Об-
ратная ситуация существует при потоке информации, бе-
гущем на периферию; решение <сверху> подлежит раз-
множению, если исполнитель (эффектор) малозначим, и
более узко ориентировано, если его роль более важна.
Классическим примером описанной ситуации является
корковое двигательное поле. Корковая репрезентация
рук, губ, языка многократно больше, нежели мышц тулови-
ща и нижних конечностей. Поэтому гомункулус, иллюст-
275
рирующий корковую репрезентацию, выглядит столь ка-
рикатурно. Его карикатурность обусловлена тем, что не
существует равенства между отдельными исполнительны-
ми единицами; мышцы спины - плебеи в сравнении с
мышцами рук или языка. Деформация анатомических от-
ношений в корковой репрезентации значительно меньше
у животных; степень важности отдельных эффекторов у
них распределяется более равномерно. Входе эволюции
у человека главным каналом действия на окружающий
мир, а тем самым - каналом высылаемых сигналов, стано-
вилась активность руки и органа речи, поэтому значение
этих двигательных элементов больше, нежели остального
двигательного аппарата. В то время как у животных рав-
новесие между отдельными двигательными элементами
более выражено. Шкала важности применима также и к
сигналам, входящим в нервную систему; соответственно ей
осуществляется их отбор. Следствием этого отбора явля-
ется деформация образа окружающего мира; мы видим то,
что для нас важно.
В неврастенических синдромах, равно органического,
как и психогенного происхождения, осевым симптомом
является нарушение иерархии в работе нервной системы,
а, следовательно, и селекции. Сигналы малой важности,
которые в норме подавляются, наравне с сигналами важ-
ными активируют всю нервную систему; создается хаос
(<шум> на кибернетическом языке), напоминающий бю-
рократическую систему, в которой центральные власти
обо всем должны знать и все решать, в результате чего ни
о чем не знают и ничего не решают. Обратная ситуация
наблюдается в истерической конверсии. Определенные
функциональные системы оказываются выключенными из
общей иерархии нервной системы и получают искусствен-
ную автономию, что клинически выражается в их пораже-
нии или чрезмерной активности. В социальных системах
аналогичная автономизация наступает, когда аппарат влас-
ти, слишком несовместимый с интересами подчиненных,
интегрирует искусственным способом их жизнь; тогда со-
здаются противостоящие ему организационные системы,
276
благодаря которым находят разрядку тенденции, подавляе-
мые официальной организационной системой.
Третьей, наряду с иерархией и селекцией, чертой рабо-
ты нервной системы, играющей роль в формировании ре-
шений, является коллективность. Хотя отдельный нейрон
принимает решения, они не имеют большого значения,
если не поддерживаются решениями других нейронов.
Решение отдельного нейрона зависит от решения других
нейронов. В зависимости от поступающих от них сигна-
лов он может дать ответ <да> или <нет> (потенциал
действия), может также ограничиться только мышечной
реакцией. Мышечные реакции, активизируя только часть
нервной клетки, подготавливают ее к ответу <да> или
<нет>. Несмотря на взаимное воздействие нейронов друг
на друга и коллективный характер их работы, они сохра-
няют свою индивидуальность; каждый имеет свой ритм
работы, которая в сущности представляет формирование
решений, альтернативного (да - нет) или количествен-
ного (мышечная реакция). Из квантов решений, какими
являются решения отдельного нейрона, формируются
групповые решения. Определенные группы нейронов
связаны общей задачей, а в связи с этим и общими реше-
ниями. Формируется иерархия и специализация. Одни
группы подчиняются другим; образуется цепь зависимос-
тей. Достаточно одного сигнала, чтобы активировать це-
лую цепь событий, иногда очень сложную.
Эпилепсия, как представляется, связана с разрушением
структуры взаимной зависимости и коллективного харак-
тера работы нейронов. Определенная группа нервных
клеток начинает осуществлять разрядку в собственном
ритме, независимо от активности остальных нейронов.
Этот ритм переносится постепенно на другие нервные
клетки, приводя к общему эпилептическому разряду.
Если бы уподобить работу нервной системы игре огром-
ного оркестра, в котором каждый музыкант играет своим
своеобразным способом, но в сумме возникает общая ме-
лодия, то эпилептический припадок был бы такой ситуа-
цией, в которой один из музыкантов начинает бить в
277
бубен, независимо от этой общей мелодии. Ритм бубна
охватывает остальных музыкантов, и в конце концов все
начинают бить в один такт. Оценивая разрядку клетки
как ее решение альтернативного типа: да или нет, в эпи-
лептическом припадке мы имеем пример максимального
произвола решений, который приводит к крайней деинди-
видуализации и несвободе. Эпилептический припадок яв-
ляется антитезой коллективному характеру работы не-
рвной системы; эта коллективность основывается на
строгой зависимости решений отдельной нервной клетки
от решений других нейронов; нарушение этой зависимос-
ти приводит к тотальной унификации решений. Вместо
их разнообразных и индивидуальных ритмов возникает
один общий ритм. Коллективность решений уменьшается
по мере повторения задачи. Новая задача активирует
всю нервную систему, а через нее и весь организм.
Субъективно это ощущается как концентрация на опре-
деленной деятельности колебания, сделать так или иначе,
внутреннее напряжение, которому нередко сопутствуют
вегетативные симптомы. Не будет преувеличением выс-
казанное ранее утверждение, что в решении принимает
участие весь организм. Однако по мере повторения зада-
чи решение становится все более легким, и выбор соот-
ветствующей функциональной структуры осуществляется
автоматически. В данной активности не принимает учас-
тие уже вся нервная система, но только та ее часть, кото-
рая лучше всего может ею управлять. Здесь действует
принцип экономии усилия, который равно относится как к
филогенезу, так и к онтогенезу.
Клетки организма специализируются на отдельных
видах активности, освобождая тем самым другие клетки
от необходимости заниматься той деятельностью, в кото-
рой они не специализировались. Не следует забывать, что
вся сигнальная система, т. е. рецепторная, нервная и эф-
фекторная системы развились путем специализации опре-
деленной группы клеток в одной из трех функций: полу-
чения сигналов, переноса и реагирования на них.
Процесс специализации не кончается с филогенезом,
но продолжается также и в развитии индивида. Ребенок,
278
учась ходить, говорить, писать и т.д., задействует весь
свой аппарат: рецепторный, нервный и двигательный. По
его поведению видно, сколько усилий он вкладывает в
выбор- правильного движения и его последовательное
выполнение. Все усилие воли сконцентрировано на дан-
ной активности. Со временем действие автоматизируется,
выполняется без обдумывания;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
ратная ситуация существует при потоке информации, бе-
гущем на периферию; решение <сверху> подлежит раз-
множению, если исполнитель (эффектор) малозначим, и
более узко ориентировано, если его роль более важна.
Классическим примером описанной ситуации является
корковое двигательное поле. Корковая репрезентация
рук, губ, языка многократно больше, нежели мышц тулови-
ща и нижних конечностей. Поэтому гомункулус, иллюст-
275
рирующий корковую репрезентацию, выглядит столь ка-
рикатурно. Его карикатурность обусловлена тем, что не
существует равенства между отдельными исполнительны-
ми единицами; мышцы спины - плебеи в сравнении с
мышцами рук или языка. Деформация анатомических от-
ношений в корковой репрезентации значительно меньше
у животных; степень важности отдельных эффекторов у
них распределяется более равномерно. Входе эволюции
у человека главным каналом действия на окружающий
мир, а тем самым - каналом высылаемых сигналов, стано-
вилась активность руки и органа речи, поэтому значение
этих двигательных элементов больше, нежели остального
двигательного аппарата. В то время как у животных рав-
новесие между отдельными двигательными элементами
более выражено. Шкала важности применима также и к
сигналам, входящим в нервную систему; соответственно ей
осуществляется их отбор. Следствием этого отбора явля-
ется деформация образа окружающего мира; мы видим то,
что для нас важно.
В неврастенических синдромах, равно органического,
как и психогенного происхождения, осевым симптомом
является нарушение иерархии в работе нервной системы,
а, следовательно, и селекции. Сигналы малой важности,
которые в норме подавляются, наравне с сигналами важ-
ными активируют всю нервную систему; создается хаос
(<шум> на кибернетическом языке), напоминающий бю-
рократическую систему, в которой центральные власти
обо всем должны знать и все решать, в результате чего ни
о чем не знают и ничего не решают. Обратная ситуация
наблюдается в истерической конверсии. Определенные
функциональные системы оказываются выключенными из
общей иерархии нервной системы и получают искусствен-
ную автономию, что клинически выражается в их пораже-
нии или чрезмерной активности. В социальных системах
аналогичная автономизация наступает, когда аппарат влас-
ти, слишком несовместимый с интересами подчиненных,
интегрирует искусственным способом их жизнь; тогда со-
здаются противостоящие ему организационные системы,
276
благодаря которым находят разрядку тенденции, подавляе-
мые официальной организационной системой.
Третьей, наряду с иерархией и селекцией, чертой рабо-
ты нервной системы, играющей роль в формировании ре-
шений, является коллективность. Хотя отдельный нейрон
принимает решения, они не имеют большого значения,
если не поддерживаются решениями других нейронов.
Решение отдельного нейрона зависит от решения других
нейронов. В зависимости от поступающих от них сигна-
лов он может дать ответ <да> или <нет> (потенциал
действия), может также ограничиться только мышечной
реакцией. Мышечные реакции, активизируя только часть
нервной клетки, подготавливают ее к ответу <да> или
<нет>. Несмотря на взаимное воздействие нейронов друг
на друга и коллективный характер их работы, они сохра-
няют свою индивидуальность; каждый имеет свой ритм
работы, которая в сущности представляет формирование
решений, альтернативного (да - нет) или количествен-
ного (мышечная реакция). Из квантов решений, какими
являются решения отдельного нейрона, формируются
групповые решения. Определенные группы нейронов
связаны общей задачей, а в связи с этим и общими реше-
ниями. Формируется иерархия и специализация. Одни
группы подчиняются другим; образуется цепь зависимос-
тей. Достаточно одного сигнала, чтобы активировать це-
лую цепь событий, иногда очень сложную.
Эпилепсия, как представляется, связана с разрушением
структуры взаимной зависимости и коллективного харак-
тера работы нейронов. Определенная группа нервных
клеток начинает осуществлять разрядку в собственном
ритме, независимо от активности остальных нейронов.
Этот ритм переносится постепенно на другие нервные
клетки, приводя к общему эпилептическому разряду.
Если бы уподобить работу нервной системы игре огром-
ного оркестра, в котором каждый музыкант играет своим
своеобразным способом, но в сумме возникает общая ме-
лодия, то эпилептический припадок был бы такой ситуа-
цией, в которой один из музыкантов начинает бить в
277
бубен, независимо от этой общей мелодии. Ритм бубна
охватывает остальных музыкантов, и в конце концов все
начинают бить в один такт. Оценивая разрядку клетки
как ее решение альтернативного типа: да или нет, в эпи-
лептическом припадке мы имеем пример максимального
произвола решений, который приводит к крайней деинди-
видуализации и несвободе. Эпилептический припадок яв-
ляется антитезой коллективному характеру работы не-
рвной системы; эта коллективность основывается на
строгой зависимости решений отдельной нервной клетки
от решений других нейронов; нарушение этой зависимос-
ти приводит к тотальной унификации решений. Вместо
их разнообразных и индивидуальных ритмов возникает
один общий ритм. Коллективность решений уменьшается
по мере повторения задачи. Новая задача активирует
всю нервную систему, а через нее и весь организм.
Субъективно это ощущается как концентрация на опре-
деленной деятельности колебания, сделать так или иначе,
внутреннее напряжение, которому нередко сопутствуют
вегетативные симптомы. Не будет преувеличением выс-
казанное ранее утверждение, что в решении принимает
участие весь организм. Однако по мере повторения зада-
чи решение становится все более легким, и выбор соот-
ветствующей функциональной структуры осуществляется
автоматически. В данной активности не принимает учас-
тие уже вся нервная система, но только та ее часть, кото-
рая лучше всего может ею управлять. Здесь действует
принцип экономии усилия, который равно относится как к
филогенезу, так и к онтогенезу.
Клетки организма специализируются на отдельных
видах активности, освобождая тем самым другие клетки
от необходимости заниматься той деятельностью, в кото-
рой они не специализировались. Не следует забывать, что
вся сигнальная система, т. е. рецепторная, нервная и эф-
фекторная системы развились путем специализации опре-
деленной группы клеток в одной из трех функций: полу-
чения сигналов, переноса и реагирования на них.
Процесс специализации не кончается с филогенезом,
но продолжается также и в развитии индивида. Ребенок,
278
учась ходить, говорить, писать и т.д., задействует весь
свой аппарат: рецепторный, нервный и двигательный. По
его поведению видно, сколько усилий он вкладывает в
выбор- правильного движения и его последовательное
выполнение. Все усилие воли сконцентрировано на дан-
ной активности. Со временем действие автоматизируется,
выполняется без обдумывания;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87