Истина, моя любовь, - и искренность, и желание
разделить...
Ганеша, бог-творец шел с Шивой по лесу Канибурха.
- Бог Разрушения, - сказал он, - как я понимаю, ты нашел уже
наказание для тех, кто отметил слова Сиддхарты не просто ухмылкой.
- Ясное дело, - сказал Шива.
- Сделав так, ты уничтожаешь его эффективность.
- Какую эффективность? Что ты имеешь в виду?
- Убей вон ту зеленую птицу на молодой ветке.
Шива двинул трезубцем, и птица упала.
- Теперь убей ее самца.
- Я его не вижу.
- Ну, любую другую из ее стаи.
- Ни одной не вижу.
- И не увидишь, потому что эта лежит здесь мертвая. Так что, если
желаешь, убей сначала тех, кто слушал слова Сиддхарты.
- Я уловил смысл твоих слов, Ганеша. Пока он останется на свободе.
Ганеша, бог-творец смотрел на джунгли вокруг. Хотя он шел по
королевству призрачных кошек, он не боялся зла: рядом с ним шел Бог Хаоса,
и Трезубец Разрушения защищал его.
Вишну Вишну Вишну смотрел на Браму Браму Браму...
Они сидели в Зале Зеркал.
Брама крепко держался на Восьмисложной Тропе, триумф которой есть
Нирвана.
Выкурив три сигареты Вишну откашлялся.
- Да, Господин? - спросил Брама.
- Могу я осведомиться, зачем этот буддийский трактат?
- Ты не нашел его чарующим?
- Нет, не слишком.
- Это уж твое лицемерие.
- Что ты хочешь сказать?
- Учитель должен показывать хотя бы умеренный интерес к собственным
урокам.
- Какой еще Учитель? Какие уроки?
- Конечно, Татагатха. Зачем бы еще в недавние годы Бог Вишну стал
воплощаться среди людей, как не для того, чтобы учить Пути Просветления?
- Я?...
- Эвива, реформатор, убравший из людских мозгов страх реальной
смерти. Те, кто не родится снова среди людей, теперь уходят в Нирвану.
Вишну улыбнулся.
- Лучше объединиться, чем бороться за искоренение?
- Почти эпиграмма.
Брама встал, взглянул на зеркала, взглянул на Вишну.
- Итак, когда мы отделаемся от Сэма, ты будешь реальным Татагатхой.
- Как мы избавимся от Сэма?
- Я еще не решил, но открыт советам.
- Не могу ли я посоветовать, чтобы он был воплощен в джек-птицу?
- Можешь. Но тогда кто-нибудь может пожелать, чтобы джек-птица
воплотилась в человека. Я чувствую, что у него есть заступники.
- Ну, у нас еще есть время рассмотреть эту проблему. Спешить некуда,
раз он теперь под охраной Неба. Я сообщу тебе свои мысли насчет этого
дела, как только они у меня будут. Сразу нелегко.
Затем они они они вышли вышли вышли из Зала.
K Вишну вышел из Сада Радостей Брамы; как только он ушел, сюда вошла
Леди Смерть. Она обратилась к восьмирукой статуе с виной, и статуя стала
играть.
Услышав музыку, подошел Брама.
- Кали! Любезная Дама! - возвестил он.
- Могуч Брама, - ответила она.
- Да, - согласился Брама, - так могуч, как только можно пожелать. А
ты так редко бываешь здесь, что я безмерно рад твоему визиту. Пройдемся по
цветущим тропинкам и поговорим. Ты прекрасно одета.
- Спасибо.
Они пошли по цветущим тропинкам.
- Как идут приготовления к свадьбе?
- Хорошо.
- Вы проведете медовый месяц в Небе?
- Нет, мы планируем провести его подальше отсюда.
- Где же, могу я спросить?
- Мы еще не решили.
- Время летит на крыльях джек-птицы, дорогая. Если ты и Лорд Яма
пожелаете, можете пожить в моем Саду Радостей.
- Спасибо, Создатель, но это слишком роскошное место, чтобы два
разрушителя проводили здесь время и чувствовали себя легко. Мы поедем
куда-нибудь подальше.
- Как хотите. - Он пожал плечами. - Что еще у тебя на уме?
- Что с тем, кого называют Буддой?
- С Сэмом? Твоим бывшим любовником? А что с ним, в сущности? Что ты
хотела бы знать о нем?
- Как он... Как с ним поступят?
- Я еще не решил. Шива советовал мне подождать некоторое время,
прежде чем что-нибудь сделать. Таким образом мы можем проверить его
воздействие на общество Неба. Я решил, что Вишну станет Буддой ради
исторических и теологических целей. А что касается самого Сэма, я
прислушаюсь к любому разумному совету.
- Ты однажды предлагал ему божественность.
- Да. Однако он не согласился.
- Что, если ты снова это сделаешь?
- Зачем?
- Не будет существовать теперешней проблемы, а он не очень талантлив
индивидуально. Его таланты делают его ценным добавлением к пантеону.
- Такая мысль появлялась и у меня. Теперь он должен бы согласиться,
поскольку тут - быть или не быть. А я уверен, что он хочет жить.
- Есть средства точно удостовериться в этом.
- А именно?
- Психозонд.
- А если это покажет недостаток обязательств к Небу, и будет...
- Не может ли быть изменен сам его мозг, скажем, Лордом Марой?
- Никогда не думал, что ты грешишь сантиментами, богиня. Но ты,
похоже, очень хочешь, чтобы он продолжал существовать, хоть в любой форме.
- Возможно.
- Ты знаешь, что если с ним сделать такую вещь, он уже не будет
прежним. Он очень изменится. И его талант может пропасть вовсе.
- С течением лет все люди естественно меняются; меняются мнения,
верования, убеждения. Одна часть мозга может спать, а другая бодрствовать.
Талант, мне кажется, трудно уничтожить, пока остается сама жизнь. А жить
лучше, чем умереть.
- Может быть, ты и убедишь меня в этом, богиня, если у тебя есть
время.
- Сколько времени?
- Скажем, три дня.
- Пусть будет три дня.
- Тогда давай перейдем в мой Павильон Радостей и поговорим о
пустяках.
- Прекрасно.
- Где сейчас Лорд Яма?
- Он работает в своей мастерской.
- И долго он там пробудет?
- По крайней мере, три дня.
- Это хорошо. Да, для Сэма тут может быть некоторая надежда. Хотя это
и против моих лучших мыслей, но я, пожалуй, могу оценить положение. Да,
смогу.
Восьмирукая статуя богини, уныло играющая на вине, роняла музыку
вокруг них, пока они шли по саду.
Хальба жила в дальнем конце Неба, возле края дикости. Дворец,
называвшийся Грабеж, был так близок к лесу, что животные, проходя через
прозрачную стену наталкивались на него. Из комнаты под названием
Похищение, можно было видеть сумрачные тропы джунглей.
В этой комнате, где стены были увешаны сокровищами, украденными в
прошлых жизнях, Хальба приняла Сэма.
Хальба была богом/богиней воров.
Никто не знал истинного пола Хальбы, потому что она имела привычку
менять его в каждом воплощении.
Сэм смотрел на гибкую, темнокожую женщину в желтом сари и в желтом же
покрывале. Сандалии и ногти ее были цвета корицы, а на черных волосах она
носила тиару.
- Ты мне симпатичен, - сказала Хальба мягким, мурлыкающим голосом. -
Только в те сезоны жизни, когда я воплощаюсь в мужчину, я поднимаю свой
Атрибут и занимаюсь грабежом по-настоящему.
- Но ты и теперь можешь принять свой Аспект?
- Конечно.
- И поднять свой Атрибут?
- Вероятно.
- Но ты не хочешь?
- Нет, пока я в виде женщины. Когда я мужчина, я могу поручиться, что
украду что угодно и откуда угодно... Видишь, на дальней стене висят мои
трофеи? Большой плащ из синих перьев принадлежал Сриту, главе демонов
Катапутны. Я украл его из его пещеры, когда его адские собаки спали,
опоенные мною же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
разделить...
Ганеша, бог-творец шел с Шивой по лесу Канибурха.
- Бог Разрушения, - сказал он, - как я понимаю, ты нашел уже
наказание для тех, кто отметил слова Сиддхарты не просто ухмылкой.
- Ясное дело, - сказал Шива.
- Сделав так, ты уничтожаешь его эффективность.
- Какую эффективность? Что ты имеешь в виду?
- Убей вон ту зеленую птицу на молодой ветке.
Шива двинул трезубцем, и птица упала.
- Теперь убей ее самца.
- Я его не вижу.
- Ну, любую другую из ее стаи.
- Ни одной не вижу.
- И не увидишь, потому что эта лежит здесь мертвая. Так что, если
желаешь, убей сначала тех, кто слушал слова Сиддхарты.
- Я уловил смысл твоих слов, Ганеша. Пока он останется на свободе.
Ганеша, бог-творец смотрел на джунгли вокруг. Хотя он шел по
королевству призрачных кошек, он не боялся зла: рядом с ним шел Бог Хаоса,
и Трезубец Разрушения защищал его.
Вишну Вишну Вишну смотрел на Браму Браму Браму...
Они сидели в Зале Зеркал.
Брама крепко держался на Восьмисложной Тропе, триумф которой есть
Нирвана.
Выкурив три сигареты Вишну откашлялся.
- Да, Господин? - спросил Брама.
- Могу я осведомиться, зачем этот буддийский трактат?
- Ты не нашел его чарующим?
- Нет, не слишком.
- Это уж твое лицемерие.
- Что ты хочешь сказать?
- Учитель должен показывать хотя бы умеренный интерес к собственным
урокам.
- Какой еще Учитель? Какие уроки?
- Конечно, Татагатха. Зачем бы еще в недавние годы Бог Вишну стал
воплощаться среди людей, как не для того, чтобы учить Пути Просветления?
- Я?...
- Эвива, реформатор, убравший из людских мозгов страх реальной
смерти. Те, кто не родится снова среди людей, теперь уходят в Нирвану.
Вишну улыбнулся.
- Лучше объединиться, чем бороться за искоренение?
- Почти эпиграмма.
Брама встал, взглянул на зеркала, взглянул на Вишну.
- Итак, когда мы отделаемся от Сэма, ты будешь реальным Татагатхой.
- Как мы избавимся от Сэма?
- Я еще не решил, но открыт советам.
- Не могу ли я посоветовать, чтобы он был воплощен в джек-птицу?
- Можешь. Но тогда кто-нибудь может пожелать, чтобы джек-птица
воплотилась в человека. Я чувствую, что у него есть заступники.
- Ну, у нас еще есть время рассмотреть эту проблему. Спешить некуда,
раз он теперь под охраной Неба. Я сообщу тебе свои мысли насчет этого
дела, как только они у меня будут. Сразу нелегко.
Затем они они они вышли вышли вышли из Зала.
K Вишну вышел из Сада Радостей Брамы; как только он ушел, сюда вошла
Леди Смерть. Она обратилась к восьмирукой статуе с виной, и статуя стала
играть.
Услышав музыку, подошел Брама.
- Кали! Любезная Дама! - возвестил он.
- Могуч Брама, - ответила она.
- Да, - согласился Брама, - так могуч, как только можно пожелать. А
ты так редко бываешь здесь, что я безмерно рад твоему визиту. Пройдемся по
цветущим тропинкам и поговорим. Ты прекрасно одета.
- Спасибо.
Они пошли по цветущим тропинкам.
- Как идут приготовления к свадьбе?
- Хорошо.
- Вы проведете медовый месяц в Небе?
- Нет, мы планируем провести его подальше отсюда.
- Где же, могу я спросить?
- Мы еще не решили.
- Время летит на крыльях джек-птицы, дорогая. Если ты и Лорд Яма
пожелаете, можете пожить в моем Саду Радостей.
- Спасибо, Создатель, но это слишком роскошное место, чтобы два
разрушителя проводили здесь время и чувствовали себя легко. Мы поедем
куда-нибудь подальше.
- Как хотите. - Он пожал плечами. - Что еще у тебя на уме?
- Что с тем, кого называют Буддой?
- С Сэмом? Твоим бывшим любовником? А что с ним, в сущности? Что ты
хотела бы знать о нем?
- Как он... Как с ним поступят?
- Я еще не решил. Шива советовал мне подождать некоторое время,
прежде чем что-нибудь сделать. Таким образом мы можем проверить его
воздействие на общество Неба. Я решил, что Вишну станет Буддой ради
исторических и теологических целей. А что касается самого Сэма, я
прислушаюсь к любому разумному совету.
- Ты однажды предлагал ему божественность.
- Да. Однако он не согласился.
- Что, если ты снова это сделаешь?
- Зачем?
- Не будет существовать теперешней проблемы, а он не очень талантлив
индивидуально. Его таланты делают его ценным добавлением к пантеону.
- Такая мысль появлялась и у меня. Теперь он должен бы согласиться,
поскольку тут - быть или не быть. А я уверен, что он хочет жить.
- Есть средства точно удостовериться в этом.
- А именно?
- Психозонд.
- А если это покажет недостаток обязательств к Небу, и будет...
- Не может ли быть изменен сам его мозг, скажем, Лордом Марой?
- Никогда не думал, что ты грешишь сантиментами, богиня. Но ты,
похоже, очень хочешь, чтобы он продолжал существовать, хоть в любой форме.
- Возможно.
- Ты знаешь, что если с ним сделать такую вещь, он уже не будет
прежним. Он очень изменится. И его талант может пропасть вовсе.
- С течением лет все люди естественно меняются; меняются мнения,
верования, убеждения. Одна часть мозга может спать, а другая бодрствовать.
Талант, мне кажется, трудно уничтожить, пока остается сама жизнь. А жить
лучше, чем умереть.
- Может быть, ты и убедишь меня в этом, богиня, если у тебя есть
время.
- Сколько времени?
- Скажем, три дня.
- Пусть будет три дня.
- Тогда давай перейдем в мой Павильон Радостей и поговорим о
пустяках.
- Прекрасно.
- Где сейчас Лорд Яма?
- Он работает в своей мастерской.
- И долго он там пробудет?
- По крайней мере, три дня.
- Это хорошо. Да, для Сэма тут может быть некоторая надежда. Хотя это
и против моих лучших мыслей, но я, пожалуй, могу оценить положение. Да,
смогу.
Восьмирукая статуя богини, уныло играющая на вине, роняла музыку
вокруг них, пока они шли по саду.
Хальба жила в дальнем конце Неба, возле края дикости. Дворец,
называвшийся Грабеж, был так близок к лесу, что животные, проходя через
прозрачную стену наталкивались на него. Из комнаты под названием
Похищение, можно было видеть сумрачные тропы джунглей.
В этой комнате, где стены были увешаны сокровищами, украденными в
прошлых жизнях, Хальба приняла Сэма.
Хальба была богом/богиней воров.
Никто не знал истинного пола Хальбы, потому что она имела привычку
менять его в каждом воплощении.
Сэм смотрел на гибкую, темнокожую женщину в желтом сари и в желтом же
покрывале. Сандалии и ногти ее были цвета корицы, а на черных волосах она
носила тиару.
- Ты мне симпатичен, - сказала Хальба мягким, мурлыкающим голосом. -
Только в те сезоны жизни, когда я воплощаюсь в мужчину, я поднимаю свой
Атрибут и занимаюсь грабежом по-настоящему.
- Но ты и теперь можешь принять свой Аспект?
- Конечно.
- И поднять свой Атрибут?
- Вероятно.
- Но ты не хочешь?
- Нет, пока я в виде женщины. Когда я мужчина, я могу поручиться, что
украду что угодно и откуда угодно... Видишь, на дальней стене висят мои
трофеи? Большой плащ из синих перьев принадлежал Сриту, главе демонов
Катапутны. Я украл его из его пещеры, когда его адские собаки спали,
опоенные мною же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69