Если редакция газеты, радио, ТВ не получает содержания из бюджета и, естественно, не контролируется чиновниками, то она это содержание должна получать где-то еще в обязательном порядке — на одних рекламных объявлениях без серьезной «раскрутки» в общенациональный печатный или вещательный орган никогда не разовьешься. Взаимодействовать же с пользой для дела с частными владельцами СМИ ничуть не сложнее, чем с «казенными» редакторами и журналистами. Даже подчас резкие критические статьи о деятельности спецслужб не в состоянии создать для них серьезных проблем: даже когда произошла несанкционированная утечка информации, ее легко девуалировать самыми разнообразными способами. Вроде серии публикаций с самыми абсурдными обвинениями в свой адрес. В действительности кто бы из сотрудников ни сообщил в прессу какие-то известные ему сведения — бесспорных доказательств ему привести не удастся в виду их отсутствия: деликатные операции не документируются. А на любой разоблачительный разговор можно всегда выдвинуть 2-3 таких же убедительных свидетельствующих, что у «разоблачителя» самого проблемы с головой.
Зато не нужно лишний раз проходить цепочки инстанций в соответствующих госструктурах для мотиваций, обоснований и разъяснений необходимости реализации тех или иных информационных проектов.
Спецслужбы не стесняют и не смущают клубы гомосексуалистов и лесбиянок в любом их количестве, подпольные объединения педофилов. И отнюдь не потому, что службы госбезопасности являются сторонниками или защитниками многообразных половых извращенцев в пику церковной морали, общественного мнения.
Но исключительно по причине профессиональной целесообразности — любые сообщества подобной публики всегда самые благодатные места получения убойных компрометирующих материалов на политиков, вельмож, дельцов, позволяющих потом манипулировать ими всю оставшуюся жизнь в интересах государственных разведсообществ.
В отсутствие же возможности открыто создавать объединения разнообразных непотребствующих этот сектор жизнедеятельности спецслужб функционирует с большими трудностями, издержками, требует активного вмешательства в организацию этого дела.
Не представляет никаких серьезных препятствий для работы спецслужб право граждан обжаловать в судебном порядке действия всех госорганов и их должностных лиц (а сотрудники служб безопасности относятся к их числу). Не вызывают возражений спецслужб необходимость испрашивать в судах разрешения на проведение ряда своих оперативно-розыскных мероприятий. Во-первых, чтобы жаловаться, необходимо иметь на руках доказательства неправомерных действий должностного лица — письменные или свидетельские. Спецслужбы таких доказательств обычно не оставляют, а подозрения, предположения — не аргументы в судах. Получение же санкций на некоторые установленные законом оперативные действия для спецслужб тоже не проблема: сколь угодно убедительно мотивировать их необходимость оперативные сотрудники всегда смогут без особого труда — наука не очень сложная для опытного работника.
Но гражданское общество ныне совершенно беззащитно перед массированной системой слежки, контроля со стороны множеств частных сыскных агентств, служб безопасности корпораций, использующих практически те же самые методы и средства оперативно-розыскной работы, но без каких-либо судебных санкций. Сведения же, добытые таким образом, оказываются потом где угодно: и у банков, и у политиков, и у полиции, и у спецслужб, и у журналистов, и у организованной преступности.
Степень распространения подобной малоприятной практики зависит от любого платежеспособного интереса и может в несколько раз превышать по объему, числу отслеживаемых граждан интенсивность работы государственных спецслужб.
Обилие политических партий, общественных, молодежных организаций не слишком усложняет и задачи политического сыска. Прежде всего, потому, что действительно активных лидеров, от которых можно ожидать больших неприятностей, в любом социуме всегда немного. Их знают в спецслужбах наперечет вместе с их точными характеристиками, связями, предпочтениями, устремлениями, слабостями и т.п. В такие организации относительно легко «делегировать» связанных со спецслужбами активистов — и чтоб знать ситуацию и намерения лидеров, и чтоб вовремя удержать от чего-то или подвигнуть в нужном направлении. Главные трудности для работы с молодежью для спецслужб составляют отнюдь не какие бы то ни было общественные институты, социальные технологии, права и свободы граждан либерального демократического общества, а каша в головах молодых, нелогичность, сумасбродство их устремлений и поступков, создающих часто весьма сложные для разрешения конфликтные ситуации с полицией и другие возрастные «издержки».
Таким образом, практически все, что связано для спецслужб с так называемым гражданским обществом с его множеством свобод личности, складывается в закономерность такого рода: чем меньше в обществе административных ограничений, тем легче работать и спецслужбам, тем проще скрывать, маскировать следы профессиональной деятельности.
Исключение из этого составляют разве что только работа против террористических подпольных организаций и иностранных разведок: свобода финансового рынка, чрезвычайная мобильность бизнесструктур, легкость возникновения различных общественных организаций, неподконтрольность финансирования СМИ предельно облегчают деятельность зарубежной агентуры, агентов влияния, бизнесструктур для финансирования террористических организаций. Но и гражданскому обществу от этого пользы никакой — один сплошной вред, который рафинированные либералы нигде в упор не хотят видеть, относя это к вполне приемлемым издержкам, небольшой плате за право ощущать себя свободными. Пока какой-то зарубежной спецслужбе не будет дана команда реализовать стратегию напряженности с целью дезорганизовать весь уклад жизни и общества. Либо подобным займется структура вроде Аль-Каиды. Когда же загремят взрывы на рынках, в поездах, в метро и польется кровь, тогда и самые отъявленные либералы (кроме тех, кому есть куда бежать за границу) вспоминают о спецслужбах, и о быстрейшем ужесточении уголовного законодательства, и об административных мерах по наведению строгостей в учетах и контроле во всех сферах человеческой жизнедеятельности.
Объективно либерализация социального уклада, кроме того, в современных условиях неизбежно стимулирует развитие наркоторговли, которая ныне создает свои сети в школах, ПТУ, институтах, стремясь даже в дошкольные учреждения. При угрожающем развитии этих процессов общество вынуждено будет ввести и здесь новые административные и общеуголовные ограничения и санкции, расширив полномочия подразделений полиции и спецслужб.
Либерализация экономического уклада неизбежно приводит и к резкой активизации индустрии производства контрафактной продукции, индустрии подделок и фальсификатов, самым непосредственным образом через продукты, напитки, лекарства создавших нынешнюю проблему вымирания от множества самых неожиданных болезней иммунной системы, крови уже целых российских этносов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132