Он поднял веко старика: на него смот-
рел остекленевший взгляд.
Отшельник умер. Но Джиб продолжал сидеть рядом с ним, как будто его
присутствие могло отменить смерть. Теперь он мог думать. Мог ли он
что-либо сделать? Он с ужасом понимал, что не дал умирающему даже во-
ды. Он предлагал, но отшельник отказался. Может быть, следовало всё же
принести воды? Оказать какую-нибудь помощь? Но к кому можно было обра-
титься за помощью? Кто смог бы помочь? К тому же, он не мог оставить
умирающего в одиночестве.
Отшельник был стар и не боялся смерти. Может, смерть была для него же-
ланной. Еще сегодня утром Друд удивлялся, что же получает отшельник от
жизни? На этот вопрос так и нет ответа. Но, подумал, Джиб, что-то
должно быть, иначе он бы не встретил смерть так просто.
Он вспомнил, что должен сделать многое, а уже вторая половина дня.
Джиб сложил руки мертвеца на груди, закрыл одеялом лицо, потом отпра-
вился на поиски камней, которыми можно было бы завалить вход в пещеру.
Глава 7.
Хол из Дуплистого Дерева перебрался через изгородь и оказался на поле.
Он знал, что находится в безопасности. Самогонщик со своими сыновьями
находился по другую сторону поля, а его собаки спали под накренившимся
амбаром после ночной охоты.
Охота была долгой и, по-видимому, неудачной. Хол и Енот все это время
просидели у своего дерева, прислушиваясь к ее звукам. Однажды собаки
лаем обозначили, что загнали добычу на дерево, но енот, должно быть
сумел уйти, потому что они скоро снова пошли по следу. Несколько раз
слушатели видели огоньки: это самогонщик и его сыновья шли за собака-
ми.
Урожай в этом году был хороший. Самогонщик и его семья не очень-то о
нем заботились. Кукурузу боронили один только раз, и то лишь в самом
начале роста, и в результате между рядами густо росли сорняки. Но по-
чатки висели тяжело, и их было больше, чем обычно.
Хол прошел пять или шесть рядов. Хотя особых признаков этого не было,
он знал, что наружние ряды подверглись нападению енотов и белок. Пото-
му-то Самогонщик и охотился на енотов, вернее он говорил, что охотится
потому, чтобы защитить свое поле от набегов. Но шкуры енотов имели оп-
ределенную ценность, их можно было продать. Самогон, шкуры енотов и
свинина - продавая эти товары, семья умудрялась жить.
Хол быстро начал быстро обрывать початки, не желая задерживаться дол-
го, выбирая лучшие, и бросал их в свой мешок.
На краю поля в солнечных лучах пели дрозды. В роще ореховых деревьев,
в их золотистой листве, щебетали белки, занятые сбором урожая. Хол лю-
бил осень больше всех времен года. В эти тихие, рыжевато-золотистые
дни, дни тепла и туманной дымки, земля давала плоды, и можно било ощу-
тить в природе чувство глубокого удовлетворения после периода роста.
Это была передышка между холодом и теплом. Он знал, что в этом году у
него будут хорошие запасы на зиму. Зерно, сушеные ягоды, хороший запас
орехов, кореньев и семян. В ближайшие дни нужно будет сходить к Боло-
там, выменять немного продуктов на сушеную рыбу у его старого друга
Джиба, или у Друда, или у кого-нибудь еще из болотников. Думая об
этом, он вдруг вспомнил, что давно уже не видел Джиба и теперь с удо-
вольствием встретился бы и поговорил с ним.
Хол взвесил мешок: тяжелее, чем он думал. Слишком много початков он
нарвал. Взвалив мешок на плечо, он рассудил, что сумеет унести его.
Добравшись до края поля, он остановился, вглядываясь и вслушиваясь.
Казалось, вокруг никого нет. Перебросив тяжелый мешок через изгородь,
Хол перебрался сам, подхватил мешок и заторопился в лес.
Теперь он был в безопасности. В лесу-то поймать его невозможно. В лесу
он дома. Он знал этот лес на мили вокруг, знал каждое дерево. Обогнув
холм, он направился к большому дуплистому дереву. На ходу он смотрел
по сторонам и безо всяких усилий подмечал многое: небольшие кусты боя-
рышника, усеянные плодами, которые станут съедобными после первого же
мороза; вьющиеся растения, почти целиком покрывавшие деревья; сброшен-
ную змеиную кожу, полускрытую опавшей листвой.
Спустя полчаса он добрался до дуба-гиганта более десяти футов диамет-
ром у основания. В двадцати футах выше по стволу виднелось дупло. Ли-
ния колышков, воткнутых в ствол, образовывала лестницу, по которой
можно было добраться до дупла,
Ни следа Енота. Вероятно, бродит где-то. Вероятно, подумал Хол, в это
время дня он спит в дупле.
Хол прислонил к стволу мешок, поднялся по колышкам, пролез в дупло и
опустился внутрь по еще одному ряду колышков.
Внутри ствол был пуст. Древесина не более фута толщины окружала эту
пустоту, и когда-нибудь, Хол знал это, ветер опрокинет дерево, и ему
придется искать себе новое жилище. Но здесь, в глубине леса, ветер за-
держивался множеством деревьев, к тому же дуб защищал холм, преграж-
давший дорогу постоянным западным ветрам. Пустота тянулась вверх над
отверстием более чем на двадцать футов, виднелись небольшие щели, про-
пускавшие дневной свет. Пол был покрыт сухим деревом - обломками, что
в течении столетий опадали с боков дуба.
В одном углу дупла был очаг. Стоял стол и стулья. У стен - шкафы и
ящики.
- Привет,- послышалось сзади.
Хол повернулся, рука его потянулась к ножу. На краешке постели сидело
сморщенное существо с большими ушами. На нем были поношенные кожаные
брюки и старый бутылочно-зеленый жакет поверх алой рубашки. На голове
заостренная шапочка.
- Кто вы такой? - спросил Хол.- Какого дьявола вы здесь делаете?
- Я гоблин, живу в стропилах Вайлусинского университета,- ответило су-
щество.- И меня зовут Оливер.
- Ну, ладно,- сказал Хол, успокаиваясь,- но скажите, что вы здесь де-
лаете?
- Я пришел повидаться с вами,- сказал гоблин.- Вас не было дома. Отк-
рытое же пространство действует мне на нервы. Видите ли, гоблин, живу-
щий в стропилах.
- И вы решили подождать внутри. Счастье ваше, что тут не оказалось
Енота.
- Енота?
- Это большой енот! Мой друг. Он живет со мной.
- А, домашнее животное.
- Вовсе нет. Друг.
- Вы хотите выгнать меня.
- Нет, вы только в начале испугали меня. Есть хотите?
- Немного,- ответил гоблин.- Есть у вас сыр?
- Сыра нет,- сказал Хол.- А как насчет пшенной каши? Или яблок, запе-
ченных в тесте?
- Пшенная каша - это хорошо.
- Ладно, этим и поужинаем. Мне кажется, осталось еще молоко. Я беру
молоко у Дровосека. Далековато нести, но ближе нет никого с коровой. А
на сладкое кленовый сок.
Гоблин облизнулся.
- Звучит великолепно.
- Я разожгу огонь, там еще должны быть угли. Вы далеко ушли от дома,
мастер гоблин?
- Я шел долго и далеко,- ответил гоблин,- ноги у меня сбиты, а дух
смущен. Так много пространства, а я к нему не привык.
Хол подошел к очагу и пошевелил пепел. Сверкнул красный уголек. Хол
подложил прутиков и, наклонившись, подул. Мгновенно вспыхнул крошечный
огонек. Хол подложил к нему веток.
- Ну, вот и огонь,- сказал он.- Надо принести мешок, но это можно сде-
лать позже. Возможно, вы мне поможете.
- С удовольствием,- сказал Оливер.
Хол подошел к шкафу, достал чашку и деревянную ложку. Из мешка насыпал
в чашку пшена.
- Вы говорите, что пришли повидаться со мной.
- Да, мне посоветовали повидать Хола из Дуплистого Дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
рел остекленевший взгляд.
Отшельник умер. Но Джиб продолжал сидеть рядом с ним, как будто его
присутствие могло отменить смерть. Теперь он мог думать. Мог ли он
что-либо сделать? Он с ужасом понимал, что не дал умирающему даже во-
ды. Он предлагал, но отшельник отказался. Может быть, следовало всё же
принести воды? Оказать какую-нибудь помощь? Но к кому можно было обра-
титься за помощью? Кто смог бы помочь? К тому же, он не мог оставить
умирающего в одиночестве.
Отшельник был стар и не боялся смерти. Может, смерть была для него же-
ланной. Еще сегодня утром Друд удивлялся, что же получает отшельник от
жизни? На этот вопрос так и нет ответа. Но, подумал, Джиб, что-то
должно быть, иначе он бы не встретил смерть так просто.
Он вспомнил, что должен сделать многое, а уже вторая половина дня.
Джиб сложил руки мертвеца на груди, закрыл одеялом лицо, потом отпра-
вился на поиски камней, которыми можно было бы завалить вход в пещеру.
Глава 7.
Хол из Дуплистого Дерева перебрался через изгородь и оказался на поле.
Он знал, что находится в безопасности. Самогонщик со своими сыновьями
находился по другую сторону поля, а его собаки спали под накренившимся
амбаром после ночной охоты.
Охота была долгой и, по-видимому, неудачной. Хол и Енот все это время
просидели у своего дерева, прислушиваясь к ее звукам. Однажды собаки
лаем обозначили, что загнали добычу на дерево, но енот, должно быть
сумел уйти, потому что они скоро снова пошли по следу. Несколько раз
слушатели видели огоньки: это самогонщик и его сыновья шли за собака-
ми.
Урожай в этом году был хороший. Самогонщик и его семья не очень-то о
нем заботились. Кукурузу боронили один только раз, и то лишь в самом
начале роста, и в результате между рядами густо росли сорняки. Но по-
чатки висели тяжело, и их было больше, чем обычно.
Хол прошел пять или шесть рядов. Хотя особых признаков этого не было,
он знал, что наружние ряды подверглись нападению енотов и белок. Пото-
му-то Самогонщик и охотился на енотов, вернее он говорил, что охотится
потому, чтобы защитить свое поле от набегов. Но шкуры енотов имели оп-
ределенную ценность, их можно было продать. Самогон, шкуры енотов и
свинина - продавая эти товары, семья умудрялась жить.
Хол быстро начал быстро обрывать початки, не желая задерживаться дол-
го, выбирая лучшие, и бросал их в свой мешок.
На краю поля в солнечных лучах пели дрозды. В роще ореховых деревьев,
в их золотистой листве, щебетали белки, занятые сбором урожая. Хол лю-
бил осень больше всех времен года. В эти тихие, рыжевато-золотистые
дни, дни тепла и туманной дымки, земля давала плоды, и можно било ощу-
тить в природе чувство глубокого удовлетворения после периода роста.
Это была передышка между холодом и теплом. Он знал, что в этом году у
него будут хорошие запасы на зиму. Зерно, сушеные ягоды, хороший запас
орехов, кореньев и семян. В ближайшие дни нужно будет сходить к Боло-
там, выменять немного продуктов на сушеную рыбу у его старого друга
Джиба, или у Друда, или у кого-нибудь еще из болотников. Думая об
этом, он вдруг вспомнил, что давно уже не видел Джиба и теперь с удо-
вольствием встретился бы и поговорил с ним.
Хол взвесил мешок: тяжелее, чем он думал. Слишком много початков он
нарвал. Взвалив мешок на плечо, он рассудил, что сумеет унести его.
Добравшись до края поля, он остановился, вглядываясь и вслушиваясь.
Казалось, вокруг никого нет. Перебросив тяжелый мешок через изгородь,
Хол перебрался сам, подхватил мешок и заторопился в лес.
Теперь он был в безопасности. В лесу-то поймать его невозможно. В лесу
он дома. Он знал этот лес на мили вокруг, знал каждое дерево. Обогнув
холм, он направился к большому дуплистому дереву. На ходу он смотрел
по сторонам и безо всяких усилий подмечал многое: небольшие кусты боя-
рышника, усеянные плодами, которые станут съедобными после первого же
мороза; вьющиеся растения, почти целиком покрывавшие деревья; сброшен-
ную змеиную кожу, полускрытую опавшей листвой.
Спустя полчаса он добрался до дуба-гиганта более десяти футов диамет-
ром у основания. В двадцати футах выше по стволу виднелось дупло. Ли-
ния колышков, воткнутых в ствол, образовывала лестницу, по которой
можно было добраться до дупла,
Ни следа Енота. Вероятно, бродит где-то. Вероятно, подумал Хол, в это
время дня он спит в дупле.
Хол прислонил к стволу мешок, поднялся по колышкам, пролез в дупло и
опустился внутрь по еще одному ряду колышков.
Внутри ствол был пуст. Древесина не более фута толщины окружала эту
пустоту, и когда-нибудь, Хол знал это, ветер опрокинет дерево, и ему
придется искать себе новое жилище. Но здесь, в глубине леса, ветер за-
держивался множеством деревьев, к тому же дуб защищал холм, преграж-
давший дорогу постоянным западным ветрам. Пустота тянулась вверх над
отверстием более чем на двадцать футов, виднелись небольшие щели, про-
пускавшие дневной свет. Пол был покрыт сухим деревом - обломками, что
в течении столетий опадали с боков дуба.
В одном углу дупла был очаг. Стоял стол и стулья. У стен - шкафы и
ящики.
- Привет,- послышалось сзади.
Хол повернулся, рука его потянулась к ножу. На краешке постели сидело
сморщенное существо с большими ушами. На нем были поношенные кожаные
брюки и старый бутылочно-зеленый жакет поверх алой рубашки. На голове
заостренная шапочка.
- Кто вы такой? - спросил Хол.- Какого дьявола вы здесь делаете?
- Я гоблин, живу в стропилах Вайлусинского университета,- ответило су-
щество.- И меня зовут Оливер.
- Ну, ладно,- сказал Хол, успокаиваясь,- но скажите, что вы здесь де-
лаете?
- Я пришел повидаться с вами,- сказал гоблин.- Вас не было дома. Отк-
рытое же пространство действует мне на нервы. Видите ли, гоблин, живу-
щий в стропилах.
- И вы решили подождать внутри. Счастье ваше, что тут не оказалось
Енота.
- Енота?
- Это большой енот! Мой друг. Он живет со мной.
- А, домашнее животное.
- Вовсе нет. Друг.
- Вы хотите выгнать меня.
- Нет, вы только в начале испугали меня. Есть хотите?
- Немного,- ответил гоблин.- Есть у вас сыр?
- Сыра нет,- сказал Хол.- А как насчет пшенной каши? Или яблок, запе-
ченных в тесте?
- Пшенная каша - это хорошо.
- Ладно, этим и поужинаем. Мне кажется, осталось еще молоко. Я беру
молоко у Дровосека. Далековато нести, но ближе нет никого с коровой. А
на сладкое кленовый сок.
Гоблин облизнулся.
- Звучит великолепно.
- Я разожгу огонь, там еще должны быть угли. Вы далеко ушли от дома,
мастер гоблин?
- Я шел долго и далеко,- ответил гоблин,- ноги у меня сбиты, а дух
смущен. Так много пространства, а я к нему не привык.
Хол подошел к очагу и пошевелил пепел. Сверкнул красный уголек. Хол
подложил прутиков и, наклонившись, подул. Мгновенно вспыхнул крошечный
огонек. Хол подложил к нему веток.
- Ну, вот и огонь,- сказал он.- Надо принести мешок, но это можно сде-
лать позже. Возможно, вы мне поможете.
- С удовольствием,- сказал Оливер.
Хол подошел к шкафу, достал чашку и деревянную ложку. Из мешка насыпал
в чашку пшена.
- Вы говорите, что пришли повидаться со мной.
- Да, мне посоветовали повидать Хола из Дуплистого Дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45