— Я слышала. Благословенное место, где акулы берут корм из твоих рук. Я тебя больше не увижу…
— Что за ерунду ты городишь!
— Тебе будет скучно там одной…
Эммануэль расстроилась. Как бы порой ни была несносна Мари-Анж, ее будет очень не хватать. Но показывать печаль не хотелось, и Эммануэль заставила себя улыбнуться. А девочка отчеканила:
— Я никогда не буду скучать. Я буду принимать солнечные ванны, кататься на водных лыжах. Да к тому же я беру с собой целый чемодан книг: мне надо готовиться к учебному году.
— Ах, да, я совсем забыла, что мы еще ходим в школу, — поддразнила ее Эммануэль.
— Ну, не все же так образованны, как ты.
— Ты не берешь никаких подруг в Паттайю?
— Нет уж, благодарю, мне хочется пожить спокойно.
— Ты очень любезна. Надеюсь, твоя мамочка не будет спускать с тебя глаз и не даст путаться с маленькими рыбаками.
Зеленые глаза излучали таинственное сияние.
— А ты? Что ты будешь делать без меня? Впадешь в свое обычное идиотство?
— Ну, нет, — игриво откликнулась Эммануэль. — Ты же сама знаешь, что я собираюсь отдаться Марио. Мгновенно Мари-Анж вернулась к серьезному тону:
— Да, тогда уж ты изменишься обязательно. Ты мне обещала, не забудь! Ты теперь связана словом.
— Вот тут ты ошибаешься. Я буду делать то, что захочу.
— Разумеется, делай, если ты захочешь Марио. Надеюсь, ты теперь не собираешься улизнуть от него?
Мари-Анж скорчила при этом такую презрительную гримасу, что Эммануэль даже немного устыдилась себя. Но так сразу ей все-таки не хотелось уступать:
— Он не так уж неотразим, как ты его рисовала. Он мне показался краснобаем: произносит фразы и слушает их сам, ему и слушатели-то не нужны!
— Ишь ты, какая привереда! Да ты должна гордиться, что тобой интересуется такой человек. Должна тебе сказать, что он-то и в самом деле очень привередлив.
— Ах, вот как! И его заинтересовала я. Значит, мне оказана большая честь.
— Ну, конечно. Я очень рада, что ты ему как будто понравилась. Могу тебе сказать, что я вовсе не была в этом сначала уверена.
— Еще раз спасибо. А почему ты думаешь, что я ему понравилась? Мне, по крайней мере, показалось, что он интересуется только самим собой.
— Но ты хотя бы согласна, что я его знаю немного лучше, чем ты?
— Ну, разумеется. Я допускаю даже, что ты оказываешь ему, и уже довольно долго, многие милости. Может быть, ты поделишься со мной своим опытом, чтобы я оказалась более подготовленной в момент жертвоприношения.
— Ты сделаешь хорошо, если будешь говорить поменьше пошлостей. Он от них в ужас приходит. И вдруг, перейдя на доверительный тон, Мари-Анж добавила:
— Но на самом-то деле я знаю, как ты отдашься ему. Иначе я бы вас и не знакомила. И продолжала, все более воодушевляясь:
— Я уверена, вы очень хорошо поймете друг друга. Ты скоро станешь счастливей. И будешь еще красивей, когда я тебя увижу снова. Я хочу, чтобы ты становилась все красивее и красивее.
Эти слова и особенно выражение зеленых глаз растрогали Эммануэль.
— Мари-Анж, — прошептала она, — Как жалко, что ты уезжаешь.
— Мы скоро встретимся. Я тебя не смогу забыть, будь спокойна.
В их взглядах было столько нежности, что Мари-Анж поспешила вернуться на твердую почву:
— Ты обещаешь вести себя с Марио так, как я тебе говорила? Обещаешь?
— О, конечно. Если это тебе доставит удовольствие. Впервые со времени их знакомства Мари-Анж потянулась к Эммануэль и ласково поцеловала ее в щеку. Эммануэль попыталась привлечь к себе светловолосую головку, но Мари-Анж отпрянула.
— Пока, кошка, которая ходит сама по себе! Я тебе позвоню завтра, перед отъездом. И ты обязательно приедешь на море!
— Да, — смиренно промолвила Эммануэль.
— А теперь поищем других.
И они снова оказались в толпе приглашенных. Эммануэль переходила от одной кучки болтающих к другой, но нигде не задерживалась. Она искала Ариану, но Ариана сама нашла ее.
— А вот и она, наша непорочная Виргиния, — послышался резкий голос. — Я думала, где же она занимается умерщвлением плоти, в каком монастыре?
Эммануэль тут же отметила, что на людях Ариана не переходит с ней на «ты».
— Совсем не то, — ответила она в тон графине. — Один из демонов был занят сравнением моего смеха с искусством стриптиза.
— Кто же этот ценитель?
— Он мне назвал только свое имя — Марио. Но вы должны знать его. Ариана фыркнула:
— О, любезности этого знатока стоят немного. Ваша добродетель была бы в большей опасности, окажись вы прелестным мальчиком.
— Вы хотите сказать, что он…
— Я побоялась бы сплетничать, если бы он делал из этого тайну. Разве он вам еще не изложил свои любимые теории? Вижу, он вам еще не доверяет полностью — от меня у него нет секретов. Впрочем, он человек изысканный, и я его обожаю.
— Может быть, он скрыл от меня свои вкусы, потому что я заставила его засомневаться в них, — возразила раздосадованная Эммануэль.
Она рассердилась на Мари-Анж — та утаила от нее главную особенность своего героя. Могла ли она не знать, эта всезнающая девчонка.
— Оставь надежду, всяк сюда входящий, — продекламировала Ариана. — Наш эстет — человек принципов: он не изменяет своим добродетелям и ни за что не сворачивает с избранного пути.
— О, вы знаете, других мне удавалось исправить, — похвасталась Эммануэль.
— Но этот, я думаю, неисправим.
— Это мы еще посмотрим!
— Браво! Та, что совратит Марио, заслуживает приза золотого Приапа. — Ариана понизила голос:
— Но я бы на твоем месте не стала тратить время на бесполезные усилия. Я уже тебе говорила, что знаю десятки мужчин, не менее соблазнительных, чем Марио, готовых послужить тебе в любую минуту. Давай, я тебя познакомлю с ними…
— Нет, — отрезала Эммануэль. — Я люблю трудные победы.
— Ну что ж, помогай тебе Бог, — усмехнулась Ариана. Взгляд, брошенный ею на Эммануэль, был точно таким же, как тогда в клубе.
— А в эти дни, — спросила она, — у тебя было что-нибудь?
— Да, — ответила Эммануэль.
Ариана внимательно разглядывала ее некоторое время молча.
— А с кем?
— Не скажу.
— Но ты в самом деле занималась с кем-то любовью?
— Да.
Ариана улыбнулась совершенно по-дружески.
— Я тебе кое-что приготовила на сегодняшний вечер, если захочешь. Любопытство оказалось сильнее Эммануэль.
— Что же именно?
— Не скажу.
Эммануэль нахмурилась, и Ариана не выдержала:
— Два парижанина. Они здесь только на один день. Но я уступаю обоих тебе одной.
— А как же ты?
— А я возьму то, что от них останется! Эммануэль прыснула, а Ариана придвинулась к ней поближе.
— Ты под платьем голая?
— Да.
— Покажи!
Эммануэль на этот раз не могла ответить отказом. Она приподняла край платья.
— Хорошо! — почти простонала Ариана, уставившись на смуглый живот, показавшийся из-под платья.
Эммануэль ощущала этот взгляд кожей так, будто к ней прикоснулись пальцы или язык. Она напряглась, как напрягалась всегда в таких случаях.
— Открой еще больше, — приказала Ариана. Эммануэль повиновалась, но узкое платье мешало выполнить это распоряжение.
— Сними его, — сказала Ариана.
Эммануэль кивнула головой. Ей и самой не терпелось оказаться обнаженной: соски ее отвердели, внизу живота стало горячо и мокро. Она сбросила бретельки с плеч, расстегнула под мышками застежки.
— Ах, — воскликнула Ариана. — Кто-то идет! И очарование кончилось. Эммануэль вернулась на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82