С легкой головой, счастливый, он парил высоко. Чем больше пение заставляло его забывать о себе, тем больше он чувствовал себя собой. – Человек я или эльф, я певец. Этого у меня никто не отнимет».
Музыкальный взрыв улегся, и только барабан еще рокотал, точно камешек, катящийся по крутому склону. Потом струнное весло защебетало, как дрозд на голом дереве, а Тео ответил ему высоким заунывным звуком, как ветер, отрешившись от мыслей и слов.
29
ИСТОРИЯ С НЕДОМОЛВКАМИ
Тео еще раз затянулся из костяного мундштука, любуясь пылающими, как напалм, звездами – как бы ни разочаровывала и ни пугала его Эльфландия, ради звезд в ней стоило побывать, – и тут его нашел Кумбер.
– Я тебя обыскался – слушай, ты что здесь делаешь?!
Тео не спеша выдохнул дым и ответил:
– Да вот, с новыми друзьями тусуюсь. Курю духову травку. Так ведь она называется, да? – спросил он у музыкантов. Те, и раньше не особенно разговорчивые, с приходом Кумбера совсем смолкли. – Клевая, в общем, штука. Хочешь?
– Нет, нет! – замахал руками Кумбер. – Бросай это дело и пошли, не то мы опоздаем. Пуговица вот-вот начнет свой рассказ.
– Эти ребята говорят, он ни за что не начнет, пока не придут все, кто ему нужен. Правда ведь, Пробка?
Гоблин, игравший на струнном инструменте, медленно кивнул.
– Он знает, когда начинать.
– Ну... нам все равно пора, Тео. Надо поговорить кой о чем.
Тео вернул длинную трубку Пробке. Тот выколотил ее о босую пятку и спрятал в карман мешковатого балахона.
– Ладно, ребята, спасибо. И за то, что позволили попеть с вами, тоже спасибо.
– Ты что, пел с ними? – заволновался вдруг Кумбер. – Тебе, случайно, никто не давал попробовать приворот? Или пиксов порошок?
Музыканты, переглянувшись, потихоньку начали расходиться. Кто-то задудел тихий мотивчик, а Пробка, оглянувшись на Тео, улыбнулся в густую шерсть на лице. Некоторые вещи одинаковы повсюду, и одна из них – то, как музыканты реагируют на добропорядочных членов общества.
Кумбер ухватил Тео за локоть и чуть ли не силой поволок прочь.
– В чем проблема-то? – спросил его Тео. – Они так хорошо меня приняли. – Вообще-то он не особенно огорчился, поскольку духова трава запечатала те щели его разума, откуда дуло особенно сильно. Он испытывал теплое чувство сопричастности всему во вселенной, начиная с полыхающих звезд. – Что это за пиксов порошок, из-за которого ты так паникуешь? Он создает зависимость, что ли?
– Да, создает, но главное в том, что его делают из настоящих пиксов.
– Из живых?!
– Из мумий. Так что смотри не поддавайся, если тебе кто-нибудь предложит. Я беспокоюсь потому, что его, по слухам, продают гоблины – в основном детям богатых Цветков.
– Эти парни просто лабухи. Притом хорошие – тебе бы надо послушать. Я поучаствовал, и нам всем было в кайф.
– Ты не перестаешь меня удивлять, – покачал головой Кумбер. Он уже не держал Тео за руку, но шагал очень целеустремленно, и Тео с трудом поспевал за ним. – И как тебе это?
– Что, петь?
– Нет, курить. Я... никогда не пробовал.
– Даже в универе? Чем же ты там занимался, слушай?
– Учился, – сухо ответил Кумбер. – Не у всех есть богатые папы и репетиторы, чтобы помочь выдержать финальную трансмутацию.
Тео хотелось подразнить феришера, но видно было, что у Кумбера наболело.
– Ну, не так уж и много ты потерял. Трава и трава... как марихуана у нас дома или несколько банок пива. Пока, во всяком случае. Это мой первый раз – может, через час я начну орать и видеть зеленых тигров.
– После каждой сессии Цирус и другие брали меня куда-нибудь выпить. В первый-то раз я гордился и волновался немного – как же, ребята из таких семей. А потом перебрал и опозорился: стал плакать и говорить, как скучаю по дому. Знаешь, что сделал Цирус на следующий день?
– Нет.
– Опять позвал меня с ними. Им, видишь ли, понравилось представление. Смешной маленький феришер, который пить не умеет.
– Ну, если вспомнить, что я видел в том вашем клубе, то тебе, наверно, вообще пить не надо – с тобой тогда всякие чудеса начинаются. Так иногда бывает, если кто-то слишком зажат, пока трезвый. Не обижайся только – ты ж понимаешь, о чем я.
– Понимаю, – грустно кивнул Кумбер.
– Эй, что это там? – Тео впервые заметил, что они не единственные идут к мосту – весь лагерь, похоже, оказался там раньше них. Посередине моста, где горели факелы, стояли, глядя вниз, несколько эльфов. – Прямо Эльфа-Палуза*. Тут тоже музыка будет?
– Пуговица расскажет историю. Об этом уже несколько часов все толкуют – ты что, не слышал?
– Да слышал я, слышал. – Тео решил, что не даст Кумберу испортить свое радостное, подогретое чудесной травой настроение. – Я просто не думал, что будет такое шоу.
В толпе у самого моста царила странная тишина. Все разговаривали вполголоса, и случайные крики, птичьи или детские, только усиливали напряженность ожидания.
Ближе Тео с Кумбером не стали проталкиваться – там стояли огры, передавая друг другу какой-то бочонок, а от пьяных огров, как Тео понимал даже в своем радужном состоянии, лучше держаться подальше. Он и Кумбер стали так, чтобы серые громадины, в вышину еще больше, чем в ширину, не мешали им видеть.
– И все это из-за Пуговицы? – удивился Тео. – Из-за этого малявки, который дал мне записку? Он что, рок-звезда? Или фокусы показывать будет?
Кумбер, погрузившись в суровое молчание, не ответил.
Как будто Пуговица действительно только их и ждал – хотя они стояли так далеко, что он никак не мог их видеть, – кучка эльфов на мосту раздалась, и на самый край вышла маленькая худая фигурка. Тео показалось, что гоблина, помимо пары огров-телохранителей, сопровождает также Караденус Примула. Караденус, если это в самом деле был он, держался отнюдь не горделиво и мрачностью не уступал Кумберу Осоке.
– Клянусь стержневым корнем, много же вас нынче собралось! – весело сказал Пуговица, оглядывая толпу. Акустическая техника у них была такая хорошая, или работала более доступная эльфийская магия, но Тео слышал каждое его слово, точно гоблин стоял совсем рядом. – Так много народу пришло сюда после того ужасного дня, когда в город прилетели драконы, и всем вам мы рады. Мое клановое имя Пуговица, в гнезде меня звали Чумазый. Есть у меня еще одно имя, о нем-то мы и поговорим. В гоблинских именах, как и в гоблинских историях, всегда есть что-то недосказанное.
– Мы есть хотим! – крикнул кто-то, и несколько других поддержали его, но большинство соблюдали тишину, с интересом ожидая, что скажет Пуговица.
– Мы вас накормим. Добрые эльфы приносят сюда еду, и она будет разделена поровну. Но у нас много новеньких, и поэтому сначала я прошу вас послушать мою историю. На самом деле это не совсем моя история – не история Чумазого из племени Пуговицы, хотя и я участвую в ней, и ты тоже, и ты. По сути, мы все в ней участвуем, а повествует она о прекрасной стране с лесами, полями и реками. На ее согретых солнцем холмах паслись козы, коровы и овцы – они щипали траву где хотели, не спрашивая никого, кроме разве своих пастухов. Вечерами белый олень выходил из леса и смотрел, как всходит луна. Места, пищи и крова хватало на всех, хватало огня, и воды, и земли, и неба. Знаете ли вы эту чудную страну? Эльфландия, вот как она называлась.
Некоторые засмеялись, словно услыхав ключевую фразу анекдота, но Тео благодаря духовой траве впал в приятное мечтательное состояние, и ему не нравилось, что другие смеются над прекрасными картинами, которые рисовал в его воображении Пуговица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
Музыкальный взрыв улегся, и только барабан еще рокотал, точно камешек, катящийся по крутому склону. Потом струнное весло защебетало, как дрозд на голом дереве, а Тео ответил ему высоким заунывным звуком, как ветер, отрешившись от мыслей и слов.
29
ИСТОРИЯ С НЕДОМОЛВКАМИ
Тео еще раз затянулся из костяного мундштука, любуясь пылающими, как напалм, звездами – как бы ни разочаровывала и ни пугала его Эльфландия, ради звезд в ней стоило побывать, – и тут его нашел Кумбер.
– Я тебя обыскался – слушай, ты что здесь делаешь?!
Тео не спеша выдохнул дым и ответил:
– Да вот, с новыми друзьями тусуюсь. Курю духову травку. Так ведь она называется, да? – спросил он у музыкантов. Те, и раньше не особенно разговорчивые, с приходом Кумбера совсем смолкли. – Клевая, в общем, штука. Хочешь?
– Нет, нет! – замахал руками Кумбер. – Бросай это дело и пошли, не то мы опоздаем. Пуговица вот-вот начнет свой рассказ.
– Эти ребята говорят, он ни за что не начнет, пока не придут все, кто ему нужен. Правда ведь, Пробка?
Гоблин, игравший на струнном инструменте, медленно кивнул.
– Он знает, когда начинать.
– Ну... нам все равно пора, Тео. Надо поговорить кой о чем.
Тео вернул длинную трубку Пробке. Тот выколотил ее о босую пятку и спрятал в карман мешковатого балахона.
– Ладно, ребята, спасибо. И за то, что позволили попеть с вами, тоже спасибо.
– Ты что, пел с ними? – заволновался вдруг Кумбер. – Тебе, случайно, никто не давал попробовать приворот? Или пиксов порошок?
Музыканты, переглянувшись, потихоньку начали расходиться. Кто-то задудел тихий мотивчик, а Пробка, оглянувшись на Тео, улыбнулся в густую шерсть на лице. Некоторые вещи одинаковы повсюду, и одна из них – то, как музыканты реагируют на добропорядочных членов общества.
Кумбер ухватил Тео за локоть и чуть ли не силой поволок прочь.
– В чем проблема-то? – спросил его Тео. – Они так хорошо меня приняли. – Вообще-то он не особенно огорчился, поскольку духова трава запечатала те щели его разума, откуда дуло особенно сильно. Он испытывал теплое чувство сопричастности всему во вселенной, начиная с полыхающих звезд. – Что это за пиксов порошок, из-за которого ты так паникуешь? Он создает зависимость, что ли?
– Да, создает, но главное в том, что его делают из настоящих пиксов.
– Из живых?!
– Из мумий. Так что смотри не поддавайся, если тебе кто-нибудь предложит. Я беспокоюсь потому, что его, по слухам, продают гоблины – в основном детям богатых Цветков.
– Эти парни просто лабухи. Притом хорошие – тебе бы надо послушать. Я поучаствовал, и нам всем было в кайф.
– Ты не перестаешь меня удивлять, – покачал головой Кумбер. Он уже не держал Тео за руку, но шагал очень целеустремленно, и Тео с трудом поспевал за ним. – И как тебе это?
– Что, петь?
– Нет, курить. Я... никогда не пробовал.
– Даже в универе? Чем же ты там занимался, слушай?
– Учился, – сухо ответил Кумбер. – Не у всех есть богатые папы и репетиторы, чтобы помочь выдержать финальную трансмутацию.
Тео хотелось подразнить феришера, но видно было, что у Кумбера наболело.
– Ну, не так уж и много ты потерял. Трава и трава... как марихуана у нас дома или несколько банок пива. Пока, во всяком случае. Это мой первый раз – может, через час я начну орать и видеть зеленых тигров.
– После каждой сессии Цирус и другие брали меня куда-нибудь выпить. В первый-то раз я гордился и волновался немного – как же, ребята из таких семей. А потом перебрал и опозорился: стал плакать и говорить, как скучаю по дому. Знаешь, что сделал Цирус на следующий день?
– Нет.
– Опять позвал меня с ними. Им, видишь ли, понравилось представление. Смешной маленький феришер, который пить не умеет.
– Ну, если вспомнить, что я видел в том вашем клубе, то тебе, наверно, вообще пить не надо – с тобой тогда всякие чудеса начинаются. Так иногда бывает, если кто-то слишком зажат, пока трезвый. Не обижайся только – ты ж понимаешь, о чем я.
– Понимаю, – грустно кивнул Кумбер.
– Эй, что это там? – Тео впервые заметил, что они не единственные идут к мосту – весь лагерь, похоже, оказался там раньше них. Посередине моста, где горели факелы, стояли, глядя вниз, несколько эльфов. – Прямо Эльфа-Палуза*. Тут тоже музыка будет?
– Пуговица расскажет историю. Об этом уже несколько часов все толкуют – ты что, не слышал?
– Да слышал я, слышал. – Тео решил, что не даст Кумберу испортить свое радостное, подогретое чудесной травой настроение. – Я просто не думал, что будет такое шоу.
В толпе у самого моста царила странная тишина. Все разговаривали вполголоса, и случайные крики, птичьи или детские, только усиливали напряженность ожидания.
Ближе Тео с Кумбером не стали проталкиваться – там стояли огры, передавая друг другу какой-то бочонок, а от пьяных огров, как Тео понимал даже в своем радужном состоянии, лучше держаться подальше. Он и Кумбер стали так, чтобы серые громадины, в вышину еще больше, чем в ширину, не мешали им видеть.
– И все это из-за Пуговицы? – удивился Тео. – Из-за этого малявки, который дал мне записку? Он что, рок-звезда? Или фокусы показывать будет?
Кумбер, погрузившись в суровое молчание, не ответил.
Как будто Пуговица действительно только их и ждал – хотя они стояли так далеко, что он никак не мог их видеть, – кучка эльфов на мосту раздалась, и на самый край вышла маленькая худая фигурка. Тео показалось, что гоблина, помимо пары огров-телохранителей, сопровождает также Караденус Примула. Караденус, если это в самом деле был он, держался отнюдь не горделиво и мрачностью не уступал Кумберу Осоке.
– Клянусь стержневым корнем, много же вас нынче собралось! – весело сказал Пуговица, оглядывая толпу. Акустическая техника у них была такая хорошая, или работала более доступная эльфийская магия, но Тео слышал каждое его слово, точно гоблин стоял совсем рядом. – Так много народу пришло сюда после того ужасного дня, когда в город прилетели драконы, и всем вам мы рады. Мое клановое имя Пуговица, в гнезде меня звали Чумазый. Есть у меня еще одно имя, о нем-то мы и поговорим. В гоблинских именах, как и в гоблинских историях, всегда есть что-то недосказанное.
– Мы есть хотим! – крикнул кто-то, и несколько других поддержали его, но большинство соблюдали тишину, с интересом ожидая, что скажет Пуговица.
– Мы вас накормим. Добрые эльфы приносят сюда еду, и она будет разделена поровну. Но у нас много новеньких, и поэтому сначала я прошу вас послушать мою историю. На самом деле это не совсем моя история – не история Чумазого из племени Пуговицы, хотя и я участвую в ней, и ты тоже, и ты. По сути, мы все в ней участвуем, а повествует она о прекрасной стране с лесами, полями и реками. На ее согретых солнцем холмах паслись козы, коровы и овцы – они щипали траву где хотели, не спрашивая никого, кроме разве своих пастухов. Вечерами белый олень выходил из леса и смотрел, как всходит луна. Места, пищи и крова хватало на всех, хватало огня, и воды, и земли, и неба. Знаете ли вы эту чудную страну? Эльфландия, вот как она называлась.
Некоторые засмеялись, словно услыхав ключевую фразу анекдота, но Тео благодаря духовой траве впал в приятное мечтательное состояние, и ему не нравилось, что другие смеются над прекрасными картинами, которые рисовал в его воображении Пуговица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168