Он, следовало признать, действительно был ужасен.
— Так что я просто повернулась, чтобы побрызгать этим, — она взмахнула баллончиком освежителя, — а вы открыли дверь и, вот…
Она умолкла, но на лице у нее была такая смесь смущения и извинения, что Меарс не смог не рассмеяться.
— Ну, со мной случалось и худшее, — сказал он стирая с лица остатки аэрозоля. — И вы правы. Здесь достаточно сильно накурено. Так что я отойду в сторонку и позволю вам от всей души побрызгать освежителем.
— Спасибо! — отозвалась она и несколько секунд трудолюбиво водила струей из баллончика. Затем критически принюхалась.
— Лучше, боюсь, не будет, — сказала она. — Все еще собираетесь ехать? Или подождете такси с запахом получше?
— Сойдёт, — ответил Меарс и забрался в такси.
— Куда? — спросила она.
— Мне нужно сделать кое-какие покупки, так что сперва в Ярдман.
— Легко, — согласилась она и такси устремилось к самому известному торговому центру столицы.
В стороне неприметный человек, пронаблюдавший всю сцену тщательно скрывая свое внимание, повернулся и зашагал прочь.
* * *
— Привет, Нико, — сказала Хонор Нико Хевенхёрсту, открывшему ей переднюю дверь. — Похоже, у вас сегодня вечером соберётся изрядная толпа.
— О, ваша милость, здесь видывали толпы и побольше, — ответил Хевенхёрст отступая в сторону с приветственной улыбкой. — Конечно, как вы понимаете, не в последние десятилетия, но…
Он пожал плечами, а Хонор хихикнула. Затем прошла мимо него в холл и замерла на полушаге. Там были Эмили, Хэмиш и её родители. Был и преподобный Салливан, но всех их она увидеть ожидала. Чего она не ожидала, так это присутствия представительного темноволосого человека в пурпурной епископской сутане и с блестящим наперсным крестом. Она узнала его практически моментально, хотя они никогда не встречались, и удивилась, что делает архиепископ Телмахи в Белой Гавани.
Удивление задержало на нём её внимание как минимум на несколько секунд. Достаточно долго, чтобы прийти в себя и машинально продолжить движение. Она едва успела обратить внимание на стоящего подле Телмахи человека помоложе и узнать в нем отца О’Доннела, приходского священника Эмили и Хэмиша, как поток совместных эмоций комитета по встрече обрушился на неё.
Индивидуальных источников было слишком много, чтобы она могла четко читать их чувства, но потоки Хэмиша и Эмили выделялись гораздо чётче остальных, даже её родителей. Она почувствовала, что следует им так же непроизвольно, как дышит, и брови её взметнулись вверх, когда она почувствовала в них смесь любви, решимости, понимания и почти головокружительного предвкушения.
Очевидно, она была права, подозревая, что ее мать что-то задумала. Но что?
— Привет, Хонор, — спокойно сказала Эмили, протягивая ей руку. — Добро пожаловать домой.
* * *
Трапеза, как обычно, была восхитительной, хотя, по мнению Хонор, мистрис Торн могла бы кое-чему научить Табиту Дюпи в отношении лосося. Компания тоже была вполне приятная. Хонор порадовалась, ощутив между Салливаном и Телмахи взаимные дружелюбие и восхищение. Звездное Королевство было светским государством и в его конституции прямо был прописан запрет на какую-либо государственную религию. Несмотря на это, к архиепископу Мантикоры относились как к «старейшине» религиозного сообщества, и ее порадовало, что они с Салливаном столь легко это отбросили.
Но несмотря на это, и несмотря на радость от возвращения домой, ей всё труднее и труднее было удерживаться от того, чтобы не взять кого-нибудь из присутствующих за горло. Ужин все длился и длился, а странная комбинация эмоций Александеров — и её родителей, да и Салливана, как она теперь обратила внимание — продолжала виться вокруг неё. У нее все еще не было ни малейшей догадки, по какому случаю все настолько… возбуждены, и это уже достаточно сводило с ума. Еще более сводящей с ума была абсолютная уверенность, что всё это каким-то образом концентрируется на ней.
Наконец-то тарелки с остатками десерта были убраны, слуги удалились, и Александеры и их гости остались наедине, сидя вокруг огромного стола. Хонор впервые ужинала в официальной обеденной зале Белой Гавани. Несмотря на низкий потолок и стены, забранные древними деревянными панелями, она находила помещение несколько чрезмерным. Возможно потому, что оно размером было в половину баскетбольной площадки или, как минимум, казалось таковым после более уютного помещения, в котором обычно она, Хэмиш и Эмили проводили время за едой.
— Ну, — энергично произнесла её мать, когда дверь в буфетную закрылась, — вот мы все здесь, наконец, и собрались!
— Да, — сказала Хонор, протягивая Нимицу последний стебель сельдерея, — действительно, мы все здесь, мама. Вопрос, который занимает меня — и только меня одну, поскольку остальные собравшиеся явно знают ответ — это зачем мы все здесь.
— Боже! — не смутившись, сказала Алисон и покачала головой. — Такая юношеская несдержанность! И перед лицом столь видных гостей.
— Могу заметить, что упомянутые гости — гости Хэмиша и Эмили, а не твои, мама, — ответила Хонор. — Хотя, конечно, в твоем присутствии я никогда не задаюсь надолго вопросом, кто же именно дергает за ниточки из-за сцены.
— Хонор Стефани Харрингтон! — печально покачала головой Алисон. — Такое непочтительное чадо. Как ты можешь обо мне такое думать?
— Благодаря шестидесяти годам опыта, — ответило непочтительное чадо. — Итак, кто-нибудь ответит на мой вопрос?
— На самом деле, Хонор, — заговорил Хэмиш и его голос — и эмоции — были гораздо серьёзнее игривого тона её матери, — если тут кто-то и «дергает за ниточки», то не твоя мать. А преподобный Салливан.
— Преподобный Салливан? — Хонор в изумлении взглянула на грейсонского примаса, а тот степенно ей кивнул, хотя в глазах у него бегали огоньки и она отчетливо ощущала в нем нежность и веселье.
— И какие именно ниточки были потянуты? — более осторожно спросила она, вернувшись взглядом к Хэмишу и Эмили.
— Случилось то, Хонор, — сказала Эмили, — что, как мы и боялись, новости о твоей — и моей — беременности добрались до Грейсона. На самом деле здесь, в Звездном Королевстве, шумиха уже начала стихать. Особенно, — в ее мыслесвете заплясал огонёк злорадного удовлетворения, — с тех пор, как новое руководство «Сплетен Лэндинга» обнаружило некие огрехи в финансовых отчетах Соломона Хейеса и уволило его. Полагаю, он сейчас обсуждает эти самые огрехи с полицией и представителями Казначейства.
Но, — мимолетное удовлетворение истаяло, — на Грейсоне ситуация примерно такая, как мы с тобой и боялись. Надо сказать, к преподобному приходила делегация землевладельцев чтобы обсудить их… озабоченность.
Её губы на мгновение мрачно сжались, а затем она мотнула рукой в знаке, заменявшем ей пожатие плечами.
— Незачем и говорить, что преподобный Салливан выступил на твоей стороне, — Хонор взглянула на Салливана и тот степенно склонил голову в ответ на благодарность в её глазах, — но, со всей очевидностью, некоторые из них — особенно, как я поняла, землевладелец Мюллер — готовы использовать данную ситуацию, чтобы атаковать тебя по возможности максимально публично. Поэтому преподобный и решил взять дело в собственные руки, говоря с пастырской точки зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252
— Так что я просто повернулась, чтобы побрызгать этим, — она взмахнула баллончиком освежителя, — а вы открыли дверь и, вот…
Она умолкла, но на лице у нее была такая смесь смущения и извинения, что Меарс не смог не рассмеяться.
— Ну, со мной случалось и худшее, — сказал он стирая с лица остатки аэрозоля. — И вы правы. Здесь достаточно сильно накурено. Так что я отойду в сторонку и позволю вам от всей души побрызгать освежителем.
— Спасибо! — отозвалась она и несколько секунд трудолюбиво водила струей из баллончика. Затем критически принюхалась.
— Лучше, боюсь, не будет, — сказала она. — Все еще собираетесь ехать? Или подождете такси с запахом получше?
— Сойдёт, — ответил Меарс и забрался в такси.
— Куда? — спросила она.
— Мне нужно сделать кое-какие покупки, так что сперва в Ярдман.
— Легко, — согласилась она и такси устремилось к самому известному торговому центру столицы.
В стороне неприметный человек, пронаблюдавший всю сцену тщательно скрывая свое внимание, повернулся и зашагал прочь.
* * *
— Привет, Нико, — сказала Хонор Нико Хевенхёрсту, открывшему ей переднюю дверь. — Похоже, у вас сегодня вечером соберётся изрядная толпа.
— О, ваша милость, здесь видывали толпы и побольше, — ответил Хевенхёрст отступая в сторону с приветственной улыбкой. — Конечно, как вы понимаете, не в последние десятилетия, но…
Он пожал плечами, а Хонор хихикнула. Затем прошла мимо него в холл и замерла на полушаге. Там были Эмили, Хэмиш и её родители. Был и преподобный Салливан, но всех их она увидеть ожидала. Чего она не ожидала, так это присутствия представительного темноволосого человека в пурпурной епископской сутане и с блестящим наперсным крестом. Она узнала его практически моментально, хотя они никогда не встречались, и удивилась, что делает архиепископ Телмахи в Белой Гавани.
Удивление задержало на нём её внимание как минимум на несколько секунд. Достаточно долго, чтобы прийти в себя и машинально продолжить движение. Она едва успела обратить внимание на стоящего подле Телмахи человека помоложе и узнать в нем отца О’Доннела, приходского священника Эмили и Хэмиша, как поток совместных эмоций комитета по встрече обрушился на неё.
Индивидуальных источников было слишком много, чтобы она могла четко читать их чувства, но потоки Хэмиша и Эмили выделялись гораздо чётче остальных, даже её родителей. Она почувствовала, что следует им так же непроизвольно, как дышит, и брови её взметнулись вверх, когда она почувствовала в них смесь любви, решимости, понимания и почти головокружительного предвкушения.
Очевидно, она была права, подозревая, что ее мать что-то задумала. Но что?
— Привет, Хонор, — спокойно сказала Эмили, протягивая ей руку. — Добро пожаловать домой.
* * *
Трапеза, как обычно, была восхитительной, хотя, по мнению Хонор, мистрис Торн могла бы кое-чему научить Табиту Дюпи в отношении лосося. Компания тоже была вполне приятная. Хонор порадовалась, ощутив между Салливаном и Телмахи взаимные дружелюбие и восхищение. Звездное Королевство было светским государством и в его конституции прямо был прописан запрет на какую-либо государственную религию. Несмотря на это, к архиепископу Мантикоры относились как к «старейшине» религиозного сообщества, и ее порадовало, что они с Салливаном столь легко это отбросили.
Но несмотря на это, и несмотря на радость от возвращения домой, ей всё труднее и труднее было удерживаться от того, чтобы не взять кого-нибудь из присутствующих за горло. Ужин все длился и длился, а странная комбинация эмоций Александеров — и её родителей, да и Салливана, как она теперь обратила внимание — продолжала виться вокруг неё. У нее все еще не было ни малейшей догадки, по какому случаю все настолько… возбуждены, и это уже достаточно сводило с ума. Еще более сводящей с ума была абсолютная уверенность, что всё это каким-то образом концентрируется на ней.
Наконец-то тарелки с остатками десерта были убраны, слуги удалились, и Александеры и их гости остались наедине, сидя вокруг огромного стола. Хонор впервые ужинала в официальной обеденной зале Белой Гавани. Несмотря на низкий потолок и стены, забранные древними деревянными панелями, она находила помещение несколько чрезмерным. Возможно потому, что оно размером было в половину баскетбольной площадки или, как минимум, казалось таковым после более уютного помещения, в котором обычно она, Хэмиш и Эмили проводили время за едой.
— Ну, — энергично произнесла её мать, когда дверь в буфетную закрылась, — вот мы все здесь, наконец, и собрались!
— Да, — сказала Хонор, протягивая Нимицу последний стебель сельдерея, — действительно, мы все здесь, мама. Вопрос, который занимает меня — и только меня одну, поскольку остальные собравшиеся явно знают ответ — это зачем мы все здесь.
— Боже! — не смутившись, сказала Алисон и покачала головой. — Такая юношеская несдержанность! И перед лицом столь видных гостей.
— Могу заметить, что упомянутые гости — гости Хэмиша и Эмили, а не твои, мама, — ответила Хонор. — Хотя, конечно, в твоем присутствии я никогда не задаюсь надолго вопросом, кто же именно дергает за ниточки из-за сцены.
— Хонор Стефани Харрингтон! — печально покачала головой Алисон. — Такое непочтительное чадо. Как ты можешь обо мне такое думать?
— Благодаря шестидесяти годам опыта, — ответило непочтительное чадо. — Итак, кто-нибудь ответит на мой вопрос?
— На самом деле, Хонор, — заговорил Хэмиш и его голос — и эмоции — были гораздо серьёзнее игривого тона её матери, — если тут кто-то и «дергает за ниточки», то не твоя мать. А преподобный Салливан.
— Преподобный Салливан? — Хонор в изумлении взглянула на грейсонского примаса, а тот степенно ей кивнул, хотя в глазах у него бегали огоньки и она отчетливо ощущала в нем нежность и веселье.
— И какие именно ниточки были потянуты? — более осторожно спросила она, вернувшись взглядом к Хэмишу и Эмили.
— Случилось то, Хонор, — сказала Эмили, — что, как мы и боялись, новости о твоей — и моей — беременности добрались до Грейсона. На самом деле здесь, в Звездном Королевстве, шумиха уже начала стихать. Особенно, — в ее мыслесвете заплясал огонёк злорадного удовлетворения, — с тех пор, как новое руководство «Сплетен Лэндинга» обнаружило некие огрехи в финансовых отчетах Соломона Хейеса и уволило его. Полагаю, он сейчас обсуждает эти самые огрехи с полицией и представителями Казначейства.
Но, — мимолетное удовлетворение истаяло, — на Грейсоне ситуация примерно такая, как мы с тобой и боялись. Надо сказать, к преподобному приходила делегация землевладельцев чтобы обсудить их… озабоченность.
Её губы на мгновение мрачно сжались, а затем она мотнула рукой в знаке, заменявшем ей пожатие плечами.
— Незачем и говорить, что преподобный Салливан выступил на твоей стороне, — Хонор взглянула на Салливана и тот степенно склонил голову в ответ на благодарность в её глазах, — но, со всей очевидностью, некоторые из них — особенно, как я поняла, землевладелец Мюллер — готовы использовать данную ситуацию, чтобы атаковать тебя по возможности максимально публично. Поэтому преподобный и решил взять дело в собственные руки, говоря с пастырской точки зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252