Ожидавший его шейх подарил ему великолепного коня и мамлюка Рустана в придачу.
Бонапарт указывал в своем бюллетене, написанном в Сен-Жан-д'Акре, что он возвращается для того, чтобы не допустить высадки турецкой армии, сосредоточенной на острове Родос.
Он был хорошо осведомлен в этом отношении, и одиннадцатого июля береговые наблюдатели в Александрии заметили в открытом море семьдесят шесть кораблей; из них – двенадцать военных кораблей под оттоманским флагом.
Комендант Александрии генерал Мармон посылал гонца за гонцом в Каир и Розетту; он приказал коменданту Рахмании прислать ему все войска, что были в его распоряжении, и отправил двести солдат в форт Абукира для подкрепления.
В тот же день комендант Абукира, батальонный командир Годар, в свою очередь, писал Мармону:
«Турецкий флот стоит на якоре на рейде; мы с моими солдатами погибнем все как один, но не сдадимся».
Двенадцатого и тринадцатого неприятель ожидал прибытия задержавшихся войск.
Тринадцатого вечером на рейде насчитывалось сто тридцать кораблей, из них тринадцать семидесятичетырехпушечных, девять фрегатов и семнадцать канонерских лодок. Остальную часть флота составляли транспортные суда.
На следующий день вечером Годар сдержал слово: он и его солдаты были убиты, а редут взят.
Осталось лишь тридцать пять человек, засевших в форте. Ими командовал полковник Винаш.
Он продержался два дня, сражаясь с целой турецкой армией.
Бонапарт получил эти известия, когда еще находился у пирамид.
Он отправился в Рахманию и прибыл туда девятнадцатого июля.
Турки, овладевшие редутом и фортом, выгрузили на берег свою артиллерию; Мармон мог выставить против турок лишь тысячу восемьсот пехотинцев и двести моряков, составлявших морской легион, и он посылал Бонапарту из Александрии гонца за гонцом.
К счастью, вместо того чтобы двинуться на Александрию, как опасался Мармон, или на Розетту, как опасался Бонапарт, турки, с присущей им беспечностью, ограничились тем, что заняли полуостров и проложили слева от редута длинный ряд окопов, прилегавших к озеру Мадия.
Впереди редута, на расстоянии около девятисот туазов, находилось два укрепленных холма, на одном из которых они разместили тысячу солдат, а на другом – две тысячи.
Их общее количество составляло восемнадцать тысяч человек.
Однако эти восемнадцать тысяч, по-видимому, явились из Египта не только для того, чтобы выдерживать осаду.
Бонапарт поджидал пашу Мустафу, но, видя, что тот не предпринимает никаких действий, принял решение атаковать его.
Двадцать третьего июля он приказал французской армии, находившейся всего лишь в двух часах пешего хода от турецкого войска, перейти в наступление.
Авангард, состоявший из кавалерии Мюрата и трех батальонов генерала Дестена, вооруженный двумя пушками, построился в центре.
Дивизия генерала Рампона, под началом которого были генералы Фюжьер и Ланюсс, двигалась слева.
Дивизия генерала Ланна следовала справа вдоль озера Мадия.
Даву, находившийся с двумя кавалерийскими эскадронами и сотней верблюдов между Александрией и армией, должен был противостоять Мурад-бею либо другому противнику, который явился бы на подмогу туркам, и поддерживать связь между Александрией и армией.
Клебер, которого ждали, должен был оставаться в резерве.
Наконец, Мену, направившийся в Розетту, находился на рассвете того же дня на краю банки в устье Нила, возле переправы через озеро Мадия.
Французская армия оказалась возле укреплений прежде, чем турки узнали о ее приближении. Бонапарт приказал образовать ударные колонны. Возглавивший их генерал Дестен направился прямо к укрепленному холму, в то время как двести кавалеристов Мюрата отделились от войска, расположились между двумя холмами и, описав кривую, отрезали туркам, которых атаковал генерал Дестен, путь к отступлению.
Между тем Ланн наступал на левый холм, что защищали две тысячи турок; Мюрат же приказал двумстам другим кавалеристам стать позади этого холма.
Дестен и Ланн ведут штыковую атаку почти одновременно и с равным успехом; два холма взяты с бою; отступающие турки сталкиваются с нашей конницей и бросаются в море в правой и левой частях полуострова.
И тут Дестен, Ланн и Мюрат устремляются к селению, расположенному в центре полуострова, и атакуют его с фронта.
Одна из вражеских колонн отделяется от стана в Абукире и спешит на поддержку селению.
Мюрат достает свою саблю, что он неизменно делал лишь в критические моменты, увлекает за собой конницу, стремительно нападает на колонну и отбрасывает ее обратно в Абукир.
Тем временем Ланн и Дестен овладевают селением; турки разбегаются в разные стороны и сталкиваются с кавалерией Мюрата, наступающей на них.
Четыре-пять тысяч трупов уже устилают поле битвы.
У французов только один раненый: мулат, земляк моего отца, командир эскадрона гидов Геркулес.
Французы оказались напротив большого редута, защищавшего фронт турецкой армии.
Бонапарт мог загнать турок в Абукир и в ожидании дивизий Клебера и Ренье забросать их бомбами и гранатами, но он предпочел взять их в кольцо и разгромить.
Он приказал атаковать второй рубеж.
Ланну и Дестену при поддержке Ланюсса по-прежнему предстояло сыграть главную роль в сражении, и они станут героями дня.
Редут, прикрывающий Абукир, – дело рук англичан и, следовательно, выполнен по всем правилам науки.
Его защищают от девяти до десяти тысяч турок; узкий проход соединяет его с морем. Турки не успели до конца прорыть другой проход, и, таким образом, редут не соединен с озером Мадия.
Пространство длиной приблизительно в триста шагов остается открытым, но оно занято неприятелем и обстреливается канонерскими лодками.
Бонапарт приказывает атаковать противника с фронта и справа.
Мюрат, затаившийся в пальмовой роще, должен пойти в наступление слева и пересечь открытое пространство под огнем канонерских лодок, гоня неприятеля перед собой.
Увидев эти приготовления, турки выводят четыре отряда, приблизительно по две тысячи солдат каждый, и устремляются нам навстречу.
Бой обещал быть жестоким, ибо турки понимали, что заперты на полуострове: позади них было море и впереди – железная стена наших штыков.
Сильная канонада, направленная на редут и укрепления справа, свидетельствует о новой атаке; тогда генерал Бонапарт бросает вперед часть генерала Фюжьера. Его воины должны пробежать вдоль берега, чтобы овладеть правым флангом турок; тридцать вторая полубригада, что занимает левую часть только что захваченной деревни, будет отражать удары противника, поддерживая восемнадцатую полубригаду.
И вот турки выходят из окопов и бросаются нам навстречу.
Французы закричали от радости: именно это им было нужно. Они ринулись на неприятеля со штыками наперевес.
Турки дали залп из ружей, затем – два залпа из пистолетов и наконец вытащили свои сабли.
Наших солдат это не остановило – они настигли их, атакуя в штыки.
И тут только турки поняли, с какими воинами и с каким оружием они столкнулись.
Убрав ружья за спину, повесив сабли за темляки, они сошлись с французами в рукопашной; турки пытались оторвать у ружей противника грозные штыки, которые пронзали им грудь, едва они протягивали руки к оружию.
Но ничто не могло остановить восемнадцатую полубригаду:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211