"Мы сделали ту же ошибку, в какой повинны деятели всех почти (почему почти?
именно всех. Л. Т.) революций". Кто эти "мы"? Очевидно, автор представляет
себе при этом литераторов "Начала" и "Полярной Звезды", или, в лучшем
случае, сотню - другую деятелей земского съезда и Совета Рабочих Депутатов.
И в их междоусобной ссоре (!) - "главнейшая ошибка" революции! Г. Штильман
своим детским языком дает выражение тем обычным представлениям о ходе и
исходе революции, какие свойственны людям его лагеря. Не классовые
противоречия, которые обостряются с каждым шагом революции, не объективные
отношения, которым деятели дают лишь более или менее несовершенную
формулировку, а субъективные ошибки этих деятелей, т.-е. собственно господ
литераторов и господ депутатов, решают судьбы революций. И тот факт, что
"главнейшая ошибка" повторялась в каждой революции, имевшей место в
классовом обществе, - а иных революций не бывает! - нисколько не мешает
идеалистам исправлять, посредством нравоучений, эту ошибку исторической
природы общества.
Но пусть виноваты деятели. Какого же именно лагеря? Автор, открывший
"главнейшую ошибку", дает ответ и на этот вопрос. Наша "буржуазия", - пишет
он (почему буржуазия в кавычках - неизвестно. Л. Т.) - уже политически
дифференцировалась. "И пролетариату следует, конечно, примкнуть к наиболее
левым ее элементам", он "не имеет никаких оснований расходиться даже с
"буржуазными" элементами конституционно-демократической и других
"несоциалистических"* партий" (N 7, стр. 502).
/* Что означают эти кавычки, совсем уж нельзя понять. То ли, что в сущности
все "мы" - социалисты, но что автор лишь условно, в угоду предрассудкам
социал-демократии, готов назвать несоциалистической партию гг.
Петрункевичей, Родичевых, Струве и пр. и пр.? Так что ли, господин хороший?
За всеми этими кавычками сквозит какое-то циничное кокетничанье: вот, мол,
хоть я и буржуазный либерал и отлично сознаю это, а все же говорю о себе в
третьем лице, кому-то подмигиваю и шучу над этим: что, взяли?/
Пролетариат не должен расходиться с конституционно-демократической
буржуазией, он должен к ней примкнуть. Вот средство против главнейшей
ошибки.
Но почему же не наоборот? Не лучше ли буржуазной демократии примкнуть к
пролетариату, раз что она открыла секрет главнейшей ошибки? Г. Штильман
может быть уверен: от тех элементов буржуазии, которые "не расходятся" с
пролетариатом, он никогда не отделяется; да и невозможно от них отделиться.
Но г. Штильману кажется, что "расходится" с ним пролетариат, что "ссору"
затевают публицисты покойного "Начала", что "главнейшую ошибку" совершает
социал-демократия. Откуда такая односторонность?
Дело в том, что политическую ограниченность своего класса буржуазные
политики всегда и везде считают таким же естественным законом, как
тяготение, тогда как общественная природа антагонистического класса кажется
им случайностью, предрассудком, ошибкой вождей. Поэтому свою ограниченную
политическую программу они считают нормальной человеческой программой,
делают ее мерилом и требуют, чтобы деятели противного лагеря подчиняли
интересы своего класса этому "естественному" мерилу.
Вниманию пролетариата предъявляются многие тактики: и зубатовская, и
треповская, и либеральная, и социал-демократическая... Но рабочий класс
одни приемы и методы отбрасывает, другими пользуется временно, третьи
переделывает, приспособляя их к своей природе, четвертых ассимилирует
целиком. Рабочий класс это не глина, из которой можно лепить, что угодно.
Когда в петербургских массах, в результате длительного периода накопления
политических страстей и мыслей, назрела потребность выступление, они
заставили служить себе зубатовскую организацию и подчинили своим целям
невежественного священника, ставленника полиции, вдохнув в него на день
революционный энтузиазм. Девятого января петербургский пролетариат впервые
выносит на улицу свою массовую силу. В нем пробуждается с этого времени
страстное стремление политически реализовать свою силу, а для этого - дать
ей не случайную, а постоянную целесообразную организацию. Отсюда - вовсе не
из чьих-то анархических заблуждений - громадная масса стачек.
Социал-демократия лишь вносит в них организационное единство и пользуется
ими, как ареной агитации. Революционные эпохи тем и замечательны, что даже
крайние партии едва поспевают приспособлять свою тактику к стихийным
движениям народных масс. Развитие своих сил и организационных связей
приводит пролетариат, с одной стороны, ко всеобщей октябрьской стачке, с
другой - к колоссальной самоорганизации пролетариата в форме Рабочих
Советов. Тот этап, когда случайный священник мог оказаться вождем, оставлен
далеко позади. Если б социал-демократия попыталась заняться прекращением
рабочих "революций", она немедленно была бы отброшена от массы и обречена
на ничтожество. Ведь пробовали же гапоновцы во главе с Гапоном
противопоставить себя Совету Рабочих Депутатов...
Конституционалисты "Полярной Звезды", когда они последовательны, говорят в
сущности следующее: в пределах тех интересов, которые мы отстаиваем и
дальше которых не можем и не хотим итти, мы не способны руководить
"революциями". Но, к несчастью, вне этих революций сейчас нет ни
политической жизни, ни путей к массам. Остановить революцию мы не можем,
как не может и реакция, в распоряжении которой имеются Малюты-Дубасовы и
флигель-Мины. Но мы надеемся, что в конце концов революция искалечит
реакцию, а реакция искалечит революцию; тогда уставший и ослабевший народ
разочаруется в революции, а в конец истощившаяся реакция захочет нашей
поддержки. И вот тогда придет наше время.
Какая-то газета сообщала, отнюдь не в осуждение, что г. Набоков*278 во
время ноябрьской стачки уехал за границу, заявив своим друзьям: "Революция
вступает в свои права, и к.-демократу теперь нечего делать". Это поистине
превосходно! Конечно, может быть, это газетная выдумка, но это все равно.
Если г. Набоков этого не говорил, он должен был это сказать. На съезде
конституционалистов-демократов г. Милюков сказал: "Мы - партия
по-преимуществу конституционная" (т.-е. парламентская). А это значит, что
пока парламента нет, а есть революционная борьба за парламент, к.-демократы
обречены на бездействие. То же самое говорит и Кауфман*279. Он очень зорко
рекомендует своей партии "познать себя" и не только отмежеваться от крайних
партий, но и отказаться от конкуренции с ними в массах, пока "революции" не
потерпят окончательного краха, т.-е., другими словами, пока массы не будут
раздавлены. Только пройдя через эту школу, народ придет к к.-демократам. А
пока - будем заниматься самоопределением, в форме нападок на крайние
партии, и этим способом подготовлять себя к господству на поле их
деятельности, когда революция покроет это поле своими костями. Таким
образом, как бы себя не убаюкивали к.-д. надеждами на прекрасное будущее
(судьбы германского и австрийского либерализма должны сильно укреплять эти
надежды!), фактически их отмежевыванье от крайних партий, по крайней мере,
на весь революционный период, есть отмежевывание от народных масс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379