«Частичные улучшения в правовом положении евреев проводились правительством, по его собственной инициативе, под непосредственным наблюдением Государя», – и прикладывались к общим освободительным реформам, касавшимся и евреев наряду с остальным населением.
В 1858 новороссийский генерал-губернатор Строганов предложил и безотлагательное, единовременное и полное уравнение евреев во всех правах, – но Комитет, теперь под председательством Блудова, замялся, оказался не готов к такой мере и (1859) указывал для сравнения, что «в то время как западно-европейские евреи по первому приглашению правительства стали посылать своих детей в общие школы и сами более или менее обратились к полезным занятиям, русскому правительству приходится бороться с предрассудками и с фанатизмом евреев», а поэтому «уравнение евреев в правах с коренными жителями не может иначе последовать, как постепенно, по мере распространения между ними истинного просвещения, изменения их внутренней жизни и обращения их деятельности на полезные занятия».
В Комитете получили развитие и доводы против равноправия: что рассматриваемый вопрос – не столько еврейский, сколько русский; что опрометчиво было бы открывать полное равноправие евреям прежде, чем будет поднят образовательный и культурный уровень населения русского, чья тёмная масса не сможет отстоять себя перед экономическим напором еврейской сплочённости; что евреи стремятся совсем не к слиянию с гражданами страны, а к получению всех гражданских прав при сохранении своей обособленности и спаянности, какой нет между русскими.
Однако эти голоса не получили влияния. Ограничения с евреев снимались одно за другим. В 1859 был снят запрет 1835 года: евреям брать в аренду или в управление населённые помещичьи земли. (А тем самым – и право распоряжаться крестьянами, правда и раньше «в отдельных случаях запрет… втайне наруша[л]ся». Впрочем, после 1861 оставшиеся у помещиков земли уже не могли считаться «населёнными».) Нынешнее изменение имело целью и «облегчить помещикам возможность открыто обращаться за помощью к евреям» в связи с упадком помещичьего хозяйства, но и «чтобы несколько расширить пред евреями ограниченное поле экономической деятельности». Теперь евреи могли эти земли арендовать и поселяться на них, но не приобретать в собственность. Как раз в Юго-Западном крае «в руках некоторых евреев… сосредоточились капиталы, которые могли бы быть обращены на покупку земель… давать же им[помещикам] свои капиталы под залог имений евреи отказывались, раз такие имения не могли быть ими в случае необходимости приобретены». Вскоре в пределах черты оседлости евреи получили право землю у помещиков и покупать.
С развитием железных дорог и пароходства упадал такой еврейский промысел, как содержание постоялых дворов и почтовых станций. – Также и от новых либеральных таможенных тарифов 1857 и 1868, понижавших пошлины на ввозимые в Россию товары, сразу резко упали «выгоды контрабандного промысла».
В 1861 же был отменён запрет евреям брать на откуп отдельные доходы с имений. В том же 1861 была отменена система казённых откупов и откупов винных. Это оказалось большим ударом для крупного еврейского предпринимательства. «Откупщик и подрядчик, у евреев, – синонимы богачей»; теперь, пишет Оршанский, только вспоминать могли «время Крымской войны, когда подрядчики, благодаря гибкой совести и своеобразному взгляду на казну в известных сферах, наживали миллионы»; «тысячи евреев жили и наживались под благодатным крылышком откупов», – теперь же стал соблюдаться казённый интерес и подряды стали мало выгодны. – И «торговля питьями» стала «далеко не так выгодна, как… при… откупной систем[е]».
Правда теперь, когда в винном промысле вместо откупной системы вводилась акцизная, для евреев не было установлено специальных ограничений: и продажу питей и аренду винокуренных заводов они могли в местах своей оседлости производить на общих основаниях. – И евреи правом аренды, а также и приобретения, широко воспользовались в последующее 20-летие: к 80-м годам в губерниях черты оседлости евреям принадлежало от 32% до 76% винокуренных заводов и почти все они имели «характер крупнопромышленный». А в Юго-Западном крае уже к 1872 в аренде у евреев находилось 89% всех винокуренных заводов. – С 1863 евреям было разрешено винокурение в Западной и Восточной Сибири (ибо «замечательнейшие специалисты по части винокурения почти исключительно принадлежат к числу евреев»), а с 1865 евреям-винокурам разрешено проживать повсеместно.
Что же касается виноторговли в деревнях, то треть всего еврейского населения «черты» к началу 80-х годов жила в деревнях, по две-три семьи в каждой деревне, как остатки корчемства. – В 1870 в официальном правительственном сообщении говорилось, что «питейная торговля в Западном крае почти исключительно сосредоточилась в руках евреев и злоупотребления, встречающиеся в этих заведениях, выходят из всяких границ терпимости». И – потребовано было от евреев, чтобы они производили питейную торговлю только из собственных домов. Смысл этого требования поясняет Г. Б. Слиозберг: в малороссийских деревнях, то есть вне наследия польских порядков, у помещиков не было права производить торговлю вином – а значит, и евреи не могли его у них перекупить. Но нельзя было евреям купить и клочка крестьянской земли; поэтому евреи арендовали крестьянские дома и вели питейную торговлю из них. Когда запретили такую виноторговлю не из собственных домов – запрет часто обходился путем «подымённой» торговли: фиктивный патент на питейное заведение давался христианину, а еврей якобы служил у него лишь «сидельцем».
Также и «карательная статья» (по выражению Еврейской энциклопедии), то есть наказание, сопровождающее запрет личного найма евреями христиан в услужение, с 1865 была отменена как «несогласн[ая] с общим духом принимаемых мер терпимости». И «многие еврейские семьи… с конца 60-х годов, стали нанимать христианскую прислугу».
К сожалению, характерно для многих историков еврейства в России: если вчера на отвоевании какого-то права были заострены вся борьба и внимание, а сегодня то право добыто, – то оно уже сочтено и мелочью. О «двойной подати» евреев сказано столько, будто она существовала века, а не была наложением нескольких лет, к тому же никогда и не собираема реально. – Положение 1835, в своё время встреченное евреями с облегчением, уже обозначается С. Дубновым, к рубежу XX в., как «хартия бесправия». – Будущему революционеру Льву Дейчу, в 60-е годы ещё, по малолетству, верноподданному, виделось так, что администрация «не проводила строго некоторых существенных… ограничений в… правах» евреев, «сквозь пальцы смотрела на… нарушения», «в шестидесятых годах евреям в общем жилось в России недурно… ни в ком из моих сверстников-евреев я не замечал выражения угнетённого состояния, придавленности и отчуждённости» от своих товарищей-христиан. Но, с революционным достоинством, спохватывается и называет «в сущности незначительны[ми] облегчения[ми]» всё, что было дано евреям при Александре I, тут же не упуская и зарубки: «преступления Александра II», хотя, по его мнению, всё же убивать этого царя не следовало. – А из середины XX века уже видится и так:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
В 1858 новороссийский генерал-губернатор Строганов предложил и безотлагательное, единовременное и полное уравнение евреев во всех правах, – но Комитет, теперь под председательством Блудова, замялся, оказался не готов к такой мере и (1859) указывал для сравнения, что «в то время как западно-европейские евреи по первому приглашению правительства стали посылать своих детей в общие школы и сами более или менее обратились к полезным занятиям, русскому правительству приходится бороться с предрассудками и с фанатизмом евреев», а поэтому «уравнение евреев в правах с коренными жителями не может иначе последовать, как постепенно, по мере распространения между ними истинного просвещения, изменения их внутренней жизни и обращения их деятельности на полезные занятия».
В Комитете получили развитие и доводы против равноправия: что рассматриваемый вопрос – не столько еврейский, сколько русский; что опрометчиво было бы открывать полное равноправие евреям прежде, чем будет поднят образовательный и культурный уровень населения русского, чья тёмная масса не сможет отстоять себя перед экономическим напором еврейской сплочённости; что евреи стремятся совсем не к слиянию с гражданами страны, а к получению всех гражданских прав при сохранении своей обособленности и спаянности, какой нет между русскими.
Однако эти голоса не получили влияния. Ограничения с евреев снимались одно за другим. В 1859 был снят запрет 1835 года: евреям брать в аренду или в управление населённые помещичьи земли. (А тем самым – и право распоряжаться крестьянами, правда и раньше «в отдельных случаях запрет… втайне наруша[л]ся». Впрочем, после 1861 оставшиеся у помещиков земли уже не могли считаться «населёнными».) Нынешнее изменение имело целью и «облегчить помещикам возможность открыто обращаться за помощью к евреям» в связи с упадком помещичьего хозяйства, но и «чтобы несколько расширить пред евреями ограниченное поле экономической деятельности». Теперь евреи могли эти земли арендовать и поселяться на них, но не приобретать в собственность. Как раз в Юго-Западном крае «в руках некоторых евреев… сосредоточились капиталы, которые могли бы быть обращены на покупку земель… давать же им[помещикам] свои капиталы под залог имений евреи отказывались, раз такие имения не могли быть ими в случае необходимости приобретены». Вскоре в пределах черты оседлости евреи получили право землю у помещиков и покупать.
С развитием железных дорог и пароходства упадал такой еврейский промысел, как содержание постоялых дворов и почтовых станций. – Также и от новых либеральных таможенных тарифов 1857 и 1868, понижавших пошлины на ввозимые в Россию товары, сразу резко упали «выгоды контрабандного промысла».
В 1861 же был отменён запрет евреям брать на откуп отдельные доходы с имений. В том же 1861 была отменена система казённых откупов и откупов винных. Это оказалось большим ударом для крупного еврейского предпринимательства. «Откупщик и подрядчик, у евреев, – синонимы богачей»; теперь, пишет Оршанский, только вспоминать могли «время Крымской войны, когда подрядчики, благодаря гибкой совести и своеобразному взгляду на казну в известных сферах, наживали миллионы»; «тысячи евреев жили и наживались под благодатным крылышком откупов», – теперь же стал соблюдаться казённый интерес и подряды стали мало выгодны. – И «торговля питьями» стала «далеко не так выгодна, как… при… откупной систем[е]».
Правда теперь, когда в винном промысле вместо откупной системы вводилась акцизная, для евреев не было установлено специальных ограничений: и продажу питей и аренду винокуренных заводов они могли в местах своей оседлости производить на общих основаниях. – И евреи правом аренды, а также и приобретения, широко воспользовались в последующее 20-летие: к 80-м годам в губерниях черты оседлости евреям принадлежало от 32% до 76% винокуренных заводов и почти все они имели «характер крупнопромышленный». А в Юго-Западном крае уже к 1872 в аренде у евреев находилось 89% всех винокуренных заводов. – С 1863 евреям было разрешено винокурение в Западной и Восточной Сибири (ибо «замечательнейшие специалисты по части винокурения почти исключительно принадлежат к числу евреев»), а с 1865 евреям-винокурам разрешено проживать повсеместно.
Что же касается виноторговли в деревнях, то треть всего еврейского населения «черты» к началу 80-х годов жила в деревнях, по две-три семьи в каждой деревне, как остатки корчемства. – В 1870 в официальном правительственном сообщении говорилось, что «питейная торговля в Западном крае почти исключительно сосредоточилась в руках евреев и злоупотребления, встречающиеся в этих заведениях, выходят из всяких границ терпимости». И – потребовано было от евреев, чтобы они производили питейную торговлю только из собственных домов. Смысл этого требования поясняет Г. Б. Слиозберг: в малороссийских деревнях, то есть вне наследия польских порядков, у помещиков не было права производить торговлю вином – а значит, и евреи не могли его у них перекупить. Но нельзя было евреям купить и клочка крестьянской земли; поэтому евреи арендовали крестьянские дома и вели питейную торговлю из них. Когда запретили такую виноторговлю не из собственных домов – запрет часто обходился путем «подымённой» торговли: фиктивный патент на питейное заведение давался христианину, а еврей якобы служил у него лишь «сидельцем».
Также и «карательная статья» (по выражению Еврейской энциклопедии), то есть наказание, сопровождающее запрет личного найма евреями христиан в услужение, с 1865 была отменена как «несогласн[ая] с общим духом принимаемых мер терпимости». И «многие еврейские семьи… с конца 60-х годов, стали нанимать христианскую прислугу».
К сожалению, характерно для многих историков еврейства в России: если вчера на отвоевании какого-то права были заострены вся борьба и внимание, а сегодня то право добыто, – то оно уже сочтено и мелочью. О «двойной подати» евреев сказано столько, будто она существовала века, а не была наложением нескольких лет, к тому же никогда и не собираема реально. – Положение 1835, в своё время встреченное евреями с облегчением, уже обозначается С. Дубновым, к рубежу XX в., как «хартия бесправия». – Будущему революционеру Льву Дейчу, в 60-е годы ещё, по малолетству, верноподданному, виделось так, что администрация «не проводила строго некоторых существенных… ограничений в… правах» евреев, «сквозь пальцы смотрела на… нарушения», «в шестидесятых годах евреям в общем жилось в России недурно… ни в ком из моих сверстников-евреев я не замечал выражения угнетённого состояния, придавленности и отчуждённости» от своих товарищей-христиан. Но, с революционным достоинством, спохватывается и называет «в сущности незначительны[ми] облегчения[ми]» всё, что было дано евреям при Александре I, тут же не упуская и зарубки: «преступления Александра II», хотя, по его мнению, всё же убивать этого царя не следовало. – А из середины XX века уже видится и так:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131