..По предварительным данным, 4-я тд 6-го мехкорпуса в ночь на 26 июня отошла за р. Свислочь, в результате чего был открыт фланг 36-й кавалерийской дивизии... В 21 час. 26 июня части 36-й кд и 29-й мотострелковой дивизии (6-го мехкорпуса) беспорядочно начали отход. Мною были приняты меры для восстановления положения, но это успеха не имело.
Я отдал приказ прикрывать отходящие части 29 мсд и 36 кд (здесь как видим, Борзилов дословно повторяет политдонесение 11-го мехкорпуса) и в районе м. Кринки сделал вторую попытку задержать отходящие части, где удалось задержать 128 мсп (это не вражеский, это наш полк из состава 6-го мехкорпуса все пытается задержать Борзилов) и в ночь на 27 июня переправился через р. Свислочь восточнее м. Кринки, что стало началом общего беспорядочного отступления...
...29 июня в 11 часов с остатками матчасти (3 машины) и отрядом пехоты и конницы подошел в леса восточнее Слонима, где вел бой 29 и 30 июня. 30 июня в 22 часа двинулся с отрядом в леса и далее в Пинские болота по маршруту Гомель-Вязьма...
...материальная часть вся оставлена на территории, занятой противником, от Белостока до Слонима. Оставляемая матчасть приводилась в негодность. Материальная часть оставлена по причине отсутствия ГСМ и ремфонда..." Да уж... Переведем дыхание и попытаемся для начала подвести самые простые, т. е. арифметические, итоги.
К началу боевых действий в 7-й тд было 368 танков. Пресловутое "внезапное нападение" никакого ущерба дивизии Борзилова не нанесло. Еще до начала первых авианалетов дивизия покинула место постоянной дислокации и никаких ощутимых потерь 22 июня не понесла. В ходе наступательного боя 24-25 июня дивизия потеряла только 18 танков, да и то не все они были подбиты немецкой противотанковой артиллерией - несколько машин, как пишет комдив, просто увязли в болотах.
Борзилов в своем докладе не уточняет, какие именно танки были потеряны. Тем не менее, зная возможности противотанковой артиллерии немецких пехотных дивизий, можно с высокой достоверностью предположить, что основная ударная сила дивизии - новейшие танки Т-34 и КВ - остались в строю (на 90-мм броне тяжелого танка КВ снаряды любых немецких противотанковых пушек могли оставить только более или менее заметные вмятины).
Даже с учетом того, что 63 танка были потеряны на марше, к утру 26 июня - т. е. к началу разгрома - в 7-й танковой должно было оставаться ни много ни мало - 287 танков. Ни одна из семнадцати танковых дивизий вермахта не имела 22 июня 1941 г. в своем составе такого количества танков (в среднем на одну дивизию приходилось по 192 танка, а в пяти дивизиях 1-й танковой группы Клейста числилось от 143 до 149 танков), ни одна не имела танков такого качества, как Т-34 и КВ, которых в дивизии Борзилова были сотни!
И уже через три дня отступления, практически без соприкосновения с противником (да и не могла немецкая пехота, при всем желании догнать отступающую моторизованную армию), ото всей 7-й танковой дивизии остается "отряд пехоты с тремя танками".
Что это - фантастика? Или просто история панического бегства деморализованной толпы, сметавшей на своем пути даже тех, кто пытался ее остановить?
Впрочем, в докладе Борзилова указаны и две объективные (на первый взгляд) причины разгрома дивизии и потери всей матчасти: отсутствие ГСМ и беспрерывные удары авиации противника.
В мемуарах Болдина, как помните, названы и причины, по которым его войска остались без горючего: немецкая авиация сожгла все склады и разбомбила все железнодорожные эшелоны с топливом.
Казалось бы - о чем тут еще спорить? Нет горючего - нет и боеспособного мехкорпуса. Но не будем спешить с выводами, а лучше зададим себе два простых вопроса.
Сколько складов с ГСМ на территории Белоруссии было в распоряжении танковых групп Гота и Гудериана в июне 1941 г.? Логичный ответ: если немецкая же авиация разбомбила все склады, то ни одного. Есть и правильный ответ - до одной трети всего потребляемого бензина немцы взяли со "сгоревших складов" Западного фронта! .
Сколько эшелонов с горючим поступило в расположение немецких танковых дивизий в июне 1941 г.? Даже не открывая ни одного справочника, можно дать точный ответ: ни одного. Дело в том, что немецкие вагоны по нашей широкой колее не ходят, а "перешивка" на узкую европейскую колею в июне 41 г. еще и не начиналась.
И тем не менее, уже к концу июня 2-я танковая группа вермахта вышла к Бобруйску (500 км от района исходного развертывания), а 3-я танковая группа прошла 450 км по маршруту Сувалки-Вильнюс-Минск-Борисов. При этом ни Гот, ни Гудериан ни единым словом не упоминают в своих мемуарах о каких-либо проблемах с обеспечением частей горючим! И это при том, что запас хода немецких танков был в полтора - два раза меньше, чем у наших Т-34 и БТ.
А удивляться тут совершенно нечему. Танки в глубокой наступательной операции заправляются не на "складах", и уж тем более - не из железнодорожных цистерн.
"...Я оглашу очень маленькую справку. Всего, чтобы боевые машины обеспечить на 500 км марша, нужно для заправки 1200 т горючего. Исходя из этой нормы, на сутки боевой работы при марше в 125 км, обеспечение боевых машин на сутки потребует 300 т...
...во всяком случае горючего должно браться столько, чтобы полностью обеспечить выполнение двух-, четырехдневной работы и поставленной задачи... Кроме полной заправки в машинах, мы рекомендуем на каждую машину в бидонах и бачках брать не менее ползаправки...
...нечего стесняться и брать на верх танка бидоны и бочонки. Если мы раньше боялись, что бидоны с бензином при попадании зажигательных пуль будут загораться, то теперь дизельное топливо не горит и зажечь его невозможно никакой зажигательной пулей... Это дает нам право положить некоторую толику дизельного топлива в танки и иметь возможность наиболее продуктивно питать себя горючим..." .
Это не запоздалые советы дилетанта. Это цитата из многократно упомянутого нами доклада Павлова на декабрьском (1940 г.) Совещании. Цифра в 1 200 тонн не покажется нам такой огромной, если вспомнить, что по штату мехкорпусу полагалось иметь в своем составе 5 165 автомашин разного назначения, в том числе - по 139 топливных автоцистерн в каждой из двух танковых дивизий.
Павлов предлагал брать при вводе мехкорпуса в прорыв горючее в расчете на 2-3 полные заправки танков. Это вызвало справедливые возражения. Генерал-майор Куркин (в то время - командир 5-й танковой дивизии, а в начале войны - командир 3 МК Северо-Западного фронта) позволил себе возразить генералу армии: " Это не наша творческая мысль, а приказ Народного комиссара так решил вопрос, что мы сейчас будем иметь 4-5 заправок горючего на колесных машинах..." То есть не на складах, а непосредственно в походных колоннах!
А теперь переведем эти самые "заправки" в более понятные каждому километры.
Самый устаревший из имевшихся в дивизии Борзилова танк Т-26 имел запас хода на одной заправке равный 170 км. Самый мощный и современный КВ - те же самые 180 км (тяжело таскать 50 тонн стали). Скоростные БТ и средние Т-34 имели запас хода примерно по 300 километров.
Уточним: это минимальные цифры и относятся они к движению танков по пересеченной местности. При движении по дорогам запас хода возрастает в полтора-два раза.
Таким образом, даже две "заправки" - это уже 350-500 км пути. А на пяти "заправках" корпус Куркина по хорошим европейским дорогам мог дойти до Парижа (всего-то 1 600 км от Каунаса).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Я отдал приказ прикрывать отходящие части 29 мсд и 36 кд (здесь как видим, Борзилов дословно повторяет политдонесение 11-го мехкорпуса) и в районе м. Кринки сделал вторую попытку задержать отходящие части, где удалось задержать 128 мсп (это не вражеский, это наш полк из состава 6-го мехкорпуса все пытается задержать Борзилов) и в ночь на 27 июня переправился через р. Свислочь восточнее м. Кринки, что стало началом общего беспорядочного отступления...
...29 июня в 11 часов с остатками матчасти (3 машины) и отрядом пехоты и конницы подошел в леса восточнее Слонима, где вел бой 29 и 30 июня. 30 июня в 22 часа двинулся с отрядом в леса и далее в Пинские болота по маршруту Гомель-Вязьма...
...материальная часть вся оставлена на территории, занятой противником, от Белостока до Слонима. Оставляемая матчасть приводилась в негодность. Материальная часть оставлена по причине отсутствия ГСМ и ремфонда..." Да уж... Переведем дыхание и попытаемся для начала подвести самые простые, т. е. арифметические, итоги.
К началу боевых действий в 7-й тд было 368 танков. Пресловутое "внезапное нападение" никакого ущерба дивизии Борзилова не нанесло. Еще до начала первых авианалетов дивизия покинула место постоянной дислокации и никаких ощутимых потерь 22 июня не понесла. В ходе наступательного боя 24-25 июня дивизия потеряла только 18 танков, да и то не все они были подбиты немецкой противотанковой артиллерией - несколько машин, как пишет комдив, просто увязли в болотах.
Борзилов в своем докладе не уточняет, какие именно танки были потеряны. Тем не менее, зная возможности противотанковой артиллерии немецких пехотных дивизий, можно с высокой достоверностью предположить, что основная ударная сила дивизии - новейшие танки Т-34 и КВ - остались в строю (на 90-мм броне тяжелого танка КВ снаряды любых немецких противотанковых пушек могли оставить только более или менее заметные вмятины).
Даже с учетом того, что 63 танка были потеряны на марше, к утру 26 июня - т. е. к началу разгрома - в 7-й танковой должно было оставаться ни много ни мало - 287 танков. Ни одна из семнадцати танковых дивизий вермахта не имела 22 июня 1941 г. в своем составе такого количества танков (в среднем на одну дивизию приходилось по 192 танка, а в пяти дивизиях 1-й танковой группы Клейста числилось от 143 до 149 танков), ни одна не имела танков такого качества, как Т-34 и КВ, которых в дивизии Борзилова были сотни!
И уже через три дня отступления, практически без соприкосновения с противником (да и не могла немецкая пехота, при всем желании догнать отступающую моторизованную армию), ото всей 7-й танковой дивизии остается "отряд пехоты с тремя танками".
Что это - фантастика? Или просто история панического бегства деморализованной толпы, сметавшей на своем пути даже тех, кто пытался ее остановить?
Впрочем, в докладе Борзилова указаны и две объективные (на первый взгляд) причины разгрома дивизии и потери всей матчасти: отсутствие ГСМ и беспрерывные удары авиации противника.
В мемуарах Болдина, как помните, названы и причины, по которым его войска остались без горючего: немецкая авиация сожгла все склады и разбомбила все железнодорожные эшелоны с топливом.
Казалось бы - о чем тут еще спорить? Нет горючего - нет и боеспособного мехкорпуса. Но не будем спешить с выводами, а лучше зададим себе два простых вопроса.
Сколько складов с ГСМ на территории Белоруссии было в распоряжении танковых групп Гота и Гудериана в июне 1941 г.? Логичный ответ: если немецкая же авиация разбомбила все склады, то ни одного. Есть и правильный ответ - до одной трети всего потребляемого бензина немцы взяли со "сгоревших складов" Западного фронта! .
Сколько эшелонов с горючим поступило в расположение немецких танковых дивизий в июне 1941 г.? Даже не открывая ни одного справочника, можно дать точный ответ: ни одного. Дело в том, что немецкие вагоны по нашей широкой колее не ходят, а "перешивка" на узкую европейскую колею в июне 41 г. еще и не начиналась.
И тем не менее, уже к концу июня 2-я танковая группа вермахта вышла к Бобруйску (500 км от района исходного развертывания), а 3-я танковая группа прошла 450 км по маршруту Сувалки-Вильнюс-Минск-Борисов. При этом ни Гот, ни Гудериан ни единым словом не упоминают в своих мемуарах о каких-либо проблемах с обеспечением частей горючим! И это при том, что запас хода немецких танков был в полтора - два раза меньше, чем у наших Т-34 и БТ.
А удивляться тут совершенно нечему. Танки в глубокой наступательной операции заправляются не на "складах", и уж тем более - не из железнодорожных цистерн.
"...Я оглашу очень маленькую справку. Всего, чтобы боевые машины обеспечить на 500 км марша, нужно для заправки 1200 т горючего. Исходя из этой нормы, на сутки боевой работы при марше в 125 км, обеспечение боевых машин на сутки потребует 300 т...
...во всяком случае горючего должно браться столько, чтобы полностью обеспечить выполнение двух-, четырехдневной работы и поставленной задачи... Кроме полной заправки в машинах, мы рекомендуем на каждую машину в бидонах и бачках брать не менее ползаправки...
...нечего стесняться и брать на верх танка бидоны и бочонки. Если мы раньше боялись, что бидоны с бензином при попадании зажигательных пуль будут загораться, то теперь дизельное топливо не горит и зажечь его невозможно никакой зажигательной пулей... Это дает нам право положить некоторую толику дизельного топлива в танки и иметь возможность наиболее продуктивно питать себя горючим..." .
Это не запоздалые советы дилетанта. Это цитата из многократно упомянутого нами доклада Павлова на декабрьском (1940 г.) Совещании. Цифра в 1 200 тонн не покажется нам такой огромной, если вспомнить, что по штату мехкорпусу полагалось иметь в своем составе 5 165 автомашин разного назначения, в том числе - по 139 топливных автоцистерн в каждой из двух танковых дивизий.
Павлов предлагал брать при вводе мехкорпуса в прорыв горючее в расчете на 2-3 полные заправки танков. Это вызвало справедливые возражения. Генерал-майор Куркин (в то время - командир 5-й танковой дивизии, а в начале войны - командир 3 МК Северо-Западного фронта) позволил себе возразить генералу армии: " Это не наша творческая мысль, а приказ Народного комиссара так решил вопрос, что мы сейчас будем иметь 4-5 заправок горючего на колесных машинах..." То есть не на складах, а непосредственно в походных колоннах!
А теперь переведем эти самые "заправки" в более понятные каждому километры.
Самый устаревший из имевшихся в дивизии Борзилова танк Т-26 имел запас хода на одной заправке равный 170 км. Самый мощный и современный КВ - те же самые 180 км (тяжело таскать 50 тонн стали). Скоростные БТ и средние Т-34 имели запас хода примерно по 300 километров.
Уточним: это минимальные цифры и относятся они к движению танков по пересеченной местности. При движении по дорогам запас хода возрастает в полтора-два раза.
Таким образом, даже две "заправки" - это уже 350-500 км пути. А на пяти "заправках" корпус Куркина по хорошим европейским дорогам мог дойти до Парижа (всего-то 1 600 км от Каунаса).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56