Вот эти условия:
«Статья 1
Французский гарнизон форта Сант'Эльмо сдастся в плен Его Сицилийскому Величеству и его союзникам и, после того как состоится формальный обмен военнопленными, не будет вести враждебных действий против держав, находящихся в настоящее время в состоянии войны с Французской республикой.
Статья 2
Английские гренадеры займут ворота форта в день капитуляции.
Статья 3
Французский гарнизон покинет форт на следующий день после капитуляции со своим оружием и снаряжением; выйдя из ворот крепости, он будет ждать себе в замену отряд португальских, английских, русских и неаполитанских войск, который сразу же после выхода французов займет форт. После этого французский гарнизон сдаст оружие.
Статья 4
Офицерам будут оставлены их шпаги.
Статья 5
Гарнизон будет погружен на корабли английской эскадры, где останется до тех пор, пока не будут готовы суда, которые должны переправить его во Францию.
Статья 6
Когда английские гренадеры займут ворота, все подданные Его Сицилийского Величества будут переданы союзникам.
Статья 7
У французского знамени будет выставлен караул для его охраны. Этот караул останется у знамени до тех пор, пока его не сменят английский офицер и английский караульный; лишь после этого над фортом может быть водружено знамя Его Величества.
Статья 8
Вся частная собственность будет сохранена за ее владельцами; вся государственная собственность, так же как и имущество, добытое грабежом, будут переданы вместе с фортом.
Статья 9
Больные, неспособные передвигаться, останутся в Неаполе с французскими врачами и будут содержаться за счет французского правительства и сразу после выздоровления подлежат препровождению во Францию».
Этот документ, составленный накануне и помеченный предыдущим днем, был уже подписан Межаном, и требовалось лишь одобрение короля, чтобы получить подписи герцога делла Саландра, капитана Трубриджа и капитана Белли.
Король дал свое согласие, и в тот же день бумага была подписана.
Под документом не имеется подписи кардинала Руффо; это доказывает, что он полностью разошелся с союзниками.
Условия капитуляции датированы 11 июля, но подписаны они были, как уже говорилось, лишь 12-го. И только 13 июля союзники приблизились к воротам замка Сант'Эльмо, чтобы занять крепость.
За час до того Межан пригласил Сальвато в свой кабинет.
Тот явился.
Оба обменялись вежливыми, но холодными приветствиями. Полковник указал на стул, Сальвато сел.
Полковник остался стоять, опершись на спинку другого стула.
— Господин генерал, — начал он, — помните ли вы, что произошло в этой комнате, когда я в последний раз имел честь видеться с вами?
— Превосходно помню, полковник, мы заключили договор.
— Вы помните, на каких условиях была заключена сделка?
— Было условлено, что за двадцать тысяч франков с человека вы доставите меня и синьору Сан Феличе во французские владения.
— Были ли выполнены условия?
— Только в отношении одного человека.
— В состоянии ли вы выполнить их и в отношении другого?
— Нет.
— Что же делать?
— Мне кажется, что все очень просто: даже если бы вы и пожелали сделать мне послабление, я бы не захотел его принять от вас.
— Это меня успокаивает. Я должен был получить сорок тысяч франков за спасение двух человек; я получил двадцать тысяч и спасу только одного. Которого из двух должен я спасти?
— Ту, что слабее, ту, кто не может спастись сама.
— Значит, у вас самого есть шанс на спасение?
— Есть.
— Какой же?
— Разве вы не видели бумажку, положенную в ларец вместо денег, где мне сообщалось, что меня оберегают?
— Вы хотите доставить мне неудовольствие выдать вас? Шестая статья условий капитуляции гласит, что все подданные его величества короля Обеих Сицилии подлежат выдаче союзникам.
— Успокойтесь, я сдамся сам.
— Я сказал вам все, что хотел сказать, — произнес Межан, слегка наклонив голову, что означало: «Можете вернуться в свою комнату».
— Зато я не все сказал вам, — возразил Сальвато нисколько не дрогнувшим голосом.
— Говорите.
— Имею ли я право спросить вас, какие вы намереваетесь принять меры, чтобы обеспечить спасение синьоры Сан Феличе? Вы ведь понимаете, если я жертвую собой, то делаю это для того, чтобы она была спасена.
— Совершенно верно, вы имеете право потребовать самых мелких подробностей на этот счет.
— Слушаю.
— Девятая статья договора о капитуляции гласит, что больные, неспособные передвигаться, останутся в Неаполе. В таком положении находится одна из наших маркитанток. Она останется в Неаполе, синьора Сан Феличе займет ее место, переоденется в ее платье, и я отвечаю за то, что ни один волосок не упадет с ее головы.
— Это все, что я хотел знать, сударь, — сказал Сальвато, поднимаясь. — Мне остается лишь просить вас как можно скорее послать синьоре Сан Феличе платье, в которое ей предстоит переодеться.
— Будет сделано через пять минут.
Мужчины поклонились друг другу, и ни у одного из них на лице не отразилось никакого волнения.
Луиза ждала, изнемогая от тревоги: она знчла. что Сальвато мог уплатить лишь половину назначенной суммы, а скупость полковника Межана была ей известна.
Сальвато вошел в комнату с улыбкой на устах.
— Ну что? — живо спросила Луиза.
— Все устроилось.
— Он поверил тебе на слово?
— Нет, он дал одно обязательство. Ты выйдешь из замка Сант'Эльмо в платье маркитантки и под охраной французских мундиров.
— А ты?
— А я должен буду выполнить небольшую формальность и для этого на минуту расстаться с тобой.
— Что за формальность? — с беспокойством спросила Луиза.
— Доказать, что хоть я и родился в Молизе, но состою на службе у Франции. Нет ничего проще, ты же понимаешь: все мои бумаги находятся во дворце Ангри.
— Но ты меня покидаешь?
— Только на несколько часов.
— Как часов? Ведь ты сказал, что только на минуту.
— Минута, несколько часов — какая разница? Смотри-ка, каким надо быть с тобою точным!
Луиза обвила руками его шею и нежно его поцеловала.
— Ты мужчина, ты сильный, ты крепок как дуб! — сказала она. — А я тростинка. Когда ты от меня удаляешься, я гнусь по воле всех ветров. Что делать! Твоя любовь — это самоотверженность, а моя только эгоизм.
Сальвато прижал ее к сердцу, железные нервы его не выдержали, и он вздрогнул так сильно, что Луиза удивленно на него взглянула.
В этот миг отворилась дверь: принесли обещанное Луизе платье маркитантки.
Сальвато воспользовался случаем, чтобы отвлечь Луизу от тревожных мыслей. Он стал, смеясь, показывать различные части наряда, и переодевание началось.
По безмятежному выражению лица молодой женщины было ясно, что ее минутные подозрения испарились. Она была прелестна в короткой юбке на красной подкладке и в шляпе с трехцветной кокардой.
Сальвато не спускал с нее глаз и твердил: «Я тебя люблю, люблю, люблю!»
Она улыбалась, и эта улыбка была красноречивее всяких слов.
Час пролетел как миг.
Но вот забил барабан. Это значило, что английские гренадеры заняли ворота замка.
Сальвато невольно вздрогнул, легкая бледность разлилась по его лицу.
Он взглянул во двор, где стоял гарнизон под ружьем.
— Время спускаться вниз, — сказал он Луизе, — и занять наше место в строю.
Оба пошли к дверям, на пороге Сальвато остановился и со вздохом в последний раз обвел глазами комнату, прижимая к сердцу Луизу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272