- удивился профессор. - Я думал, что вам рассказали. В прошлом году ко мне заявилась девица и сообщила, что она моя пропавшая дочь Вероника. - То есть я, - вставила Ко.
- Может быть, - холодно ответил профессор. - Так эта бестия придумала жалостливую историю, как она скиталась по детским домам и чужим семьям, разыскивая меня или свою маму. Я почти поверил ей, но все же решил допросить ее по-родственному. Ведь никаких доказательств, кроме ее слов, у меня не было. И когда я нажал на нее покрепче, она разревелась и призналась в обмане. Какая наглость...
Профессор никак не мог успокоиться. Артур был вынужден даже напомнить ему, что он находится за рулем и рискует жизнью гостей. Ко было так жалко несчастную Кларенс. Знал бы профессор, где она теперь находится...
- С тех пор я дал себе слово, - заговорил профессор вновь, - если ко мне заявится новая так называемая дочка, я сначала проверю все документы и анализы. Лишь потом мы будем разговаривать по-человечески. Вы меня поняли?
- Это не очень вежливо, папа, - сказала Ко, входя в роль Вероники. Она понимала, что от ее поведения сейчас все зависит. И если они с Милодаром победят, она сможет отомстить князю за Кларенс. - Я ничего у вас не прошу. Мне лишь нужна ясность. Я живу в чудесном детском доме. Я получаю образование. Но когда Артур сказал мне, что добрые люди нашли моего папу, у меня что-то перевернулось в сердце. Я думала, что буду счастлива сама и принесу радость другому человеку.
Ко не могла бы сказать, что отец Вероники ей понравился, но она полагала, что лучше любой отец, чем безотцовщина. Настоящий родитель - как хозяин для бездомной собаки. Это означает, что у тебя будет свой угол и миска. А если порой ты получишь затрещину, значит, тебе временно не повезло. Тому же, кто живет в детском доме, не повезло надолго. Так что Ко считала своим долгом понравиться чужому отцу в расчете на то, что Веронике это пойдет на пользу. И лучше пускай папа не разглядывает ее в упор. А то еще уловит разницу...
- Я искренне тебе обрадуюсь, как только ты докажешь, что ты моя дочь, - сказал профессор. - Но пока у меня нет никаких доказательств.
- Неужели сердце вам не подсказывает, папа? - спросила Ко.
- Нет, - ответил отец, - сердце мне ничего не подсказывает. И как оно может подсказывать, если я не видел тебя с двухлетнего возраста? - Кто меня украл?
- Милая, не пори чепуху, - остановил Ко муж, - если бы мы знали, кто это сделал, зачем было тебя искать по всей Вселенной?
- Вот именно, - сухо заметил профессор. Между тем машина профессора миновала разностильные здания игорных домов, музеев, библиотек, казино и отелей и въехала в жилой район, где тесно стояли особняки и коттеджи пенсионеров, окруженные ухоженными садиками и огородами. Многие пенсионеры подрабатывали тем, что разводили экологически чистую морковь и спаржу.
Дом профессора, возле которого тот притормозил, отличался от прочих пенсионерских жилищ своей очевидной мрачностью. Он представлял собой бетонный куб с забранными стальными решетками узкими окнами. Вход в дом располагался на втором этаже, и к нему вела узкая железная лестница. Вокруг дома не было ни травинки - каменные плиты образовывали гладкую серую площадку, обнесенную сетчатой изгородью с колючей проволокой сверху.
- Вот и мое скромное жилище, - сказал профессор, давая три гудка.
В ответ на них над воротами загорелся луч сканера, который обежал машину, сообщил данные в компьютер, опознавший машину хозяина дома, и ворота медленно растворились.
- Почему бы вам не развести цветы? -спросила Ко, первой вылезая из машины.
- Я ненавижу растительность, - искренне откликнулся профессор дю Куврие. - Она страшно неаккуратная и отовсюду лезет. Земля должна быть ровной и желательно плоской.
- Правильно, - угодливо улыбнулся Артур, которого совершенно не удивила реплика профессора. - А кош^к вы любите? - спросила Ко. - Я все живое не выношу, - ответил профессор. - И надеялся, что моя дочь пошла в меня.
- Если я ваша дочь, то, значит, я не пошла в вас, - сказала Ко.
- Еще одно разочарование, - ответил профессор, первым поднимаясь по лестнице. - Не первое и не последнее в жизни. Я научился быть философом.
Налетел порыв ветра, встрепал волосы, его редкие, тронутые сединой волосы. Спина у профессора была узкая и согбенная, как могильный холмик.
Профессор остановился перед стальной дверью, ведущей в его дом. - Это я, - сказал он двери. Дверь не среагировала на звук его голоса. Откройся! - приказал профессор. На двери загорелась красная лампочка. Но она все равно не открылась.
- Черт возьми эту технику! - вскричал профессор, но тут же спохватился, вытащил из кармана гребень и аккуратно восстановил свою прическу. И тут же, будто смилостивившись, дверь отворилась.
- Узнала, - сообщил профессор своим спутникам. Он первым прошел в дверь, зажег свет, потому что окна пропускали его слишком мало, и пригласил гостей в скудно обставленную комнату, посреди которой стоял стол без скатерти, вокруг - четыре или пять стульев.
- Я вас не угощаю, - сказал профессор. - По крайней мере, пока мы не выяснили с вами отношения. Итак, давайте перейдем к делу. Садитесь и говорите. Первой пускай говорит так называемая дочь.
- Я ничего не знаю, папа,- ответила Ко. - Пускай говорит Артур.
- Вам придется услышать романтическую историю, - сказал Артур.
Он положил перед собой на стол тонкую синюю папку. - Только покороче, - ответил профессор. - Я очень занят. Мне сегодня нужно разобрать маврикийских динозавров, к тому же я должен надиктовать несколько писем. Так что выкладывайте вашу романтическую чепуху покороче. В двух словах.
- После прискорбной неудачи с Кларенс... - начал Артур. Профессор поморщился:
- Не надо о Кларенс. Мне противно даже вспоминать об этом. - Мы продолжали поиски...
- Стойте! - вмешалась Ко: - Расскажите все с самого начала. Как я родилась и куда делась.
- Ты хочешь сказать, что тебе никто и ничего не рассказал? - удивился профессор. - Ничего.
- Идиоты! - рассердился профессор. - Почему скрывали?
- Мы не хотели специально готовить девочку, - сказал Артур. - Лучше, чтобы все получилось спонтанно. Потому что у нас на этот раз нет никаких сомнений. - Помолчите!
Профессор постучал кулаком по столу, и из стола вылез стакан с газированной водой. Профессор отхлебнул, не предлагая гостям, и заговорил:
- Пятнадцать лет назад, когда моя жена была еще жива, некие негодяи украли нашу двухлетнюю дочку Веронику. Похитители потребовали за ее возвращение миллион кредитов. Такой суммы у нас, конечно же, не было откуда могут быть такие деньги у простого профессора и домохозяйки? Так что мы обратились в полицию за помощью. К сожалению, у нас здесь не полицейские, а клинические идиоты. В последний момент они спугнули похитителей, и те исчезли вместе с моим ребенком. Моя жена вскоре заболела и умерла, потому что ее организм был крайне ослаблен страданиями. Я постарел на двадцать лет. Но нашу дочь так и не удалось отыскать. Я не раз давал объявления в газеты, обращался в ИнтерГпол, к частным сыщикам... и все безрезультатно. Наша дочь так и не нашлась. Я остался бездетным вдовцом... И вдруг... вдруг в прошлом году я получил письмо от князя Вольфганга дю Вольфа, который сообщал мне, что поставил своей целью бороться со злом и несправедливостью, что он якобы откуда-то узнал о том, что мою дочь некогда украли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121