Но вполне возможно, что они могли получить один-два года военной тюрьмы. Неужели среди жандармов времен белого террора могли найтись столь самоотверженные поборники «правдивости», которые решились бы сунуть руки в наручники ради защиты интересов своих кровавых хозяев?
Недавно, когда мне в руки попали протоколы по моему делу, я нашел среди них рапорт сержанта из Шюттё, и мне сразу все стало ясно. Негодяй, пока против воли сидел на дунайском берегу, придумал весьма хитрую историю. Ею он мог спасти свою так называемую честь и даже получить вознаграждение. Пусть вместо длинных объяснений говорит сам рапорт, и я прошу извинить, что продолжаю рассказ довольно-таки трудным для понимания языком венгерской королевской канцелярии.
«Будапешт, 15 июня 1921 г.
Сегодня в девять часов сорок минут утра был получен телеграфный рапорт от жандармского командования в Алмашфюзитё, от начальника Шюттёйского отделения, старшего сержанта жандармерии Гергея Ясберени.
Старший сержант жандармерии Гергей Ясберени и младший сержант Йожеф Надь XXVII покорнейше сообщают:
14-го числа сего месяца около девяти часов вечера, совершая верхом внеочередной патрульный объезд по доверенной нашей охране части береговой границы с особым вниманием к указаниям циркуляра… на краю деревни Шюттё из фруктового сада… мы услышали громкий разговор. В связи с этим подозрительным обстоятельством мы вошли в вышеназванный фруктовый сад. Там был найден Шандор Сёке, шестидесяти трех лет, уроженец Шюттё, имя умершей матери Юлия Сёке. Ночной сторож фруктового владения, в ходе допроса которого было определено, что два незнакомых человека незаконно проникли в сад, являющийся частной собственностью, и по садовой дороге отправились в направлении Алмашфюзитё. Описание их внешности и одежды соответствует приметам названных в циркуляре коммунистических преступников: Ференца С. и Белы К., бежавших из вацской тюрьмы и идущих, по предположению, в направлении чешской границы. В связи с тем, что дело не терпело отлагательства, мы начали преследование подозрительных лиц. По пути они или нашли какой-либо транспорт, или сократили путь через поля и выиграли расстояние; таким образом, мы вынуждены были сделать дополнительный допрос о лицах, передвигавшихся ночью, охране железной дороги и заодно проверили всех идущих по шоссе, как положено по инструкции. Следы через деревню Алмашфюзитё вели дальше на запад. Мы уже перешли границу нашей зоны, но так как дело являлось не терпящим отлагательства, продолжали преследование. В это время началась гроза, и при свете молнии мы опознали на берегу Дуная двух подозрительных лиц, которые стояли примерно напротив деревни Ижа, находящейся на территории соседнего государства, и обеими руками подавали сигналы в направлении воды; им отвечали издалека почти незаметными в густой сетке дождя световыми сигналами. На территории, заросшей бурьяном и пролегающей между дорогой и берегом, проехать было невозможно, и мы, согласно инструкции, привязали к дереву лошадей, а сами пешком отправились на сближение с подозрительными личностями. Подойдя ближе, мы потребовали у них документы. Сначала они испугались и хотели бежать, потом сделали вид, будто ищут документы. Мы сразу поняли, что они хотят выиграть время. В это время лодка, у которой, как мы заметили при свете молнии, не было номера, приблизилась от того берега, со стороны вышеназванной деревни, и остановилась под нами метров на двадцать ниже. Из нее вышло четверо. Как мы полагаем, это были члены одной из контрабандистских шаек чехословацкой стороны. Они разговаривали между собой на словацком и венгерском языках и с угрозой приблизились к нам. Мы, держа наготове оружие, расположились так, чтобы в случае нападения младший сержант мог встретить двух беглецов, а я – четырех контрабандистов. Я приказал им остановиться и предъявить документы. Тогда двое подозрительных крикнули что-то по-словацки четырем прибывшим. По этой и другим приметам мы предположили, что контрабандисты явились сюда, чтобы по заранее подготовленному плану помочь двум подозрительным лицам нелегально перейти границу. Бандиты по нашему приказанию не остановились, а когда я предупредил, что буду стрелять, сразу из четырех стволов грянули выстрелы. Я и товарищ тут же открыли ответный огонь. Двое подозрительных пустились бежать. Один из них, у которого был длинный серый плащ, крикнул своему спутнику: «Бежим в разные стороны, Бела, встретимся в Доме металлистов». Младший сержант, согласно моему приказу, стал преследовать двух беглецов, несколько раз выстрелил, но из-за темноты стрелял наугад. Я в это время его прикрывал и пытался противостоять превосходящим силам врага. Через некоторое время в метрах пятидесяти от меня к берегу причалила другая лодка, и я вынужден был обороняться с двух сторон. Один контрабандист незаметно обошел меня в темноте и сзади, по заключению врача, не то свинцовой палкой, не то прикладом нанес мне сильнейший удар по голове, на заживление раны от которого потребуется больше восьми дней и от которого я потерял сознание. Младший сержант Йожеф Надь XXVII обратил внимание на внезапное прекращение огня, окликнул меня, но, так как я не ответил, побежал мне на помощь. Спрятавшиеся в бурьяне, доходившем им до пояса, контрабандисты набросились на него и повалили, и названный младший сержант после непродолжительной героической борьбы был обезоружен и связан. Когда я позднее пришел в себя, то обнаружил, что тоже связан. Контрабандисты отняли у нас ценности: часы, обручальные кольца, сняли сапоги, а так как двух беглецов они не нашли и боялись, что на выстрелы и крики к нам прибудет подкрепление, поспешно сели в лодку и быстро исчезли в темноте в направлении того берега. Страдая от ран и других повреждений, а также будучи туго связанными, мы медленно ползли к дороге и в то же время призывали на помощь. Из-за необычной грозы и сильного ливня на чрезвычайных пунктах 458 и 459, которые находились от нас по горной дороге в трехстах шестидесяти, а по равнине в двухстах метрах, не могли услышать выстрелы. Курсирующие в это время по инструкции каждые полчаса береговые и водные патрули прошли, не заметив нас, ибо мы, раненые, усталые и без сознания, неподвижно лежали среди густых зарослей бурьяна. Перед рассветом мы увидели двух лошадей, быстро скачущих в направлении от Комарома. Как было установлено, это были наши собственные лошади, которых два вышеназванных подозрительных лица пытались использовать в целях бегства. На крупе одной из лошадей виднелся след от палочного удара. После семи часов утра мы получили помощь от крестьянина из Алмашфюзитё Имре Байуса, направлявшегося в Комаром: он перерезал ножом наши путы и на своей телеге доставил на жандармский пост, где мы получили первую медицинскую помощь и тут же продиктовали настоящий покорный рапорт».
Под текстом кто-то цветным карандашом в будапештском управлении написал:
Немедленно отправить господину королевскому министру юстиции Венгрии.
Особой следственной группе, находящейся под началом господина инспектора Тамаша Покола и господина подполковника Оскара Сентивани в Татабанье.
Управлению Венгерской королевской исправительной тюрьмы в Ваце.
Венгерскому королевскому полицейскому управлению, Дьёр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Недавно, когда мне в руки попали протоколы по моему делу, я нашел среди них рапорт сержанта из Шюттё, и мне сразу все стало ясно. Негодяй, пока против воли сидел на дунайском берегу, придумал весьма хитрую историю. Ею он мог спасти свою так называемую честь и даже получить вознаграждение. Пусть вместо длинных объяснений говорит сам рапорт, и я прошу извинить, что продолжаю рассказ довольно-таки трудным для понимания языком венгерской королевской канцелярии.
«Будапешт, 15 июня 1921 г.
Сегодня в девять часов сорок минут утра был получен телеграфный рапорт от жандармского командования в Алмашфюзитё, от начальника Шюттёйского отделения, старшего сержанта жандармерии Гергея Ясберени.
Старший сержант жандармерии Гергей Ясберени и младший сержант Йожеф Надь XXVII покорнейше сообщают:
14-го числа сего месяца около девяти часов вечера, совершая верхом внеочередной патрульный объезд по доверенной нашей охране части береговой границы с особым вниманием к указаниям циркуляра… на краю деревни Шюттё из фруктового сада… мы услышали громкий разговор. В связи с этим подозрительным обстоятельством мы вошли в вышеназванный фруктовый сад. Там был найден Шандор Сёке, шестидесяти трех лет, уроженец Шюттё, имя умершей матери Юлия Сёке. Ночной сторож фруктового владения, в ходе допроса которого было определено, что два незнакомых человека незаконно проникли в сад, являющийся частной собственностью, и по садовой дороге отправились в направлении Алмашфюзитё. Описание их внешности и одежды соответствует приметам названных в циркуляре коммунистических преступников: Ференца С. и Белы К., бежавших из вацской тюрьмы и идущих, по предположению, в направлении чешской границы. В связи с тем, что дело не терпело отлагательства, мы начали преследование подозрительных лиц. По пути они или нашли какой-либо транспорт, или сократили путь через поля и выиграли расстояние; таким образом, мы вынуждены были сделать дополнительный допрос о лицах, передвигавшихся ночью, охране железной дороги и заодно проверили всех идущих по шоссе, как положено по инструкции. Следы через деревню Алмашфюзитё вели дальше на запад. Мы уже перешли границу нашей зоны, но так как дело являлось не терпящим отлагательства, продолжали преследование. В это время началась гроза, и при свете молнии мы опознали на берегу Дуная двух подозрительных лиц, которые стояли примерно напротив деревни Ижа, находящейся на территории соседнего государства, и обеими руками подавали сигналы в направлении воды; им отвечали издалека почти незаметными в густой сетке дождя световыми сигналами. На территории, заросшей бурьяном и пролегающей между дорогой и берегом, проехать было невозможно, и мы, согласно инструкции, привязали к дереву лошадей, а сами пешком отправились на сближение с подозрительными личностями. Подойдя ближе, мы потребовали у них документы. Сначала они испугались и хотели бежать, потом сделали вид, будто ищут документы. Мы сразу поняли, что они хотят выиграть время. В это время лодка, у которой, как мы заметили при свете молнии, не было номера, приблизилась от того берега, со стороны вышеназванной деревни, и остановилась под нами метров на двадцать ниже. Из нее вышло четверо. Как мы полагаем, это были члены одной из контрабандистских шаек чехословацкой стороны. Они разговаривали между собой на словацком и венгерском языках и с угрозой приблизились к нам. Мы, держа наготове оружие, расположились так, чтобы в случае нападения младший сержант мог встретить двух беглецов, а я – четырех контрабандистов. Я приказал им остановиться и предъявить документы. Тогда двое подозрительных крикнули что-то по-словацки четырем прибывшим. По этой и другим приметам мы предположили, что контрабандисты явились сюда, чтобы по заранее подготовленному плану помочь двум подозрительным лицам нелегально перейти границу. Бандиты по нашему приказанию не остановились, а когда я предупредил, что буду стрелять, сразу из четырех стволов грянули выстрелы. Я и товарищ тут же открыли ответный огонь. Двое подозрительных пустились бежать. Один из них, у которого был длинный серый плащ, крикнул своему спутнику: «Бежим в разные стороны, Бела, встретимся в Доме металлистов». Младший сержант, согласно моему приказу, стал преследовать двух беглецов, несколько раз выстрелил, но из-за темноты стрелял наугад. Я в это время его прикрывал и пытался противостоять превосходящим силам врага. Через некоторое время в метрах пятидесяти от меня к берегу причалила другая лодка, и я вынужден был обороняться с двух сторон. Один контрабандист незаметно обошел меня в темноте и сзади, по заключению врача, не то свинцовой палкой, не то прикладом нанес мне сильнейший удар по голове, на заживление раны от которого потребуется больше восьми дней и от которого я потерял сознание. Младший сержант Йожеф Надь XXVII обратил внимание на внезапное прекращение огня, окликнул меня, но, так как я не ответил, побежал мне на помощь. Спрятавшиеся в бурьяне, доходившем им до пояса, контрабандисты набросились на него и повалили, и названный младший сержант после непродолжительной героической борьбы был обезоружен и связан. Когда я позднее пришел в себя, то обнаружил, что тоже связан. Контрабандисты отняли у нас ценности: часы, обручальные кольца, сняли сапоги, а так как двух беглецов они не нашли и боялись, что на выстрелы и крики к нам прибудет подкрепление, поспешно сели в лодку и быстро исчезли в темноте в направлении того берега. Страдая от ран и других повреждений, а также будучи туго связанными, мы медленно ползли к дороге и в то же время призывали на помощь. Из-за необычной грозы и сильного ливня на чрезвычайных пунктах 458 и 459, которые находились от нас по горной дороге в трехстах шестидесяти, а по равнине в двухстах метрах, не могли услышать выстрелы. Курсирующие в это время по инструкции каждые полчаса береговые и водные патрули прошли, не заметив нас, ибо мы, раненые, усталые и без сознания, неподвижно лежали среди густых зарослей бурьяна. Перед рассветом мы увидели двух лошадей, быстро скачущих в направлении от Комарома. Как было установлено, это были наши собственные лошади, которых два вышеназванных подозрительных лица пытались использовать в целях бегства. На крупе одной из лошадей виднелся след от палочного удара. После семи часов утра мы получили помощь от крестьянина из Алмашфюзитё Имре Байуса, направлявшегося в Комаром: он перерезал ножом наши путы и на своей телеге доставил на жандармский пост, где мы получили первую медицинскую помощь и тут же продиктовали настоящий покорный рапорт».
Под текстом кто-то цветным карандашом в будапештском управлении написал:
Немедленно отправить господину королевскому министру юстиции Венгрии.
Особой следственной группе, находящейся под началом господина инспектора Тамаша Покола и господина подполковника Оскара Сентивани в Татабанье.
Управлению Венгерской королевской исправительной тюрьмы в Ваце.
Венгерскому королевскому полицейскому управлению, Дьёр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76