.. обыкновенным мальчиком... в голове кошмарной чередой сменялись картины событий, казалось бы, давно забытых, вычеркнутых из памяти... жизнь в доме тетушки... его кузины... чудовище, оказавшееся в действительности всего лишь сексуально озабоченным самцом. О Боже... это был... просто... какой-то кошмар!
Неужели все повторится снова? Только на этот раз чудовищем будет он сам?
Невозможно! Он не способен на такое!
Услышав скрип ступенек внизу, он рванулся к окну и ничего не видящими глазами уставился в ночь. Вот снова скрипнула ступенька, уже ближе, - Борис бросился к выключателю. Она была здесь, на лестнице, за дверью его комнаты!
Порыв ветра, шевельнув занавески, проник через открытое окно и затем прямо в сердце Драгошани. В ту же минуту исчезли страх и неуверенность. Выйдя из полосы лунного света, он спрятался в тени и стал ждать.
Дверь тихо открылась - и она вошла в комнату. В лунном свете ее тонкое сероватое одеяние казалось почти прозрачным. Прикрыв за собой дверь, она направилась к кровати.
- Господин Драгошани? - позвала она слегка дрожавшим голосом.
- Я здесь, - откликнулся он из темноты. Не оборачиваясь в его сторону, Илзе сказала:
- Так, значит... я не правильно думала о вас. Подняв вверх руки, она стянула с себя тонкое одеяние. Лунный свет делал ее грудь и бедра мраморно белыми.
- Да... - прошептал он, покидая свое укрытие.
- Ну что ж, - теперь она повернулась к нему лицом, - я пришла.
Она стояла перед ним, словно статуя, изваянная из молока, и во взгляде ее не было и намека на невинность. Его темный силуэт двинулся прямо к ней. Днем его глаза казались ей водянисто-голубыми, безжизненными, лишенными всякого выражения, а взгляд их мягким, почти женственным, как у кинозвезд, но сейчас...
Ночь была ему к лицу. В темноте глаза светились диким блеском, словно у огромного волка. А когда он поднял и отнес ее на кровать, Илзе впервые почувствовала укол сомнения. Он был невероятно силен!
- Я очень, очень в вас ошибалась, - сказала она. “А-а-а-а-х!” - простонал в ответ Драгошани.
* * *
На следующее утро Драгошани рано потребовал завтрак. Он решил позавтракать у себя в комнате, и Гзак Кинковши, войдя, увидел, что он выглядит вполне жизнерадостным (он действительно хорошо чувствовал себя), совсем не таким, как прежде. Деревенский воздух, должно быть, пошел ему на пользу. Илзе, к сожалению, чего-то приболела. Драгошани даже не пришлось спрашивать о ней, весьма озабоченный отец, сервируя на подносе обильный завтрак, все время бормотал себе под нос:
- Ох, эти женщины... моя Илзе хорошая, сильная девочка - или должна быть такой. Но после этой операции... - он пожал плечами.
- У нее была операция? - Драгошани старался не выказать слишком большого интереса.
- Да, шесть лет назад... Рак... Очень плохо для молодой девушки... матка... ее удалили. Хорошо еще, что она жива. Но здесь, в деревне, мужчине нужна жена, способная родить детей. Поэтому, скорее всего, она останется старой девой. Или ей придется найти себе работу в городе, где не так ценятся сильные сыновья.
Это уже кое-что объясняло.
- Понимаю... - ответил Драгошани и осторожно добавил:
- А сегодня утром?..
- Она до сих пор иногда чувствует себя неважно. Это редко случается. Но сегодня она и в самом деле нездорова. Ей необходимо пару дней побыть в своей комнате с опущенными шторами, в темноте, - ее лихорадит, поэтому придется полежать в постели. Совсем как тогда, когда она болела в детстве. Она говорит, что не следует звать врача, но... - он пожал плечами, - я очень беспокоюсь за нее.
- Не нужно... - ответил Драгошани, - я хочу сказать, не стоит за нее волноваться.
- Что? - Кинковши, казалось, был очень удивлен.
- Она взрослая женщина и лучше знает, что ей необходимо. Отдых, покой, затемненная комната, приятная обстановка. Это действительно то, что нужно. Когда мне нездоровится, мне этого вполне достаточно.
- Гм-м! Возможно, вы и правы. И все-таки это очень неприятно. К тому же сейчас так много работы! Сегодня приезжают англичане.
- Да? - Драгошани был рад перемене темы. - Я, наверное, увижусь с ними вечером?
Кинковши мрачно кивнул и взял пустой поднос.
- Трудно. Я не очень хорошо знаю английский. Я учился ему только у туристов.
- Я немного говорю по-английски, - сказал Драгошани. - Думаю, что смогу помочь.
- Да? Ну что ж, им по крайней мере будет с кем поговорить. В любом случае, они приносят мне доход, а деньги говорят сами за себя, не так ли? - он усмехнулся. - Приятного аппетита, господин Драгошани.
- Спасибо.
Бормоча что-то себе под нос Кинковши покинул мансарду и стал спускаться вниз. Позднее, выйдя из комнаты, Драгошани увидел, что Гзак и Маура готовят комнаты нижнего этажа к приезду гостей из Англии.
* * *
Около полудня Драгошани отправился в Питешти. Он и сам точно не знал, что ему там понадобилось, - помнил только, что в городке была небольшая, но богатая разного рода источниками библиотека. Пойдет ли он туда и чем он будет там заниматься - это еще вопрос. Ответа на него не потребовалось, потому что, прежде чем он смог добраться до города, его остановила местная полиция.
Поначалу он заволновался и готов был предположить все что угодно (хуже всего, если его выследили и тайна существования старого дьявола раскрыта), однако, узнав, в чем дело, тут же успокоился. Григорий Боровиц, оказывается, повсюду разыскивал его с того самого дня, как он уехал из Москвы, и ему наконец удалось найти его. Удивительно, что Драгошани не остановили на границе, в Рени, когда он въезжал в Румынию. Местные правоохранительные органы обнаружили его в Ионешти, затем проследили за ним до дома Кинковши и наконец нашли его в Питешти. На самом деле им помогла его “Волга - таких машин в Румынии немного, тем более с московскими номерами.
Начальник наряда полиции извинился перед Драгошани за причиненное неудобство и передал “сообщение”, которое оказалось просто-напросто номером телефона Боровица в Москве - секретным номером. Драгошани немедленно отправился вместе с ними в полицейский участок и оттуда позвонил.
На другом конце провода Боровиц тут же заговорил о деле:
- Борис, как можно скорее возвращайся в Москву.
- Что случилось?
- Один из сотрудников американского посольства попал в автомобильную аварию - разбил машину, а сам погиб. Мы еще не опознали его - во всяком случае официально, - но нам скоро придется сделать это. Тогда американцы затребуют тело. Я хочу, чтобы сначала встретился с ним ты - как специалист в своей области...
- Даже так? А что в нем такого интересного?
- В последнее время мы подозревали его и парочку других сотрудников в шпионаже. Возможно, это ЦРУ. Если он одно из звеньев шпионской сети, нам необходимо кое-что узнать. Поэтому быстро возвращайся обратно, ты сможешь?
- Уже еду.
Возвратившись в дом Кинковши, Драгошани быстро забросил вещи в машину, заплатил хозяевам несколько больше, чем с него причиталось, и с благодарностью принял в дорогу несколько бутербродов, термос с кофе и бутылку местного вина. Однако, несмотря на все эти подарки, Борис чувствовал, что Гзак чем-то недоволен.
- Вы сказали мне, что работаете в похоронном бюро, - ворчливо сказал Гзак. - Полицейские расхохотались, когда я им это сказал. Они заявили, что вы занимаете в Москве высокий пост, что вы очень важный человек. Я думаю, что такому человеку стыдно дурачить простого крестьянина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125