Понятно, что на местности, которую немцы заняли день-два назад, у них еще не было и не могло быть ни минных полей, ни противотанковых рвов, ни железобетонных дотов.
В состав ударной группировки генерала Болдина (по принятой в РККА военной терминологии это была "конно-механизированная группа", сокращенно КМГ) было включено: четыре танковые, две механизированные дивизии, а также соответствующий по численности одной "расчетной дивизии", кавалерийский корпус, имевшие на вооружении как минимум 1 310 танков и 370 пушечных бронеавтомобилей, всего 1 680 единиц бронетехники , более шести тысяч автомобилей и трехсот тракторов. Кроме того, 23 июня в группу Болдину для артиллерийской поддержки наступления был включен 124-й гаубичный полк резерва Главного командования в составе 48 тяжелых орудий.
Еще раз подчеркнем, что это минимальные из встречающихся в литературе цифр. Если же верить данным монографии "1941 год - уроки и выводы" (выпущенной в 1992 году Генштабом Объединенных вооруженных сил СНГ), то число танков в дивизиях КМГ Болдина составляло 1597 единиц , что более чем в полтора раза превышает численность самой крупной танковой группы вермахта!
Весьма показательно и сравнение состава КМГ Болдина с численностью советских танковых армий завершающего периода Великой Отечественной. Так, накануне крупнейшей Висло-Одерской операции, в январе 45 г. в 4-й танковой армии Лелюшенко числилось всего 680 танков и самоходных орудий, во 2-й Гвардейской танковой армии накануне штурма Берлина, 15 апреля 1945 г., числилось 685 единиц бронетехники, включая броневики и САУ, в 5-й Гвардейской танковой армии перед началом Восточно-Прусской операции (январь 45 г.) было всего 590 танков и самоходок .
Как видим, ни одна из советских танковых армий, завершивших в 1945 году "разгром фашистского зверя в его логове", не имела и половины того количества бронетехники, которое было предоставлено в распоряжение генерала Болдина в июне 1941 года!
Вся эта гигантская стальная армада должна была обрушиться на пять пехотных дивизий вермахта: 162 пд и 256 пд из состава 20-го армейского корпуса и 8 пд, 28 пд и 161 пд из состава 8-го армейского корпуса. Причем реально к утру 24 июня в районе запланированного контрудара КМГ Болдина находились только две пехотные дивизии 20-го АК, а три дивизии 8-го АК уже форсировали реку Неман и наступали в полосе от Гродно до Друскининкай в общем направлении на г. Лида, продвигаясь на восток тремя почти параллельными маршрутами [61, 78]. Таким образом, КМГ при своем наступлении на север от Гродно на Меркине имела уникальную возможность уничтожать противника по частям рядом последовательных ударов во фланг и тыл.
Другими словами, в те первые дни войны сложится ситуация, в точности соответствующая (хотя нас всегда уверяли в противном) предвоенным расчетам советского командования: "...по своим возможностям - по вооружению, живой силе, ударной мощи - танковый корпус соответствует пяти пехотным немецким дивизиям. А раз так, то мы вправе и обязаны возлагать на танковый корпус задачи по уничтожению 1-2 танковых дивизий или 4-5 пехотных дивизий.
Я почему говорю 4-5 с такой уверенностью? Только потому, что танковый корпус в своем размахе никогда не будет драться одновременно с этими пятью развернувшимися и направившими против него огневые средства дивизиями. По-видимому, он эти 5 дивизий будет уничтожать рядом ударов одну за другой..." .
Это - выдержки из доклада "Использование механизированных соединений в современной наступательной операции", с которым генерал армии Павлов (в то время начальник Главного автобронетанкового управления РККА, т. е. "главный танкист" Красной Армии) выступал на известном декабрьском (1940 г.) Совещании высшего командного состава РККА.
Еще раз напомним, что по численности танков и личного состава КМГ Болдина примерно в полтора раза превосходила полностью укомплектованный по штатам военного времени мехкорпус (или "танковый корпус", как его называет в своем докладе Павлов), а по артиллерии - в два раза.
Так обстояло дело с количеством. Теперь постараемся оценить качество.
Главной ударной силой КМГ, да и всего Западного фронта в целом, был 6-ой мехкорпус генерал-майора М. Г. Хацкилевича. Как известно, большая часть мехкорпусов Красной Армии до начала войны не успела получить даже половины положенной по штату техники. Тем более впечатляюще выглядит на этом фоне ситуация в 6-ом мехкорпусе, который уже в середине июня имел танков больше, чем было запланировано на конец 1941 года! Об особом, элитном статусе 6 МК свидетельствует и наличие на его вооружении значительного числа новейших на тот момент, безусловно, лучших в мире - танков Т-34 и КВ. В большинстве источников приводится цифра в 352 танка новых типов (114 КВ и 238 Т-34). Если эти цифры верны, то 6 МК занимал "второе место" среди всех мехкорпусов РККА, уступая по этому показателю только 4 МК Власова, в котором числилось 416 танков новых типов. Если же верить данным монографии "1941 г. - уроки и выводы", то в составе 6 МК к началу войны было 452 новейших танка, что выводит этот мехкорпус на бесспорное первое место во всей Красной Армии!
Для такого разнобоя в цифрах (приводимых авторами со ссылками на фонды рассекреченных военных архивов) есть очень простое объяснение. Отчетность в Красной Армии - как и в тысячах других учреждений - велась по состоянию на первое число каждого месяца. Меньшие цифры, вероятно, взяты именно из отчетов на 1 июня 1941 г. Но ведь первого июня круглосуточная работа советских военных заводов отнюдь не прекратилась, а отгрузка новейших танков с заводов в войска продолжалась и до 22 июня, и во все последующие дни. Тем более показательно, что из 138 танков Т-34, переданных промышленностью в войска с 1 по 22 июня 41 г., в Белосток (т. е. в 6-й мехкорпус) было отправлено 114 .
Не будем, однако, забывать и о том, что мехкорпус - это не только танки. Для обеспечения слаженной боевой работы танковых, мотострелковых и артиллерийских подразделений, бесперебойного снабжения их боеприпасами и горючим требовались многие тысячи автомобилей и тракторов (артиллерийских тягачей). Если говорить точно, то по штату в мехкорпусе полагалось иметь 352 трактора и 5165 автомобилей.
С этой "матчастью" в Красной Армии были тогда большие проблемы. Машин нигде не хватало. Довести укомплектованность частей и соединений до штатной предполагалось только после проведения открытой мобилизации - посредством передачи в армию из народного хозяйства 300 тысяч автомобилей и 50 тысяч тракторов. В результате "нештатной ситуации", случившейся 22 июня 41 г., большая часть мехкорпусов вступила в войну имея значительный (до 50-60%) некомплект транспортных средств. Но и в этом вопросе 6 МК был в лидерах. В корпусе было 294 трактора (почетное "второе место" среди всех мехкорпусов РККА), а по числу автомашин и мотоциклов (4 779 и 1 042 соответственно) 6 МК превосходил любой другой мехкорпус. Эти данные взяты из книг современных историков [1, 3]. Сам же командир корпуса генерал-майор Хацкилевич на декабрьском (1940 г.) совещании командного состава РККА приводил гораздо большие цифры: "...мы подсчитали на наших учениях (даже когда выбрасывали по 2 500 машин из боевого состава, брали самое необходимое для жизни и боя), и то у нас в прорыв идет 6 800 машин, почти 7 000..." Все это (да и сам факт выступления командира корпуса на совещании высшего комсостава, в присутствии Наркома обороны и командующих округов) весьма красноречиво свидетельствуют о роли и месте 6 МК в предвоенных планах советского командования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56