Так порождается
насущная необходимость воспитывать в детях двоедушие и двуличие,
наставлять их: "Не рассказывай здесь никому, как дома ты каждое лето
выезжал в лесной пионерский лагерь; в школе притворяйся, будто больше
всего интересуешься богословием и историей сионизма; громко ругай
арабов самыми последними словами - это поможет нам поскорей получить
жилье".
Такая неприглядная картина жизни трудового люда Израиля, жизни "с
арканом на душе" возникла в моем сознании совсем не произвольно.
Просто мне, повторяю, вспомнились многочисленные беседы с бежавшими из
"страны обетованной" бывшими гражданами социалистических стран и
вынужденные признания израильской прессы.
Отрывок из "Банкира" приведен здесь совсем, поверьте, не для
того, чтобы лишний раз показать, сколь интернационалистично по своей
сути прекрасное творчество Александра Корнейчука. В этом и без того
твердо убеждены все, кому знакома его драматургия и публицистика.
Очевидна и неиссякаемость крупномасштабного духовного заряда пьес
Александра Евдокимовича, их насыщенность неприкрашенной правдой жизни
и, главное, их сегодняшняя неотъемлемая принадлежность к нашему
идеологическому арсеналу.
Монолог Абрама Шапиро из правдивой пьесы Корнейчука напоминает,
как, покидая советскую Родину ради сионистского "рая", люди еврейской
национальности обретают в Израиле очень многое... из того, от чего их
освободила Октябрьская революция. В поисках "второй родины" они
попадают на чужбину. Вывод убийственный, но единственно верный!
Он дает точный ответ на вопрос, почему это вдруг в самые
беспросветные дни прозябания на чужбине бывший мой соотечественник,
вспомнил нравственный урок спектакля, увиденного сорок лет тому в
детском возрасте. Оказывается, "бедняк подобен трупу" не только в
заброшенном еврейском местечке деспотической царской России. Нет, и в
конце XX века на земле подвластного сионизму государства многие
иммигранты попадают в тиски бесправия, классового гнета и прочего, что
было приметами жизни для "подобных трупу" людей в проклятой
дооктябрьской черте оседлости.
И пламенное слово персонажей корнейчуковской пьесы (далеко не
самой выдающейся в наследии замечательного драматурга) сегодня не
только воспевает дружбу советских народов. Оно властно напоминает, в
какую страшную, бездонную трясину неизменно попадают те, кто под
ядовитым воздействием вражеской пропаганды и собственных шкурных,
антипатриотических помыслов забывают все прекрасное, все нетленное,
что дала им советская Родина. Эти люди обрекают себя на беспросветное
существование.
БЕДА ОДНА НЕ ХОДИТ...
"По всему миру разбросаны евреи. В буржуазных странах даже после
такой трагедии, какую пережили евреи, подвергшись нечеловеческим мукам
и страданиям от фашистских разбойников, "еврейский вопрос" и поныне
является разменной монетой в руках буржуазных дипломатов".
Эти слова тоже принадлежат писателю-интернационалисту Александру
Корнейчуку. Приведены они не в пьесе, а в статье "Шолом-Алейхем".
Совсем коротка эта статья, однако выразительно показывает, почему
замечательный еврейский писатель-гуманист (а сионисты причисляют его к
пособникам антисемитов!) своим творчеством выходит за национальные
границы. "Силу его таланта, - говорит Корнейчук, - нужно искать в его
исключительной любви к человеку труда. В труде видел Шолом-Алейхем
красоту человека, красоту его сердца, его души. Он ненавидел тупых,
жестоких мироедов-эксплуататоров - еврейскую буржуазию".
Всем, кто ищет счастья в сионистском "раю", следовало бы
призадуматься над тем, почему Корнейчук, говоря о Шолом-Алейхеме как о
певце еврейского трудового люда останавливается на широко известном
читателям и зрителям образе Тевье-молочника. Когда замечательный
мастер украинского театра М.М. Крушельницкий готовился к раскрытию
этого образа на сцене, Корнейчук спросил его: "В чем вы видите зерно
образа?" И талантливый актер ответил талантливому драматургу: "В
исключительной силе мужества и благородной мудрости простого человека
труда".
Как чужды эти жизненосные понятия сионизму, воспевающему человека
войны, карателя, угнетателя! И как близки мысли Крушельницкого
советским гражданам еврейской национальности, верным своей великой
Родине, ее прекрасным идеалам подлинного интернационализма!
"На груди лучших сынов и внуков Тевье, - писал Корнейчук, -
ордена, звезды Героев Советского Союза". Это было сказано вскоре после
Победы советских людей над германским фашизмом. Победы, за которую
советские евреи, как подчеркивает Корнейчук, сражались вместе со всеми
народами нашей Родины. А сейчас следует сказать также о сынах и внуках
мужественного, глубоко человечного Тевье, отмеченных наградами своего
государства за подвиги на фронте труда, за борьбу, направленную на
выполнение величественных пятилетних планов Советской страны.
Раздумывая над этим, еще глубже осознаешь беспросветную
обреченность шовинистических и расистских "идеалов" деятелей сионизма.
Их, силящихся внушить попавшим в Израиль бывшим гражданам
социалистических стран, что "все остальные народы" традиционно
враждебны "богоизбранному еврейскому", приводят в бешенство искренние
слова Шолом-Алейхема о близком и родном ему русском языке. Их,
пропагандирующих необходимость полнейшего равнодушия евреев ко всему
"нееврейскому" во всем мире, несомненно, приведет в ярость и
стихотворение "Сердце" моего сотоварища по советской литературе
еврейского поэта Хаима Бейдера. Поэт отвечает тем, кто призывает:
"Оставь все жалости другим! За всех болеть - не наболеться!" такими
строками:
Нет, быть холодным и глухим
К людской беде
Не может сердце!
Его за горы, океан
По долгу совести и чести
Зовут страдания всех стран
Делить заботы с миром вместе.
Беда одна не ходит. С ней
Другая... Ждать ее повтора?
Стучится в сердце боль детей
И кровь Бейрута, Сальвадора...
И будь то близко ль,
Далеко,
Но не смирюсь с чужой бедой я -
Пусть больно сердцу оттого
И ни минуты нет покоя.
На взгляд сионистов, только "антипатриота" и "антисемита" может
волновать кровь Бейрута и Сальвадора, настоящему еврею нет никакого,
дескать, дела до боли и страданий "чужих" народов и стран.
Такое равнодушное, мягко говоря, отношение ко "всем остальным",
якобы неизменно враждебным еврейству, народам мира представляет собой
вместе с зоологическим антикоммунизмом один из краеугольных камней
бесчеловечной идеологии современного сионизма. И чтобы подчеркнуть
необратимую ненависть к евреям со стороны чуть ли не всего
человечества, сионистская пропаганда идет на чудовищные измышления,
противоречащие историческим фактам и здравому смыслу. Мне довелось
встречать на страницах сионистской прессы такие, например,
кощунственные "перлы":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
насущная необходимость воспитывать в детях двоедушие и двуличие,
наставлять их: "Не рассказывай здесь никому, как дома ты каждое лето
выезжал в лесной пионерский лагерь; в школе притворяйся, будто больше
всего интересуешься богословием и историей сионизма; громко ругай
арабов самыми последними словами - это поможет нам поскорей получить
жилье".
Такая неприглядная картина жизни трудового люда Израиля, жизни "с
арканом на душе" возникла в моем сознании совсем не произвольно.
Просто мне, повторяю, вспомнились многочисленные беседы с бежавшими из
"страны обетованной" бывшими гражданами социалистических стран и
вынужденные признания израильской прессы.
Отрывок из "Банкира" приведен здесь совсем, поверьте, не для
того, чтобы лишний раз показать, сколь интернационалистично по своей
сути прекрасное творчество Александра Корнейчука. В этом и без того
твердо убеждены все, кому знакома его драматургия и публицистика.
Очевидна и неиссякаемость крупномасштабного духовного заряда пьес
Александра Евдокимовича, их насыщенность неприкрашенной правдой жизни
и, главное, их сегодняшняя неотъемлемая принадлежность к нашему
идеологическому арсеналу.
Монолог Абрама Шапиро из правдивой пьесы Корнейчука напоминает,
как, покидая советскую Родину ради сионистского "рая", люди еврейской
национальности обретают в Израиле очень многое... из того, от чего их
освободила Октябрьская революция. В поисках "второй родины" они
попадают на чужбину. Вывод убийственный, но единственно верный!
Он дает точный ответ на вопрос, почему это вдруг в самые
беспросветные дни прозябания на чужбине бывший мой соотечественник,
вспомнил нравственный урок спектакля, увиденного сорок лет тому в
детском возрасте. Оказывается, "бедняк подобен трупу" не только в
заброшенном еврейском местечке деспотической царской России. Нет, и в
конце XX века на земле подвластного сионизму государства многие
иммигранты попадают в тиски бесправия, классового гнета и прочего, что
было приметами жизни для "подобных трупу" людей в проклятой
дооктябрьской черте оседлости.
И пламенное слово персонажей корнейчуковской пьесы (далеко не
самой выдающейся в наследии замечательного драматурга) сегодня не
только воспевает дружбу советских народов. Оно властно напоминает, в
какую страшную, бездонную трясину неизменно попадают те, кто под
ядовитым воздействием вражеской пропаганды и собственных шкурных,
антипатриотических помыслов забывают все прекрасное, все нетленное,
что дала им советская Родина. Эти люди обрекают себя на беспросветное
существование.
БЕДА ОДНА НЕ ХОДИТ...
"По всему миру разбросаны евреи. В буржуазных странах даже после
такой трагедии, какую пережили евреи, подвергшись нечеловеческим мукам
и страданиям от фашистских разбойников, "еврейский вопрос" и поныне
является разменной монетой в руках буржуазных дипломатов".
Эти слова тоже принадлежат писателю-интернационалисту Александру
Корнейчуку. Приведены они не в пьесе, а в статье "Шолом-Алейхем".
Совсем коротка эта статья, однако выразительно показывает, почему
замечательный еврейский писатель-гуманист (а сионисты причисляют его к
пособникам антисемитов!) своим творчеством выходит за национальные
границы. "Силу его таланта, - говорит Корнейчук, - нужно искать в его
исключительной любви к человеку труда. В труде видел Шолом-Алейхем
красоту человека, красоту его сердца, его души. Он ненавидел тупых,
жестоких мироедов-эксплуататоров - еврейскую буржуазию".
Всем, кто ищет счастья в сионистском "раю", следовало бы
призадуматься над тем, почему Корнейчук, говоря о Шолом-Алейхеме как о
певце еврейского трудового люда останавливается на широко известном
читателям и зрителям образе Тевье-молочника. Когда замечательный
мастер украинского театра М.М. Крушельницкий готовился к раскрытию
этого образа на сцене, Корнейчук спросил его: "В чем вы видите зерно
образа?" И талантливый актер ответил талантливому драматургу: "В
исключительной силе мужества и благородной мудрости простого человека
труда".
Как чужды эти жизненосные понятия сионизму, воспевающему человека
войны, карателя, угнетателя! И как близки мысли Крушельницкого
советским гражданам еврейской национальности, верным своей великой
Родине, ее прекрасным идеалам подлинного интернационализма!
"На груди лучших сынов и внуков Тевье, - писал Корнейчук, -
ордена, звезды Героев Советского Союза". Это было сказано вскоре после
Победы советских людей над германским фашизмом. Победы, за которую
советские евреи, как подчеркивает Корнейчук, сражались вместе со всеми
народами нашей Родины. А сейчас следует сказать также о сынах и внуках
мужественного, глубоко человечного Тевье, отмеченных наградами своего
государства за подвиги на фронте труда, за борьбу, направленную на
выполнение величественных пятилетних планов Советской страны.
Раздумывая над этим, еще глубже осознаешь беспросветную
обреченность шовинистических и расистских "идеалов" деятелей сионизма.
Их, силящихся внушить попавшим в Израиль бывшим гражданам
социалистических стран, что "все остальные народы" традиционно
враждебны "богоизбранному еврейскому", приводят в бешенство искренние
слова Шолом-Алейхема о близком и родном ему русском языке. Их,
пропагандирующих необходимость полнейшего равнодушия евреев ко всему
"нееврейскому" во всем мире, несомненно, приведет в ярость и
стихотворение "Сердце" моего сотоварища по советской литературе
еврейского поэта Хаима Бейдера. Поэт отвечает тем, кто призывает:
"Оставь все жалости другим! За всех болеть - не наболеться!" такими
строками:
Нет, быть холодным и глухим
К людской беде
Не может сердце!
Его за горы, океан
По долгу совести и чести
Зовут страдания всех стран
Делить заботы с миром вместе.
Беда одна не ходит. С ней
Другая... Ждать ее повтора?
Стучится в сердце боль детей
И кровь Бейрута, Сальвадора...
И будь то близко ль,
Далеко,
Но не смирюсь с чужой бедой я -
Пусть больно сердцу оттого
И ни минуты нет покоя.
На взгляд сионистов, только "антипатриота" и "антисемита" может
волновать кровь Бейрута и Сальвадора, настоящему еврею нет никакого,
дескать, дела до боли и страданий "чужих" народов и стран.
Такое равнодушное, мягко говоря, отношение ко "всем остальным",
якобы неизменно враждебным еврейству, народам мира представляет собой
вместе с зоологическим антикоммунизмом один из краеугольных камней
бесчеловечной идеологии современного сионизма. И чтобы подчеркнуть
необратимую ненависть к евреям со стороны чуть ли не всего
человечества, сионистская пропаганда идет на чудовищные измышления,
противоречащие историческим фактам и здравому смыслу. Мне довелось
встречать на страницах сионистской прессы такие, например,
кощунственные "перлы":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166