.. Мы вас ждем уже
целый час! Вы должны были приехать к семи.
- А в Пальмирах вы тоже меня ждали? - зловещим тоном произнесла я.
- В каких Пальмирах?
- На кладбище. Ничего не скажешь, место самое подходящее. Какого
черта вы велели мне ехать в Пальмиры? Так вот, слушайте. Сейчас уже вечер,
я подожду до утра. А утром устрою скандал на весь город, уж будьте
уверены. Всем расскажу - и вашему начальству, я вашим сотрудникам. Я
поставлю в известность контрразведку! И пожарную команду! И в газеты
позвоню! Втихую мне теперь шею не свернут, если и погибну, так с музыкой!
Пусть все об этом узнают.
Полковник очень рассердился:
- Да что вы такое говорите? Кто свернет вам шею? Что случилось в
Пальмирах?
- Уж вы-то должны быть в курсе.
- Ну хорошо, хорошо. Я в курсе, но хочу еще раз услышать от вас.
Допустим, мне доставляет удовольствие слушать рассказы о том, что я
сделал. Итак, что же случилось?
- Да ничего особенного. Позвонила ваша секретарша. Сказала, что
соединяет с вами. И соединила. Вы велели мне через час быть в Пальмирах,
потому что кончаете операцию и мне надо кого-то опознать.
- И я назвал пароль?
- Нет, я теперь я понимаю почему. Сейчас вы намерены утверждать, что
не вы звонили.
- Намерен, честное слово намерен, - подтвердил полковник. - Подождите
минуточку, я вам сейчас перезвоню.
Минуточка растянулась на полчаса. Потом полковник снова позвонил, и
мне показалось, что он очень рассержен.
- Хотелось бы знать, что вы успели сделать за то короткое время,
которое прошло между вашим визитом ко мне и утром сегодняшнего дня? -
спросил он. - Вам действительно звонили, действительно вызывали в
Пальмиры. Как вам удалось выйти из этого живой и невредимой?
- Только потому, что бензина не хватило. И еще потому, что я излишне
нюхливая. Вот если бы они догадались применить другую гадость, а не ту,
которой усыпили меня в Копенгагене... Помереть же я должна была потому,
что вы поверили в Родопы.
- Боже мой, какие еще Родопы?!
В раздраженном тоне полковника слышалось столько искреннего
недоумения, что я окончательно отбросила недавние подозрения. В самом
деле, с этими своими подозрениями я могу докатиться до того, что буду
считать полковника членом банды, всю нашу милицию подкупленной, а Главное
управление - штаб-квартирой гангстеров по эту сторону границы. Разумнее
признать, что полковника просто-напросто обманывали.
Я рассказала о вчерашнем разговоре и событиях, имевших место сегодня
утром. После чего дала понять, что роль приманки мне не нравится. В
заключение я сказала:
- Хоть это и трудно, но я в конце концов могу поверить, что вы не
заинтересованы в моей смерти. Но тогда вам прядется признать, что вас
обманывают. Лысый боров тоже лицо подставное, это я вам говорю. И я
отказываюсь покидать свою квартиру. Делайте, что хотите.
Полковник не стал настаивать и согласился, чтобы я осталась в
добровольном заключении. Поздно вечером позвонила Алиция. У меня создалось
впечатление, что и ее втянули в кампанию против меня, но это меня не очень
огорчило. Я была уверена, что она очень скоро разберется во всем. Уж я-то
Алицию хорошо знала: она никому не поверит, пока сама сто раз не проверит.
Утром Дьявол попытался проникнуть в квартиру, но ему помешала цепочка
на двери. Я проснулась, услышав, как он дергает ее, вышла в прихожую и
заявила, что в квартиру его не впущу. Он пригрозил, что вызовет милицию,
на что я с энтузиазмом согласилась. Кончилось тем, что, приоткрыв дверь на
длину цепочки, я подала ему его бритвенные принадлежности, и он опять
исчез с глаз моих.
Что же мне делать дальше? У него есть ключи. Если я выйду из
квартиры, он воспользуется моим отсутствием и устроит в квартире засаду. А
у меня уже кончались сигареты, нужно купить чай и кое-какие лекарства.
Полковник не давал о себе знать. Идиотское создалось положение, и, говоря
до правде, я была гораздо ближе к сумасшествию, чем когда-либо.
Сигареты и продукты мне привезла на другой день донельзя
взволнованная Явка, я попросила ее об этом по телефону. Приехав, она
заявила, что тут ошивается некий мерзавец, который следил за ней.
- Где ошивается?
- Да тут, у тебя на лестнице, выше этажом. Я звоню в твою дверь, а он
выставил рожу и смотрит. Нет, я так не могу, я человек нервный. Кончай,
пожалуйста, все эти штучки.
- Я бы рада, да не знаю как.
- Но ведь я теперь боюсь выйти!
- Так не выходи. Я, может, тоже боюсь.
- Но мне же надо домой!
В конце концов за ней приехал муж, которого я в квартиру не впустила.
Не впустила также и человека, который пришел снимать показание
электросчетчика. Ему пришлось поверить мне на слово и записать ту цифру,
которую я назвала. Не впустила я и приходящую домработницу, которую хорошо
знала, и незнакомого мне человека, выдававшего себя за работника
телефонного узла и очень настаивавшего, чтобы я его впустила. Одиннадцать
раз мне звонили разные лица и под разными предлогами пытались выманить
меня из квартиры, причем дважды в ответ на мое требование назвать пароль
вешали трубку. На третий день появился Дьявол.
- Я желал бы получить свой чемодан, - холодно заявил он.
- Сразу надо было забирать! - огрызнулась я.
- Но раз уж я не забрал, будь так любезна и отдай мне его теперь.
- Хорошо, я спущу его тебе на веревке с балкона.
- И устроишь представление для всей улицы? Хватит валять дурака. Я
могу не входить, выставь его на лестницу.
На меня опять, как видно, нашло умственное затмение, ибо я
отправилась за чемоданом, оставив дверь закрытой лишь на цепочку. Когда я
вернулась, волоча чемодан, в дверях уже был не Дьявол, а какой-то
незнакомый тип. И этот тип пытался перерезать цепочку ножницами для
железа. При этом он так поставил ногу, чтобы я не могла захлопнуть дверь.
При виде его я выронила чемодан. Единственным орудием, оказавшимся
под рукой, была та тяжелая штука, которую мои сыновья поднимали, когда
делали зарядку. Если не ошибаюсь, эту штуку называют гантели. Они лежали
на скамейке в прихожей, у самой двери.
Схватив гантели, я изо всей силы стукнула до доступному для меня
фрагменту взломщика. Лопнула надрезанная цепочка, а гантели свалились ему
на ногу. Заорав не своим голосом, он от боли отдернул ногу, и я тут же
захлопнула дверь. Замок я заперла так, чтобы его нельзя было открыть
снаружи. А его тут же попытались открыть. Без сил опустившись на скамейку,
я слушала, как они возились с замком. Потом все стихло.
Наглость Дьявола была поистине безгранична. Через несколько минут он
позвонил из автомата и, ни словом не упоминая о происшедшем, потребовал
чемодан. Мне очень хотелось сбросить чемодан ему на голову, но меня
удержало опасение, что повреждение чемодана даст ему повод и впредь не
оставлять меня в покое. Он может, например, подать на меня в суд, призвав
в качестве свидетелей тех людей, которые будут наблюдать момент
сбрасывания чемодана с четвертого этажа. Поэтому я поступила по-другому:
нашла моток веревки, привязала веревку к ручке чемодана и без особого
труда спустила его с балкона, не вдаваясь ни в какие объяснения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78