— Чудо свершилось!
В тот же миг ропот, крики и угрозы смолкли как по волшебству. Все упали на колени и склонились лбом до земли, восклицая: «Слава святому Януарию!» А Микеле, выскочив из собора и став на паперти, закричал, размахивая знаменем:
— Il miracolo e fatto!
Люди на площади упали на колени.
Все колокола Неаполя, начав великолепным оглушительным ансамблем, продолжали трезвонить в полную силу.
Как сказал Шампионне, он знал молитву, на которую святой Януарий не преминет откликнуться.
И в самом деле, как мы видели, святой не остался к ней глух.
Ликующие артиллерийские залпы, раздавшиеся из четырех крепостей, возвестили Неаполю, что святой Януарий высказался в пользу французов.
XCIX. ПАРТЕНОПЕЙСКАЯ РЕСПУБЛИКА
Едва Шампионне услышал звон колоколов, слившийся с орудийными залпами четырех крепостей, как тотчас понял, что чудо свершилось, и выступил из Каподимонте, чтобы торжественно въехать в Неаполь.
Он ехал через весь город, сначала по улице Кристаллини, потом по площади Пинье, площади Санто Спирито, Меркателло среди бурной радости и тысячекратно повторяемых криков: «Да здравствуют французы!», «Да здравствует Французская республика!», «Да здравствует Партенопейская республика!» Вся эта чернь, которая три дня подряд сражалась против Шампионне, убивала, увечила, сжигала его солдат и всего лишь час тому назад готовилась опять жечь, увечить и убивать, в одну минуту была укрощена чудом святого Януария; с того мгновения, как святой взял сторону французов, у всех этих людей не находилось более никаких причин выступать против них,
— Святой Януарий лучше нас знает, как ему поступить, — говорили они. — Последуем же за святым Януарием!
Со стороны mezzo ceto и знати, кого вторжение французов избавило от бурбонской тирании, радости и энтузиазма было не меньше. Все окна украсились трехцветными французскими и трехцветными неаполитанскими флагами, которые, развеваясь, смешивали свои цвета. Тысячи молодых женщин, высовываясь из окон, размахивали платками и кричали: «Да здравствует Республика!», «Да здравствуют французы!», «Да здравствует главнокомандующий!» Дети бежали с желтыми, красными и синими флажками перед его лошадью. Правда, еще оставалось несколько пятен крови на мостовой, кое-где дымились развалины домов, но трупы исчезли; в этой стране, живущей ощущением наступившей минуты, где грозы проходят, не оставляя следа на лазури неба, траур уже был забыт.
Шампионне направился прямо в собор, где архиепископ Капече Дзурло служил «Те Deum» перед бюстом и кровью святого Януария, выставленными на всеобщее обозрение; в знак признательности за особое покровительство, оказанное святым французам, Шампионне преподнес ему в дар усыпанную бриллиантами митру, которую святой соблаговолил принять и позволил надеть на себя, не выказывая никакого сопротивления.
Мы увидим позднее, во что обошлась ему проявленная к французам слабость.
Пока в соборе служили «Те Deum», на стенах города появилось следующее воззвание:
«Неаполитанцы!
Будьте свободны и умейте пользоваться своей свободой. Французская республика найдет в вашем счастье возмещение за свои тяготы и потери в боях. Если среди вас еще остались приверженцы павшего правительства, они вольны покинуть эту землю: пусть бегут из той страны, где все теперь граждане, пусть рабы возвращаются к рабам. Начиная с этой минуты французская армия будет именоваться армией неаполитанской и дает клятвенное обещание поддерживать ваши права и защищать вас своим оружием всякий раз, как этого потребуют интересы вашей свободы. Французы клянутся уважать вашу религию, священные права собственности и личности. Новые магистраты, выбранные вами, своим отечески мудрым управлением будут охранять спокойствие и счастье граждан, уничтожат страхи невежества, успокоят ярость фанатизма и выкажут вам столько любви, сколько вероломства выказывало вам павшее правительство».
Перед тем как выйти из собора, Шампионне отпустил Сальвато и назначил почетный караул для сопровождения святого Януария в архиепископство и охраны его там под девизом: «Уважение святому Януарию».
С утра, в предвидении того, что святой Януарий соблаговолит сотворить чудо (Шампионне в благоволении святого нисколько не сомневался), уже было создано временное правительство и назначено шесть комитетов: главный, внутренних дел, военный, финансов, правосудия и полиции и, наконец, законодательный. Все члены комитетов вошли во временное правительство.
Чирилло и Мантонне, изображенные в первых главах нашего повествования, стали членами временного правительства, а Мантонне, кроме того, еще военным министром; Этторе Карафа был назначен командующим неаполитанским легионом; Скипани займет одну из первых командных должностей в армии после ее реорганизации; Николино сохранил свой пост коменданта замка Сант'Эльмо; Веласко пожелал остаться всего лишь волонтёром.
Из собора Шампионне отправился в церковь Сан Ло-ренцо. Для неаполитанцев, которые с XII века не имели самоуправления, эта церковь была чем-то вроде ратуши, где в дни тревог и опасностей собирались на совещание избранники народа и его вожди. Генерала сопровождали члены временного правительства, которые, как было уже сказано, одновременно состояли членами разных комитетов.
Там, перед огромной толпой, Шампионне взял слово и произнес на прекрасном итальянском языке:
— Граждане, вам предстоит временно управлять Неаполитанской республикой, пока постоянное правительство не будет избрано народом; а до тех пор вы сами — и те, кто учреждает новую власть, и те, кто будет избран править согласно законам, введение которых и было целью этой революции, — призваны облегчить тяжкий труд, который потребует установление новых законов; именно в этой надежде я и возлагаю на вас временно обязанности законодателей и правителей. Итак, у вас будет неограниченная власть, но в то же время на вас ляжет и огромная ответственность. Подумайте только, в ваших руках общественное благополучие или горчайшие бедствия вашего отечества, ваша слава или ваш позор. Мне предстояло назначить вас, и ваши имена стали известны мне не по особому предпочтению и не в результате интриги. Вашей единственной рекомендацией было ваше доброе имя; вы ответите на наше доверие честным трудом, и мы увидим в вас людей не только талантливых, но еще и молодых, горячих, искренних патриотов своей родины.
Устанавливая Неаполитанскую республику, вы возьмете за образец, насколько позволят нравы и законы вашей страны, конституцию Франции, матери новой республики и новой цивилизации.
Управляя своим отечеством, создайте Партенопейскую республику, подругу, союзницу, сестру республики Французской. Пусть они будут едины, пусть они будут нераздельны! Не надейтесь, что вы можете быть счастливы без нее. Если Французская республика пошатнется, республика Неаполитанская падет.
Французская армия, которая гарантирует вам свободу, примет, как я уже говорил, имя армии неаполитанской. Она будет охранять ваши права и поможет вам в ваших трудах. Она будет сражаться вместе с вами и за вас и, умирая ради вашего блага, не потребует у вас ничего, кроме единения и дружбы!
Эта речь закончилась под восторженные аплодисменты и крики радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272