Этот остров стал системой отсчета в
послелагерной жизни бывших узников. Она изменила их
отношение к жизни, шкалу ценностей, отношение к людям
и влияет на определение жизненных целей, с мучительной
регулярностью возвращается в сновидениях. От нее уже
нельзя освободиться.
На втором общепольском съезде врачей 28-29 мая
1948 г. было выдвинуто предложение о том, чтобы ввиду
своеобразия болезненного, так называемого послелагер-
ного синдрома (КЛ-синдрома), который стал, бесспорно,
302
признан в научном мире, включить этот синдром в <меж-
дународную классификацию болезней и обозначить соот-
ветствующим статистическим номером, что, между про-
чим, имело бы существенное значение в медицинских за-
ключениях>.
Анализируя послелагерные болезненные последствия,
следует вернуться в период пребывания в лагере. В этой
статье была сделана попытка показать, что три фактора
играют здесь важную роль: размах переживаний (<ад> и
<рай> лагеря), психофизическое единство, которое in
extremis лагерной жизни обнаруживалось совершенно
драматически, и своеобразный аутизм, состоящий в нахож-
дении в самом себе точки опоры, позволяющей пережить
лагерь. Своеобразие гитлеровских концентрационных ла-
герей влияет также на специфику болезненных послела-
герных изменений. Несмотря на многие общие черты, они
не идентичны изменениям, встречаемым у людей, побывав-
ших в лагерях военнопленных (так называемая <болезнь
колючей проволоки>), поэтому термин КЛ-синдром, по
крайней мере, временно является наиболее подходящим
для их определения.
DULCE ET DECORUM...
Тема героизма, как известно, поднимается часто, начиная
со школьных уроков польского языка, истории и граждан-
ского воспитания, через многочисленные публикации и
кончая серьезнейшими научными заседаниями.
По мере увеличения публикаций, посвященных меди-
цинско-психолого-социологическим проблемам минувшей
войны, достаточно часто появляются работы рефлексив-
ные, глубокие и оригинальные, иногда также дискуссион-
ные; многие из них потребуют в дальнейшем уточнения в
более широком контексте новых работ.
Однако уже и сейчас нельзя отказываться от попыток
сформулировать некоторые мысли и высказать определен-
ные замечания и комментарии. Подобные общие интерпре-
тации, которые волнуют многих занимающихся данной про-
блематикой, часто охватывают большие временные интер-
валы и вызывают воспоминания, относящиеся к периоду
еще до начала второй мировой войны. В этом нет ничего
удивительного, поскольку период оккупационной ночи -
только отрезок в жизни людей, которые были непосред-
ственно захвачены вихрем драматических событий, а мно-
гие годы спустя испытывают потребность вспоминать и
размышлять, живя уже в иной, современной эпохе.
Темой экзаменационных работ по польскому языку
перед последней войной достаточно часто была максима
Горация: Dulce et decorum est pro patria mori.1 Смерть за
отчизну была окружена ореолом романтического героиз-
ма. И с такой установкой многие молодые люди шли на
войну. Смерть за отчизну считалась наивысшим критери-
Счастлива и благородна смерть за родину (лат.)
304
ем собственной ценности. Это патриотическое воспитание
порождало образцы героических деяний и подвигов моло-
дых солдат и офицеров на фронте и в подполье. Некото-
J> рых из этих людей постигла страшная участь: они оказа-
лись в тюрьмах гестапо и гитлеровских застенках, вместо
того чтобы сражаться с врагом в боях за отчизну.
Стоит вспомнить, что не только крайний ужас гитле-
ровских концентрационных лагерей, но также история
войны указывают на существенные элементы, которые
раскрывают чрезвычайную важность проблемы.
В своем эссе о <мнимом озверении> солдат на фронте,
поддающихся <гашишу битвы>, Мельхиор Ванькович
приходит к заключению, что литература, посвященная
войне, является <литературой закомплексованной. Такую
закомплексованную литературу дали нам переживания
бывших узников. Ремарк был тем же отражением этих
комплексов второй мировой войны, когда писал о ее жес-
токости>. Но также Ванькович утверждает, что и <чело-
века в человеке не убьет даже нечеловеческая индоктри-
нация. [...] Элементы человеческого волнения? Они по-
давляются там, где требуется, чтобы солдат убивал. Но,
словно путем компенсации, они регенерируются с умно-
женной силой там, где солдат психически может себе это
позволить>.
Выделяющийся как один из особенных мотивов в про-
блеме героизма лозунг <Прекрасно и почетно умереть за
отчизну> нашел в Польше во второй половине XVIII века
благодатную почву в связи с расширяющимся чувством
польской национальной принадлежности, на фоне патрио-
тических тенденций, усилившихся особенно под конец ста-
ниславовской эпохи. Однако уже в первые десятилетия
XIX в. так понимаемый патриотизм стал восприниматься,
как не соответствующий ситуации. Дело не является, сле-
довательно, совершенно новым и имеет свою историчес-
кую аналогию.
Характерным доводом является известное стихотворе-
ние Адама Мицкевича, написанное в июле 1830 г., <К ма-
305
тери-Польше>. Осознавая, что конспираторам придется
бороться в иных, более трудных условиях, великий поэт
пророчески писал:
Твой сын живет, чтоб пасть в бесславном бое,
Всю горечь мук принять без воскресенья.
Пусть с думами своими убегает
Во мрак пещер; улегшись на рогоже,
Сырой холодный воздух там вдыхает
И с ненавистным гадом делит ложе.
Пусть учится таить и гнев и радость,
Мысль сделает бездонною пучиной,
И речи даст предательскую сладость,
А поступи - смиренный ход змеиный.
Мицкевич отдавал себе отчет относительно того, в
какой ситуации может оказаться современный боец за
свободу своего униженного народа; поэт советует мате-
ри-Польше, чтобы она предуведомила будущего борца за
независимость о самых грозных, часто унижающих опас-
ностях:
О Полька-мать! Пускай свое призванье
Твой сын заране знает.
Заране руки скуй ему цепями,
Заране к тачке приучай рудничной,
Чтоб не бледнел пред пыткою темничной,
Пред петлей, топором и палачом.
Могучий враг произнесет решенье,
И памятник ему один могильный,
Столб виселицы с петлей роковою,
А славой - женский плач бессильный,
Да грустный шепот земляков порою.
В течение 130 лет это стихотворение ошибочно интер-
претировалось как свидетельство утраты веры в целесооб-
разность жертв. В то время как в действительности сти-
<К матери-Польше>. Перевод К. Михайлова.
306
хотворение <К матери-Польше> есть выражение понима-
ния Мицкевичем необходимости изменения форм борьбы,
на что обратил внимание лишь в 1961 г. в своем исследо-
вании Вацлав Кубацки.
С точки зрения лагерной литературы, а среди нее сотни
рассказов, опубликованных в <Медицинском обзоре -
Освенцим>, поражают аналогии цитированного стихотво-
рения Мицкевича, почти буквальные, с ситуациями и рек-
визитами концлагеря. Подобную необычайную антиципа-
цию обнаруживает сопоставление дантевского Ада с фраг-
ментами воспоминаний бывших узников.
Очевидно, перед второй мировой войной такого рода
наблюдения не могли прийти на ум поколению, пишуще-
му тогда экзаменационные работы на тему Dulce et
decorum.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
послелагерной жизни бывших узников. Она изменила их
отношение к жизни, шкалу ценностей, отношение к людям
и влияет на определение жизненных целей, с мучительной
регулярностью возвращается в сновидениях. От нее уже
нельзя освободиться.
На втором общепольском съезде врачей 28-29 мая
1948 г. было выдвинуто предложение о том, чтобы ввиду
своеобразия болезненного, так называемого послелагер-
ного синдрома (КЛ-синдрома), который стал, бесспорно,
302
признан в научном мире, включить этот синдром в <меж-
дународную классификацию болезней и обозначить соот-
ветствующим статистическим номером, что, между про-
чим, имело бы существенное значение в медицинских за-
ключениях>.
Анализируя послелагерные болезненные последствия,
следует вернуться в период пребывания в лагере. В этой
статье была сделана попытка показать, что три фактора
играют здесь важную роль: размах переживаний (<ад> и
<рай> лагеря), психофизическое единство, которое in
extremis лагерной жизни обнаруживалось совершенно
драматически, и своеобразный аутизм, состоящий в нахож-
дении в самом себе точки опоры, позволяющей пережить
лагерь. Своеобразие гитлеровских концентрационных ла-
герей влияет также на специфику болезненных послела-
герных изменений. Несмотря на многие общие черты, они
не идентичны изменениям, встречаемым у людей, побывав-
ших в лагерях военнопленных (так называемая <болезнь
колючей проволоки>), поэтому термин КЛ-синдром, по
крайней мере, временно является наиболее подходящим
для их определения.
DULCE ET DECORUM...
Тема героизма, как известно, поднимается часто, начиная
со школьных уроков польского языка, истории и граждан-
ского воспитания, через многочисленные публикации и
кончая серьезнейшими научными заседаниями.
По мере увеличения публикаций, посвященных меди-
цинско-психолого-социологическим проблемам минувшей
войны, достаточно часто появляются работы рефлексив-
ные, глубокие и оригинальные, иногда также дискуссион-
ные; многие из них потребуют в дальнейшем уточнения в
более широком контексте новых работ.
Однако уже и сейчас нельзя отказываться от попыток
сформулировать некоторые мысли и высказать определен-
ные замечания и комментарии. Подобные общие интерпре-
тации, которые волнуют многих занимающихся данной про-
блематикой, часто охватывают большие временные интер-
валы и вызывают воспоминания, относящиеся к периоду
еще до начала второй мировой войны. В этом нет ничего
удивительного, поскольку период оккупационной ночи -
только отрезок в жизни людей, которые были непосред-
ственно захвачены вихрем драматических событий, а мно-
гие годы спустя испытывают потребность вспоминать и
размышлять, живя уже в иной, современной эпохе.
Темой экзаменационных работ по польскому языку
перед последней войной достаточно часто была максима
Горация: Dulce et decorum est pro patria mori.1 Смерть за
отчизну была окружена ореолом романтического героиз-
ма. И с такой установкой многие молодые люди шли на
войну. Смерть за отчизну считалась наивысшим критери-
Счастлива и благородна смерть за родину (лат.)
304
ем собственной ценности. Это патриотическое воспитание
порождало образцы героических деяний и подвигов моло-
дых солдат и офицеров на фронте и в подполье. Некото-
J> рых из этих людей постигла страшная участь: они оказа-
лись в тюрьмах гестапо и гитлеровских застенках, вместо
того чтобы сражаться с врагом в боях за отчизну.
Стоит вспомнить, что не только крайний ужас гитле-
ровских концентрационных лагерей, но также история
войны указывают на существенные элементы, которые
раскрывают чрезвычайную важность проблемы.
В своем эссе о <мнимом озверении> солдат на фронте,
поддающихся <гашишу битвы>, Мельхиор Ванькович
приходит к заключению, что литература, посвященная
войне, является <литературой закомплексованной. Такую
закомплексованную литературу дали нам переживания
бывших узников. Ремарк был тем же отражением этих
комплексов второй мировой войны, когда писал о ее жес-
токости>. Но также Ванькович утверждает, что и <чело-
века в человеке не убьет даже нечеловеческая индоктри-
нация. [...] Элементы человеческого волнения? Они по-
давляются там, где требуется, чтобы солдат убивал. Но,
словно путем компенсации, они регенерируются с умно-
женной силой там, где солдат психически может себе это
позволить>.
Выделяющийся как один из особенных мотивов в про-
блеме героизма лозунг <Прекрасно и почетно умереть за
отчизну> нашел в Польше во второй половине XVIII века
благодатную почву в связи с расширяющимся чувством
польской национальной принадлежности, на фоне патрио-
тических тенденций, усилившихся особенно под конец ста-
ниславовской эпохи. Однако уже в первые десятилетия
XIX в. так понимаемый патриотизм стал восприниматься,
как не соответствующий ситуации. Дело не является, сле-
довательно, совершенно новым и имеет свою историчес-
кую аналогию.
Характерным доводом является известное стихотворе-
ние Адама Мицкевича, написанное в июле 1830 г., <К ма-
305
тери-Польше>. Осознавая, что конспираторам придется
бороться в иных, более трудных условиях, великий поэт
пророчески писал:
Твой сын живет, чтоб пасть в бесславном бое,
Всю горечь мук принять без воскресенья.
Пусть с думами своими убегает
Во мрак пещер; улегшись на рогоже,
Сырой холодный воздух там вдыхает
И с ненавистным гадом делит ложе.
Пусть учится таить и гнев и радость,
Мысль сделает бездонною пучиной,
И речи даст предательскую сладость,
А поступи - смиренный ход змеиный.
Мицкевич отдавал себе отчет относительно того, в
какой ситуации может оказаться современный боец за
свободу своего униженного народа; поэт советует мате-
ри-Польше, чтобы она предуведомила будущего борца за
независимость о самых грозных, часто унижающих опас-
ностях:
О Полька-мать! Пускай свое призванье
Твой сын заране знает.
Заране руки скуй ему цепями,
Заране к тачке приучай рудничной,
Чтоб не бледнел пред пыткою темничной,
Пред петлей, топором и палачом.
Могучий враг произнесет решенье,
И памятник ему один могильный,
Столб виселицы с петлей роковою,
А славой - женский плач бессильный,
Да грустный шепот земляков порою.
В течение 130 лет это стихотворение ошибочно интер-
претировалось как свидетельство утраты веры в целесооб-
разность жертв. В то время как в действительности сти-
<К матери-Польше>. Перевод К. Михайлова.
306
хотворение <К матери-Польше> есть выражение понима-
ния Мицкевичем необходимости изменения форм борьбы,
на что обратил внимание лишь в 1961 г. в своем исследо-
вании Вацлав Кубацки.
С точки зрения лагерной литературы, а среди нее сотни
рассказов, опубликованных в <Медицинском обзоре -
Освенцим>, поражают аналогии цитированного стихотво-
рения Мицкевича, почти буквальные, с ситуациями и рек-
визитами концлагеря. Подобную необычайную антиципа-
цию обнаруживает сопоставление дантевского Ада с фраг-
ментами воспоминаний бывших узников.
Очевидно, перед второй мировой войной такого рода
наблюдения не могли прийти на ум поколению, пишуще-
му тогда экзаменационные работы на тему Dulce et
decorum.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87