Надо
было измерить помещение - в длину, ширину и по мере возможности в высоту.
Отмерив метр на нитке акрила (расстояние между вытянутыми пальцами моей
правой руки равнялось двадцати сантиметрам, а, кроме того, приблизительно
метр составляло расстояние от конца пальцев вытянутой руки до другого
плеча), я измерила все, что могла. По моим предположениям, выходило, что
коридорчик находится выше потолка моей камеры.
Затем я стала вспоминать, как выглядела лестница верхнего яруса. Один
пролет состоял из десяти ступенек. Какой они были высоты? Пожалуй, от
двадцати до двадцати трех сантиметров, как в обычной подвальной лестнице.
Допустим, что в каждом пролете около двух метров двадцати сантиметров.
Всего было шесть пролетов. А перед этим была еще лестница, по которой я
шла с первого этажа здания в башню, там было четырнадцать ступенек, очень
удобных. Минутку, сколько это будет всего?
Когда я уже подсчитала, что в данный момент нахожусь на двадцать
восемь метров ниже уровня первого этажа замка, и пыталась представить эту
высоту в привычных мне мерках варшавских жилых домов, над моей головой
раздался хриплый вопль:
- Эй, ты-ы-ы!
- Ну, чего еще? - заорала я в ответ, недовольная тем, что меня
отрывают от цела.
- Ты еще жива?
Б хриплом голосе мне послышалось как будто сочувствие. Нет, это явно
не голос шефа.
- Нет, померла!
Из черной дыры донеслось визгливое похрюкивание, а потом тот же голос
прокричал:
- Без глупостей, а то не получишь еды. Тому, кто помер, у нас еду не
дают.
- Скажите пожалуйста! - громко удивилась я. - А я думала, все равно
заставляют есть.
В дыре опять захрюкали, а потом там что-то показалось.
- Держи! И не лопай сразу все, это тебе на весь день.
Ко мне на веревке спустилась корзинка. В ней оказалось полбуханки
черного хлеба, и даже не очень черствого, глиняный кувшин с водой, пачка
сигарет и спички. На секунду я закрыла глаза, стараясь справиться с
забившимся вдруг сердцем, потому что все это время сверхъестественным
усилием воли я пыталась подавить в себе всякую мысль о сигаретах. Я знала,
что для меня будет самым мучительным...
- Ну, что ты копаешься? - заревело под потолком. - Вынимай скорей, я
забираю корзину.
Кувшин я поставила на пол, а хлеб и сигареты держала в руках, так как
их некуда было положить. Корзину подняли вверх.
- Эй, ты! - вдруг заорала я.
- Чего тебе?
- А ты кто?
- А тебе зачем?
- Я должна знать, с кем разговариваю. И вообще, джентльмен должен
представиться даме.
В раздавшемся в ответ хрюканье мне удалось различить явственные
"ха-хи-хи".
- Я здесь сторожу! - загромыхало в ответ. - Теперь вот тебя буду
караулить и еду тебе давать. А если тебе чего надо, ты должна мне сказать.
- Надо! - сразу же ответила я.
- Чего?
- Трон из слоновой кости с жемчугами!
- Ладно, скажу шефу! До свиданья.
- Слава труду!
В ответ опять послышалось веселое повизгивание, и все стихло.
Я занялась хозяйством. Сигареты и спички положила в целлофановый
мешок. Хлеб съела и запила водой из кувшина, которая вопреки ожиданиям не
была тухлой. Потом закурила, очень осторожно, стараясь определить, не
испытываю ли каких-либо подозрительных ощущений. Могли ведь подсунуть
всякую гадость, наркотики, например...
Появилась еще одна тема для размышлений. Похоже, у меня не будет
недостатка в пище для ума. Почему мне дали сигареты?
В свете коптилки было видно, как дым от сигареты тянулся вверх,
клубами повисал там и понемногу вытягивался в дыру. Воздух в темнице
трудно было назвать свежим. А если дыру заткнут? А если я в отчаянии буду
палить сигарету за сигаретой? Да, очень разумно предоставить сигареты
узнику, если хочешь, чтобы он поскорее загнулся. А может, этот дым
позволяет наблюдающим за мной определить, что я делаю?
Решив свести курение до минимума, я вернулась к размышлениям о
конструкции и планировке замка. В конце концов высоту, вернее, глубину, я
определила. Оказывается, я находилась на девятом этаже здания,
поставленного с ног на голову и вкопанного в землю. Причем над землей
торчали подвалы и фундамент. Меня даже несколько развлекла такая
оригинальная постройка. Потом я приступила к определению сторон света.
Сделать это было непросто, так как я плохо знала замок.
Я еще не пришла ни к каким достойным внимания результатам, когда
сверку опять послышался голос. Теперь орал шеф собственной персоной:
- Эй, послушай! Где ты там?
- Нет меня! Испарилась. Чего тебе надо?
- Что означает трон? Что ты хочешь сказать этим?
Все-таки трудно было разговаривать в таких условиях, когда
приходилось кричать изо всех сил. Сначала я никак не могла понять, о каком
троне он говорит. Потом вспомнила.
- А что? У тебя нет трона?! - В моем крике слышались одновременно и
удивление, и недоверие.
- Какого трона, черт возьми?
- Золотого! С жемчугами!
Молчание. Видимо, он переваривал мою просьбу. Потом громко спросил:
- Ты там не спятила часом?
- Ладно, согласна на диван. Но обязательно крытый фиолетовым
сафьяном.
До него наконец дошло, что я издеваюсь над ним.
- Ну что ж, сделаем! Выпишу фиолетовый сафьян и велю обить диван. А к
тому времени, когда его изготовят, ты уже не будешь так веселиться.
Он удалился. Я опять принялась за размышления, правда принявшие
несколько иное направление. Пожалуй, все это значительно серьезней, чем я
думаю. Шутки шутками, но в этой промозглой дыре я уже через несколько
недель погублю свое здоровье. Мокрый пол, мокрые стены... Сидение на камне
уже сейчас отдавалось во всех косточках, я мечтала лечь, но уж очень
отвратительно выглядела прогнившая солома. На чью-либо помощь мне
рассчитывать нечего: никто не знает, где я высадилась, никто не видел, как
я ехала сюда... Кто может добраться до этих ужасных подземелий,
находящихся, наверное, на уровне Луары? Этот бандит может продержать меня
здесь до конца моих дней, и никто ему не помешает. А если даже меня и
выпустят отсюда когда-нибудь, какой я выйду?
Живое воображение позволило мне представить себя, и волосы мои встали
дыбом от ужаса. И опять дикая ярость охватила меня. Этот негодяй
распоряжается мною, хочет отнять у меня часть жизни. Столько вокруг
солнца, воздуха, люди вокруг живут, как им вздумается, а меня заточили в
этом подземелье без всякой моей вины. Так нет же, я выйду отсюда, и выйду
сама, не нужно мне его милости!
До самого вечера перебирала я всевозможные варианты побега. Чего
только не приходило в голову! Вскарабкаться по веревке, на которой мне
спускали пищу, высадить дверные петли... Обдумывая эти возможности, я
ходила, садилась, опять вставала, потом опять садилась, стараясь менять
позу и все чаще поглядывая на солому. Наконец я поняла, что больше не
выдержу. Разорвав целлофановый пакет, я покрыла им солому. Будем считать,
что это защита от влаги. Незаконченный шарф послужит защитой от холода.
Когда я разворачивала вязанье, из него выпал крючок. Им я нацарапала на
камне черту, решив вести календарь, как это принято у заключенных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78