Иногда он выглядит чересчур суровым, подумала она. Гарри покачал головой:
- Нет, тебе не понравится, если ты там меня увидишь. Ты возненавидишь это место.
- Нет, если я там буду с тобой.
- Это не то место, где ты можешь быть с кем-нибудь, - ответил он, и в этом он был как никогда близок к истине. - Это место, где человек пребывает в полном одиночестве.
Но ей этого было мало.
- Гарри, я...
- Так или иначе, сейчас мы здесь, - оборвал он ее, - и нигде больше. Мы здесь, и мы только что занимались любовью.
Понимая, что если она будет настаивать, то Гарри просто уйдет, Бренда переменила тему:
- Ты занимался со мной любовью восемьсот одиннадцать раз.
- Я привык делать это, - ответил он. Бренда замерла. После минутного размышления она спросила:
- Делать что?
- Считать. Все. Например, кафельные плитки на стене туалета, пока сижу там.
Бренда обиженно вздохнула:
- Гарри, я ведь говорю о том, что мы любили друг друга. Иногда мне кажется, что в тебе нет ни капли романтики.
- В данный момент нет, - согласился он. - Ты забрала ее всю!
Это уже лучше. Приступ меланхолии прошел. Именно так Бренда определяла его состояние в те минуты, когда он был рассеян, выглядел очень странно, - “приступ меланхолии”. Она была рада его шутке и в ответ игриво сморщила носик.
- Восемьсот одиннадцать раз, - повторила она. - Всего за три года! Это очень много. Ты хоть знаешь, сколько мы вместе?
- С тех самых пор как были еще детьми, - ответил он.
Его глаза снова обратились к небу, и Бренда поняла, что его мало интересуют ее слова. Где-то на периферии его сознания маячило нечто, занимавшее все его мысли. В этом она была уверена, потому что уже успела изучить Гарри достаточно хорошо. Возможно, настанет день - и она наконец узнает, что же это на самом деле. А сейчас ей было известно только, что “это” приходило и уходило и что в данный момент его приступ меланхолии продолжался.
- Но все-таки сколько? - продолжала настаивать Бренда, нежно взяв его за подбородок и поворачивая лицом к себе.
Он непонимающе уставился на нее, затем его глаза приняли осмысленное выражение.
- Сколько? Думаю, четыре или пять лет.
- Шесть, - сказала она. - Мне тогда было одиннадцать, а тебе двенадцать. Когда мне стукнуло двенадцать, ты пригласил меня в кино и держал там за руку.
- Ну вот видишь, а ты обвиняешь меня в отсутствии романтики! - сделав над собой усилие, он попытался вернуться на землю.
- Вот как? Но могу поклясться, что ты не помнишь, какой фильм мы смотрели. Это был “Психо”. Не знаю, кто из нас был тогда больше испуган.
- Я, - усмехнулся Гарри.
- Потом, - продолжала она, - когда тебе было тринадцать лет, мы отправились на пикник. После еды мы стали дурачиться, и ты дотронулся до моей ноги под платьем. Я заорала на тебя, но ты сделал вид, что это вышло случайно. Однако через неделю ты проделал это снова, и я не разговаривала с тобой целых две недели.
- Если бы теперь мне так же не везло, - вздохнул Гарри. - Однако тебе вскоре потребовалось большее.
- Потом ты стал ходить в школу в Хартлпул, и мы виделись редко. Зима тянулась очень долго. Но следующее лето было счастливым - во всяком случае для нас. В один из дней мы сняли в Кримдоне палатку на берегу и отправились туда купаться. Потом уже, в палатке, якобы вытирая мне спину, ты прикоснулся ко мне.
- А ты ко мне, - напомнил он.
- И ты попросил меня лечь рядом с тобой.
- Но ты отказалась.
- Да, но это произошло следующим летом. Гарри, мне не было тогда и пятнадцати лет. Это было ужасно!
- Ну, это было не так уж и плохо, насколько я помню, - усмехнулся Гарри. - А ты помнишь тот, первый раз?
- Конечно, помню!
- Какой ужас! - печально усмехнулся он. - Это было похоже на попытку открыть замок кусочком мокрой промокашки.
Она не улыбнулась в ответ.
- Тем не менее ты очень быстро справился с задачей. Я всегда удивлялась, где ты мог этому научиться. Я думала, что, наверное, кто-то другой показал тебе, что и как следует делать.
Улыбка мгновенно сползла с лица Гарри.
- Что ты хочешь этим сказать? - резко спросил он.
- Ну, я, конечно, имела в виду другую девушку. - Ее поразила резкая перемена его настроения. - А ты о чем подумал?
- Другая девушка? - Он еще некоторое время продолжал хмуриться, затем на лице его появилась слабая улыбка. Он улыбался все шире и наконец весело и безудержно захохотал. - Другая девушка! Это в том возрасте?
Бренда с облегчением тоже засмеялась.
- Ну и потешный же ты, - сквозь смех произнесла она.
- Ты знаешь, - ответил он, - такое впечатление, мне всю жизнь все вокруг говорят одно и то же - что я смешной. Уверяю тебя, это вовсе не так. Бог мой, иногда мне так хочется быть веселым, научиться смеяться.” Но у меня на это нет времени, никогда не было времени. У тебя не возникало ощущения, что если ты сейчас не рассмеешься, то просто завоешь? Уверяю тебя, именно такое чувство испытываю я.
Она покачала головой.
- Иногда мне кажется, что я никогда не смогу понять тебя. А иногда я думаю, что ты сам этого не хочешь. - Она вздохнула. - Было бы хорошо, если бы ты хотел этого так же, как хочу я.
Он встал, затем поставил ее на ноги и поцеловал в лоб. Так он поступал, когда хотел переменить тему разговора.
- Пойдем. Пройдем пешком по берегу до Хартлпула, а там ты сядешь в автобус до Хардена.
- Пешком до Хартлпула? Да мы будем идти целый день!
- Мы выпьем по чашечке кофе на берегу в Кримдоне, - ответил он. - Мы можем искупаться чуть дальше на песчаном пляже. А потом пойдем ко мне, и ты побудешь у меня до вечера, если хочешь и если у тебя нет других планов.
- Ты же знаешь, что нет, прекрасно знаешь, но...
- Но?..
Неожиданно ей стало не по себе, и она почувствовала беспокойство:
- Гарри, что с нами будет дальше?
- Что ты имеешь в виду?
- Ты любишь меня?
- Думаю, что да.
- Но разве ты еще не знаешь? Я же знаю, что люблю тебя!
Они направились по берегу вдоль дюн, постепенно переходящих в участки мокрого песка в тех местах, где море отступало. В море купались люди, но их было немного. Пляжи были загрязнены отходами угольных шахт, расположенных к северу. Эта проблема за последние четверть века становилась все более актуальной. Черные вагонетки, словно жуки-амфибии, ездили вдоль кромки воды, и люди складывали в них выброшенные морем куски угля, похожие на самородки черного золота. В нескольких милях к югу было почище, но и там обломки угольной породы и шлака уродовали белоснежные песчаные пляжи. Еще южнее ущерб, нанесенный побережью, был значительно меньше, и, поскольку шахты вокруг практически исчерпали свои запасы, природа вскоре должна была взять свое. И все-таки пройдет немало времени, прежде чем пляжи вновь обретут прежнюю красоту. А может быть, это не случится никогда.
- Да, - ответил наконец Гарри. - Думаю, я люблю тебя, то есть я хочу сказать, что знаю это. Просто у меня забита голова. Ты, наверное, считаешь, что я недостаточно ясно выражаю свою любовь? Понимаешь, я просто не знаю, что ты хочешь от меня услышать. А может быть, у меня не хватает времени, чтобы подумать о том, что я должен сказать.
Она взяла его под руку и прижалась к нему сильнее.
- Нет-нет, тебе вовсе не нужно что-то говорить. Но я очень не хочу, чтобы наши отношения прекратились...
- А почему мы должны их прекращать?
- Не знаю, но меня почему-то это очень беспокоит. Такое впечатление, у нас нет будущего. Мои родители тоже беспокоятся..
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
- Нет, тебе не понравится, если ты там меня увидишь. Ты возненавидишь это место.
- Нет, если я там буду с тобой.
- Это не то место, где ты можешь быть с кем-нибудь, - ответил он, и в этом он был как никогда близок к истине. - Это место, где человек пребывает в полном одиночестве.
Но ей этого было мало.
- Гарри, я...
- Так или иначе, сейчас мы здесь, - оборвал он ее, - и нигде больше. Мы здесь, и мы только что занимались любовью.
Понимая, что если она будет настаивать, то Гарри просто уйдет, Бренда переменила тему:
- Ты занимался со мной любовью восемьсот одиннадцать раз.
- Я привык делать это, - ответил он. Бренда замерла. После минутного размышления она спросила:
- Делать что?
- Считать. Все. Например, кафельные плитки на стене туалета, пока сижу там.
Бренда обиженно вздохнула:
- Гарри, я ведь говорю о том, что мы любили друг друга. Иногда мне кажется, что в тебе нет ни капли романтики.
- В данный момент нет, - согласился он. - Ты забрала ее всю!
Это уже лучше. Приступ меланхолии прошел. Именно так Бренда определяла его состояние в те минуты, когда он был рассеян, выглядел очень странно, - “приступ меланхолии”. Она была рада его шутке и в ответ игриво сморщила носик.
- Восемьсот одиннадцать раз, - повторила она. - Всего за три года! Это очень много. Ты хоть знаешь, сколько мы вместе?
- С тех самых пор как были еще детьми, - ответил он.
Его глаза снова обратились к небу, и Бренда поняла, что его мало интересуют ее слова. Где-то на периферии его сознания маячило нечто, занимавшее все его мысли. В этом она была уверена, потому что уже успела изучить Гарри достаточно хорошо. Возможно, настанет день - и она наконец узнает, что же это на самом деле. А сейчас ей было известно только, что “это” приходило и уходило и что в данный момент его приступ меланхолии продолжался.
- Но все-таки сколько? - продолжала настаивать Бренда, нежно взяв его за подбородок и поворачивая лицом к себе.
Он непонимающе уставился на нее, затем его глаза приняли осмысленное выражение.
- Сколько? Думаю, четыре или пять лет.
- Шесть, - сказала она. - Мне тогда было одиннадцать, а тебе двенадцать. Когда мне стукнуло двенадцать, ты пригласил меня в кино и держал там за руку.
- Ну вот видишь, а ты обвиняешь меня в отсутствии романтики! - сделав над собой усилие, он попытался вернуться на землю.
- Вот как? Но могу поклясться, что ты не помнишь, какой фильм мы смотрели. Это был “Психо”. Не знаю, кто из нас был тогда больше испуган.
- Я, - усмехнулся Гарри.
- Потом, - продолжала она, - когда тебе было тринадцать лет, мы отправились на пикник. После еды мы стали дурачиться, и ты дотронулся до моей ноги под платьем. Я заорала на тебя, но ты сделал вид, что это вышло случайно. Однако через неделю ты проделал это снова, и я не разговаривала с тобой целых две недели.
- Если бы теперь мне так же не везло, - вздохнул Гарри. - Однако тебе вскоре потребовалось большее.
- Потом ты стал ходить в школу в Хартлпул, и мы виделись редко. Зима тянулась очень долго. Но следующее лето было счастливым - во всяком случае для нас. В один из дней мы сняли в Кримдоне палатку на берегу и отправились туда купаться. Потом уже, в палатке, якобы вытирая мне спину, ты прикоснулся ко мне.
- А ты ко мне, - напомнил он.
- И ты попросил меня лечь рядом с тобой.
- Но ты отказалась.
- Да, но это произошло следующим летом. Гарри, мне не было тогда и пятнадцати лет. Это было ужасно!
- Ну, это было не так уж и плохо, насколько я помню, - усмехнулся Гарри. - А ты помнишь тот, первый раз?
- Конечно, помню!
- Какой ужас! - печально усмехнулся он. - Это было похоже на попытку открыть замок кусочком мокрой промокашки.
Она не улыбнулась в ответ.
- Тем не менее ты очень быстро справился с задачей. Я всегда удивлялась, где ты мог этому научиться. Я думала, что, наверное, кто-то другой показал тебе, что и как следует делать.
Улыбка мгновенно сползла с лица Гарри.
- Что ты хочешь этим сказать? - резко спросил он.
- Ну, я, конечно, имела в виду другую девушку. - Ее поразила резкая перемена его настроения. - А ты о чем подумал?
- Другая девушка? - Он еще некоторое время продолжал хмуриться, затем на лице его появилась слабая улыбка. Он улыбался все шире и наконец весело и безудержно захохотал. - Другая девушка! Это в том возрасте?
Бренда с облегчением тоже засмеялась.
- Ну и потешный же ты, - сквозь смех произнесла она.
- Ты знаешь, - ответил он, - такое впечатление, мне всю жизнь все вокруг говорят одно и то же - что я смешной. Уверяю тебя, это вовсе не так. Бог мой, иногда мне так хочется быть веселым, научиться смеяться.” Но у меня на это нет времени, никогда не было времени. У тебя не возникало ощущения, что если ты сейчас не рассмеешься, то просто завоешь? Уверяю тебя, именно такое чувство испытываю я.
Она покачала головой.
- Иногда мне кажется, что я никогда не смогу понять тебя. А иногда я думаю, что ты сам этого не хочешь. - Она вздохнула. - Было бы хорошо, если бы ты хотел этого так же, как хочу я.
Он встал, затем поставил ее на ноги и поцеловал в лоб. Так он поступал, когда хотел переменить тему разговора.
- Пойдем. Пройдем пешком по берегу до Хартлпула, а там ты сядешь в автобус до Хардена.
- Пешком до Хартлпула? Да мы будем идти целый день!
- Мы выпьем по чашечке кофе на берегу в Кримдоне, - ответил он. - Мы можем искупаться чуть дальше на песчаном пляже. А потом пойдем ко мне, и ты побудешь у меня до вечера, если хочешь и если у тебя нет других планов.
- Ты же знаешь, что нет, прекрасно знаешь, но...
- Но?..
Неожиданно ей стало не по себе, и она почувствовала беспокойство:
- Гарри, что с нами будет дальше?
- Что ты имеешь в виду?
- Ты любишь меня?
- Думаю, что да.
- Но разве ты еще не знаешь? Я же знаю, что люблю тебя!
Они направились по берегу вдоль дюн, постепенно переходящих в участки мокрого песка в тех местах, где море отступало. В море купались люди, но их было немного. Пляжи были загрязнены отходами угольных шахт, расположенных к северу. Эта проблема за последние четверть века становилась все более актуальной. Черные вагонетки, словно жуки-амфибии, ездили вдоль кромки воды, и люди складывали в них выброшенные морем куски угля, похожие на самородки черного золота. В нескольких милях к югу было почище, но и там обломки угольной породы и шлака уродовали белоснежные песчаные пляжи. Еще южнее ущерб, нанесенный побережью, был значительно меньше, и, поскольку шахты вокруг практически исчерпали свои запасы, природа вскоре должна была взять свое. И все-таки пройдет немало времени, прежде чем пляжи вновь обретут прежнюю красоту. А может быть, это не случится никогда.
- Да, - ответил наконец Гарри. - Думаю, я люблю тебя, то есть я хочу сказать, что знаю это. Просто у меня забита голова. Ты, наверное, считаешь, что я недостаточно ясно выражаю свою любовь? Понимаешь, я просто не знаю, что ты хочешь от меня услышать. А может быть, у меня не хватает времени, чтобы подумать о том, что я должен сказать.
Она взяла его под руку и прижалась к нему сильнее.
- Нет-нет, тебе вовсе не нужно что-то говорить. Но я очень не хочу, чтобы наши отношения прекратились...
- А почему мы должны их прекращать?
- Не знаю, но меня почему-то это очень беспокоит. Такое впечатление, у нас нет будущего. Мои родители тоже беспокоятся..
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125