Что касается другого условия, к обсуждению
которого мы сейчас приступим, то там отсутствует даже
частица искренности.
Невротик также может с большей или меньшей го-
рячностью высказывать обвинения, если видит, что его
разоблачают и обвиняют, или чувствует такую опас-
ность. Опасность расстроить других людей может пред-
ставляться тогда меньшим злом по сравнению с опасно-
стью получить неодобрение. Он чувствует, что находит-
ся в критической ситуации, и переходит в контратаку,
подобно трусливому животному, которое само не напа-
дает, однако переходит в наступление, когда ему грозит
опасность. Пациенты могут бросать в лицо аналитику
гневные обвинения в тот момент, когда больше всего
опасаются обнаружения какой-то тайны или когда зара-
нее знают, что совершенное ими не будет одобрено.
В отличие от обвинений, выносимых под влиянием
отчаяния, нападки такого рода делаются безрассудно.
Они высказываются без какой-либо убежденности в их
справедливости, поскольку возникают из острого чув-
ства необходимости отвести от себя непосредственную
угрозу, независимо от использованных средств. Иногда
среди них могут быть и упреки, которые ощущаются
как искренние, однако в основном являются преувели-
ченными и фантастичными. По всей вероятности, не-
вротик и сам в них не верит и не ждет, что они будут
воприняты всерьез. И, очевидно, сильно удивится, если
произойдет обратное, например подвергаемый напад-
кам человек начнет всерьез рассматривать его аргумен-
тацию или обнаружит признаки обиды.
Когда мы осознаём наличие страха обвинения, кото-
рый неотъемлемо присутствует в структуре невроза, и
когда мы к тому же осознаём, каким образом пытаются
преодолеть этот страх, тогда мы можем понять, почему
внешняя картина в этом отношении часто противоречи-
ва. Невротик часто неспособен высказывать обоснован-
ную критику, даже если его переполняют сильнейшие
обвинения. Например, потеряв что-то, он будет <гре-
шить> на ближнего, но не сможет предъявить ему об-
винения. Те обвинения, которые он все-таки высказы-
вает, часто имеют свойство некоторой оторванности от
реальности. Они, как правило, высказываются не по де-
лу, имеют оттенок фальши, являются необоснованными
или совершенно фантастическими. Будучи пациентом,
невротик может бросать в лицо аналитику дикое обви-
нение в том, что тот разоряет его, но не может выска-
зать искреннее замечание по поводу сигарет, предпочи-
таемых аналитиком.
Эти попытки открыто выразить свои обвинения
обычно недостаточны, чтобы разрядить все сдерживае-
мое негодование. Для этого необходимы косвенные пу-
ти, дающие невротику возможность выражать свое не-
годование без осознания этого. Некоторые из них он
находит случайно, в некоторых из этих путей происхо-
дит сдвиг с тех лиц, которых он действительно намере-
вается обвинить, на сравнительно индифферентных
лиц. Например, женщина может <сорваться> на горнич-
ной из-за скандала с мужем или просто из-за плохого
настроения. Это предохранительные клапаны, которые
сами по себе не характерны для неврозов. Специфиче-
ски невротический способ косвенно, не осознавая это-
го, высказать свои обвинения опирается на механизм
страдания. Путем страдания невротик может предстать
в виде живого укора. Жена, которая заболевает, пото-
му что ее муж приходит домой поздно, выражает таким
образом свое недовольство более эффективно, чем с
помощью сцен, а также получает дополнительное пре-
имущество, представая в собственных глазах невинной
жертвой.
Эффективность выражения обвинений посредством
страдания зависит от внутренних запретов на высказы-
вание обвинений. Там, где страх не слишком силен,
страдание может демонстрироваться в драматической
форме, с открыто высказываемыми упреками общего
типа: <Смотри, как ты заставил меня страдать>. Это на
самом деле и есть третье условие, при котором могут
высказываться обвинения, потому что страдание прида-
195
ет обвинениям оправданный вид. Здесь также имеет ме-
сто тесная связь с методами, используемыми для дости-
жения любви и расположения, которые мы уже обсуж-
дали; обвиняющее страдание служит в то же самое вре-
мя мольбой о жалости и вымогательством благ в каче-
стве возмещения за причиненное зло. Чем труднее вы-
сказывать обвинения, тем менее демонстративно стра-
дание. Это может зайти столь далеко, что невротик пе-
рестанет привлекать внимание других к тому, что он
страдает. В общем, мы находим крайнюю вариабель-
ность форм Демонстрации им своего страдания.
Вследствие страха, который обступает его со всех
сторон, невротик постоянно мечется между обвинения-
ми и самообвинениями. Единственным результатом это-
го будет постоянная и безнадежная неуверенность,
прав он или не прав, критикуя или считая себя обижен-
ным. Он отмечает или по опыту знает, что очень часто
его обвинения вызваны не реальным положением дел,
а собственными иррациональными реакциями. Это зна-
ние делает для него затруднительным осознание истин-
ности причиненного ему зла и не дает возможности за-
нять твердую позицию.
Наблюдатель склонен принимать или интерпретиро-
вать все эти манифестации как проявления особо ост-
рого чувства вины. Это не означает, что наблюдатель
является невротиком, однако это означает, что его мыс-
ли и чувства, так же как и мысли и чувства невротика,
подвержены влияниям культуры. Чтобы понять влияния
культуры, которые определяют наше отношение к чув-
ству вины, нам пришлось бы затронуть исторические,
культурные и философские вопросы, которые намного
превзошли бы объем данной книги. Но даже полностью
обходя данную проблему, необходимо по крайней мере
упомянуть о влиянии христианского учения на вопросы
морали.
Подобное рассмотрение чувства вины может быть
очень кратко изложено следующим образом. Когда не-
вротик обвиняет себя или указывает на наличие чувства
вины того или иного рода, первым вопросом должен
быть не вопрос о том, в чем он на самом деле чувствует
свою вину, а вопрос о том, каковы могут быть функции
такого самообвинения. Основные функции, которые мы
обнаружили, таковы: проявление страха неодобрения;
защита от этого страха; защита от высказывания обви-
нений.
Когда Фрейд, а вместе с ним и большинство анали-
тиков рассматривали чувство вины в качестве первич-
ной мотивации, они отражали мышление своего време-
ни. Фрейд признавал, что чувство вины вырастает из
страха, ибо он считал, что страх участвует в образова-
нии Супер-Эго, которое обусловливает чувство вины.
Но он склонен был считать, что требования совести и
чувства вины, однажды установившиеся, действуют в
качестве первичной силы. Дальнейший анализ показы-
вает, что даже после того, как мы научились реагиро-
вать ощущением вины на угрызения совести и приняли
моральные нормы, мотивом, стоящим за всеми этими
чувствами - хотя это может быть показано лишь тон-
кими и косвенными путями, - является прямой страх
последствий. Если допустить, что чувства вины не явля-
ются сами по себе первичной мотивационной системой,
становится необходимым пересмотреть некоторые ана-
литические теории, которые были основаны на предпо-
ложении, что чувства вины - в особенности чувства
вины смутного характера, которые Фрейд в предвари-
тельном плане назвал бессознательными чувствами ви-
ны, - имеют первостепенное значение в порождении
невроза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
которого мы сейчас приступим, то там отсутствует даже
частица искренности.
Невротик также может с большей или меньшей го-
рячностью высказывать обвинения, если видит, что его
разоблачают и обвиняют, или чувствует такую опас-
ность. Опасность расстроить других людей может пред-
ставляться тогда меньшим злом по сравнению с опасно-
стью получить неодобрение. Он чувствует, что находит-
ся в критической ситуации, и переходит в контратаку,
подобно трусливому животному, которое само не напа-
дает, однако переходит в наступление, когда ему грозит
опасность. Пациенты могут бросать в лицо аналитику
гневные обвинения в тот момент, когда больше всего
опасаются обнаружения какой-то тайны или когда зара-
нее знают, что совершенное ими не будет одобрено.
В отличие от обвинений, выносимых под влиянием
отчаяния, нападки такого рода делаются безрассудно.
Они высказываются без какой-либо убежденности в их
справедливости, поскольку возникают из острого чув-
ства необходимости отвести от себя непосредственную
угрозу, независимо от использованных средств. Иногда
среди них могут быть и упреки, которые ощущаются
как искренние, однако в основном являются преувели-
ченными и фантастичными. По всей вероятности, не-
вротик и сам в них не верит и не ждет, что они будут
воприняты всерьез. И, очевидно, сильно удивится, если
произойдет обратное, например подвергаемый напад-
кам человек начнет всерьез рассматривать его аргумен-
тацию или обнаружит признаки обиды.
Когда мы осознаём наличие страха обвинения, кото-
рый неотъемлемо присутствует в структуре невроза, и
когда мы к тому же осознаём, каким образом пытаются
преодолеть этот страх, тогда мы можем понять, почему
внешняя картина в этом отношении часто противоречи-
ва. Невротик часто неспособен высказывать обоснован-
ную критику, даже если его переполняют сильнейшие
обвинения. Например, потеряв что-то, он будет <гре-
шить> на ближнего, но не сможет предъявить ему об-
винения. Те обвинения, которые он все-таки высказы-
вает, часто имеют свойство некоторой оторванности от
реальности. Они, как правило, высказываются не по де-
лу, имеют оттенок фальши, являются необоснованными
или совершенно фантастическими. Будучи пациентом,
невротик может бросать в лицо аналитику дикое обви-
нение в том, что тот разоряет его, но не может выска-
зать искреннее замечание по поводу сигарет, предпочи-
таемых аналитиком.
Эти попытки открыто выразить свои обвинения
обычно недостаточны, чтобы разрядить все сдерживае-
мое негодование. Для этого необходимы косвенные пу-
ти, дающие невротику возможность выражать свое не-
годование без осознания этого. Некоторые из них он
находит случайно, в некоторых из этих путей происхо-
дит сдвиг с тех лиц, которых он действительно намере-
вается обвинить, на сравнительно индифферентных
лиц. Например, женщина может <сорваться> на горнич-
ной из-за скандала с мужем или просто из-за плохого
настроения. Это предохранительные клапаны, которые
сами по себе не характерны для неврозов. Специфиче-
ски невротический способ косвенно, не осознавая это-
го, высказать свои обвинения опирается на механизм
страдания. Путем страдания невротик может предстать
в виде живого укора. Жена, которая заболевает, пото-
му что ее муж приходит домой поздно, выражает таким
образом свое недовольство более эффективно, чем с
помощью сцен, а также получает дополнительное пре-
имущество, представая в собственных глазах невинной
жертвой.
Эффективность выражения обвинений посредством
страдания зависит от внутренних запретов на высказы-
вание обвинений. Там, где страх не слишком силен,
страдание может демонстрироваться в драматической
форме, с открыто высказываемыми упреками общего
типа: <Смотри, как ты заставил меня страдать>. Это на
самом деле и есть третье условие, при котором могут
высказываться обвинения, потому что страдание прида-
195
ет обвинениям оправданный вид. Здесь также имеет ме-
сто тесная связь с методами, используемыми для дости-
жения любви и расположения, которые мы уже обсуж-
дали; обвиняющее страдание служит в то же самое вре-
мя мольбой о жалости и вымогательством благ в каче-
стве возмещения за причиненное зло. Чем труднее вы-
сказывать обвинения, тем менее демонстративно стра-
дание. Это может зайти столь далеко, что невротик пе-
рестанет привлекать внимание других к тому, что он
страдает. В общем, мы находим крайнюю вариабель-
ность форм Демонстрации им своего страдания.
Вследствие страха, который обступает его со всех
сторон, невротик постоянно мечется между обвинения-
ми и самообвинениями. Единственным результатом это-
го будет постоянная и безнадежная неуверенность,
прав он или не прав, критикуя или считая себя обижен-
ным. Он отмечает или по опыту знает, что очень часто
его обвинения вызваны не реальным положением дел,
а собственными иррациональными реакциями. Это зна-
ние делает для него затруднительным осознание истин-
ности причиненного ему зла и не дает возможности за-
нять твердую позицию.
Наблюдатель склонен принимать или интерпретиро-
вать все эти манифестации как проявления особо ост-
рого чувства вины. Это не означает, что наблюдатель
является невротиком, однако это означает, что его мыс-
ли и чувства, так же как и мысли и чувства невротика,
подвержены влияниям культуры. Чтобы понять влияния
культуры, которые определяют наше отношение к чув-
ству вины, нам пришлось бы затронуть исторические,
культурные и философские вопросы, которые намного
превзошли бы объем данной книги. Но даже полностью
обходя данную проблему, необходимо по крайней мере
упомянуть о влиянии христианского учения на вопросы
морали.
Подобное рассмотрение чувства вины может быть
очень кратко изложено следующим образом. Когда не-
вротик обвиняет себя или указывает на наличие чувства
вины того или иного рода, первым вопросом должен
быть не вопрос о том, в чем он на самом деле чувствует
свою вину, а вопрос о том, каковы могут быть функции
такого самообвинения. Основные функции, которые мы
обнаружили, таковы: проявление страха неодобрения;
защита от этого страха; защита от высказывания обви-
нений.
Когда Фрейд, а вместе с ним и большинство анали-
тиков рассматривали чувство вины в качестве первич-
ной мотивации, они отражали мышление своего време-
ни. Фрейд признавал, что чувство вины вырастает из
страха, ибо он считал, что страх участвует в образова-
нии Супер-Эго, которое обусловливает чувство вины.
Но он склонен был считать, что требования совести и
чувства вины, однажды установившиеся, действуют в
качестве первичной силы. Дальнейший анализ показы-
вает, что даже после того, как мы научились реагиро-
вать ощущением вины на угрызения совести и приняли
моральные нормы, мотивом, стоящим за всеми этими
чувствами - хотя это может быть показано лишь тон-
кими и косвенными путями, - является прямой страх
последствий. Если допустить, что чувства вины не явля-
ются сами по себе первичной мотивационной системой,
становится необходимым пересмотреть некоторые ана-
литические теории, которые были основаны на предпо-
ложении, что чувства вины - в особенности чувства
вины смутного характера, которые Фрейд в предвари-
тельном плане назвал бессознательными чувствами ви-
ны, - имеют первостепенное значение в порождении
невроза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137