- Я тебе уже однажды сказала, что, разочаровавшись, отворачиваюсь, и все.
- Ну, пожалуйста, повернись обратно.
Быстрым жестом он обнял ее и, притянув к себе ее лицо, страстно поцеловал.
- Прекрати! - категорическим тоном выпалила она.
- Это тебе надо прекратить. Прекратить изображать из себя хозяйку дома.
- А я и есть хозяйка дома, когда Аманда в постели. Он встряхнул ее.
- Лилит, не заставляй меня смеяться, когда я хочу говорить серьезно.
- Я буду тебе благодарна, если ты перестанешь надо мной смеяться... или разговаривать со мной на полном серьезе.
- Я не заслуживаю этих благодарностей, потому что все это я делаю непроизвольно. Ты заставляешь меня смеяться или быть серьезным; и все благодарности на свете ничего не смогут изменить.
Она поднялась и направилась к двери, но он ее перехватил; удалось ему это, конечно, потому, что она хотела, чтобы он ее перехватил.
- Лилит, - сказал он, - нам с тобой о многом надо поговорить. Мы не можем друг без друга.
- Я прекрасно обошлась, спасибо.
- Но ты ведь по мне скучала. Признайся. Она сердито взглянула на него.
- Ладно. Сперва скучала. Когда ты решил, что я недостаточно хороша для тебя, мне казалось, что я умру. Но такие люди, как я, не умирают из-за таких, как ты. У них хватает здравого смысла. Потом я вышла замуж за Сэма и родила Лея. У меня все очень хорошо.
- Я это вижу, и я никогда не сомневался в твоем здравомыслии. Тем более нет причины для того, чтобы ты не добавила ко всей твоей удовлетворенности... меня. Как щепотку соли для придания блюду вкуса.
- Обойдусь без соли. Все и так вкусно, спасибо.
- Спасибо? - переспросил он.
- Ты надо мной смеешься?
- Смеюсь сквозь слезы. Я не знал ни минуты покоя с тех пор, как ты так жестоко оставила меня.
- Мы оба знаем, кто проявил жестокость, так что давай не будем морочить друг другу головы.
- Ты кремень, Лилит. Ты жестока. А что случилось с мужем?
- Я его бросила.
- Стало быть, он нужен был лишь для того, чтобы пристойно родить ребенка? Я и не знал, что ты так дорожишь респектабельностью, Лилит. И после того он был отвергнут. Трутень, а сделал дело - и больше самке не нужен!
- Я не самка. Я мать. Не понимаю, как можешь ты говорить со мной... в гостиной таким образом.
- Должен признаться, мне трудновато говорить с тобой, когда мне очень хочется тебя любить.
Она рассмеялась.
- Забавно, что я подхожу для одного случая и не подхожу для другого.
- Ты слишком серьезно ко всему этому относишься. Ты не знаешь, как я страдал, что отпустил тебя.
- Не обманывай себя. Ты вполне собой доволен. Ты думаешь: «Теперь никакого риска. Она замужем. Теперь никто не задаст вопроса о нашем грехе!»
- Лилит, клянусь тебе...
- О, вы, джентльмены! Вам ничего не стоит поклясться.
Можно было бы отшутиться, но он не мог, разумеется, не видеть, как пылают ее щеки, как сияют глаза и смягчилось выражение рта.
- Уверяю тебя, Лилит, что я не переставал сожалеть о нашей разлуке.
- Что ж, - согласилась она, - может быть, это так и было... отчасти. Тебе хотелось поселить меня в том домике, что ты предлагал, упрятать меня от людских глаз.
- Как ты выражаешься, в грехе... в тайном грехе. А знаешь ли ты, что сделанное тобой куда как безнравственнее?
- Нет, ничего подобного.
- Ты вышла замуж за этого беднягу из чувства досады и оставила его, родив ребенка. Это не грешно, да? Это безупречно нравственно. Ты поступила жестоко, бессердечно и безжалостно. Но давай не тратить больше времени на разговоры о греховности друг друга.
- Ты первый заговорил об этом.
- Ну, довольно об этом. Я тебя люблю. Скажи мне откровенно: как ты относишься к такому заявлению?
- Я думаю, что язык без костей, намерение - вот что важно. Что ты теперь хочешь?
- Ты отлично знаешь, чего я хочу.
- Да... ну а еще? Маленькие домики, чтобы не очень близко, но и не очень далеко?
- Один домик.
- Ну, мне и здесь хорошо.
- Не сомневаюсь, что это так. Аманда устроила это для тебя, верно?
- Возможно, я все устроила сама.
- Не исключено. Но если ты сделаешь так, как я прошу, тебе не придется ждать, пока хозяйка заболеет, чтобы занять ее место. Он будет твоим по праву.
- Я остаюсь здесь.
- Лилит! - Он подошел к ней и обнял ее за плечи. - Ты на самом деле решила порвать со мной?
Она молчала. Когда он был так близко, она могла вести себя вызывающе.
Он поцеловал ее, и тут она забыла о своей язвительности; да и как бы она теперь ни старалась, любая ее дерзость звучала бы нежно-нежно.
* * *
Восхитительным летним вечером Лилит сидела в одной из беседок Креморн-парка. На ней была новая шляпка самой последней моды; еще ни одна из ее шляп не шла ей так, как эта, украшенная голубыми незабудками и розовыми лентами.
Наступали сумерки, и сквозь листья деревьев уже светились китайские фонарики; вдалеке играл оркестр, а в небе время от времени рассыпался фейерверк. Сегодня здесь было очаровательно, но не из-за приятного освещения, тихой музыки и фейерверка, а потому, что рядом сидел Фрит - пылкий, как в первые дни их страстной любви, - он был полон планов относительно их будущего. Сюда они пришли для того, чтобы поговорить свободно.
- Как мы устроимся вместе? - начал он. - Где мы будем встречаться?
Она не ответила и продолжала, широко открыв глаза, смотреть на фонарики среди листвы.
- Не доводи меня до бешенства, - сказал он. - Я же знаю, что для тебя не менее важно, чем для меня, чтобы мы встречались.
- Это неправда.
- Может быть, ты бы предпочла, чтобы я простился и ушел?
- Нет. Я бы предпочла, чтобы ты остался.
- Ты всегда так откровенна, дорогая Лилит.
- Я говорю то, что думаю. А если ты хочешь знать больше о том, что я думаю, то я тебе вот что скажу: я не хочу, чтобы ты уходил, потому что ты мне нравишься. Ты меня забавляешь и волнуешь. Люблю ли? Не знаю. Я теперь не такая влюбчивая, как было когда-то. Когда-то я считала, что мне никто не нужен во всем свете, кроме тебя. Теперь я этого сказать не могу. У меня есть мой мальчик, и я бы тотчас распрощалась с тобой, если бы знала, что от этого ему будет лучше.
- Ну-ну, пожалуйста, не увлекайся ролью самоотверженной матери. Нам всем ясно, что он привлекательный ребенок. Я постараюсь, чтобы у него было все, что ты хочешь.
- Знаешь, это очень любезно с твоей стороны, но ты опоздал. Доктор пообещал дать ему образование и помочь в жизни. Поэтому я должна оставаться в его доме с Амандой. Ни за какие твои посулы не оставлю я своего мальчика.
Он поднялся и переставил свой стул к ее стороне стола; какое-то время они молча сидели в полумраке, он крепко прижал ее к себе.
«Странно, - думала она, - около него я совсем размякаю. Другого такого нет. Но ведь я всегда знала это».
Она сидела не шевелясь, наслаждаясь его близостью и в то же время ликуя от сознания того, что она нужна ему больше, чем он ей.
Ее спас Лей. Даже за это наслаждение... за годы такого... не откажется она от своих планов, и роль матери, над которой он смеялся, станет навсегда ее ролью. Но как приятно было быть с ним, думать о предстоящих часах свидания, а потом - о других свиданиях. Мать Лея могла бы быть и любовницей Фрита, если только последняя роль не станет мешать первой.
Фрит начал вспоминать прежние дни в Корнуолле, встречи в лесочке, «начало», как он выразился, «счастливое начало».
- Несомненно, все, что началось так чудесно, - сказал он, - должно длиться и длиться, пока мы живы.
- Ах, ты всегда был горазд говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100