Со мной же ничего плохого не случится. Может быть, когда-нибудь, я вернусь. Когда… буду свободен от своего слова.
Рэя словно ударили в сердце ножом.
— Когда будете свободны, — повторил он. — Это после смерти Нейгала, капитан? Но ведь и он после смерти будет свободен от своего слова. И тогда на вас наложат руку… те, кто занимается пленными пилотами. Синоби.
— Что будет, то и будет, — со спокойствием отчаяния ответил Дик. Рэй ощутил исходящий от него слабый запах спиртного, но пьян юноша не был. Ну, разве что слегка, самую малость под хмельком.
— Я тогда останусь с вами, — эта мысль пришла к Рэю так неожиданно, что он сам удивился. Как будто бы слова возникли прямо на языке.
— Кому ты здесь нужен, — бросил Призрак. — Думаешь, мой господин станет терпеть предателя?
— Ты! — Дик встал между Рэем и Призраком, и ткнул пальцем в грудь огромного матерого морлока. — Не смей так с ним говорить.
Призрак был поражен вдвойне: тем, что его реплику, сказанную на тиби, поняли и тем, что человек вступается за честь морлока.
— Что бы ни решили мастер Нейгал и леди Констанс, — продолжал Дик, — Рэй это мне предложил потому, что он мне верен. И его верность я ставлю выше, чем верность раба — потому что он сам выбирал, кому быть верным. Ты пойдешь за своим господином, потому что ничего другого не знаешь, а Рэй хочет остаться со мной потому, что я дорог ему. И я ему благодарен… — Дик осекся вдруг, не закончив фразы, и схватился рукой за горло, словно гортань ему свело какой-то судорогой.
Призрак опешил. Он не стал бы возражать человеку даже если бы имел, что возразить, но сейчас он и слов найти не мог, даже если бы ему позволили. Этот маленький человек все перевернул с ног на голову: это гему должна быть дорога привязанность хозяина, а не хозяину — привязанность гема! Наконец он нашелся и обратился к Рэю.
— Ты видишь, как тебя любят, — сказал он. — Неужели твои господа не знают, что ты предал один раз и можешь предать второй?
— Он любит меня, и я его не предам! — Рэй стукнул хвостом по полу. — Ты не знаешь, что такое верность, Призрак. Я это узнал только когда стал свободным, а ты умрешь и не узнаешь. Ты никогда и ни за кем не следовал по своей воле — только по приказу.
— Этти! — Призрак тоже разгорячился и ударил хвостом. — Извращенный! Ты забыл, что у тебя нет и не может быть собственной воли?
Рэй хотел было ответить, но прохладная рука Дика легла ему на голую грудь, останавливая.
— Как вас зовут? — спросил Дик у Призрака.
— Меня? Сейчас хозяин зовет меня Призрак, — тот снова слегка опешил.
— Неудобно разговаривать, когда не знаешь, как называть человека, — объяснился Дик. — Призрак, вы не глупый человек. Скажите, если бы у Рэя вовсе не было своей воли — разве мог бы он об этом забыть? Если бы ее не было — разве мог бы он сейчас пойти за мной? А вы — за мастером Нейгалом?
— Призрак следует за Нейгалом по воле Нейгала, — качнул головой морлок.
— Но ты же не принадлежал ему от рождения, — вставил Рэй. — Ты запечатлен на дом Рива, как и я, верно? Просто когда ты остался из прайда один, Нейгал забрал тебя к себе, так? Потому что он был командиром твоего туртана. Тебе он нравится не потому что запечатлен, а потому что он такой человек, верно?
— Какая разница, нравится мне хозяин или нет? — Призрак терялся, не зная, как отвечать Рэю в присутствии Дика и как отвечать Дику. По понятиям вавилонского этикета юноша вел себя просто непристойно, обращаясь к чужому рабу напрямую. Будь здесь господа — они бы сделали Дику суровый выговор, будь Призрак хозяйским от рождения морлоком — он бы просто игнорировал Дика, но Призрак был морлоком армейским, и привык отвечать всякому вышестоящему, хоть и не всякого слушаться. Поэтому он все больше нервничал и раздражался, отстаивая ту картину мира, к которой привык с рождения.
— Асли бы он был он жестокий или нечестный человек?
— Господин Нейгал — хороший господин, — отчеканил Призрак. — Господина «если бы» Призрак не знает.
— А, ладно, — вздохнул Дик. — Идем, Рэй. Если ты хочешь поговорить с Нейгалом — идем.
— Нейгал не станет со мной говорить, сэнтио-сама.
— Станет, — сквозь зубы процедил Дик, и скулы у него прямо-таки запылали. — Зараза! Я и недели не пробыл в Вавилоне — а меня от Вавилона уже рвет!
— Ох, капитан, — сказал Рэй. — Часом не вздумали вы в одиночку тут все перевернуть?
— Почему в одиночку? Нас двое, Рэй-кун.
Самому себе удивляясь, Рэй пошел за ним следом. Он и не представлял себе, что Картаго так быстро на него подействует. Имперские порядки уже стали привычны — но сейчас он вспомнил, с какой болью он к ним привыкал. Самым трудным было угадывать настроения людей. В доме Рива это было не нужно. Но сейчас Рэй воспринимал как оскорбление то, что раньше считал должным: Нейгал не станет с ним что-либо обсуждать. Сейчас ему почти хотелось, чтобы Нейгал его оскорбил. Чтобы хотя бы так встал с ним на одну доску. Но почему? Прежде ведь такого не было… Он был так же покорен, как Призрак, он не знал, что бывает иначе. То есть, это нельзя даже называть покорностью — покориться значит все же принять какое-то решение, он же никаких решений не принимал, а просто жил так.
Вслед за Диком он вошел в обеденный зал — и тут Джек сорвался с места, обежал стол и прыгнул на юношу, обхватив его руками за шею, а ногами за талию.
— Я без него не уеду! — крикнул малыш, обернувшись. — Ай! Ты чего?
Дик щекотнул его по ребрам, чтобы он разжал руки, поймал под мышки, поставил на пол и строго сказал, присев, чтобы смотреть в глаза:
— Джеки-тян, ты уже большой мальчик. Если ты останешься со мной, кто присмотрит за мамой? И папа огорчится, если ты не приедешь. Не бойся, ничего плохого мне не сделают. Мастер Нейгал — хороший человек. И Рэй останется со мной, если мастер Нейгал позволит.
— Этого нельзя допустить, — Кассандра, промолчавшая весь ужин, резко поднялась из-за стола и повернулась к Дику. — Вы обязаны запретить ему!
Рэй снова ощутил непонятное вдохновение, рождающее слова прямо на языке.
— Мастер Суна ничего мне не может запретить, раз он больше не капитан, а ваш пленник. Запретить мне может леди Констанс, я ее вассал, но она меня поймет и запрещать не станет, потому что Дик — ее вассал тоже. А у вас я позволения спрашивать не буду. Просто останусь здесь, и все; пойду жить туда, где скрываются ваши умирающие — может, смогу облегчить кому-то последние часы. Буду жить или умру — мне неважно. Вы меня создали на убой и таким, что смерти я не боюсь.
— Вот, — сказала Кассандра, поворачиваясь к Нейгалу. — Это как раз то, о чем я говорила, Эктор. Поведенческое расстройство.
— Это выбор свободного человека! — леди Констанс поднялась из-за стола.
— Он не человек! — Кассандра уже почти кричала.
— Кого вы хотите в этом убедить — его? Меня? Себя?
— Вас? Это бесполезно, я знаю. Ваши убеждения держатся на ничем не подтвержденной догматической вере, вы не прислушаетесь к логике.
— Попробуйте логически доказать, что Рэй мыслит, говорит и поступает не как человек.
— Вы можете говорить, что угодно, сударыня, но свое подсознание вы не обманете. Вы видите перед собой не человека, а прямоходящую ящерицу. И от этого ощущения вы не отделаетесь, сколько бы вслух ни говорили обратное.
— Почему? Мне встречались люди самого разнообразного вида: карликового роста и гигантского роста, с самым разным цветом кожи, с сожженными лицами, с протезами глаз, рук и ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224
Рэя словно ударили в сердце ножом.
— Когда будете свободны, — повторил он. — Это после смерти Нейгала, капитан? Но ведь и он после смерти будет свободен от своего слова. И тогда на вас наложат руку… те, кто занимается пленными пилотами. Синоби.
— Что будет, то и будет, — со спокойствием отчаяния ответил Дик. Рэй ощутил исходящий от него слабый запах спиртного, но пьян юноша не был. Ну, разве что слегка, самую малость под хмельком.
— Я тогда останусь с вами, — эта мысль пришла к Рэю так неожиданно, что он сам удивился. Как будто бы слова возникли прямо на языке.
— Кому ты здесь нужен, — бросил Призрак. — Думаешь, мой господин станет терпеть предателя?
— Ты! — Дик встал между Рэем и Призраком, и ткнул пальцем в грудь огромного матерого морлока. — Не смей так с ним говорить.
Призрак был поражен вдвойне: тем, что его реплику, сказанную на тиби, поняли и тем, что человек вступается за честь морлока.
— Что бы ни решили мастер Нейгал и леди Констанс, — продолжал Дик, — Рэй это мне предложил потому, что он мне верен. И его верность я ставлю выше, чем верность раба — потому что он сам выбирал, кому быть верным. Ты пойдешь за своим господином, потому что ничего другого не знаешь, а Рэй хочет остаться со мной потому, что я дорог ему. И я ему благодарен… — Дик осекся вдруг, не закончив фразы, и схватился рукой за горло, словно гортань ему свело какой-то судорогой.
Призрак опешил. Он не стал бы возражать человеку даже если бы имел, что возразить, но сейчас он и слов найти не мог, даже если бы ему позволили. Этот маленький человек все перевернул с ног на голову: это гему должна быть дорога привязанность хозяина, а не хозяину — привязанность гема! Наконец он нашелся и обратился к Рэю.
— Ты видишь, как тебя любят, — сказал он. — Неужели твои господа не знают, что ты предал один раз и можешь предать второй?
— Он любит меня, и я его не предам! — Рэй стукнул хвостом по полу. — Ты не знаешь, что такое верность, Призрак. Я это узнал только когда стал свободным, а ты умрешь и не узнаешь. Ты никогда и ни за кем не следовал по своей воле — только по приказу.
— Этти! — Призрак тоже разгорячился и ударил хвостом. — Извращенный! Ты забыл, что у тебя нет и не может быть собственной воли?
Рэй хотел было ответить, но прохладная рука Дика легла ему на голую грудь, останавливая.
— Как вас зовут? — спросил Дик у Призрака.
— Меня? Сейчас хозяин зовет меня Призрак, — тот снова слегка опешил.
— Неудобно разговаривать, когда не знаешь, как называть человека, — объяснился Дик. — Призрак, вы не глупый человек. Скажите, если бы у Рэя вовсе не было своей воли — разве мог бы он об этом забыть? Если бы ее не было — разве мог бы он сейчас пойти за мной? А вы — за мастером Нейгалом?
— Призрак следует за Нейгалом по воле Нейгала, — качнул головой морлок.
— Но ты же не принадлежал ему от рождения, — вставил Рэй. — Ты запечатлен на дом Рива, как и я, верно? Просто когда ты остался из прайда один, Нейгал забрал тебя к себе, так? Потому что он был командиром твоего туртана. Тебе он нравится не потому что запечатлен, а потому что он такой человек, верно?
— Какая разница, нравится мне хозяин или нет? — Призрак терялся, не зная, как отвечать Рэю в присутствии Дика и как отвечать Дику. По понятиям вавилонского этикета юноша вел себя просто непристойно, обращаясь к чужому рабу напрямую. Будь здесь господа — они бы сделали Дику суровый выговор, будь Призрак хозяйским от рождения морлоком — он бы просто игнорировал Дика, но Призрак был морлоком армейским, и привык отвечать всякому вышестоящему, хоть и не всякого слушаться. Поэтому он все больше нервничал и раздражался, отстаивая ту картину мира, к которой привык с рождения.
— Асли бы он был он жестокий или нечестный человек?
— Господин Нейгал — хороший господин, — отчеканил Призрак. — Господина «если бы» Призрак не знает.
— А, ладно, — вздохнул Дик. — Идем, Рэй. Если ты хочешь поговорить с Нейгалом — идем.
— Нейгал не станет со мной говорить, сэнтио-сама.
— Станет, — сквозь зубы процедил Дик, и скулы у него прямо-таки запылали. — Зараза! Я и недели не пробыл в Вавилоне — а меня от Вавилона уже рвет!
— Ох, капитан, — сказал Рэй. — Часом не вздумали вы в одиночку тут все перевернуть?
— Почему в одиночку? Нас двое, Рэй-кун.
Самому себе удивляясь, Рэй пошел за ним следом. Он и не представлял себе, что Картаго так быстро на него подействует. Имперские порядки уже стали привычны — но сейчас он вспомнил, с какой болью он к ним привыкал. Самым трудным было угадывать настроения людей. В доме Рива это было не нужно. Но сейчас Рэй воспринимал как оскорбление то, что раньше считал должным: Нейгал не станет с ним что-либо обсуждать. Сейчас ему почти хотелось, чтобы Нейгал его оскорбил. Чтобы хотя бы так встал с ним на одну доску. Но почему? Прежде ведь такого не было… Он был так же покорен, как Призрак, он не знал, что бывает иначе. То есть, это нельзя даже называть покорностью — покориться значит все же принять какое-то решение, он же никаких решений не принимал, а просто жил так.
Вслед за Диком он вошел в обеденный зал — и тут Джек сорвался с места, обежал стол и прыгнул на юношу, обхватив его руками за шею, а ногами за талию.
— Я без него не уеду! — крикнул малыш, обернувшись. — Ай! Ты чего?
Дик щекотнул его по ребрам, чтобы он разжал руки, поймал под мышки, поставил на пол и строго сказал, присев, чтобы смотреть в глаза:
— Джеки-тян, ты уже большой мальчик. Если ты останешься со мной, кто присмотрит за мамой? И папа огорчится, если ты не приедешь. Не бойся, ничего плохого мне не сделают. Мастер Нейгал — хороший человек. И Рэй останется со мной, если мастер Нейгал позволит.
— Этого нельзя допустить, — Кассандра, промолчавшая весь ужин, резко поднялась из-за стола и повернулась к Дику. — Вы обязаны запретить ему!
Рэй снова ощутил непонятное вдохновение, рождающее слова прямо на языке.
— Мастер Суна ничего мне не может запретить, раз он больше не капитан, а ваш пленник. Запретить мне может леди Констанс, я ее вассал, но она меня поймет и запрещать не станет, потому что Дик — ее вассал тоже. А у вас я позволения спрашивать не буду. Просто останусь здесь, и все; пойду жить туда, где скрываются ваши умирающие — может, смогу облегчить кому-то последние часы. Буду жить или умру — мне неважно. Вы меня создали на убой и таким, что смерти я не боюсь.
— Вот, — сказала Кассандра, поворачиваясь к Нейгалу. — Это как раз то, о чем я говорила, Эктор. Поведенческое расстройство.
— Это выбор свободного человека! — леди Констанс поднялась из-за стола.
— Он не человек! — Кассандра уже почти кричала.
— Кого вы хотите в этом убедить — его? Меня? Себя?
— Вас? Это бесполезно, я знаю. Ваши убеждения держатся на ничем не подтвержденной догматической вере, вы не прислушаетесь к логике.
— Попробуйте логически доказать, что Рэй мыслит, говорит и поступает не как человек.
— Вы можете говорить, что угодно, сударыня, но свое подсознание вы не обманете. Вы видите перед собой не человека, а прямоходящую ящерицу. И от этого ощущения вы не отделаетесь, сколько бы вслух ни говорили обратное.
— Почему? Мне встречались люди самого разнообразного вида: карликового роста и гигантского роста, с самым разным цветом кожи, с сожженными лицами, с протезами глаз, рук и ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224