По требованию Никона царь выпустил указ, согласно которому все некрещеные иностранцы должны были освободить свои дома в Москве и выехать из города. Им давалась земля на реке Яузе, около километра к востоку от Земляного вала – наружного крепостного сооружения Москвы.
Эти меры испугали иностранцев. Довольно много западных людей, включая полковника Лесли и его семью, обратились в православие. Большинству же пришлось переезжать на новое место жительства, которое стало называться Немецкой слободой.
Ближайшая цель ревнителей была достигнута: у иностранцев больше не было возможности смешиваться с московитами в ежедневной жизни. Но конечным результатом этой меры, которого не смогли предвидеть ревнители, явилось возникновение в предместьях Москвы чисто западной общины, которая вскоре стала чем-то вроде выставочного зала западной цивилизации в самом сердце Московии. В такой ситуации воздействие западного образа мысли и западного образа жизни на московитов стало еще более сильным, чем раньше.
Затем Никон обратил свое внимание на влияние Запада на светское церковное искусство. К середине XVII в. все больше и больше московитов начало знакомиться и ценить западную живопись, архитектуру и музыку. Западные картины, гравюры и иллюстрированные книги находили своих поклонников среди элиты московского общества. Большое количество произведений искусства проникало в Москву из Польши и Германии через западную Россию. Некоторые русские художники, особенно псковские и новгородские, начали применять принципы западного искусства в своих работах.
Пока новые художественные влияния воздействовали только на светское искусство, церковь не возражала, во всяком случае – официально. Но ситуация изменилась, когда новые приемы стали применяться в иконописи. Совсем немногим боярам и придворным нравился современный стиль иконописи в России. Некоторые бояре начали ввозить религиозные картины с запада, и после того, как их освящал священник, поклонялись им как иконам.
Ревнители, как легко догадаться, были возмущены подобной практикой. Никон также протестовал против французских икон, и когда увещевания оказались бесполезными, он решил принять крутые меры. В 1654 г. и в начале 1655 г. он давал указания своим доверенным лицам обойти бояр и прочих видных московитов, известных своей про-западной ориентацией, чтобы обнаружить те места, где есть французские иконы и конфисковать их по приказу Никона.
Затем Никон решил устроить публичное сожжение. У него было большое количество конфискованных икон, привезенных в Успенский собор в 1655 г. После воскресной службы Никон стал показывать собранию духовенства «неправильные» иконы одну за одной, объявляя, из чьих домов они были конфискованы, чтобы осрамить их владельцев. Патриарх Макарий из Антиохии, который отправлял церковную службу вместе с Никоном, подтвердил неправедность этих икон. Поддержанный авторитетом Макария, Никон стал яростно швырять каждую икону на пол, а потом приказал служкам подобрать обломки и сжечь их. В этот момент вмешался присутствовавший на службе царь Алексей: «Нет, отец, не сжигай их, пускай они будут похоронены». На это Никон согласился.
Ревнители были довольны деятельностью Никона, но их отношение к нему переменилось, когда он начал реализацию экуменических аспектов своего плана.
Это означало эллинизацию московского церковного ритуала, уничтожение традиционных московских особых черт и пересмотр в соответствии с этим требников и прочих церковных книг. Никон не счел необходимым обсуждать предполагаемые реформы с ревнителями, так как это вызвало бы отсрочку ее проведения, поскольку некоторые из них, несомненно, стали бы противостоять резким переменам. А их торжественная клятва ему, как патриарху, давала возможность действовать в таких случаях по собственной воле.
Никон выбрал себе для помощи в пересмотре ритуала и переиздании церковных учебников двух немосковских ученых – грека Арсения и киевлянина Епифания Славинецкого.
Арсений был привезена Москвув январе 1649 г. патриархом Иерусалимским Паисием, который рекомендовал его царю Алексею. Некоторое время спустя Паисий получил конфиденциальные сведения касательно Арсения, на основании которых изменил мнение, и подъезжая к московитской границе на обратном пути на Ближний Восток, отправил из Путивля 1 июля царю обличительное письмо.
Было известно – к чести Арсения, – что он получил блестящее образование в Италии: на протяжении пяти лет изучал философию и историю в Риме и три года – медицину в Падуе. Но согласно новым сведениям, которые получил Паисий, Арсений, во время его пребывания в Италии, втайне был обращен в римское католичество. Через некоторое время он возвратился в Константинополь, где принял монашеский постриг. Однако вскоре его арестовали турки по подозрению в шпионаже в пользу Венеции. Под пыткой он согласился принять ислам и подвергся обрезанию. После этого турки освободили его и позволили пойти на службу господарям Валахии и Молдавии православным монахом. Патриарх предупреждал царя, что Арсений способен на любое преступление.
Как только письмо Паисия было получено в Москве, Арсения арестовали, подвергли допросу и он рассказал властям всю свою историю. Его отправили в Соловецкий монастырь для покаяния. Там он демонстрировал свою почтительность к охранникам и воспользовался возможностью выучить церковнославянский и русский языки.
Поскольку соловецкие власти хвалили Арсения за хорошее поведение, Никон вызвал его в Москву в качестве советника по пересмотру церковных книг. Учитывая его прошлое и опасаясь общественного мнения, Никон сначала не дал Арсению официальной должности.
Для Никона было очень важно иметь человека, вызывавшего доверие, в Печатном дворе. Когда один из тамошних печатников – Мартемьянов – умер в июле (или августе) 1652 г., Никон назначил его преемником монаха Чудовского монастыря Евфимия, выдающегося ученика Епифания Славинецкого. По указанию Евфимия должны были составляться списки книг, печатающихся для Никона.
Новое издание псалтыри, дополненное образцами молитв, использовавшихся в церковных службах, было готово к печати 8 октября. Никон приказал исключить оттуда два пункта: один – о количестве коленопреклонений во время чтения молитвы Ефрему Сирину в великий пост; а другой – о способе соединения пальцев при совершении крестного знамения. Оба изменения были необходимы для того, чтобы уподобить русский церковный ритуал греческой практике.
Желание Никона ускорить этот процесс было мотивировано и политическими соображениями. Западнорусская православная церковь являлась епархией Константинопольского патриаршества. Никон хотел избегнуть различий между западнорусской и московской практикой, учитывая в будущем возможность объединения Украины с Москвой. Никон стремился к объединению и принимал участие в предварительных дискуссиях по этому поводу в Москве, а также в переговорах между эмиссарами гетмана Богдана Хмельницкого и московскими боярами.
Когда приказ Никона о том, чтобы убрать вышеназванные места из псалтыри, дошел до Печатного двора, то главный издатель – Иван Наседка (он принял монашество в 1651 г. и в то время именовался монахом Иосифом) – выразил яростный протест, вследствие чего был отправлен в отставку, или сам ушел с должности вместе с еще двумя издателями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221
Эти меры испугали иностранцев. Довольно много западных людей, включая полковника Лесли и его семью, обратились в православие. Большинству же пришлось переезжать на новое место жительства, которое стало называться Немецкой слободой.
Ближайшая цель ревнителей была достигнута: у иностранцев больше не было возможности смешиваться с московитами в ежедневной жизни. Но конечным результатом этой меры, которого не смогли предвидеть ревнители, явилось возникновение в предместьях Москвы чисто западной общины, которая вскоре стала чем-то вроде выставочного зала западной цивилизации в самом сердце Московии. В такой ситуации воздействие западного образа мысли и западного образа жизни на московитов стало еще более сильным, чем раньше.
Затем Никон обратил свое внимание на влияние Запада на светское церковное искусство. К середине XVII в. все больше и больше московитов начало знакомиться и ценить западную живопись, архитектуру и музыку. Западные картины, гравюры и иллюстрированные книги находили своих поклонников среди элиты московского общества. Большое количество произведений искусства проникало в Москву из Польши и Германии через западную Россию. Некоторые русские художники, особенно псковские и новгородские, начали применять принципы западного искусства в своих работах.
Пока новые художественные влияния воздействовали только на светское искусство, церковь не возражала, во всяком случае – официально. Но ситуация изменилась, когда новые приемы стали применяться в иконописи. Совсем немногим боярам и придворным нравился современный стиль иконописи в России. Некоторые бояре начали ввозить религиозные картины с запада, и после того, как их освящал священник, поклонялись им как иконам.
Ревнители, как легко догадаться, были возмущены подобной практикой. Никон также протестовал против французских икон, и когда увещевания оказались бесполезными, он решил принять крутые меры. В 1654 г. и в начале 1655 г. он давал указания своим доверенным лицам обойти бояр и прочих видных московитов, известных своей про-западной ориентацией, чтобы обнаружить те места, где есть французские иконы и конфисковать их по приказу Никона.
Затем Никон решил устроить публичное сожжение. У него было большое количество конфискованных икон, привезенных в Успенский собор в 1655 г. После воскресной службы Никон стал показывать собранию духовенства «неправильные» иконы одну за одной, объявляя, из чьих домов они были конфискованы, чтобы осрамить их владельцев. Патриарх Макарий из Антиохии, который отправлял церковную службу вместе с Никоном, подтвердил неправедность этих икон. Поддержанный авторитетом Макария, Никон стал яростно швырять каждую икону на пол, а потом приказал служкам подобрать обломки и сжечь их. В этот момент вмешался присутствовавший на службе царь Алексей: «Нет, отец, не сжигай их, пускай они будут похоронены». На это Никон согласился.
Ревнители были довольны деятельностью Никона, но их отношение к нему переменилось, когда он начал реализацию экуменических аспектов своего плана.
Это означало эллинизацию московского церковного ритуала, уничтожение традиционных московских особых черт и пересмотр в соответствии с этим требников и прочих церковных книг. Никон не счел необходимым обсуждать предполагаемые реформы с ревнителями, так как это вызвало бы отсрочку ее проведения, поскольку некоторые из них, несомненно, стали бы противостоять резким переменам. А их торжественная клятва ему, как патриарху, давала возможность действовать в таких случаях по собственной воле.
Никон выбрал себе для помощи в пересмотре ритуала и переиздании церковных учебников двух немосковских ученых – грека Арсения и киевлянина Епифания Славинецкого.
Арсений был привезена Москвув январе 1649 г. патриархом Иерусалимским Паисием, который рекомендовал его царю Алексею. Некоторое время спустя Паисий получил конфиденциальные сведения касательно Арсения, на основании которых изменил мнение, и подъезжая к московитской границе на обратном пути на Ближний Восток, отправил из Путивля 1 июля царю обличительное письмо.
Было известно – к чести Арсения, – что он получил блестящее образование в Италии: на протяжении пяти лет изучал философию и историю в Риме и три года – медицину в Падуе. Но согласно новым сведениям, которые получил Паисий, Арсений, во время его пребывания в Италии, втайне был обращен в римское католичество. Через некоторое время он возвратился в Константинополь, где принял монашеский постриг. Однако вскоре его арестовали турки по подозрению в шпионаже в пользу Венеции. Под пыткой он согласился принять ислам и подвергся обрезанию. После этого турки освободили его и позволили пойти на службу господарям Валахии и Молдавии православным монахом. Патриарх предупреждал царя, что Арсений способен на любое преступление.
Как только письмо Паисия было получено в Москве, Арсения арестовали, подвергли допросу и он рассказал властям всю свою историю. Его отправили в Соловецкий монастырь для покаяния. Там он демонстрировал свою почтительность к охранникам и воспользовался возможностью выучить церковнославянский и русский языки.
Поскольку соловецкие власти хвалили Арсения за хорошее поведение, Никон вызвал его в Москву в качестве советника по пересмотру церковных книг. Учитывая его прошлое и опасаясь общественного мнения, Никон сначала не дал Арсению официальной должности.
Для Никона было очень важно иметь человека, вызывавшего доверие, в Печатном дворе. Когда один из тамошних печатников – Мартемьянов – умер в июле (или августе) 1652 г., Никон назначил его преемником монаха Чудовского монастыря Евфимия, выдающегося ученика Епифания Славинецкого. По указанию Евфимия должны были составляться списки книг, печатающихся для Никона.
Новое издание псалтыри, дополненное образцами молитв, использовавшихся в церковных службах, было готово к печати 8 октября. Никон приказал исключить оттуда два пункта: один – о количестве коленопреклонений во время чтения молитвы Ефрему Сирину в великий пост; а другой – о способе соединения пальцев при совершении крестного знамения. Оба изменения были необходимы для того, чтобы уподобить русский церковный ритуал греческой практике.
Желание Никона ускорить этот процесс было мотивировано и политическими соображениями. Западнорусская православная церковь являлась епархией Константинопольского патриаршества. Никон хотел избегнуть различий между западнорусской и московской практикой, учитывая в будущем возможность объединения Украины с Москвой. Никон стремился к объединению и принимал участие в предварительных дискуссиях по этому поводу в Москве, а также в переговорах между эмиссарами гетмана Богдана Хмельницкого и московскими боярами.
Когда приказ Никона о том, чтобы убрать вышеназванные места из псалтыри, дошел до Печатного двора, то главный издатель – Иван Наседка (он принял монашество в 1651 г. и в то время именовался монахом Иосифом) – выразил яростный протест, вследствие чего был отправлен в отставку, или сам ушел с должности вместе с еще двумя издателями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221