Маневр одновременно и придавал правдоподобие его обману и ещё более затруднял его разоблачение, требуя приближения разведывательных ЛАКов для опознания целей на намного более короткое расстояние.
Хонор задумчиво поджала губы при виде того, как устойчиво сокращается расстояние между эскадрами Морзер и Янаковым. Янаков уже находился в пределах досягаемости МДР, а ещё через несколько минут его ЛАКи подойдут достаточно близко, чтобы разоблачить маскарад Хассельберга. Так что на месте Морзер она бы открыла огонь примерно…
— Вице-адмирал Морзер открыла огонь, ваша милость, — произнесла Ярувальская и Хонор кивнула.
— Это я вижу, — спокойно сказала она, снова сложила руки за спиной и невозмутимо прошествовала обратно к своему креслу.
«Иуда будет…. недоволен собой», — с внутренней усмешкой подумала Хонор. В конце концов он явно попался на наживку Хассельберга. Он мог не позволить себе ломиться после этого вперёд, однако Хассельберг и его искусно развёрнутые ловушки приковали внимание Янакова к слабейшей из андерманских оперативных групп. Его тактические расчёты не уделили особенного внимания другим возможным направлениям угроз и, после того, как Морзер дала залп, эскорт Янакова — и «Катаны» — оказались на совершенно неадекватных позициях, обеспечивающих только очень неэффективный обстрел приближающихся ракет. Кроме того, Морзер сбросила много подвесок. Её шестнадцать супердредноутов сбросили почти шестьсот подвесок; теперь же они выпустили в общей сложности 4608 ударных ракет и платформ РЭБ… а так же пятьсот семьдесят шесть ракет наведения «Аполлона».
Время полёта ракет составляло почти шесть минут, что дало Янакову немного времени на реагирование, однако его было недостаточно для значимой передислокации кораблей. И когда ракеты стремительно домчались до Янакова, корабли Восьмого Флота впервые оказались целью удара «Аполлона».
«Это, — подумала Хонор, наблюдая за тем, как на её дисплее появляются первые отметки боевых повреждений, подобные первым хлопьям сфинксианской снежной бури в горах, — не будет приятным опытом».
* * *
— Адмирал, время, — негромко произнесла по каналу связи капитан Дилэни и Лестер Турвиль кивнул.
— Да, думаю, что так, — согласился он. — Распорядитесь пробить боевую тревогу, Молли. Я сейчас.
— Есть, сэр.
Турвиль отключил связь и встал. Он автоматически погладил карман скафандра, проверяя, лежат ли его знаменитые сигары там, где должны находиться. Они стали настолько важной частью его имиджа, что он, наверное, мог деморализовать всю команду флагманского мостика просто бросив курить.
Эта мысль заставила Турвиля рассмеяться. Он был рад, что находился в одиночестве, так как расслышал в смехе оттенок нервозности.
«Лестер, давай избавимся от этого прямо здесь. Никаких нервов перед людьми. Они заслуживают, черт возьми, лучшего, чем твои психи».
Турвиль оглядел себя в висящем на переборке зеркале. Практически наверняка никто из экипажа не знал, что последние пятнадцать минут он сидел уже облачённый в скафандр. Не из-за нервной дрожи перед появлением на публике. Или, по крайней мере, не совсем из-за неё. Больше по расчёту. Заранее одевая скафандр, Турвиль имел время на то, чтобы сделать это хорошо и проявиться на флагманском мостике спокойным и собранным, выглядя так, как будто только что вышел из учебного голофильма. Просто ещё одна из его маленьких уловок чтобы вдохновить своих подчинённых, чтобы создать впечатление, даже для себя, что он хладнокровный, спокойный, уверенный в себе лидер. Настолько уверенный, что появляется идеально безукоризненным, ни единого сбившегося волоска.
Турвиль провёл рукой по вышеупомянутым волосам и снова рассмеялся, уже намного естественнее… и тут заиграла музыка.
Одной из реформ Томаса Тейсмана было предоставление капитанам тяжёлых кораблей права заменить резкие стандартные сигналы тревоги более персонифицированными звуками. Капитан Уэльбек питала слабость к по-настоящему старой опере, большая часть которой относилась ко временам докосмической эры Старой Земли. Турвиль испытывал некоторые внутренние сомнения, когда она решила использовать часть своей коллекции на борту «Герьера», однако должен был признать, что именно для этого сигнала Уэльбек сделала правильный выбор. В действительности, Турвиль решил, что сигнал был весьма подходящим ещё до того, как Уэльбек сказала ему, как называется эта музыка.
— Внимание! Внимание! Всем занять боевые посты! Повторяю, всем занять боевые посты! — произнёс спокойный чёткий голос Селестины Уэльбек сквозь вздымающуюся древнюю музыку «Полёта Валькирий» Вагнера.
* * *
— Мэм, группа сенсоров Альфа сообщает… Иисусе!
Лейтенант-коммандер Анджелина Тёрнер быстро обернулась, её глаза сердито вспыхнули.
— Чёрт подери, что это за доклад, Хеллерстайн? — резко осведомилась она, рассерженная ещё больше тем, что главстаршина Брайант Хеллерстайн был одним из её лучших и самых уравновешенных людей.
— Коммандер — мэм — этого не может быть! — выпалил Хеллерстайн. Тернер быстро подошла к его пульту. Она уже было открыла рот для нового, более резкого выговора, однако её остановило потрясённое лицо обернувшегося к ней Хеллерстайна. Она никогда раньше не видела несгибаемого, компетентного старшину… испуганным.
— Чего не может быть, Брайант? — спросила она намного мягче, чем намеревалась.
— Мэм, — сипло выдавил Хеллерстайн, — согласно данным сенсоров более трёхсот неопознанных кораблей только что совершили альфа-переход прямо у гиперграницы.
Глава 64
— Хорошо, Роберт. Давайте запускать эти разведмодули.
— Есть, сэр! — коммандер Цукер начал набирать команды на своём пульте, а контр-адмирал Оливер Диамато повернулся к своему начальнику штаба.
— Им не потребуется много времени, чтобы выяснить, что мы здесь, Серена, — сказал он, указывая рукой на главный экран, демонстрирующий Мантикорскую Туннельную Сеть. Уже само такое приближение к Сети вызывало у Диамато мурашки на коже, так как если и существовало место — помимо обитаемых миров домашней системы — на вторжение в которое манти гарантированно отреагировали бы подобно раненому болотному тигру, то это был центральный узел Сети.
— На самом деле, сэр, — с невесёлой улыбкой ответила коммандер Тавернер, — я подозреваю, что они уже знают, разве нет?
— Я адмирал. Это означает, что я могу при желании изображать хорошую мину, — с напряжённой ответной улыбкой возразил Диамато.
В действительности, как они с Цукером прекрасно знали, размещённые в системе платформы манти обнаружили и точно засекли их гиперследы уже в момент их прибытия. Не имело смысла пытаться обмануть эти гигантские массивы сенсоров. Имея размеры в тысячи километров, они могли засечь даже самый аккуратный переход в обычное пространство на расстоянии буквально в световые недели. Тем более сигнатуры двух эскадр линейных крейсеров всего лишь в шести световых часах от светила.
— Полагаю, что так, сэр, — согласилась Тавернер. — Наверное именно поэтому я всего лишь коммандер.
— И не вздумайте это забывать. — Диамато почти ощущал, как от перешучивания между ним и начальником штаба успокаивается команда флагманского мостика, и это было хорошо. Однако были и более серьёзные вещи, которыми следовало заняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252
Хонор задумчиво поджала губы при виде того, как устойчиво сокращается расстояние между эскадрами Морзер и Янаковым. Янаков уже находился в пределах досягаемости МДР, а ещё через несколько минут его ЛАКи подойдут достаточно близко, чтобы разоблачить маскарад Хассельберга. Так что на месте Морзер она бы открыла огонь примерно…
— Вице-адмирал Морзер открыла огонь, ваша милость, — произнесла Ярувальская и Хонор кивнула.
— Это я вижу, — спокойно сказала она, снова сложила руки за спиной и невозмутимо прошествовала обратно к своему креслу.
«Иуда будет…. недоволен собой», — с внутренней усмешкой подумала Хонор. В конце концов он явно попался на наживку Хассельберга. Он мог не позволить себе ломиться после этого вперёд, однако Хассельберг и его искусно развёрнутые ловушки приковали внимание Янакова к слабейшей из андерманских оперативных групп. Его тактические расчёты не уделили особенного внимания другим возможным направлениям угроз и, после того, как Морзер дала залп, эскорт Янакова — и «Катаны» — оказались на совершенно неадекватных позициях, обеспечивающих только очень неэффективный обстрел приближающихся ракет. Кроме того, Морзер сбросила много подвесок. Её шестнадцать супердредноутов сбросили почти шестьсот подвесок; теперь же они выпустили в общей сложности 4608 ударных ракет и платформ РЭБ… а так же пятьсот семьдесят шесть ракет наведения «Аполлона».
Время полёта ракет составляло почти шесть минут, что дало Янакову немного времени на реагирование, однако его было недостаточно для значимой передислокации кораблей. И когда ракеты стремительно домчались до Янакова, корабли Восьмого Флота впервые оказались целью удара «Аполлона».
«Это, — подумала Хонор, наблюдая за тем, как на её дисплее появляются первые отметки боевых повреждений, подобные первым хлопьям сфинксианской снежной бури в горах, — не будет приятным опытом».
* * *
— Адмирал, время, — негромко произнесла по каналу связи капитан Дилэни и Лестер Турвиль кивнул.
— Да, думаю, что так, — согласился он. — Распорядитесь пробить боевую тревогу, Молли. Я сейчас.
— Есть, сэр.
Турвиль отключил связь и встал. Он автоматически погладил карман скафандра, проверяя, лежат ли его знаменитые сигары там, где должны находиться. Они стали настолько важной частью его имиджа, что он, наверное, мог деморализовать всю команду флагманского мостика просто бросив курить.
Эта мысль заставила Турвиля рассмеяться. Он был рад, что находился в одиночестве, так как расслышал в смехе оттенок нервозности.
«Лестер, давай избавимся от этого прямо здесь. Никаких нервов перед людьми. Они заслуживают, черт возьми, лучшего, чем твои психи».
Турвиль оглядел себя в висящем на переборке зеркале. Практически наверняка никто из экипажа не знал, что последние пятнадцать минут он сидел уже облачённый в скафандр. Не из-за нервной дрожи перед появлением на публике. Или, по крайней мере, не совсем из-за неё. Больше по расчёту. Заранее одевая скафандр, Турвиль имел время на то, чтобы сделать это хорошо и проявиться на флагманском мостике спокойным и собранным, выглядя так, как будто только что вышел из учебного голофильма. Просто ещё одна из его маленьких уловок чтобы вдохновить своих подчинённых, чтобы создать впечатление, даже для себя, что он хладнокровный, спокойный, уверенный в себе лидер. Настолько уверенный, что появляется идеально безукоризненным, ни единого сбившегося волоска.
Турвиль провёл рукой по вышеупомянутым волосам и снова рассмеялся, уже намного естественнее… и тут заиграла музыка.
Одной из реформ Томаса Тейсмана было предоставление капитанам тяжёлых кораблей права заменить резкие стандартные сигналы тревоги более персонифицированными звуками. Капитан Уэльбек питала слабость к по-настоящему старой опере, большая часть которой относилась ко временам докосмической эры Старой Земли. Турвиль испытывал некоторые внутренние сомнения, когда она решила использовать часть своей коллекции на борту «Герьера», однако должен был признать, что именно для этого сигнала Уэльбек сделала правильный выбор. В действительности, Турвиль решил, что сигнал был весьма подходящим ещё до того, как Уэльбек сказала ему, как называется эта музыка.
— Внимание! Внимание! Всем занять боевые посты! Повторяю, всем занять боевые посты! — произнёс спокойный чёткий голос Селестины Уэльбек сквозь вздымающуюся древнюю музыку «Полёта Валькирий» Вагнера.
* * *
— Мэм, группа сенсоров Альфа сообщает… Иисусе!
Лейтенант-коммандер Анджелина Тёрнер быстро обернулась, её глаза сердито вспыхнули.
— Чёрт подери, что это за доклад, Хеллерстайн? — резко осведомилась она, рассерженная ещё больше тем, что главстаршина Брайант Хеллерстайн был одним из её лучших и самых уравновешенных людей.
— Коммандер — мэм — этого не может быть! — выпалил Хеллерстайн. Тернер быстро подошла к его пульту. Она уже было открыла рот для нового, более резкого выговора, однако её остановило потрясённое лицо обернувшегося к ней Хеллерстайна. Она никогда раньше не видела несгибаемого, компетентного старшину… испуганным.
— Чего не может быть, Брайант? — спросила она намного мягче, чем намеревалась.
— Мэм, — сипло выдавил Хеллерстайн, — согласно данным сенсоров более трёхсот неопознанных кораблей только что совершили альфа-переход прямо у гиперграницы.
Глава 64
— Хорошо, Роберт. Давайте запускать эти разведмодули.
— Есть, сэр! — коммандер Цукер начал набирать команды на своём пульте, а контр-адмирал Оливер Диамато повернулся к своему начальнику штаба.
— Им не потребуется много времени, чтобы выяснить, что мы здесь, Серена, — сказал он, указывая рукой на главный экран, демонстрирующий Мантикорскую Туннельную Сеть. Уже само такое приближение к Сети вызывало у Диамато мурашки на коже, так как если и существовало место — помимо обитаемых миров домашней системы — на вторжение в которое манти гарантированно отреагировали бы подобно раненому болотному тигру, то это был центральный узел Сети.
— На самом деле, сэр, — с невесёлой улыбкой ответила коммандер Тавернер, — я подозреваю, что они уже знают, разве нет?
— Я адмирал. Это означает, что я могу при желании изображать хорошую мину, — с напряжённой ответной улыбкой возразил Диамато.
В действительности, как они с Цукером прекрасно знали, размещённые в системе платформы манти обнаружили и точно засекли их гиперследы уже в момент их прибытия. Не имело смысла пытаться обмануть эти гигантские массивы сенсоров. Имея размеры в тысячи километров, они могли засечь даже самый аккуратный переход в обычное пространство на расстоянии буквально в световые недели. Тем более сигнатуры двух эскадр линейных крейсеров всего лишь в шести световых часах от светила.
— Полагаю, что так, сэр, — согласилась Тавернер. — Наверное именно поэтому я всего лишь коммандер.
— И не вздумайте это забывать. — Диамато почти ощущал, как от перешучивания между ним и начальником штаба успокаивается команда флагманского мостика, и это было хорошо. Однако были и более серьёзные вещи, которыми следовало заняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252