В это время
Александр I перестал быть православным царем, "религиозность Государя
носила в те времена характер интерконфессиональный, - он мечтал о "Едином
народе христианском", думал реформировать христианство, переделывать
Библию". (25)
В 1815 году, после окончательного разгрома Наполеона, Александр I
составил в Париже план так называемого Священного Союза, к которому кроме
турецкого султана и Папы Римского постепенно примкнули правители всех
государств Европы.
В акте Священного Союза (14 сентября 1815 года) заявлялось, что
объединившийся монархи свою деятельность готовы "подчинить высоким истинам,
внушаемым законом Бога Спасителя" и в своей политике "руководствоваться не
иными какими-либо правилами, как заповедями сея святые веры, заповедями
любви, правды и мира". Все члены Священного Союза обязались никогда не
воевать друг с другом, а подданными управлять "как отцы семейств".
"Императором Александром I, - указывает С. Платонов, - при совершении этого
акта, руководил высокий религиозный порыв и искреннее желание внести в
политическую жизнь умиротворенной Европы начала христианской любви и
правды. Но союзники Александра, I особенности австрийские дипломаты (с
Меттернихом во главе), воспользовались новым союзом в политических целях.
Обязанность Государей всегда и везде помогать друг другу была истолкована
так, что союзные Государи должны вмешиваться во внутренние дела от дельных
государств и поддерживать в них законные порядок". (26)
Австрийский крещеный еврей Нессельроде был назначен Александром I
министром иностранных дел. Бывший послушным орудием знаменитого
"По своим интересам и по своим привязанностям, - Нессельроде, -
писал 1 октября 1823 года французский посол граф Лаферроне, - остается
целиком преданным Австрии". "Русский министр" иностранных дел был послушной
игрушкой в руках Меттерниха, использовавшего его для защиты эгоистических
интересов Австрии и других государств во вред национальным интересам
России".
Химеры всегда останутся химерами и прекраснодушные идеологи всегда
будут обыграны дальновидными политическими деятелями, использующими их в
своих целях и проповедуемый ими интернационал - в своих национальных
интересах.
Весь трагизм этой идеи "заключался в том, что одна лишь Россия в
лице двух венценосных сыновей Императора Павла искренне уверовали в эту
метафизику, сделали Священный Союз целью своей политики, тогда как для всех
других стран он был лишь средством для достижения их частных целей.
Мистицизм Императора Александра I был таким образом умело
использован, заинтересованными лицами и заинтересованными правительствами в
своих собственных целях. В период с 1815 года по 1853 год, примерно в
продолжении сорока лет, Россия не имела своей собственной политики,
добровольно отказавшись во имя чуждых ей мистических тезисов и отвлеченной
идеологии от своих национальных интересов, своих великодержавных традиций:
более того, подчинив эти свои жизненные интересы, принося их в жертву этой
странной метафизике, самому неосуществимому и самому бессмысленному из всех
интернационалов - интернационалу монархическому". (27)
"С удивительной прозорливостью, - с горечью пишет Керсновский, -
Россия спасала всех своих будущих смертельных врагов. Русская кровь
проливалась за всевозможные интересы, кроме русских".
XIII. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА АЛЕКСАНДРА I ПОСЛЕ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
I
Александр I, - как свидетельствует его современник князь П. А.
Вяземский, - "в последнее десятилетие уже не был и не мог быть Александром
прежних годов. Он прошел школу событий и тяжелых испытаний. Либеральные
помыслы его и молодые сочувствия болезненно были затронуты грубой
действительностью.
Революционное движение заграницей, домашний бунт, неурядицы,
строптивые замашки Варшавского Сейма, отвергшего все правительственные
законопроекты, на которые он возлагал еще так недавно лучшие свои упования,
догадки, и более чем догадки, что и в России замышлялось что-то недоброе -
все эти признаки, болезненные симптомы, совокупившиеся в одно целое, не
могли не отразиться сильно на впечатлительном уме Александра. В Александре
уже не могло быть прежней бодрости и самонадеянности, он вынужден был
сознаться, что доброе не легко совершатся, что в самих людях часто
встречается какое-то необдуманное, тупое противодействие, парализующее
лучшие помыслы, лучшие заботы о пользе и благоденствии их. Тяжки должны
были быть эти разочарования и суровы отрезвления. Александр их испытал: он
испытал всю их язвительность и горечь".
Увлечение Александром I Священным Союзом привело к тому, что на
известный период он стал больше интересоваться делами Европы, чем
внутренними делами России.
"В последний период своего царствования, Император Александр всею
душою отдавался заботе об устройстве и умиротворении Европы. Сам руководил
дипломатическими делами и посещал европейские конгрессы. Благодаря тому,
что со времени освободительной войны за Германию он вошел в теснейшие
отношения с западноевропейскими политическими сферами, около него
образовался целый круг помощников не русского происхождения (корсиканец
Поццо ди Борго, грек Коподистрия, немцы Штейн, Нессельроде). Принимая их на
русскую службу. Император Александр поручал им ответственные дела и высокие
должности, причем они естественно пользовались большим влиянием на русскую
политику. Такое расположение Александра к инородцам доходило до того, что
вызывало недоумение и ропот в русской придворной и военной среде,
находившей, что Государь явно предпочитает чужих людей своим подданным".
(28)
"...Космополитизм Императора Александра I, - указывает Керсновский,
- высказался в запрещении "русского национализма". Циркуляры губернаторам
тех времен предписывали неустанно следить за лицами, уличенными в этом
преступлении и отдавать таковых под гласный надзор полиции".
Приняв польскую корону, Александр I всячески доказывал свое
благоволение полякам. Польским генералам, служившим в Наполеоновской армии
оказывалось больше уважения, чем находившимся в Варшаве русским. Польские
полки, служившие в армии Наполеона и дравшиеся против русских, вернулись в
Польшу с развернутыми знаменами и открыто похвалялись, что москали победили
Наполеона, но не их.
Русским офицерам и русским дворянам не могло нравиться, что
Александр I, как Польский король, дал полякам больше свободы, чем как
русский царь - русским.
II
Пристрастие Александра I к европейской культуре нашло свое выражение
и в его отношении к армии. Принципы русского самобытного военного
искусства, гениально изложенные Суворовым в его "Науке побеждать", не были
положены Александром I ни до Отечественной войны, ни после нее, в основу
воспитания армии. У Александра I, еще более, чем у его отца, выявляется
привязанность к прусской муштровке.
То, что Павел I не оценил должным образом гениальную военную систему
Суворова - понять можно. Суворов был современником Павла I, а современники
всегда плохо понимают гениальных представителей своего поколения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383
Александр I перестал быть православным царем, "религиозность Государя
носила в те времена характер интерконфессиональный, - он мечтал о "Едином
народе христианском", думал реформировать христианство, переделывать
Библию". (25)
В 1815 году, после окончательного разгрома Наполеона, Александр I
составил в Париже план так называемого Священного Союза, к которому кроме
турецкого султана и Папы Римского постепенно примкнули правители всех
государств Европы.
В акте Священного Союза (14 сентября 1815 года) заявлялось, что
объединившийся монархи свою деятельность готовы "подчинить высоким истинам,
внушаемым законом Бога Спасителя" и в своей политике "руководствоваться не
иными какими-либо правилами, как заповедями сея святые веры, заповедями
любви, правды и мира". Все члены Священного Союза обязались никогда не
воевать друг с другом, а подданными управлять "как отцы семейств".
"Императором Александром I, - указывает С. Платонов, - при совершении этого
акта, руководил высокий религиозный порыв и искреннее желание внести в
политическую жизнь умиротворенной Европы начала христианской любви и
правды. Но союзники Александра, I особенности австрийские дипломаты (с
Меттернихом во главе), воспользовались новым союзом в политических целях.
Обязанность Государей всегда и везде помогать друг другу была истолкована
так, что союзные Государи должны вмешиваться во внутренние дела от дельных
государств и поддерживать в них законные порядок". (26)
Австрийский крещеный еврей Нессельроде был назначен Александром I
министром иностранных дел. Бывший послушным орудием знаменитого
"По своим интересам и по своим привязанностям, - Нессельроде, -
писал 1 октября 1823 года французский посол граф Лаферроне, - остается
целиком преданным Австрии". "Русский министр" иностранных дел был послушной
игрушкой в руках Меттерниха, использовавшего его для защиты эгоистических
интересов Австрии и других государств во вред национальным интересам
России".
Химеры всегда останутся химерами и прекраснодушные идеологи всегда
будут обыграны дальновидными политическими деятелями, использующими их в
своих целях и проповедуемый ими интернационал - в своих национальных
интересах.
Весь трагизм этой идеи "заключался в том, что одна лишь Россия в
лице двух венценосных сыновей Императора Павла искренне уверовали в эту
метафизику, сделали Священный Союз целью своей политики, тогда как для всех
других стран он был лишь средством для достижения их частных целей.
Мистицизм Императора Александра I был таким образом умело
использован, заинтересованными лицами и заинтересованными правительствами в
своих собственных целях. В период с 1815 года по 1853 год, примерно в
продолжении сорока лет, Россия не имела своей собственной политики,
добровольно отказавшись во имя чуждых ей мистических тезисов и отвлеченной
идеологии от своих национальных интересов, своих великодержавных традиций:
более того, подчинив эти свои жизненные интересы, принося их в жертву этой
странной метафизике, самому неосуществимому и самому бессмысленному из всех
интернационалов - интернационалу монархическому". (27)
"С удивительной прозорливостью, - с горечью пишет Керсновский, -
Россия спасала всех своих будущих смертельных врагов. Русская кровь
проливалась за всевозможные интересы, кроме русских".
XIII. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА АЛЕКСАНДРА I ПОСЛЕ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
I
Александр I, - как свидетельствует его современник князь П. А.
Вяземский, - "в последнее десятилетие уже не был и не мог быть Александром
прежних годов. Он прошел школу событий и тяжелых испытаний. Либеральные
помыслы его и молодые сочувствия болезненно были затронуты грубой
действительностью.
Революционное движение заграницей, домашний бунт, неурядицы,
строптивые замашки Варшавского Сейма, отвергшего все правительственные
законопроекты, на которые он возлагал еще так недавно лучшие свои упования,
догадки, и более чем догадки, что и в России замышлялось что-то недоброе -
все эти признаки, болезненные симптомы, совокупившиеся в одно целое, не
могли не отразиться сильно на впечатлительном уме Александра. В Александре
уже не могло быть прежней бодрости и самонадеянности, он вынужден был
сознаться, что доброе не легко совершатся, что в самих людях часто
встречается какое-то необдуманное, тупое противодействие, парализующее
лучшие помыслы, лучшие заботы о пользе и благоденствии их. Тяжки должны
были быть эти разочарования и суровы отрезвления. Александр их испытал: он
испытал всю их язвительность и горечь".
Увлечение Александром I Священным Союзом привело к тому, что на
известный период он стал больше интересоваться делами Европы, чем
внутренними делами России.
"В последний период своего царствования, Император Александр всею
душою отдавался заботе об устройстве и умиротворении Европы. Сам руководил
дипломатическими делами и посещал европейские конгрессы. Благодаря тому,
что со времени освободительной войны за Германию он вошел в теснейшие
отношения с западноевропейскими политическими сферами, около него
образовался целый круг помощников не русского происхождения (корсиканец
Поццо ди Борго, грек Коподистрия, немцы Штейн, Нессельроде). Принимая их на
русскую службу. Император Александр поручал им ответственные дела и высокие
должности, причем они естественно пользовались большим влиянием на русскую
политику. Такое расположение Александра к инородцам доходило до того, что
вызывало недоумение и ропот в русской придворной и военной среде,
находившей, что Государь явно предпочитает чужих людей своим подданным".
(28)
"...Космополитизм Императора Александра I, - указывает Керсновский,
- высказался в запрещении "русского национализма". Циркуляры губернаторам
тех времен предписывали неустанно следить за лицами, уличенными в этом
преступлении и отдавать таковых под гласный надзор полиции".
Приняв польскую корону, Александр I всячески доказывал свое
благоволение полякам. Польским генералам, служившим в Наполеоновской армии
оказывалось больше уважения, чем находившимся в Варшаве русским. Польские
полки, служившие в армии Наполеона и дравшиеся против русских, вернулись в
Польшу с развернутыми знаменами и открыто похвалялись, что москали победили
Наполеона, но не их.
Русским офицерам и русским дворянам не могло нравиться, что
Александр I, как Польский король, дал полякам больше свободы, чем как
русский царь - русским.
II
Пристрастие Александра I к европейской культуре нашло свое выражение
и в его отношении к армии. Принципы русского самобытного военного
искусства, гениально изложенные Суворовым в его "Науке побеждать", не были
положены Александром I ни до Отечественной войны, ни после нее, в основу
воспитания армии. У Александра I, еще более, чем у его отца, выявляется
привязанность к прусской муштровке.
То, что Павел I не оценил должным образом гениальную военную систему
Суворова - понять можно. Суворов был современником Павла I, а современники
всегда плохо понимают гениальных представителей своего поколения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383