.
- Терапия здесь ни при чем, и вы прекрасно это понимаете, - отрезал
я. - Если бы вашей целью была терапия, вы использовали бы не наркотики, а
метод эйдетической гипнорепродукции.
- Но у нас нет времени, - озабоченно сказал Стилтон. - Ради быстрого
получения результатов приходится применять грубые методы. Боюсь, я не могу
разрешить объекту видеть эти записи.
- Я с вами согласен, доктор, - снова вставил Хазелхерст.
- А вас, черт побери, никто не спрашивает! - взорвался я. - И нет у
вас никакого права разрешать ей или не разрешать. Записи надерганы из
мозга моей жены, и они принадлежат ей. Мне надоело смотреть, как вы
разыгрываете из себя господа Бога. Я ненавижу эти замашки у паразитов, и
точно так же ненавижу их у людей. Она сама за себя решит. А теперь
потрудитесь узнать ее мнение.
- Миссис Нивенс, вы хотите увидеть записи? - спросил Стилтон.
- Да, доктор, - ответила Мэри. - Очень.
Он явно удивился.
- З-э-э... как скажете. Вы будете смотреть их одна?
- Вместе с мужем. Вы и доктор Хазелхерст можете остаться, если
хотите.
Они, разумеется, остались. В операционную принесли стопку кассет,
каждая с наклейкой, где значились дата записи и возраст объекта. Чтобы
просмотреть их все, нам потребовалось бы несколько часов, поэтому я сразу
отложил в сторону те, что относились к жизни Мэри после 2051 года: они
вряд ли могли помочь.
Первые кассеты относились к раннему детству. В начале каждой записи
шло изображение объекта - Мэри. Она стонала, ворочалась и едва не
задыхалась, как всегда случается с людьми, которых вынуждают возвращаться
к неприятным и нежеланным воспоминаниям. И только после этого
разворачивалась реконструкция событий - ее голосом и голосами других
людей. Больше всего меня поразило лицо Мэри - я имею в виду, на
стереоэкране. Мы увеличили изображение, так что оно придвинулось почти
вплотную к нам, и могли следить за мельчайшими изменениями в выражении
лица.
Сначала Мэри превратилась в маленькую девочку. Нет, черты лица
остались прежними, взрослыми, но я знал, что вижу жену именно такой, какой
она выглядела в детстве. Мне сразу подумалось, как хорошо будет, если у
нас тоже родится девочка.
Затем выражение ее лица менялось - это начинали говорить другие люди,
чьи слова сохранились у нее в памяти. Мы словно смотрели на невероятно
талантливого актера, играющего подряд сразу несколько ролей.
Мэри воспринимала записи достаточно спокойно, только незаметно для
других сунула свою руку в мою. Когда мы добрались до тех жутких кассет,
где ее родители превратились в рабов титанцев, она сжала мои пальцы, но
больше никак себя не выдала.
Я отложил в сторону кассеты с надписью "Период анабиотического сна",
и мы перешли к следующей группе - от ее пробуждения до спасения на
болотах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63