Эти
трудности носят все же частный характер - неопределенность же "продукта"
движет современных философов-материалистов в сторону дуализма, что
существенно тормозит как развитие теории познания, так и само познание.
Другой, более частной причиной этого тщательно скрываемого дуализма является
ставший уже почти инстинктивным страх перед крайне левой формой
материализма, тем, что называют вульгарным материализмом, подразумевая под
этим, видимо, то приятное обстоятельство, что истинно правоверный
материализм имеет утонченный характер.
В качестве основного источника современного дуалистического материализма
используется, к великому сожалению, книга В.И. Ленина "Материализм и
эмпириокритицизм", откуда берутся и бесконечно тиражируются цитаты о
первичности и вторичности, об идеальном и материальном. Не удостаивается
лишь вниманием, цитированием и комментариями одно место в этой книге,
кажущееся мне одним из узловых, где Ленин прямо говорит, что
противопоставление идеального и материального "не должно быть "чрезмерным",
преувеличенным, метафизическим, это бесспорно... Пределы абсолютной
необходимости и абсолютной истинности этого относительного
противопоставления суть именно те пределы, которые определяют направление
гносеологических исследований. За этими пределами оперировать с
противоположностью материи и духа, физического и психического, как с
абсолютной противоположностью, было бы громадной ошибкой".
Мы знаем, что аксиомы недоказуемы, и это, казалось бы, обрекает философию на
бесконечное продолжение спора, начавшегося тысячелетия назад. С другой
стороны, также известно, что аксиомы недоказуемы лишь в рамках существующей
теории и могут быть разрешены методами теории более высокого порядка -
метатеории, - включающей в себя данную теорию как подмножество. И такая
метатеория обязательно появится - гарантией тому весь ход развития познания,
и можно, наверное, даже предвидеть, что современные идеализм и материализм
войдут в эту невообразимую метафилософию как частные случаи, подобно тому,
как пространство Евклида является всего лишь одним из частных и весьма
тривиальных случаев общей теории пространств.
Эти очень краткие и упрощенные замечания о борьбе философских школ ни в коей
мере не следует рассматривать как попытку дать какую-либо оценку этим
шкалам, чем внести посильный вклад в их стародавнюю борьбу. Мне лишь
хотелось показать на этом кажущемся очень ярким примере несовершенство
аксиоматического метода мышления, его роль как одного из факторов, ведущих к
дифференциации людей и возникновению взаимной враждебности.
Вопрос об истинности аксиомы, помимо доказательства ее в теории более
высокого порядка - метатеории, - решается также методом нахождения
интерпретаций, при котором система, построенная на некотором наборе аксиом,
считается истинной, если она реализуется в какой-то практической области.
По-видимому, данный метод имеет ограниченное применение, являясь, по сути,
применением известной максимы: "Практика - единственный критерий истины",
что позволило сторонникам одного из современных философских течений
выдвинуть принцип верифицируемости научного знания, согласно которому
истинность любого утверждения может быть установлена единственно путем
сопоставления с чувственным опытом. Принцип верифицируемости лишает
познавательного значения научные утверждения, непосредственно не проверяемые
опытным путем. Но вне зависимости от чьего-либо желания современная, все
более узкоспециализирующаяся наука построена в значительной степени на
доверии, на вере. Ученые, работающие в разных, невзаимопересекающихся
областях, вынуждены верить друг другу. Если вы, например, ботаник, то
картину строения атома вы обязаны принять на веру, ибо для того, чтобы
проверить истинность предлагаемой модели, вы должны будете, забросив свою
любимую ботанику, стать физиком-атомщиком.
Обычно научное сообщество декларативно отвергает саму возможность принятия
на веру той или иной системы знаний, забавным примером чего может служить
рассказываемая как анекдот одна старая, бывшая ли в действительности или
вымышленная история о неких высокообразованных французских аристократах,
один из которых, забыв доказательство какой-то теоремы, поручился честным
словом дворянина в том, что вывод верен. Его коллеге не оставалось ничего,
кроме как поверить на слово. Казалось бы, очень смешно, но на вере построена
вся современная система образования, на вере основаны все межотраслевые
взаимоотношения в науке, и, приняв на веру результаты исследований
генетиков, Э. Шредингер, физик-теоретик первой звездной величины, написал
свою удивительную книгу. Мы принимаем на веру любое утверждение, если оно
предваряется словом "научное". Мы, подобно тому французскому дворянину,
искренне верим, когда нам рассказывают о теории зашнурованной Вселенной, о
стрингах или об одиннадцатимерном пространстве нашего мира - ведь процент
людей, способных воспринять последовательно весь ход построения и
доказательства столь сложных математических абстракций, по-видимому, не так
уж и велик.
Без веры наука мертва, и это прекрасно понимали и не боялись высказывать
великаны науки. Такова эйнштейновская "вера в рациональную природу
реальности", "вера во внутреннюю гармонию нашего мира". О том же говорил
Резерфорд: "Каждая наука проходит стадию, когда за недостаточной
достоверностью знания ученые вынуждены заменять доказательства и
опровержения верой и неверием".
Наука - дело ума и рук человеческих, и потому иррационально и самонадеянно
ее стремление к сверхобъективности, к отделению от общечеловеческой
культуры, от людей с их достоинствами и недостатками, красотой и мерзостью,
любовью и ненавистью, жизнью и смертью. Да, во все века были ошибки, были
эксперименты и теории, которые никуда не вели, - и они являлись результатом
и злого умысла, и недобросовестности, и обычных человеческих заблуждений: с
сегодняшней точки зрения знание любой предыдущей эпохи можно объявить ложным
и антинаучным. Только без лженауки Аристотеля и Птолемея не было бы науки
сегодняшней. Страшны не ошибки и заблуждения. Страшна нетерпимость, желание
утвердить свою точку зрения, свои концепции любой ценой, хотя бы при помощи
костров или директивных указаний - сколько грустных примеров тому хранит
история науки. Страшна мономания, параноидальная замкнутость на любимой
гипотезе, когда в научном споре не ищется истина и не слышен оппонент. Да, в
конце концов, и знания, сообщенные вам, - это никогда не есть истина, они
лишь суть последовательные приближения к истине, и если раньше Вселенная
обращалась вокруг Земли, то теперь сама Земля смиренно вращается вокруг
Солнца; если раньше тепловые процессы осуществлялись переносом флогистона,
то сейчас само это слово звучит как забавный анахронизм и свидетельствует о
заблуждениях "этих древних";
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
трудности носят все же частный характер - неопределенность же "продукта"
движет современных философов-материалистов в сторону дуализма, что
существенно тормозит как развитие теории познания, так и само познание.
Другой, более частной причиной этого тщательно скрываемого дуализма является
ставший уже почти инстинктивным страх перед крайне левой формой
материализма, тем, что называют вульгарным материализмом, подразумевая под
этим, видимо, то приятное обстоятельство, что истинно правоверный
материализм имеет утонченный характер.
В качестве основного источника современного дуалистического материализма
используется, к великому сожалению, книга В.И. Ленина "Материализм и
эмпириокритицизм", откуда берутся и бесконечно тиражируются цитаты о
первичности и вторичности, об идеальном и материальном. Не удостаивается
лишь вниманием, цитированием и комментариями одно место в этой книге,
кажущееся мне одним из узловых, где Ленин прямо говорит, что
противопоставление идеального и материального "не должно быть "чрезмерным",
преувеличенным, метафизическим, это бесспорно... Пределы абсолютной
необходимости и абсолютной истинности этого относительного
противопоставления суть именно те пределы, которые определяют направление
гносеологических исследований. За этими пределами оперировать с
противоположностью материи и духа, физического и психического, как с
абсолютной противоположностью, было бы громадной ошибкой".
Мы знаем, что аксиомы недоказуемы, и это, казалось бы, обрекает философию на
бесконечное продолжение спора, начавшегося тысячелетия назад. С другой
стороны, также известно, что аксиомы недоказуемы лишь в рамках существующей
теории и могут быть разрешены методами теории более высокого порядка -
метатеории, - включающей в себя данную теорию как подмножество. И такая
метатеория обязательно появится - гарантией тому весь ход развития познания,
и можно, наверное, даже предвидеть, что современные идеализм и материализм
войдут в эту невообразимую метафилософию как частные случаи, подобно тому,
как пространство Евклида является всего лишь одним из частных и весьма
тривиальных случаев общей теории пространств.
Эти очень краткие и упрощенные замечания о борьбе философских школ ни в коей
мере не следует рассматривать как попытку дать какую-либо оценку этим
шкалам, чем внести посильный вклад в их стародавнюю борьбу. Мне лишь
хотелось показать на этом кажущемся очень ярким примере несовершенство
аксиоматического метода мышления, его роль как одного из факторов, ведущих к
дифференциации людей и возникновению взаимной враждебности.
Вопрос об истинности аксиомы, помимо доказательства ее в теории более
высокого порядка - метатеории, - решается также методом нахождения
интерпретаций, при котором система, построенная на некотором наборе аксиом,
считается истинной, если она реализуется в какой-то практической области.
По-видимому, данный метод имеет ограниченное применение, являясь, по сути,
применением известной максимы: "Практика - единственный критерий истины",
что позволило сторонникам одного из современных философских течений
выдвинуть принцип верифицируемости научного знания, согласно которому
истинность любого утверждения может быть установлена единственно путем
сопоставления с чувственным опытом. Принцип верифицируемости лишает
познавательного значения научные утверждения, непосредственно не проверяемые
опытным путем. Но вне зависимости от чьего-либо желания современная, все
более узкоспециализирующаяся наука построена в значительной степени на
доверии, на вере. Ученые, работающие в разных, невзаимопересекающихся
областях, вынуждены верить друг другу. Если вы, например, ботаник, то
картину строения атома вы обязаны принять на веру, ибо для того, чтобы
проверить истинность предлагаемой модели, вы должны будете, забросив свою
любимую ботанику, стать физиком-атомщиком.
Обычно научное сообщество декларативно отвергает саму возможность принятия
на веру той или иной системы знаний, забавным примером чего может служить
рассказываемая как анекдот одна старая, бывшая ли в действительности или
вымышленная история о неких высокообразованных французских аристократах,
один из которых, забыв доказательство какой-то теоремы, поручился честным
словом дворянина в том, что вывод верен. Его коллеге не оставалось ничего,
кроме как поверить на слово. Казалось бы, очень смешно, но на вере построена
вся современная система образования, на вере основаны все межотраслевые
взаимоотношения в науке, и, приняв на веру результаты исследований
генетиков, Э. Шредингер, физик-теоретик первой звездной величины, написал
свою удивительную книгу. Мы принимаем на веру любое утверждение, если оно
предваряется словом "научное". Мы, подобно тому французскому дворянину,
искренне верим, когда нам рассказывают о теории зашнурованной Вселенной, о
стрингах или об одиннадцатимерном пространстве нашего мира - ведь процент
людей, способных воспринять последовательно весь ход построения и
доказательства столь сложных математических абстракций, по-видимому, не так
уж и велик.
Без веры наука мертва, и это прекрасно понимали и не боялись высказывать
великаны науки. Такова эйнштейновская "вера в рациональную природу
реальности", "вера во внутреннюю гармонию нашего мира". О том же говорил
Резерфорд: "Каждая наука проходит стадию, когда за недостаточной
достоверностью знания ученые вынуждены заменять доказательства и
опровержения верой и неверием".
Наука - дело ума и рук человеческих, и потому иррационально и самонадеянно
ее стремление к сверхобъективности, к отделению от общечеловеческой
культуры, от людей с их достоинствами и недостатками, красотой и мерзостью,
любовью и ненавистью, жизнью и смертью. Да, во все века были ошибки, были
эксперименты и теории, которые никуда не вели, - и они являлись результатом
и злого умысла, и недобросовестности, и обычных человеческих заблуждений: с
сегодняшней точки зрения знание любой предыдущей эпохи можно объявить ложным
и антинаучным. Только без лженауки Аристотеля и Птолемея не было бы науки
сегодняшней. Страшны не ошибки и заблуждения. Страшна нетерпимость, желание
утвердить свою точку зрения, свои концепции любой ценой, хотя бы при помощи
костров или директивных указаний - сколько грустных примеров тому хранит
история науки. Страшна мономания, параноидальная замкнутость на любимой
гипотезе, когда в научном споре не ищется истина и не слышен оппонент. Да, в
конце концов, и знания, сообщенные вам, - это никогда не есть истина, они
лишь суть последовательные приближения к истине, и если раньше Вселенная
обращалась вокруг Земли, то теперь сама Земля смиренно вращается вокруг
Солнца; если раньше тепловые процессы осуществлялись переносом флогистона,
то сейчас само это слово звучит как забавный анахронизм и свидетельствует о
заблуждениях "этих древних";
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163