Когда Харрингтон захлопнула ловушку, он не думал, что вообще хоть кто-то сумеет вырваться. Однако, каким-то образом, сумел увести почти треть своего флота. Что, разумеется, было другим способом сказать, что он потерял больше двух третей. И потерял бы всех, если бы оборонительная доктрина Шэннон Форейкер не сработала так хорошо. Большинство ускользнувших кораблей были жестоко потрепаны и, хотя он сумел уклонится от преследования в гиперпространстве, дорога домой сама по себе была кошмаром. Повреждения ограничили их возможности дельта-полосой, где максимальная эффективная скорость составляла только 1 300 c, и, в результате, на дорогу ушло больше трёх месяцев. Трёх месяцев, в течение которых они боролись с повреждениями, имея в распоряжении только скудные ресурсы своих кораблей. Трёх месяцев, в течение которых раненые поправлялись — или нет — при том, что даже на уцелевших кораблях потери медперсонала доходили до тридцати процентов. Трёх месяцев, в течение которых у них не было ни малейшего представления, как прошли остальные части операции «Удар молнии».
К счастью, ответом на последний вопрос было то, что прошли они достаточно неплохо. Успех прочих командующих флотами, возможно, добавил соли на рану его собственной неудачи, но манти хотя бы в целом пострадали гораздо сильнее Республики. Жаль, что Хавьер Жискар не рискнул атаковать Звезду Тревора, но Турвиль не мог его за это упрекнуть, исходя из того, что в тот момент знал Хавьер. Но остальные атаки, особенно на Грендельсбейн, завершились оглушительным успехом, и в Октагоне ни Турвиля, ни его штаб не обвиняли в том, что случилось со Вторым Флотом на Марше.
Один-два политика сочли нужным высказаться. По правде говоря, они наговорили достаточно, чтобы попасть в личный черный список Лестера Турвиля. Это было той стороной действующей демократии — Турвиль откровенно это признавал, — без которой он вполне бы обошелся. Но самым значимым свидетельством того, что он не потерял доверия начальства, было новое назначение.
Второй Флот был собран заново. Старый Второй Флот был расформирован после «Удара молнии», а ядро ветеранов нового получали в основном корабли новой постройки, прямо после прохождения ходовых испытаний в Болтхоле под руководством Шэннон Форейкер. Когда его назначили командующим, он считал, что активных действий им не видать ещё стандартный год, а то и дольше. Второму Флоту было предназначено стать кастетом, о существовании которого другая сторона не должна была подозревать, вплоть до того, как получит сокрушительный хук справа.
Но даже в лучшие планы приходится вносить коррективы, и на Лестера Турвиля свалилась операция «Гоби». Хотя нельзя сказать, чтобы эта операция потребовала от него задействования всех наличных сил. Он мог собрать в необходимое ударное соединение закалённых в сражениях ветеранов, не подставляя под удар новичков. Честно говоря, он полагал, что мог бы даже всю операцию поручить одному из командиров его оперативных соединений… если бы, черт побери, существовал хоть один шанс за то, что он откажется лично командовать ею.
— В любом случае, это будет интересно, — произнес он через несколько секунд. — Я не присутствовал при том, как Занзибару досталось во время операции «Икар», но, почему-то, мне не кажется, что занзибарцы сильно обрадуются, когда грузовик переедет их во второй раз. А Занзибар по меньшей мере столь же важен для Альянса, как для нас все атакованные Харрингтон системы вместе взятые.
— Понимаю, шеф, — кивнула Дилэни. — На самом деле именно это заставляет меня немного нервничать. — Турвиль изогнул бровь и она пожала плечами. — Раз уж мы понимаем, как для них важен Занзибар, то и они тоже должны понимать. А когда наши в последний раз проводили там разведку боем, они выдали нам уйму информации о своих оборонительных мероприятиях. На их месте, я бы после того многое поменяла.
— Именно из этого мы и исходили при составлении плана операции, — заметил Турвиль. — Но если только они не решились прислать туда значительное количество кораблей стены, то им остается только применить какой-то вариант того, что мы и видели. А мы, в отличие от них, решились прислать туда значительное количество кораблей стены. — он чуть улыбнулся. — Не думаю, что результат понравится им настолько же, как и нам.
* * *
Хонор стояла на флагманском мостике «Императора» сцепив руки за спиной, и наблюдала на дисплее, как Восьмой Флот отправляется на операцию «Плодожорка III». Следы крови, конечно же, были давным-давно смыты, а разбитые консоли и кресла — заменены. Но вряд ли кто-то из находившихся на мостике мог забыть, как здесь погибли шестеро человек, которых все они знали. А Хонор чувствовала, что на месте Саймона у люка стоит Спенсер Хаук.
Она наблюдала, как невинно выглядевшие иконки беззвучно перемещаются по схеме, уверенно ускоряясь по направлению к гипергранице Звезды Тревора, и пыталась проанализировать собственные эмоции. «По большей части печаль», — подумала она. А еще… не совсем вина, но что-то вроде этого.
Слишком многие её телохранители погибли, выполняя свой долг. Защищая её спину, или просто попав под огонь во время сражения, в гуще которого бы никогда не оказались, если бы не сопровождали её. Поначалу она чуть было не злилась на них за то, что их смерти висли на её совести. Но постепенно она пришла к пониманию того, что дела обстоят вовсе не так. Да, они погибали потому, что были её телохранителями, но каждый из них был добровольцем. Они служили ей потому, что таков был их выбор, и они были довольны свои выбором. Они стремились умереть ничуть не больше кого угодно другого. Зато были уверены, что служат тому, кто того стоит, так же как и сама Хонор Харрингтон была уверена с первой же своей встречи лицом к лицу с Елизаветой Третьей. И поэтому не её делом было, останутся ли они живы. Её делом было быть достойной их служения.
И все-таки, несмотря на это, она ощущала на себе груз их смертей, как и смертей всех погибших под её командой, и отчаянно желала, чтобы они остались в живых. И как бы она ни переживала смерть Саймона Маттингли, или смерти прочих людей на мостике, был еще Тимоти Меарс. Молодой человек, которого она убила.
Она стояла практически на том же самом месте, что и тогда. Могла повернуться и увидеть то место, где упал Саймон, где тело Меарса рухнуло на палубу. Хонор знала, что у неё не было выбора, и что, даже в тот момент, когда она его убила, Меарс это понимал. Но он был так молод, обещал столь многое, и умер, убитый другом, чтобы он не убил других своих друзей…
Нимиц укоризненно мяукнул ей в ухо, и она, почувствовав его эмоции, мысленно встряхнулась. Он тоже тосковал по Саймону и по Тимоти, но не обвинял в произошедшем ни её, ни Меарса. Свою ненависть он приберегал для того, кто отправил Тимоти Меарса в его последнюю ужасающую миссию, и Хонор поняла, что он прав.
Она не знала, кто отдал приказ о её устранении, или планировал операцию… но узнает. А затем она займется этим делом лично.
Нимиц снова мяукнул, на этот раз в согласии.
* * *
— Сэр, оперативное соединение готово к отбытию.
Лестер Турвиль повернул голову и взглянул вниз, на маленький дисплей коммуникатора. С него капитан Селестина Уэльбек, командир КФРХ «Герьер», флагмана Второго Флота, встретила его взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252