– В чем дело?
– Знаешь, я допустил маленькую ошибку. Это случилось, когда я искал адрес сеньора де ла Парра.
– Ну да, помню, ты, говорил, взял его у шофера, я не ошибся?
– Да, в том-то и беда, шофер меня узнал, когда я пришел в этот дом в качестве друга Луиса Альберто. Но я сказал, что он обознался, ошибся.
– И зачем ты это сделал?
– Не хотел, чтобы меня связывали с именем де ла Парра, а этот малый взял да и рассказал все дону Альберто. Старик заставил меня повторить свою версию в присутствии этого шофера, и я вынужден был все снова отрицать.
– Как он отнесся к этому?
– Да, вроде, поверил. Но я что-то в этом сомневаюсь…
– Слушай, Диего, помни золотое правило: начиная большое дело, надо продумать все – как поступить в нужный момент, в том числе и то, что говорить и делать. Иначе провалишь его обязательно.
– Да, да, я знаю. Потому и хочу, чтобы ты занялся Ирмой, тогда я смогу действовать свободнее. И быстрее уломаю Марианну. Я ей предложил выйти за меня замуж.
– Ого, и что она? – присвистнул от удивления Фернандо.
– Я сказал, чтобы она подумала. К тому же, знаешь, у меня оказался в доме Сальватьерра единомышленник, Эстер, супруга Луиса Альберто. Она ненавидит Марианну. Ей на руку, если та покинет дом. Обещала сделать ее жизнь невыносимой, а это, естественно, мне на руку.
– Не знаю, Диего, но мне почему-то кажется, что ты сильно запутался в этом деле.
– Не беспокойся, Фернандо, лучше пойди к Ирме и пригласи ее на ужин.
Глава 47
Марианна понимала, что скандал, спровоцированный Эстер за обедом, служил по-своему и оправданием Эстер. Да, конечно, жена Луиса Альберто в чем-то и права: она, Марианна, жила в доме сеньоров Сальватьерра, на их иждивении и уж, конечно, голоса не имела права поднимать. Так получилось – нервы не выдержали и у нее. Хотя дон Альберто на следующий день, по приезде в офис, успокаивал ее, говорил, что она права и, будь его воля, давно бы уж и сын, и его жена жили отдельно. А еще сеньор говорил ей, что если не давать Эстер отпора, она бог знает до чего дойдет. И в следующий раз – если повторится скандал – Марианна должна вести себя так, как того Эстер заслуживает.
– Ты защищаешь свое достоинство, должна стоять на своем и не складывать крылья – ты недооцениваешь себя, девочка, – как всегда ласково сказал ей дон Альберто, – ведь ты моя приемная дочь, а потому и права у тебя в доме, как у других членов нашей семьи. Не сомневайся в этом: пока я хозяин в доме, ни один человек не скажет тебе плохого.
А вообще надо больше заниматься делом, решила Марианна. Вот дон Альберто доволен ее успехами в учебе – вчера сеньорита Мартинас, очень хвалила ее, говорила, что она примерная ученица. Марианна видела по выражению лица сеньора, что ему приятно это слышать, а она со всей страстью к знаниям впитывала в себя то, чему учили ее. Как она сожалела порой, что столько лет прошли даром и теперь она, как маленькая девочка, все начинала с азов. Смущает ее, конечно, только Диего. Все последнее время только и разговоров, что о женитьбе: выходи да выходи за него… И ранчо-то он для них купит, и все-то он знает про хозяйского сына – что она его любит и что намерения Луиса Альберто самые низменные, не такие серьезные, как у него, Диего Авилла; что она никак не может оставаться в этом доме, а он даст ей все – семью, покой, наконец, детей: она ведь любит детей, не так ли?.. И она ответила ему прямо, без утайки: дети хороши от любимого, а его, Диего, она не любит, он ей так… нравится. Ушел, вроде расстроенный, но перед уходом почему-то бросил такую фразу вне связи со всем предыдущим разговором: «Эстер тебя ненавидит», на что она ответила, что для нее, Марианны, это не новость.
Фраза же эта была последним козырем Диего в том разговоре с Марианной – других доводов у него просто не было и этот он считал самым сильным. Убедился же Диего в истинности своих слов в этот же день, перед встречей с Марианной. Он пришел, когда Марианна занималась с учителем. Спустилась из своей комнаты Эстер, пригласила его присесть, подождать. И ни с того, ни с сего стало вдруг предлагать Диего оказать ему добрую услугу – уговорить Марианну уехать с ним. Но тут же, взамен этого предложения, попросила Диего о взаимной услуге: ей нужна помощь врача. И не особенно щепетильного. Словом, этот доктор должен, разумеется, не бесплатно, найти основания, которые помешают Луису Альберто развестись с ней. Да, да, ее муж по-прежнему влюблен в Марианну, а она в него…
И Диего Авилла обещал ей в этом помочь. Одно условие поставила Эстер: все, о чем они говорили, должно остаться в тайне, между ними.
Эстер шла ва-банк: она чувствовала, как и без того далекий Луис Альберто становится все отчужденнее, неприязнь его к ней уже давно стала явной и выливалась в такие оскорбительные формы, что даже она не выдерживала – проливала горькие слезы. Но отнюдь не от любви к нему. От досады: уплывали надежды на богатую свободную жизнь, какую мог дать Луис Альберто, его деньги. И, если не появится ребенок, он немедленно начнет дело о разводе. Она это понимала, пускала в ход всевозможные уловки, жалостливо спрашивала его, неужели он не питает никаких чувств к будущему дитя. Нет, жестко ответил он, не испытывает. Упрекал снова и снова ее в том, что она воспользовалась удобным случаем, чтобы заполучить деньги… Беспомощный лепет Эстер, что она его любит, не трогал его. И как отрезал, сказав, что у них нет будущего, что ничего путного из их отношений выйти не может. Она обрела положение, состояние? Все! И ни на что большее она рассчитывать не вправе.
Совершенно опустошенный и разбитый после очередного разговора с Эстер, Луис Альберто, уходя из дома, встретился в дверях с матерью. Она грустно, молча посмотрела на него, посетовала, что почти не видит его дома. Великовозрастный сын понимал, что мать болеет за него душой, близко к сердцу принимает все его чудачества и неприятности. А он так часто, не мог не признаться себе Луис Альберто, незаслуженно обижал ее, бывал резок, несправедлив по отношению к ней. И смягчилось на сей раз его сердце, тронул такой беззащитный взгляд матери, обращенный к нему, что захотелось сесть рядом, взять ее руки в свои, успокоить хоть как-то.
– Что же делать, мама? Нужно как-то отвлечься, забыться…
– Скажи, что тебя мучает, сынок. Я пойму!
– Ты же знаешь, мама…
– Ты действительно так сильно любишь Марианну?
– Не понимаю, о чем ты говоришь? Что значит сильно, не сильно… Я люблю ее!
– Не понимаю тебя…
– Я тоже себя часто не понимаю. Но это так, и я не могу справиться с собой.
– Сынок, у меня появилась идея… А что если вам с Эстер на время уехать отсюда? Ты постепенно забудешь Марианну, понемногу привыкнешь к своей жене, ведь ты должен любить только ее одну.
– Послушай меня, мама. Скажи, ты любила когда-нибудь в своей жизни?
– Да, но… – растерялась донья Елена под взглядом сына.
– Ты чувствовала необходимость быть рядом с любимым человеком, ощущать его, видеть? Постоянно, всегда? Это единственное, что волнует меня в этом мире, остальное не имеет никакого значения.
– Луис Альберто, ты пугаешь меня.
– Да, конечно, я тебя пугаю. Что ты знаешь о моей любви, мама?
И вдруг донья Елена поняла, что только искренний ответ поможет приблизить к ее душе сына, снова обрести его, нежного, понимающего. И она воскликнула:
– Как мне помочь тебе, что сделать, Луис Альберто?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150