Я принес то, что они просили. Шафран.
— Порошок или гранулы?
— Порошок.
— Много? И почем?
— Если это тебя интересует, я могу сказать цену завтра. Есть еще чулки. Тебя это не интересует?
Вот так спокойно, вполне открыто. Очевидно, и вдова Шарло так же расспрашивала официантов в кафе, продавая американский шоколад и одеяла. Хозяйка кафе за стойкой сняла трубку.
— К телефону просят господина Люсьена. Я встал.
— Кабина в глубине, направо.
В трубке я услышал незнакомый голос.
— Агентство слушает,— сказал я.
— Так. Он сел в метро у Шарантон-Эколь. Выехал в направлении площади Балар. Три минуты назад.
Трубку повесили. Я вернулся и пересказал услышанное Бертриксу.
— Не понимаю, почему он едет так рано,— сказал он.— Сейчас всего десять минут двенадцатого. Через несколько минут он будет на месте. Мы должны предусмотреть все: если его угораздит появиться здесь, мы выйдем через пассаж. Недаром же я выбрал это кафе. Позовите официанта и расплатитесь.
Бертрикс не отрывал взгляда от улицы. Не успел я расплатиться, как он сжал мою руку: по тротуару в направлении улицы Рокетт шел Жозеф Сюрло. В сторону нашего кафе он даже не взглянул. Подойдя к началу улицы Рокетт, он, казалось, заколебался на какое-то мгновение и вернулся немного назад. Потом зашел в кафе на противоположной стороне и устроился на застекленной веранде.
— Вы уверены, что он не может нас увидеть? — спросил я у Берт-рикса.
— Конечно нет. Мы в тени. Впрочем, смотрите.
Сюрло развернул галету и начал читать. Казалось, он совсем не интересовался тем, что делается вокруг
— Мы за ним следим втроем, - заметил Бертрикс,—мы вдвоем и продавец газет тон гам на углу.
- Удивительно романтично.
— Нет, классически. Способов наблюдения не так уж много...
К Сюрло подошел официант. Через минуту он ушел выполнять заказ.
— Я могу с уверенностью вам сказать, что он заказал,— пошутил я,— бокал белого вина.
— Очень хотел бы я знать, почему этот идиот пришел заранее. Он прекрасно успел бы и следующим автобусом. Конечно, если у него не назначено свидание.
Нет. Сюрло никого не ждал. За сорок минут, на протяжении которых мы за ним наблюдали, время от времени он поглядывал вглубь зала своего кафе (возможно, там висели часы) но никто к нему не
подходил, никто с ним не разговаривал. Сам он все это время читал газету. Без шести минут одиннадцать он встал, вышел из кафе и направился к комиссариату, куда на сей раз вошел.
— Что вы на это скажете? — спросил я Бертрикса.
Он молча пожал плечами. Внешне он выглядел ни разочарованным, ни обеспокоенным. Чуть заинтригованным, как игрок, который следит за шаром после броска, результат которого для него не очень важен. Тем не менее мне показалось, что он принимает это дело близко к сердцу. На противоположном тротуаре продавец газет передвинулся на десять метров ближе к комиссариату. Вновь не было другого выхода, кроме как ждать.
В одиннадцать двенадцать Сюрло вышел. Он остановился перед дверью комиссариата и закурил.
— Мне нравится этот жест.— сказал Бертрикс,— смотрите, какой у него спокойный вид.
Действительно, казалось, что Сюрло чувствует себя превосходно, пошел он явно веселее. Я заплатил по счету и во второй раз.
— Сейчас мы выйдем и пойдем следом. Вы когда-нибудь следили за кем-нибудь?
Я вспомнил мою неудачную попытку с Лидией и ответил, что этого мне делать еще не приходилось.
— Ладно, вы должны только не отставать от меня. Идите все время точно рядом со мной.
Когда мы уже собирались выходить, Сюрло завернул в то же кафе с застекленной террасой. Он зашел и сел за тот же столик.
— Хотел бы я все таки знать, что у этой твари в голове,— сказал Бертрикс.
На этот раз Сюрло уже не читал газету. Он курил и довольно рассеянно смотрел в окно. Бертрикс вытащил из кармана записную книжку.
— Смотрите, есть автобус в половине двенадцатого. У него достаточно времени, чтобы на него успеть. Если же он не возвращается на остров, то одно из двух: либо он собирается в какое-то другое место, и мы узнаем куда, либо он кого-то ждет, и мы узнаем кого.
Сюрло снова выпил бокал белого вина. Выкурив одну сигарету, закурил новую. Наше времяпровождение начало казаться мне смешным. Весь этот сложный план, сеть дневного и ночного наблюдения, специалисты-филеры, и ради чего? Ну, сидит себе этот субчик в плаще на террасе кафе, сидит и сидит. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы вспомнить, что Сюрло действительно подозрителен, что он, без сомнения, лгал, давая показания по ужасному преступлению. Возможно, преступник сейчас сидит где-то поблизости, возможно, он вот-вот тоже войдет в кафе с застекленной террасой. Перед глазами
у меня снова возникла фотография Пьера Маргла, его фанатичное лицо... Но нет, ровным счетом ничего так и не случилось.
Сюрло вышел из кафе без четверти двенадцать и пошел к метро. Мы следовали за ним на расстоянии. При входе в метро нас обогнал наш продавец газет.
— Сейчас вернусь,— кинул он на ходу Бертриксу.
Детектив потащил меня к плану города. Нам пришлось ждать не больше трех минут. Продавец газет вернулся:
— Поехал по направлению к Шарантону. Анри его не упустит. Потом его сменит Робер.
Пьер Бертрикс повернулся ко мне:
— Пойдем к вашей машине.
Я ничего не понимал. У меня было такое чувство, будто мы потерпели полное поражение. Бертрикс сказал, куда ехать:
— К станции метро «Шарантон-Эколь», Нет необходимости торопиться. Если нужно, езжайте в объезд. Мы должны там быть не раньше чем в полдень.
Я поехал по бульвару Генриха IV, потом по набережным. Катили мы не торопясь, будто на прогулке в лесу. К станции метро мы добрались в двенадцать десять. Как только Бертрикс опустил стекло, к нам подошел какой-то мужчина в пальто.
— Он сел в автобус в двенадцать часов,— сообщил он,— Андре поехал вместе с ним. Мне можно пойти пообедать?
— Конечно,— позволил Бертрикс.— Возвращайтесь в половине третьего. Работа та же.
Мужчина прикоснулся к шляпе и отошел. Бертрикс поднял стекло.
— Ну что, начинаете понимать? — спросил он у меня.
— Ничегошеньки.
— Так вот, мой дорогой Норрей, нужно признать очевидное: все происходит на самом Тополином острове. Пьер Маргла, кажется, прячется намного ближе, чем мы полагали. Едем.
Ну вот. Пружина, которую я изо всех сил пытался поломать, продолжала неумолимо закручиваться вокруг той, которую и сейчас я хотел бы считать невиновной. Пьер Бертрикс обедал, сидя за столом против меня, в скромном зале «Пти-Лидо». Нам подавала Лидия. И именно о ней говорил мне Бертрикс. Подобно неутомимому пауку, он соткал паутину своих умозаключений и как раз подбирался к центру. И чего ему теперь оставалось ждать, как не подходящего момента, чтобы наб-
роситься на свою жертву. Я понимал, что эпизод с Сюрло, ночное и утреннее наблюдение были лишь второстепенной операцией, подобной уничтожению небольших аванпостов перед решающей атакой. Первые же удары главного наступления пришлись как раз по мне:
— А почему вы мне не сказали о ней?
— Не понимаю, с какой стати я должен был вам о ней говорить. Пьер Бертрикс смотрел на Лидию. Взгляд его никак не походил на взгляд волокиты, человека, презирающего условности, или взгляд ослепленного животного, которым большинство завсегдатаев «Пти-Ли-до» следили за движениями Лидии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Порошок или гранулы?
— Порошок.
— Много? И почем?
— Если это тебя интересует, я могу сказать цену завтра. Есть еще чулки. Тебя это не интересует?
Вот так спокойно, вполне открыто. Очевидно, и вдова Шарло так же расспрашивала официантов в кафе, продавая американский шоколад и одеяла. Хозяйка кафе за стойкой сняла трубку.
— К телефону просят господина Люсьена. Я встал.
— Кабина в глубине, направо.
В трубке я услышал незнакомый голос.
— Агентство слушает,— сказал я.
— Так. Он сел в метро у Шарантон-Эколь. Выехал в направлении площади Балар. Три минуты назад.
Трубку повесили. Я вернулся и пересказал услышанное Бертриксу.
— Не понимаю, почему он едет так рано,— сказал он.— Сейчас всего десять минут двенадцатого. Через несколько минут он будет на месте. Мы должны предусмотреть все: если его угораздит появиться здесь, мы выйдем через пассаж. Недаром же я выбрал это кафе. Позовите официанта и расплатитесь.
Бертрикс не отрывал взгляда от улицы. Не успел я расплатиться, как он сжал мою руку: по тротуару в направлении улицы Рокетт шел Жозеф Сюрло. В сторону нашего кафе он даже не взглянул. Подойдя к началу улицы Рокетт, он, казалось, заколебался на какое-то мгновение и вернулся немного назад. Потом зашел в кафе на противоположной стороне и устроился на застекленной веранде.
— Вы уверены, что он не может нас увидеть? — спросил я у Берт-рикса.
— Конечно нет. Мы в тени. Впрочем, смотрите.
Сюрло развернул галету и начал читать. Казалось, он совсем не интересовался тем, что делается вокруг
— Мы за ним следим втроем, - заметил Бертрикс,—мы вдвоем и продавец газет тон гам на углу.
- Удивительно романтично.
— Нет, классически. Способов наблюдения не так уж много...
К Сюрло подошел официант. Через минуту он ушел выполнять заказ.
— Я могу с уверенностью вам сказать, что он заказал,— пошутил я,— бокал белого вина.
— Очень хотел бы я знать, почему этот идиот пришел заранее. Он прекрасно успел бы и следующим автобусом. Конечно, если у него не назначено свидание.
Нет. Сюрло никого не ждал. За сорок минут, на протяжении которых мы за ним наблюдали, время от времени он поглядывал вглубь зала своего кафе (возможно, там висели часы) но никто к нему не
подходил, никто с ним не разговаривал. Сам он все это время читал газету. Без шести минут одиннадцать он встал, вышел из кафе и направился к комиссариату, куда на сей раз вошел.
— Что вы на это скажете? — спросил я Бертрикса.
Он молча пожал плечами. Внешне он выглядел ни разочарованным, ни обеспокоенным. Чуть заинтригованным, как игрок, который следит за шаром после броска, результат которого для него не очень важен. Тем не менее мне показалось, что он принимает это дело близко к сердцу. На противоположном тротуаре продавец газет передвинулся на десять метров ближе к комиссариату. Вновь не было другого выхода, кроме как ждать.
В одиннадцать двенадцать Сюрло вышел. Он остановился перед дверью комиссариата и закурил.
— Мне нравится этот жест.— сказал Бертрикс,— смотрите, какой у него спокойный вид.
Действительно, казалось, что Сюрло чувствует себя превосходно, пошел он явно веселее. Я заплатил по счету и во второй раз.
— Сейчас мы выйдем и пойдем следом. Вы когда-нибудь следили за кем-нибудь?
Я вспомнил мою неудачную попытку с Лидией и ответил, что этого мне делать еще не приходилось.
— Ладно, вы должны только не отставать от меня. Идите все время точно рядом со мной.
Когда мы уже собирались выходить, Сюрло завернул в то же кафе с застекленной террасой. Он зашел и сел за тот же столик.
— Хотел бы я все таки знать, что у этой твари в голове,— сказал Бертрикс.
На этот раз Сюрло уже не читал газету. Он курил и довольно рассеянно смотрел в окно. Бертрикс вытащил из кармана записную книжку.
— Смотрите, есть автобус в половине двенадцатого. У него достаточно времени, чтобы на него успеть. Если же он не возвращается на остров, то одно из двух: либо он собирается в какое-то другое место, и мы узнаем куда, либо он кого-то ждет, и мы узнаем кого.
Сюрло снова выпил бокал белого вина. Выкурив одну сигарету, закурил новую. Наше времяпровождение начало казаться мне смешным. Весь этот сложный план, сеть дневного и ночного наблюдения, специалисты-филеры, и ради чего? Ну, сидит себе этот субчик в плаще на террасе кафе, сидит и сидит. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы вспомнить, что Сюрло действительно подозрителен, что он, без сомнения, лгал, давая показания по ужасному преступлению. Возможно, преступник сейчас сидит где-то поблизости, возможно, он вот-вот тоже войдет в кафе с застекленной террасой. Перед глазами
у меня снова возникла фотография Пьера Маргла, его фанатичное лицо... Но нет, ровным счетом ничего так и не случилось.
Сюрло вышел из кафе без четверти двенадцать и пошел к метро. Мы следовали за ним на расстоянии. При входе в метро нас обогнал наш продавец газет.
— Сейчас вернусь,— кинул он на ходу Бертриксу.
Детектив потащил меня к плану города. Нам пришлось ждать не больше трех минут. Продавец газет вернулся:
— Поехал по направлению к Шарантону. Анри его не упустит. Потом его сменит Робер.
Пьер Бертрикс повернулся ко мне:
— Пойдем к вашей машине.
Я ничего не понимал. У меня было такое чувство, будто мы потерпели полное поражение. Бертрикс сказал, куда ехать:
— К станции метро «Шарантон-Эколь», Нет необходимости торопиться. Если нужно, езжайте в объезд. Мы должны там быть не раньше чем в полдень.
Я поехал по бульвару Генриха IV, потом по набережным. Катили мы не торопясь, будто на прогулке в лесу. К станции метро мы добрались в двенадцать десять. Как только Бертрикс опустил стекло, к нам подошел какой-то мужчина в пальто.
— Он сел в автобус в двенадцать часов,— сообщил он,— Андре поехал вместе с ним. Мне можно пойти пообедать?
— Конечно,— позволил Бертрикс.— Возвращайтесь в половине третьего. Работа та же.
Мужчина прикоснулся к шляпе и отошел. Бертрикс поднял стекло.
— Ну что, начинаете понимать? — спросил он у меня.
— Ничегошеньки.
— Так вот, мой дорогой Норрей, нужно признать очевидное: все происходит на самом Тополином острове. Пьер Маргла, кажется, прячется намного ближе, чем мы полагали. Едем.
Ну вот. Пружина, которую я изо всех сил пытался поломать, продолжала неумолимо закручиваться вокруг той, которую и сейчас я хотел бы считать невиновной. Пьер Бертрикс обедал, сидя за столом против меня, в скромном зале «Пти-Лидо». Нам подавала Лидия. И именно о ней говорил мне Бертрикс. Подобно неутомимому пауку, он соткал паутину своих умозаключений и как раз подбирался к центру. И чего ему теперь оставалось ждать, как не подходящего момента, чтобы наб-
роситься на свою жертву. Я понимал, что эпизод с Сюрло, ночное и утреннее наблюдение были лишь второстепенной операцией, подобной уничтожению небольших аванпостов перед решающей атакой. Первые же удары главного наступления пришлись как раз по мне:
— А почему вы мне не сказали о ней?
— Не понимаю, с какой стати я должен был вам о ней говорить. Пьер Бертрикс смотрел на Лидию. Взгляд его никак не походил на взгляд волокиты, человека, презирающего условности, или взгляд ослепленного животного, которым большинство завсегдатаев «Пти-Ли-до» следили за движениями Лидии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47