Гаусс мгновенно просветлел. Потом снова стал удрученным.
— Я должен сообщить им, в Джет-Тех, — пробормотал он.
— Если вас так это волнует, просто подпишите ваши экземпляры контракта и отправьте их назад генералу. Через день-два он вернет вам ваш зарегистрированный экземпляр с подписью его компании. Все станет законным и официальным. Тогда сообщите Джет-Тех.
— А-а. — Гаусс, казалось, успокоился. Он деловито посмотрел на небо, потом повернулся и какое-то время разглядывал линию горизонта. Нахмурился. — Беспорядочно, — сказал он. — Никакого чувства формы.
Палмер пожал плечами:
— В этом частица нью-йоркского обаяния.
— Для меня нет. — Гаусс выпрямился во все свои 162 сантиметра и с важным видом сделал несколько шагов к реке. — Исследовательский штаб генерала в Нью-Ингленд, nicht wahr? [Не так ли? (нем.)] — Вы правы, — согласился Палмер.
Они стояли молча, пока вертолет приземлялся и высаживал пассажиров. Один из регулировщиков махнул рукой одетому в униформу контролеру, который, открыв проход, повел к вертолету новых пассажиров.
Гаусс обернулся и еще раз взглянул на линию горизонта. Покачал головой и сказал:
— Не понимаю, как люди могут здесь жить. — Высокая волна стукнулась о стенку позади него и послала целый душ брызг на его ботинки вместе с промасленным куском коричневатой бумаги. Гаусс довольно чопорно протянул руку. — Получил огромное удовольствие.
Палмер пожал ему руку.
— Желаю счастья.
Гаусс тонко улыбнулся.
— Каждый сам кузнец своего счастья, — сказал он и, повернувшись, поднялся в вертолет.
Хайль Гитлер! — подумал Палмер. Не ожидая взлета, он повернулся и пошел с бетонной дорожки, мимо билетной кассы к «кадиллаку». Теперь ему было совершенно безразлично: вертолет мог опрокинуться, перевернуться набок и утонуть, как огромный жук в грязных коричнево-зеленых водах нью-йоркской гавани. Занавес опущен. Спектакль окончен. Самоуверенный, хныкающий маленький немец — главный герой спектакля — теперь мог исчезнуть с лица земли.
Глава шестьдесят вторая
В два тридцать Палмер вошел в свой кабинет на Пятой авеню. Он сел за стол в конце огромной комнаты и уже собирался поднять трубку, когда заметил целую кучу записок. В это утро, начиная с 8.55 и далее, через каждый час звонил Бэркхардт. Один раз, в одиннадцать, позвонил муж Джейн, Тим, и вскоре после него — Эдис. В 12.15 звонил Джордж Моллетт из «Стар», который, по всей вероятности, выскочил к телефону, едва увидев Палмера за ленчем. В час были зарегистрированы два звонка Бернса, с интервалом в пять минут. И в это же время начал звонить личный маклер Палмера.
Палмер нажал кнопку, соединяющую телефон с городом, и набрал номер маклера, таким образом исключая возможное подслушивание телефонистками.
— Это я, Пит, — сказал Палмер.
— Очень кстати, — приглушенным голосом ответил маклер. — Тридцать девять.
— То есть шесть пунктов вниз. Что, по-твоему, будет к концу дня?
— Большой активности не будет. Ни один из крупных пакетов еще не поступил в продажу.
— И не поступит, пока тенденция не станет твердой, — догадался Палмер. — Может быть, завтра к полудню.
— Не удивлюсь, если к закрытию они поднимутся на несколько пунктов.
— Биржевые спекулянты?
— Да. Необходим очень сильный нажим, чтобы удержать понижение.
— Нажим уже сделан, — сообщил Палмер.
— Когда?
— Около часа назад.
— На бирже не появилось никаких признаков.
— Новость еще не разошлась по Стрит, но скоро ты это почуешь.
— А что это такое? — спросил маклер.
— Мне лучше молчать. Говори уж ты.
— Стало быть, мы сделали ловкий ход?
— Дай мне знать, когда услышишь, — сказал Палмер. — И тут же дай мне знать, когда увидишь признаки поступления в продажу крупных пакетов акций.
— Как ты думаешь, насколько они еще упадут, Вуди?
— Что я, маклер?
— Ха! — Линия замолчала.
Палмер сидел улыбаясь. Потом нажал кнопку «Бэркхардт» и стал ждать. Спустя момент она загорелась зеленым светом.
— Да?
— Лэйн, вы мне звонили?
— Кто?.. Ты, проклятый дурак! Где, черт побери, ты шлялся?
— В деловом квартале. Я чуть было не наскочил на вас там.
— Я знаю, что ты был в деловом квартале. Все знают. Четыре человека позвонили мне, когда увидели тебя за ленчем. Что, черт возьми, ты там затеваешь?
— Ничего, в чем мне нужна была бы помощь.
— Послушай, ты, сопливый нахал, когда я задаю вопрос, я…
— Если бы я считал вас способным помочь, я обратился бы к вам, — прервал его Палмер. — Честно говоря, я не могу доверить вам, так как боюсь, что вы все провалите. Вы слишком несдержанны.
— Ты соображаешь, что говоришь?
Кнопка внешней связи загорелась зеленым светом, и интерком тихо загудел. Свет начал мерцать в медленном настойчивом ритме.
— Кто-то еще звонит мне, — добродушно сообщил Палмер.
— Мне наплевать.
— Я же сказал, вы слишком несдержанны, — прервал его Палмер. — И это еще очень мягкое определение. Успокойтесь! Я разбужу вас, когда все кончится.
— Палмер, ты маленький…
— Позвоню вам позже, Лэйн. — И, прерывая разговор с Бэркхардтом, Палмер нажал на другую кнопку. — Да?
— Мистер Моллетт, сэр.
— Соедините. Джордж?
— Вы избегаете меня? — спросил Моллетт.
— Только что вошел. Мой босс жевал мне ухо.
— Как прошел ленч?
— Прекрасно, — ответил Палмер. — А как ваш?
— Очень остро. У вас горели уши?
— А должны были гореть?
— Скажите, это обычная встреча старых армейских друзей?
— В какой-то мере да.
— Что? Гаусс собирается работать на Хейгена?
— Лучше спросите кого-нибудь из них.
— Я спрашивал. Хейген не отвечает. Гаусса нет в городе.
— Почему бы вам не попробовать узнать в соответствующем правительственном департаменте?
— У кого-нибудь, в частности? — спросил репортер.
— Есть такой мистер Карви. Тим Карви. Он может кое-что знать.
— Для печати? — спросил Моллетт. — Он не будет говорить, не так ли?
— Побеспокойте его тем не менее.
— Я бы лучше побеспокоил вас.
— Если вы побеспокоите Тима, — пообещал Палмер, — я выложу вам все неофициально, с достаточным количеством деталей, так, чтобы вы знали, какие вопросы задавать Хейгену, Лумису и Гауссу.
— Иными словами, вы хотите, чтобы этого Карви побеспокоили. И вы хотите сделать это чужими руками.
— Не такого разговора обычно ждешь от корреспондента «Стар».
— Сейчас я все заверчу, — ответил Моллетт.
— Хорошо. До свидания.
Палмер снова нажал кнопку прямого соединения с городом и набрал номер Мака Бернса. Теперь было без четверти три.
— Отвечаю на твой звонок, Мак.
— Дорогой, почему ты не сказал мне, что в тебе течет ливанская кровь?
— Это ты считаешь комплиментом?
Бернс хмыкнул:
— Не мог дождаться закрытия биржи. Когда все началось, я довольно быстро сообразил. Я хочу лишь узнать, как тебе это удалось?
— Что удалось?
— С ума можно сойти. Слушай, я сейчас послал тебе кое-что с рассыльным. Это должно быть у тебя с минуты на минуту.
— Что это?
— Магнитофонная лента. Она твоя.
— Я тронут. Мак.
— А я изумлен. У меня тут со всех сторон трезвонят телефоны, дорогой. Позволь мне позвонить тебе сегодня вечером. А еще лучше: давай пообедаем вместе.
— Мак, если ты меняешь предмет своей преданности, лучше не теряй времени. Я все еще БАП.
— Не разыгрывай меня, дорогуша! С таким умом?
— Ум тот же, что и раньше. Просто работает над другой идеей. Я не знаю, как насчет обеда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176