Высокомерие Троцкого по отношению к окружающим было одной из важнейших черт его характера. Он зачастую с презрением отвергал дельные советы близких к нему людей, полагаясь на свой ум и опыт жизни в Западной Европе. Один из видных советских служащих тех лет Пестковский, сравнивая стиль работы Сталина и Троцкого отмечал, что Сталин был всегда готов терпеливо выслушивать самые разные мнения, в том числе резко отличавшиеся от его собственных, на коллегиях наркоматов. Троцкий же, по убеждению Пестковского, разогнал бы такие коллегии за пару дней.
Даже в отношении своих сторонников, которых Троцкий не раз бросал на произвол судьбы во время наиболее острых политических схваток, он проявлял «презрение дворянина к черни». Он презирал и тех, кто верил ему как «своему» «русскому», и тех, кто считал, что он - вождь «красного иудаизма». Он не скрывал презрение к стране, которую он пытался возглавить, а поэтому он был оторван от народа и не понимал его. Настроениям народа и его чаяниям Троцкий противопоставлял свои личные интересы и лозунги мировой революции.
Недолгая дискуссия в исполкоме Коминтерна завершилась исключением Троцкого из его состава. Создается впечатление, что Троцкий уже был готов к подобному повороту дела и расценивал свое исключение как азартный игрок, не обращающий внимание на временные потери в предвкушении крупной удачи. В своем письме Х.Г. Раковскому 30 сентября он лишь между прочим упомянул об этом событии. Как верно рассчитывал Сталин, для действий Троцкого в эти дни была особенно характерна утрата им реализма. Свое неумение чувствовать настроения масс Троцкий и другие лидеры оппозиции ярко проявили в отношении предложения политбюро о введении семичасового рабочего дня по случаю 10-й годовщины Октябрьской революции.
Оппозиция имела определенные основания считать, что такая акция была плохо экономически обоснована. Однако совсем недавно оппозиционеры упорно настаивали на повышении заработной платы всем рабочим, явно не учитывая, обосновано ли это предложение в экономическом отношении. На сей раз Троцкий, удрученный тем, что инициатива привлекательного для трудящихся предложения перехвачена руководством страны, решил продемонстрировать свой реализм и резко выступил против провозглашения семичасового рабочего дня, обвиняя политбюро в демагогии. От имени платформы «большевиков-ленинцев» он предложил приступить не позже чем через год к постепенному введению семичасового дня «без уменьшения вознаграждения за труд». Однако активная критика Троцким предложения о сокращении рабочего дня была использована как свидетельство того, что он и его соратники выступают против улучшения условий труда рабочих. Как справедливо заметил Дейчер, решению правительства оппозиция могла противопоставить вопросы, «которые для рабочих казались абстрактными: Гоминдан, англо-русский комитет, перманентная революция, термидор, Клемансо и т. д. Единственный вопрос, по которому язык оппозиции не был труден для понимания, было требование улучшить положение рабочих». Теперь после ее выступления против семичасового рабочего дня «вокруг оппозиции возникла стена безразличия и враждебности».
Троцкий, Зиновьев и другие упорно не замечали этой стены отчуждения. Их самоослепление усилилось после событий в Ленинграде, где 15 октября открылась юбилейная сессия ЦИК, на которой было объявлено о введении семичасового дня. Через два дня, 17 октября, состоялась праздничная демонстрация ленинградцев, посвященная юбилею революции. Как обычно, демонстранты шли мимо трибуны, на которой стояли представители руководства страны. Когда колонны демонстрантов миновали эту трибуну, они неожиданно обнаружили открытый грузовик, в кузове которого стояли Троцкий, Зиновьев и ряд других лидеров оппозиции. По словам Дейчера, демонстранты «узнали двух вождей оппозиции и остановились». Некоторые помахали им шапками, платками. Поведение толпы, стоявшей перед Троцким и Зиновьевым, «было двусмысленным». Очевидно, в реакции людей преобладало любопытство. «Но лидеры оппозиции неверно истолковали настроения демонстрантов». Зиновьев и Троцкий решили, что массы идут за ними.
Самоослепление, которое охватило лидеров оппозиции, не было преодолено ими даже на объединенном пленуме ЦК и ЦКК, на котором 23 октября Троцкий и Зиновьев были исключены из состава ЦК. Троцкий в своем выступлении на пленуме уверял, что «рабочий класс Ленинграда… выразил в форме яркой демонстрации 17 октября… свое законное недовольство ростом бюрократизма и зажима». Казалось, что Троцкий в толпе удивленных ленинградцев, остановившихся посмотреть на бывших вождей, увидел солдат революции, ожидающих призыва к выступлению против «термидорианской диктатуры», и он поверил в собственные вымыслы и пророчества. «В нашей июльской декларации прошлого года, - заявлял Троцкий, - мы с полной точностью предсказали все этапы, через которые пройдет разрушение ленинского руководства партии и временная замена его сталинским. Я говорю о временной замене, ибо чем больше руководящая группа одерживает «побед», тем больше она слабеет. Июльское предвидение прошлого года мы теперь можем дополнить следующим заключительным выводом: нынешняя организационная победа Сталина предшествует его политическому крушению. Оно совершенно неизбежно и в соответствии со сталинским режимом наступит сразу».
Эти пророчества Троцкого были такими же несостоятельными, как и его прогнозы о неизбежном и скором начале иностранной интервенции против СССР, но, видимо, он страстно желал своей победы, а поэтому слепо верил собственным выводам. Оппозиция приняла участие в дискуссии, объявленной по решению пленума ЦК. В «Дискуссионных листках» «Правды» помещались материалы Троцкого, Зиновьева и его сторонников. Как и год назад, актив оппозиции выступал перед членами партии. Позже, когда были подведены итоги голосования, выяснилось, что в ходе дискуссии за «линию ЦК» проголосовало 738 тысяч членов партии, за оппозицию - немногим более 4 тысяч, воздержалось менее 3 тысяч. Казалось бы, все свидетельствовало о сокрушительном поражении, но, очевидно, Троцкий не замечал, что на дворе был ноябрь 1927 года и 4 тысячи человек не смогут повернуть ход истории. Проявляя такой же оптимизм и ту же энергию, которые в эти дни излучал Остап Бендер, рыскавший в Москве в поисках двенадцатого стула, Троцкий готовил свое выступление в годовщину Октября.
За три дня до праздника оппозиционеры, захватив одну из аудиторий МВТУ, провели там собрание. Утром 7 ноября в окнах и на балконах московских квартир оппозиционеров были выставлены портреты Троцкого, Зиновьева вместе с портретами Ленина и призывами «Назад к Ленину!». Троцкий со своими сторонниками разъезжал в автомобиле, время от времени останавливаясь и обращаясь к колоннам демонстрантов. Смилга, Преображенский и ряд других деятелей оппозиции, действуя по примеру того, как действовали Зиновьев и Троцкий 17 октября в Ленинграде, вышли на балкон дома на углу Тверской улицы (нынешняя гостиница «Националь»), чтобы приветствовать проходивших мимо них демонстрантов. Но так как влиятельные противники оппозиции готовились к ответным действиям, то все хитроумные комбинации Троцкого, Каменева и Смилги кончились серией скандалов, зарегистрированных в заявлениях вождей «большевиков-ленинцев».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176
Даже в отношении своих сторонников, которых Троцкий не раз бросал на произвол судьбы во время наиболее острых политических схваток, он проявлял «презрение дворянина к черни». Он презирал и тех, кто верил ему как «своему» «русскому», и тех, кто считал, что он - вождь «красного иудаизма». Он не скрывал презрение к стране, которую он пытался возглавить, а поэтому он был оторван от народа и не понимал его. Настроениям народа и его чаяниям Троцкий противопоставлял свои личные интересы и лозунги мировой революции.
Недолгая дискуссия в исполкоме Коминтерна завершилась исключением Троцкого из его состава. Создается впечатление, что Троцкий уже был готов к подобному повороту дела и расценивал свое исключение как азартный игрок, не обращающий внимание на временные потери в предвкушении крупной удачи. В своем письме Х.Г. Раковскому 30 сентября он лишь между прочим упомянул об этом событии. Как верно рассчитывал Сталин, для действий Троцкого в эти дни была особенно характерна утрата им реализма. Свое неумение чувствовать настроения масс Троцкий и другие лидеры оппозиции ярко проявили в отношении предложения политбюро о введении семичасового рабочего дня по случаю 10-й годовщины Октябрьской революции.
Оппозиция имела определенные основания считать, что такая акция была плохо экономически обоснована. Однако совсем недавно оппозиционеры упорно настаивали на повышении заработной платы всем рабочим, явно не учитывая, обосновано ли это предложение в экономическом отношении. На сей раз Троцкий, удрученный тем, что инициатива привлекательного для трудящихся предложения перехвачена руководством страны, решил продемонстрировать свой реализм и резко выступил против провозглашения семичасового рабочего дня, обвиняя политбюро в демагогии. От имени платформы «большевиков-ленинцев» он предложил приступить не позже чем через год к постепенному введению семичасового дня «без уменьшения вознаграждения за труд». Однако активная критика Троцким предложения о сокращении рабочего дня была использована как свидетельство того, что он и его соратники выступают против улучшения условий труда рабочих. Как справедливо заметил Дейчер, решению правительства оппозиция могла противопоставить вопросы, «которые для рабочих казались абстрактными: Гоминдан, англо-русский комитет, перманентная революция, термидор, Клемансо и т. д. Единственный вопрос, по которому язык оппозиции не был труден для понимания, было требование улучшить положение рабочих». Теперь после ее выступления против семичасового рабочего дня «вокруг оппозиции возникла стена безразличия и враждебности».
Троцкий, Зиновьев и другие упорно не замечали этой стены отчуждения. Их самоослепление усилилось после событий в Ленинграде, где 15 октября открылась юбилейная сессия ЦИК, на которой было объявлено о введении семичасового дня. Через два дня, 17 октября, состоялась праздничная демонстрация ленинградцев, посвященная юбилею революции. Как обычно, демонстранты шли мимо трибуны, на которой стояли представители руководства страны. Когда колонны демонстрантов миновали эту трибуну, они неожиданно обнаружили открытый грузовик, в кузове которого стояли Троцкий, Зиновьев и ряд других лидеров оппозиции. По словам Дейчера, демонстранты «узнали двух вождей оппозиции и остановились». Некоторые помахали им шапками, платками. Поведение толпы, стоявшей перед Троцким и Зиновьевым, «было двусмысленным». Очевидно, в реакции людей преобладало любопытство. «Но лидеры оппозиции неверно истолковали настроения демонстрантов». Зиновьев и Троцкий решили, что массы идут за ними.
Самоослепление, которое охватило лидеров оппозиции, не было преодолено ими даже на объединенном пленуме ЦК и ЦКК, на котором 23 октября Троцкий и Зиновьев были исключены из состава ЦК. Троцкий в своем выступлении на пленуме уверял, что «рабочий класс Ленинграда… выразил в форме яркой демонстрации 17 октября… свое законное недовольство ростом бюрократизма и зажима». Казалось, что Троцкий в толпе удивленных ленинградцев, остановившихся посмотреть на бывших вождей, увидел солдат революции, ожидающих призыва к выступлению против «термидорианской диктатуры», и он поверил в собственные вымыслы и пророчества. «В нашей июльской декларации прошлого года, - заявлял Троцкий, - мы с полной точностью предсказали все этапы, через которые пройдет разрушение ленинского руководства партии и временная замена его сталинским. Я говорю о временной замене, ибо чем больше руководящая группа одерживает «побед», тем больше она слабеет. Июльское предвидение прошлого года мы теперь можем дополнить следующим заключительным выводом: нынешняя организационная победа Сталина предшествует его политическому крушению. Оно совершенно неизбежно и в соответствии со сталинским режимом наступит сразу».
Эти пророчества Троцкого были такими же несостоятельными, как и его прогнозы о неизбежном и скором начале иностранной интервенции против СССР, но, видимо, он страстно желал своей победы, а поэтому слепо верил собственным выводам. Оппозиция приняла участие в дискуссии, объявленной по решению пленума ЦК. В «Дискуссионных листках» «Правды» помещались материалы Троцкого, Зиновьева и его сторонников. Как и год назад, актив оппозиции выступал перед членами партии. Позже, когда были подведены итоги голосования, выяснилось, что в ходе дискуссии за «линию ЦК» проголосовало 738 тысяч членов партии, за оппозицию - немногим более 4 тысяч, воздержалось менее 3 тысяч. Казалось бы, все свидетельствовало о сокрушительном поражении, но, очевидно, Троцкий не замечал, что на дворе был ноябрь 1927 года и 4 тысячи человек не смогут повернуть ход истории. Проявляя такой же оптимизм и ту же энергию, которые в эти дни излучал Остап Бендер, рыскавший в Москве в поисках двенадцатого стула, Троцкий готовил свое выступление в годовщину Октября.
За три дня до праздника оппозиционеры, захватив одну из аудиторий МВТУ, провели там собрание. Утром 7 ноября в окнах и на балконах московских квартир оппозиционеров были выставлены портреты Троцкого, Зиновьева вместе с портретами Ленина и призывами «Назад к Ленину!». Троцкий со своими сторонниками разъезжал в автомобиле, время от времени останавливаясь и обращаясь к колоннам демонстрантов. Смилга, Преображенский и ряд других деятелей оппозиции, действуя по примеру того, как действовали Зиновьев и Троцкий 17 октября в Ленинграде, вышли на балкон дома на углу Тверской улицы (нынешняя гостиница «Националь»), чтобы приветствовать проходивших мимо них демонстрантов. Но так как влиятельные противники оппозиции готовились к ответным действиям, то все хитроумные комбинации Троцкого, Каменева и Смилги кончились серией скандалов, зарегистрированных в заявлениях вождей «большевиков-ленинцев».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176