Один из береговых офицеров, капитан Годдард, имевший, очевидно, лучшие глаза, чем моряки, и голову, вероятно свободную от предвзятых заключений, спас весь флот от гибели. Во время поворота он вполне был уверен, что видел буруны под ветром.
Сначала его никто не слушал, но, становясь все более самоуверенным и настойчивым, он «наконец, проник в каюту адмирала» и заставил его выйти на палубу — даже в туфлях и халате.
Тогда увидели, что флот действительно направляется прямо на северный берег и находится уже среди бурунов. В результате 8 транспортов были потеряны. Из бывших на них 1383 человек только 499 были спасены.
Это несчастье не только замедлило уже и без того запоздавшее предприятие, но и уничтожило тот совсем небольшой запас бодрости духа, какой был у офицеров и лоцманов. Единогласно решено было, что река св. Лаврентия недоступна плаванию флота по причине большого количества опасностей на ней, и судам было приказано собраться на рандеву в испанской бухте Ривер, у мыса Бретон. Существовали также и другие одинаково веские соображения для такого решения. Продовольственные запасы флота к этому времени приходили к концу: их оставалось всего на десять недель, а хлеба и того меньше. Очевидно было опасение, что если флот, добравшись до Квебека, найдет его разоренным и лишенным всяких запасов, то «великой» экспедиции остается только умереть с голода или с возможной скоростью покинуть это место, приняв весь позор неудавшегося предприятия. Недостаток провизии, а также позднее время года не позволяли сделать нападение на Плацентию, на Ньюфаундленде, которое входило в программу последующих действий, если бы атака Квебека удалась. Ничего больше не оставалось делать, как вернуться домой, навстречу немилости со стороны правительства и английского народа, неизменно обрушивающейся на виновного в неудаче морского офицера. Сэр Говенден Уокер, однако, не сразу впал в эту немилость. Он командовал затем в вест-индских водах до Утрехтского мира в 1713 г., после которого, вследствие причин не обнародованных, был вычеркнут из списка адмиралов.
Дюгэ-Труен во главе значительной экспедиции сделал в 1711 г. нападение на Рио-Жанейро, где высадил до 3000 войска, причем все условия, отмеченные нами как необходимые для успеха, были налицо.
Может показаться, что не так легко вывести принципы, управлявшие столь разнородными событиями, какие изложены мной в этой главе. Но я думаю, что, напротив, события эти, правильно понятые, дают прекрасный материал для вывода самых широких и ясных принципов и потому служат уроками руководства в будущих действиях флотов.
Во-первых, закон о значении морской силы для подавления, предупреждения и остановки нападения на территорию слабейшей морской державы остается абсолютно ненарушимым в рассмотренных примерах. Мы видели, что Гибралтар спасали трижды, а Барселона была спасена один раз сэром Джоном Ликом, даже при столь отдаленной базе флота, как Лиссабон. Сэр Джон Норрис ловит французов в их попытке нападения на Сардинию, как будто на лету, и прекращает ее, нанеся значительный урон их морским силам. Здесь, пожалуй, уместно будет отметить, что французы намерены были сделать набег при помощи двигателя, независимого от ветра. Галеры, для этого назначенные, цели не достигли, хотя им все-таки удалось избежать плена вследствие их большой подвижности, тогда как парусные суда стали добычей победоносных англичан. В меньшем масштабе рассматриваемый принцип иллюстрируется, по крайней мере однажды, событиями в вест-индских водах, где предполагавшееся нападение на Антигуа предупреждается появлением неприятельских морских сил, а набег на Монсеррат парализуется даже одним только слухом о приближении таковых. Неудачная попытка Форбена высадиться в Шотландии служит, пожалуй, еще лучшей иллюстрацией того же принципа, так как если мы предположим, что Шотландия была дружественно расположена к этой высадке французских войск, то экспедиция в ее морской части не имела времени для надлежащей подготовки ее, а впоследствии и обеспечения свободного сообщения через море. Там, где превосходство морских сил над такими же силами неприятеля столь значительно, что обладание морем, со стороны которого делается нападение на территорию пользующейся этим превосходством державой, обеспечено для нее, обеспечен и успех ее, примером чему служат операции на испанском побережье, взятие Сета, набеги на некоторые Вест-Индские острова и взятие французами Рио-Жанейро, несмотря на береговую оборону этих мест.
С другой стороны, изложенные события дают материал для обсуждения вопроса об отношениях между атакой и местной обороной, хотя бы и в тех случаях, когда последняя оказывается сильнее. Для иллюстрации укажем на неудачу нападения Кассарда на Антигуа и на успех в Монсеррате, насколько допустили его приближавшиеся морские силы.
Но здесь сама собой возникает мысль, по крайней мере относительно Вест-Индии, что, тогда как для отражения уже сделанных нападений на территорию потребовалась значительная неподвижная оборонительная сила, быть может, небольшая подвижная морская сила была бы достаточна для предупреждения даже намерения упомянутого нападения. Это иллюстрируется интересным совпадением прекращения нападений на территорию с моря с появлением враждебных эскадр друг перед другом — $1аже при большом неравенстве сил. Затем является еще другое соображение. Когда мы видим успех, сопровождавший многие из нападений с острова на остров, и бесполезность многих местных оборон, — не было ли бы для обеих сторон постоянное содержание у Подветренных островов небольших эскадр более дешевым и более действенным средством к обороне? Есть основание думать, что французские и английские морские силы, близкие к равенству, оставаясь постоянно в тех же водах, обеспечили бы территориальный мир в продолжение всей войны. Но ясно, что для того, чтобы правильно читать уроки этой серии территориальных атак с моря, успешных или неуспешных, мы должны широко принять во внимание влияние времени года на препятствия, представлявшиеся в те дни к постоянной стоянке морских сил в данном месте. Какие бы выгоды ни извлекались обеими сторонами из отсутствия неприятельских морских сил в Вест-Индии, они вполне зависели от сезона или от принятого обыкновения, что морские силы должны быть удалены из известных мест на известное время года. С устранением этих причин удаления флотов исчезает и всякая мысль о нападении на территорию с моря не только у слабейшей морской державы, но и у сильнейшей, если только превосходство ее морских сил над неприятельскими действительно не весьма велико.
Следующий пункт, который необходимо отметить как более или менее влияющий на все нападения на территорию, — это относительное расстояние морской базы от объекта нападений. Беря как пример Барселону, мы видим, что здесь французы, вследствие близости ее к Тулону, в нападении, равно как и в обороне, имели преимущество; они могли свободно или сделать на нее нападение, или поддержать ее, смотря по обстоятельствам, так как английская база находилась далеко в Лиссабоне.
Но все эти вопросы об отношениях морских сил к условиям и результатам нападений на территорию с моря, кажется, не в почете не только в умах историков, передающих нам факты, но даже и в размышлениях главных деятелей, насколько мы можем судить об этом, встречаясь с их ipsissima verba .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Сначала его никто не слушал, но, становясь все более самоуверенным и настойчивым, он «наконец, проник в каюту адмирала» и заставил его выйти на палубу — даже в туфлях и халате.
Тогда увидели, что флот действительно направляется прямо на северный берег и находится уже среди бурунов. В результате 8 транспортов были потеряны. Из бывших на них 1383 человек только 499 были спасены.
Это несчастье не только замедлило уже и без того запоздавшее предприятие, но и уничтожило тот совсем небольшой запас бодрости духа, какой был у офицеров и лоцманов. Единогласно решено было, что река св. Лаврентия недоступна плаванию флота по причине большого количества опасностей на ней, и судам было приказано собраться на рандеву в испанской бухте Ривер, у мыса Бретон. Существовали также и другие одинаково веские соображения для такого решения. Продовольственные запасы флота к этому времени приходили к концу: их оставалось всего на десять недель, а хлеба и того меньше. Очевидно было опасение, что если флот, добравшись до Квебека, найдет его разоренным и лишенным всяких запасов, то «великой» экспедиции остается только умереть с голода или с возможной скоростью покинуть это место, приняв весь позор неудавшегося предприятия. Недостаток провизии, а также позднее время года не позволяли сделать нападение на Плацентию, на Ньюфаундленде, которое входило в программу последующих действий, если бы атака Квебека удалась. Ничего больше не оставалось делать, как вернуться домой, навстречу немилости со стороны правительства и английского народа, неизменно обрушивающейся на виновного в неудаче морского офицера. Сэр Говенден Уокер, однако, не сразу впал в эту немилость. Он командовал затем в вест-индских водах до Утрехтского мира в 1713 г., после которого, вследствие причин не обнародованных, был вычеркнут из списка адмиралов.
Дюгэ-Труен во главе значительной экспедиции сделал в 1711 г. нападение на Рио-Жанейро, где высадил до 3000 войска, причем все условия, отмеченные нами как необходимые для успеха, были налицо.
Может показаться, что не так легко вывести принципы, управлявшие столь разнородными событиями, какие изложены мной в этой главе. Но я думаю, что, напротив, события эти, правильно понятые, дают прекрасный материал для вывода самых широких и ясных принципов и потому служат уроками руководства в будущих действиях флотов.
Во-первых, закон о значении морской силы для подавления, предупреждения и остановки нападения на территорию слабейшей морской державы остается абсолютно ненарушимым в рассмотренных примерах. Мы видели, что Гибралтар спасали трижды, а Барселона была спасена один раз сэром Джоном Ликом, даже при столь отдаленной базе флота, как Лиссабон. Сэр Джон Норрис ловит французов в их попытке нападения на Сардинию, как будто на лету, и прекращает ее, нанеся значительный урон их морским силам. Здесь, пожалуй, уместно будет отметить, что французы намерены были сделать набег при помощи двигателя, независимого от ветра. Галеры, для этого назначенные, цели не достигли, хотя им все-таки удалось избежать плена вследствие их большой подвижности, тогда как парусные суда стали добычей победоносных англичан. В меньшем масштабе рассматриваемый принцип иллюстрируется, по крайней мере однажды, событиями в вест-индских водах, где предполагавшееся нападение на Антигуа предупреждается появлением неприятельских морских сил, а набег на Монсеррат парализуется даже одним только слухом о приближении таковых. Неудачная попытка Форбена высадиться в Шотландии служит, пожалуй, еще лучшей иллюстрацией того же принципа, так как если мы предположим, что Шотландия была дружественно расположена к этой высадке французских войск, то экспедиция в ее морской части не имела времени для надлежащей подготовки ее, а впоследствии и обеспечения свободного сообщения через море. Там, где превосходство морских сил над такими же силами неприятеля столь значительно, что обладание морем, со стороны которого делается нападение на территорию пользующейся этим превосходством державой, обеспечено для нее, обеспечен и успех ее, примером чему служат операции на испанском побережье, взятие Сета, набеги на некоторые Вест-Индские острова и взятие французами Рио-Жанейро, несмотря на береговую оборону этих мест.
С другой стороны, изложенные события дают материал для обсуждения вопроса об отношениях между атакой и местной обороной, хотя бы и в тех случаях, когда последняя оказывается сильнее. Для иллюстрации укажем на неудачу нападения Кассарда на Антигуа и на успех в Монсеррате, насколько допустили его приближавшиеся морские силы.
Но здесь сама собой возникает мысль, по крайней мере относительно Вест-Индии, что, тогда как для отражения уже сделанных нападений на территорию потребовалась значительная неподвижная оборонительная сила, быть может, небольшая подвижная морская сила была бы достаточна для предупреждения даже намерения упомянутого нападения. Это иллюстрируется интересным совпадением прекращения нападений на территорию с моря с появлением враждебных эскадр друг перед другом — $1аже при большом неравенстве сил. Затем является еще другое соображение. Когда мы видим успех, сопровождавший многие из нападений с острова на остров, и бесполезность многих местных оборон, — не было ли бы для обеих сторон постоянное содержание у Подветренных островов небольших эскадр более дешевым и более действенным средством к обороне? Есть основание думать, что французские и английские морские силы, близкие к равенству, оставаясь постоянно в тех же водах, обеспечили бы территориальный мир в продолжение всей войны. Но ясно, что для того, чтобы правильно читать уроки этой серии территориальных атак с моря, успешных или неуспешных, мы должны широко принять во внимание влияние времени года на препятствия, представлявшиеся в те дни к постоянной стоянке морских сил в данном месте. Какие бы выгоды ни извлекались обеими сторонами из отсутствия неприятельских морских сил в Вест-Индии, они вполне зависели от сезона или от принятого обыкновения, что морские силы должны быть удалены из известных мест на известное время года. С устранением этих причин удаления флотов исчезает и всякая мысль о нападении на территорию с моря не только у слабейшей морской державы, но и у сильнейшей, если только превосходство ее морских сил над неприятельскими действительно не весьма велико.
Следующий пункт, который необходимо отметить как более или менее влияющий на все нападения на территорию, — это относительное расстояние морской базы от объекта нападений. Беря как пример Барселону, мы видим, что здесь французы, вследствие близости ее к Тулону, в нападении, равно как и в обороне, имели преимущество; они могли свободно или сделать на нее нападение, или поддержать ее, смотря по обстоятельствам, так как английская база находилась далеко в Лиссабоне.
Но все эти вопросы об отношениях морских сил к условиям и результатам нападений на территорию с моря, кажется, не в почете не только в умах историков, передающих нам факты, но даже и в размышлениях главных деятелей, насколько мы можем судить об этом, встречаясь с их ipsissima verba .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119