занавес Великой Пустоты простирался перед ним, плотный, тяжелый и непроницаемый, точно каменная стена. Он не мог нырнуть, не мог прорваться сквозь него, не мог вызвать второе зрение; как всегда, требовался какой-то внешний импульс, какие-то звуки, запахи, напряжение души и тела. Как лязг клинков, когда он сражался с Эйчидом на песчаном берегу, как барабанный бой, под грохот коего ему привиделись Фарасса и Виа… Фарасса в уборе наследника из белых соколиных перьев, и Виа с каплей крови на губах…
Может быть, подумал Дженнак, если он уснет, то щелка в грядущее приоткроется? И он узнает, что случится с ним, с Вианной, с его бойцами и с этой маленькой крепостью на краю безбрежной степи? Увидит Фирату через день или два… или через двадцать дней… Какой? Лежащей в развалинах? Сожженной? Или торжествующей победу?
* * *
Дыхание его сделалось глубоким и размеренным, кожа перестала ощущать холод и жар, мышцы расслабились. Уснуть… уснуть и увидеть…
Он знал, что надежда на это невелика; он еще не умел вызывать по собственной воле то, что хотелось. Видения приходили и уходили, подобные журавлям, что сегодня летят к озеру, а завтра – к реке; иногда они были страшными, иногда – таинственными, но очень редко в них удавалось усмотреть какой-то смысл. Да и тот был темен либо слишком очевиден. Взять хотя бы Фарассу, лениво размышлял Дженнак, уплывая в сон. Фарасса полон мечтами о власти – вот потому и привиделся в белых перьях… возможно, Фарасса злоумышляет против него… наверняка злоумышляет… И что же? Разве второе зрение способно раскрыть его планы? Где и когда он нанесет удар? И какой? Может быть, о том известно Мейтассе, но посылаемые им видения так смутны!.. Лицо Фарассы, костер на площади, и эти корабли с огромными белыми парусами… корабли… корабли…
Загрохотал барабан. Очнувшись, Дженнак вскочил, пытаясь нашарить в темноте клинки и доспехи. Не стоило тушить свечу, но так попросила Вианна. Дома, в уютном дворцовом хогане, она никогда не стеснялась, однако здесь, в окружении семи сотен мужчин, сгрудившихся на крошечном клочке земли…
Барабан продолжал греметь – не мерным рокотом сигнальных кодов, а оглушительным гулом набата. Дженнак натянул кожаную безрукавку и сапоги, защелкнул боевые браслеты, опоясался двумя клинками. Руки совершали привычные движения, голова была ясной, словно он проспал не меньше шести колец; остывший за ночь доспех холодил кожу. Ему попался шлем – легкий, со стальными прокладками. Дженнак отшвырнул его в сторону, затем пальцы коснулись гладкого металла, и раскрытый соколиный клюв двумя иголками впился в ладонь. Ну, если не панцирь, так шлем будет надежным… Дженнак водрузил его на голову и торопливо затянул ремень под подбородком.
В темноте тихо шевелилась Вианна – видно, тоже искала одежду. Он повернулся к ней и сказал:
– Разыщи свечу, чакчан, зажги и сиди здесь. Грхаб пойдет со мной, но тебя будут охранять.
– На нас напали? – К облегчению Дженнака, голос девушки звучал спокойно.
– Да. Оденься, но не выходи, можешь попасть под стрелу. А здесь даже огонь не достанет. На крыше – земля и трава, бревна в стенах, что бочки…
– Иди, мой повелитель, иди. Я останусь здесь, как ты велел.
Дженнак выскочил наружу, едва не налетев на Грхаба; за его спиной раздались удары и взметнулся фонтанчик искр – Вианна нашла-таки огниво. Мимо с тяжелым топотом бежали солдаты. Он схватил первого попавшегося за плечо; воин был высок, почти с него ростом. Ротодайна. мелькнула мысль. Ну, это и к лучшему; пусть стережет дочь своего бывшего вождя.
– Возьми еще двоих, балам. Будете охранять мою женщину. Она вон там, – Дженнак кивнул в сторону огонька, мелькавшего в только что покинутом хогане. – Наружу ее не выпускайте!
– Как прикажешь, светлый господин. – Солдат выкрикнул имена товарищей, и к нему подбежали двое.
Над бревенчатой стеной форта взметнулись огни факелов, по углам зажгли смолу в больших железных котлах. Стало светло, почти как днем, и Дженнак увидел спины воинов дежурной тарколы, согнувшихся у бойниц. Они стреляли; и к ним на вал развернутым строем уже поднимались копейщики. Двойные лезвия длинных пик то серебрились в лунном свете, то отливали алым; над плечами у каждого круглился щит, и казалось, что по склону ползет шеренга странных черепах с остроконечными жалами. Дженнак побежал к валу.
Грхаб, поторапливаясь за ним, неодобрительно пробурчал:
– Где панцирь, балам? Говорил я тебе…
Дженнак отмахнулся. Перед ним – вверху, у самой изгороди, ярко освещенные факелами – замаячили две фигуры: тощая и длинная – Аскары, коренастая и широкоплечая – Кваммы. Санраты то пронзительно свистели, то что-то кричали друг другу, и сквозь барабанный гул он с трудом разобрал:
– Торопливому койоту тоже выпадает добыча! – ревел Аскара.
– Пока ему не продырявят шкуру, – ответствовал Квамма.
– Шкуру с койота тяжелей содрать, чем ощипать керравао!
– Ну, сейчас мы поглядим, кто сохранит волосы, а кто – перья!
Они перебранивались и хохотали, направляя движениями рук и свистом своих бойцов на валы; добравшись до санратов, Дженнак увидел, что три сотни солдат Кваммы занимают оборону с юга, севера и востока. Еще две тарколы плотными четырехугольниками темнели у колодца – видимо, в резерве; остальные уже поднялись на западный вал.
Повернув голову, Аскара вгляделся в лицо Дженнака:
– Видишь, мой господин, мы не решились атаковать, зато вонючки сами пожаловали к нам в гости.
– Кажется, ты говорил, что они нападут лишь через день?
– Говорил. Но у них, наверно, есть свой Аскара, нетерпеливый койот вроде меня. – Зубы санрата блеснули в усмешке. – Если ты не против, повелитель, пусть твой керравао Квамма отправляется на южный вал и следит, чтоб пожиратели грязи не прорвались в долину по речному берегу. А с севера…
– Туда я послал тарколу Орри, – перебил Квамма. – Эти кентиога – отменные стрелки, так что у подножия холма и ящерица не проскочит. – Дождавшись кивка Дженнака, санрат устремился к изгороди, выходившей к реке. – Счастливой охоты, старый койот! – долетел из темноты его голос.
– Побереги перышки, осторожный керравао! – рявкнул в ответ Аскара и поманил Дженнака к бойнице: – Погляди, наком, что они делают… Ну и ловкачи!
– Мимо рва на полном скаку проносились всадники; то один, то другой нырял вниз, сраженный стрелой. Но остальные что-то метали в ров – как показалось Дженнаку, большие мешки. Барабан на сигнальной вышке смолк, и теперь он слышал лишь топот рогатых скакунов, свист стрел да шелест толстых шерстяных рукавиц, скользивших по стержням луков; изредка раздавался гневный глухой рев раненых животных. Тасситы же молчали.
– Что они делают? – Дженнак повернулся к длинному санрату.
– Бросают мешки с землей. Завалят ров в двух-трех местах на ширину пяти копий и полезут на насыпь. – Аскара шевельнул плечами. – Не знаю, чего они добиваются. Их всего втрое больше, чем нас, а без лестниц, больших щитов и превосходства пять к одному Фирату не взять.
– Может, какая-то хитрость?
– Может. Но эту штуку, – Аскара вытянул из ножен свой огромный клинок, – не перехитришь!
Дженнак тоже обнажил оружие и вместе с Грхабом сдвинулся влево, к вышке. У частокола было тесновато; сейчас тут трудились сотни полторы бойцов, да еще столько же стояло внизу, сменив длинные копья на секиры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Может быть, подумал Дженнак, если он уснет, то щелка в грядущее приоткроется? И он узнает, что случится с ним, с Вианной, с его бойцами и с этой маленькой крепостью на краю безбрежной степи? Увидит Фирату через день или два… или через двадцать дней… Какой? Лежащей в развалинах? Сожженной? Или торжествующей победу?
* * *
Дыхание его сделалось глубоким и размеренным, кожа перестала ощущать холод и жар, мышцы расслабились. Уснуть… уснуть и увидеть…
Он знал, что надежда на это невелика; он еще не умел вызывать по собственной воле то, что хотелось. Видения приходили и уходили, подобные журавлям, что сегодня летят к озеру, а завтра – к реке; иногда они были страшными, иногда – таинственными, но очень редко в них удавалось усмотреть какой-то смысл. Да и тот был темен либо слишком очевиден. Взять хотя бы Фарассу, лениво размышлял Дженнак, уплывая в сон. Фарасса полон мечтами о власти – вот потому и привиделся в белых перьях… возможно, Фарасса злоумышляет против него… наверняка злоумышляет… И что же? Разве второе зрение способно раскрыть его планы? Где и когда он нанесет удар? И какой? Может быть, о том известно Мейтассе, но посылаемые им видения так смутны!.. Лицо Фарассы, костер на площади, и эти корабли с огромными белыми парусами… корабли… корабли…
Загрохотал барабан. Очнувшись, Дженнак вскочил, пытаясь нашарить в темноте клинки и доспехи. Не стоило тушить свечу, но так попросила Вианна. Дома, в уютном дворцовом хогане, она никогда не стеснялась, однако здесь, в окружении семи сотен мужчин, сгрудившихся на крошечном клочке земли…
Барабан продолжал греметь – не мерным рокотом сигнальных кодов, а оглушительным гулом набата. Дженнак натянул кожаную безрукавку и сапоги, защелкнул боевые браслеты, опоясался двумя клинками. Руки совершали привычные движения, голова была ясной, словно он проспал не меньше шести колец; остывший за ночь доспех холодил кожу. Ему попался шлем – легкий, со стальными прокладками. Дженнак отшвырнул его в сторону, затем пальцы коснулись гладкого металла, и раскрытый соколиный клюв двумя иголками впился в ладонь. Ну, если не панцирь, так шлем будет надежным… Дженнак водрузил его на голову и торопливо затянул ремень под подбородком.
В темноте тихо шевелилась Вианна – видно, тоже искала одежду. Он повернулся к ней и сказал:
– Разыщи свечу, чакчан, зажги и сиди здесь. Грхаб пойдет со мной, но тебя будут охранять.
– На нас напали? – К облегчению Дженнака, голос девушки звучал спокойно.
– Да. Оденься, но не выходи, можешь попасть под стрелу. А здесь даже огонь не достанет. На крыше – земля и трава, бревна в стенах, что бочки…
– Иди, мой повелитель, иди. Я останусь здесь, как ты велел.
Дженнак выскочил наружу, едва не налетев на Грхаба; за его спиной раздались удары и взметнулся фонтанчик искр – Вианна нашла-таки огниво. Мимо с тяжелым топотом бежали солдаты. Он схватил первого попавшегося за плечо; воин был высок, почти с него ростом. Ротодайна. мелькнула мысль. Ну, это и к лучшему; пусть стережет дочь своего бывшего вождя.
– Возьми еще двоих, балам. Будете охранять мою женщину. Она вон там, – Дженнак кивнул в сторону огонька, мелькавшего в только что покинутом хогане. – Наружу ее не выпускайте!
– Как прикажешь, светлый господин. – Солдат выкрикнул имена товарищей, и к нему подбежали двое.
Над бревенчатой стеной форта взметнулись огни факелов, по углам зажгли смолу в больших железных котлах. Стало светло, почти как днем, и Дженнак увидел спины воинов дежурной тарколы, согнувшихся у бойниц. Они стреляли; и к ним на вал развернутым строем уже поднимались копейщики. Двойные лезвия длинных пик то серебрились в лунном свете, то отливали алым; над плечами у каждого круглился щит, и казалось, что по склону ползет шеренга странных черепах с остроконечными жалами. Дженнак побежал к валу.
Грхаб, поторапливаясь за ним, неодобрительно пробурчал:
– Где панцирь, балам? Говорил я тебе…
Дженнак отмахнулся. Перед ним – вверху, у самой изгороди, ярко освещенные факелами – замаячили две фигуры: тощая и длинная – Аскары, коренастая и широкоплечая – Кваммы. Санраты то пронзительно свистели, то что-то кричали друг другу, и сквозь барабанный гул он с трудом разобрал:
– Торопливому койоту тоже выпадает добыча! – ревел Аскара.
– Пока ему не продырявят шкуру, – ответствовал Квамма.
– Шкуру с койота тяжелей содрать, чем ощипать керравао!
– Ну, сейчас мы поглядим, кто сохранит волосы, а кто – перья!
Они перебранивались и хохотали, направляя движениями рук и свистом своих бойцов на валы; добравшись до санратов, Дженнак увидел, что три сотни солдат Кваммы занимают оборону с юга, севера и востока. Еще две тарколы плотными четырехугольниками темнели у колодца – видимо, в резерве; остальные уже поднялись на западный вал.
Повернув голову, Аскара вгляделся в лицо Дженнака:
– Видишь, мой господин, мы не решились атаковать, зато вонючки сами пожаловали к нам в гости.
– Кажется, ты говорил, что они нападут лишь через день?
– Говорил. Но у них, наверно, есть свой Аскара, нетерпеливый койот вроде меня. – Зубы санрата блеснули в усмешке. – Если ты не против, повелитель, пусть твой керравао Квамма отправляется на южный вал и следит, чтоб пожиратели грязи не прорвались в долину по речному берегу. А с севера…
– Туда я послал тарколу Орри, – перебил Квамма. – Эти кентиога – отменные стрелки, так что у подножия холма и ящерица не проскочит. – Дождавшись кивка Дженнака, санрат устремился к изгороди, выходившей к реке. – Счастливой охоты, старый койот! – долетел из темноты его голос.
– Побереги перышки, осторожный керравао! – рявкнул в ответ Аскара и поманил Дженнака к бойнице: – Погляди, наком, что они делают… Ну и ловкачи!
– Мимо рва на полном скаку проносились всадники; то один, то другой нырял вниз, сраженный стрелой. Но остальные что-то метали в ров – как показалось Дженнаку, большие мешки. Барабан на сигнальной вышке смолк, и теперь он слышал лишь топот рогатых скакунов, свист стрел да шелест толстых шерстяных рукавиц, скользивших по стержням луков; изредка раздавался гневный глухой рев раненых животных. Тасситы же молчали.
– Что они делают? – Дженнак повернулся к длинному санрату.
– Бросают мешки с землей. Завалят ров в двух-трех местах на ширину пяти копий и полезут на насыпь. – Аскара шевельнул плечами. – Не знаю, чего они добиваются. Их всего втрое больше, чем нас, а без лестниц, больших щитов и превосходства пять к одному Фирату не взять.
– Может, какая-то хитрость?
– Может. Но эту штуку, – Аскара вытянул из ножен свой огромный клинок, – не перехитришь!
Дженнак тоже обнажил оружие и вместе с Грхабом сдвинулся влево, к вышке. У частокола было тесновато; сейчас тут трудились сотни полторы бойцов, да еще столько же стояло внизу, сменив длинные копья на секиры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126