Сталин выступает с директивными предложениями:
а) потребовать от "кулаков" немедленной сдачи всех излишков
хлеба по государственным ценам;
б) в случае отказа "кулаков" подчиниться закону привлечь их к
судебной ответственности по 107-й статье Уголовного кодекса РСФСР и
конфисковать у них хлебные излишки в пользу государства с тем, чтобы
25% конфискованного хлеба были распределены среди бедноты и
маломощных середняков.
Нужно, заявлял Сталин, неуклонно объединять индивидуальные
крестьянские хозяйства, являющиеся наименее товарными хозяйствами, в
коллективные хозяйства, в колхозы.
Крестьяне лишаются возможности свободно перемещаться по
стране. В отличие от жителей города им не выдаются паспорта, а без них
в то время нельзя было ступить и шагу. На работу в город их отправляли
по разнарядке сверху.
Сущность новых взаимоотношений большевистского режима, с
крестьянством в основном сводилась к созданию колхозов, руководимых
безоговорочными сторонниками советской власти из числа сельского
пролетариата или приезжих горожан, и беспощадным подавлением всех
несогласных. Все антиколхозные настроения и выступления крестьян
юридически признавались контрреволюционными и подпадали под
действие уголовного кодекса (принято в октябре 1929 года).
"Коллективизация, - писал в 1929 году русский крестьянин
М.П. Новиков, - имеющая на верху горы - батраческий коммунизм,
есть стремление не вперед, а назад и может временно удовлетворить
лишь забитых нуждою батраков и нищих или попросту - это рай для
батрачков-дурачков. Свободные же люди не могут идти в это рабство, как
бы их туда ни загоняли, как не могут вообще ходить люди на
четвереньках".
О том, как проводили коллективизацию, сохранилось великое
множество рассказов. Приведем один, очень типичный, записанный
Федором Абрамовым на Русском Севере. В нем отразилось все
характерное для той эпохи - запугивание, лишение самостоятельности,
превращение самоуправляющихся трудовых коллективов крестьян в
парализованных страхом одиночек.
"...Задание было совершенно определенное: в самые сжатые
сроки (крайкомом был спущен по районам план-график)
коллективизировать деревню...
Активность народа была "высокая". Как только объявили... о
собрании, сразу в клуб хлынул народ (активность подстегивалась тем, что
одновременно с собранием проводили раскулачивание, люди были
запуганы, охвачены страхом, готовые на все).
В клубе собралось народу - нечем дышать. Передние сидели, а
их со всех сторон подпирали стоящие.
Председатель сельсовета сделал короткий (15-20 мин.) доклад по
железному стандарту тех лет: международное положение, борьба с
классовым врагом, необходимость коллективизации.
После доклада посыпались вопросы:
- Что будут обобществлять?
- Все, за исключением построек.
- А что будет тем, которые не запишутся в колхоз? Будут ли
высылать?
- Землю отберет колхоз, а людей... Места на Севере много.
- А как питаться будут?
- В столовой. Крынку с маслом на стол поставят - макай
сколько хочешь.
Таковы были представления о колхозной жизни у самих
организаторов колхозов.
Минут пять, наверное, после этого в зале стоял смех. Потом
стали записываться на две руки (два списка).
- Кто "против"?
"Против" нет.
- Кто "за"?
- "За" нет.
- Будем записывать.
Заминка.
- Так вы что же - против Советской власти?
Первой поднялась какая-то баба.
- Записывай меня. Все равно деваться некуда (хуже не будет).
Вслед за бабой записывались все остальные.
Председатель сельсовета, закрывая собрание, сказал:
- Есть предложение спеть "Интернационал".
Запели "Интернационал". А в задних рядах заголосили старухи.
"Интернационал" и бабьи причитанья (не хотят в колхоз, боятся колхоза).
- Что там такое? - спросил председатель.
- Это старухи затосковали.
- Ну, им можно: колхоз - это смерть старому".
Создаваемым колхозам предоставлялись различные налоговые,
финансовые и кредитные льготы, дешевая аренда, сельхозинвентарь и
машины, давались лучшие земли, а также имущество, конфискованное у
крестьян, несогласных с колхозной политикой.
С другой стороны, крестьяне, которые не соглашались вступать в
колхоз, объявлялись кулаками или подкулачниками и к ним применялись
многочисленные репрессивные меры, начиная с грабительского
налогообложения и конфискации имущества и кончая выселением в
Сибирь и заключением в трудовые лагеря.
Определения, которые применялись при отнесении крестьян к
кулакам, были очень растяжимыми. По этим определениям большая часть
среднего крестьянства могла считаться эксплуататорами.
К кулакам относились:
а) применявшие наемный труд для сельскохозяйственных работ
или в кустарном промысле и на предприятии;
б) имевшие мельницы, маслобойни, крупорушки, сыроварни,
колбасни, кожевни и другие промышленные предприятия, а также
механические двигатели или предприятия с прочими двигателями,
дающие более 150 рублей дохода в год;
в) сдававшие в наем сельскохозяйственные машины с
механическими двигателями или производившие работы в других
хозяйствах, а также сдававшие в наем другие сельхозмашины (конная
полусложная молотилка, сноповязалка, жатка и пр.), если доход от них
превышает 150 руб.;
г) сдававшие в наем постройки, оборудованные под жилье или
предприятие, доход от которых (построек) составлял в сельских
местностях более 150 руб., а в городах - более 200 руб. в год;
д) арендовавшие земли с целью торгового и промышленного
использования садов и огородов;
е) занимавшиеся торговлей, ростовщичеством, скупкой и
перепродажей сельскохозяйственной продукции и скота;
ж) содержавшие постоялые дворы с доходом свыше 200 руб. в
год;
з) дававшие деньги, семена, продукты, корма, товары и т.п. в долг
под обработку независимо от количества отработанных дней;
и) применявшие наемный труд при занятии извозом или
ямщиной.
Причем уровень дохода, получаемого от видов деятельности,
признаваемых кулацкими, был очень низок (151-201 руб.) и фактически
(по дореволюционным меркам) не создавал крестьянской семье
значительного достатка.
Наступление на крестьянство со стороны государственных
органов совпало с кризисом в процессе хлебозаготовок урожая 1927 года.
К началу 1928 года государственными учреждениями было заготовлено
только 300 млн. пудов зерна против 428 млн. пудов к январю 1927 года.
Значительная часть крестьян не хотела продавать хлеб государству по
низким заготовительным ценам, а предпочитала торговать им на
свободном рынке, где устанавливались более справедливые цены.
Нежелание крестьян продавать хлеб государству объявлялось
"кулацким саботажем", хотя на долю зажиточных и богатых крестьян
приходилось не более пятой части производимого ими товарного хлеба.
Для того чтобы взять хлеб у крестьян, против них был принят ряд
чрезвычайных мер. Этими мерами, сходными с мерами времен
гражданской войны, терроризируются широкие слои крестьянства. У них
отбирали выращенный их руками хлеб, а чтобы выявить его,
пролетарским и люмпен-пролетарским слоям деревни предлагалось
доносить на своих односельчан - держателей хлеба - за это полагалось
25% конфискованного зерна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294