- Он встревоженно посмотрел на нее. - Ты хочешь им помочь потому, что ты добрый, - продолжала она. - Тебе их жалко. Ты занимаешься тем, что просишь прощения за свою добропорядочность.
Он так крепко прижал ее к себе, что она не могла видеть его лица.
- Он твой крестник, Аманда, - выговорил он, наконец. - В конце концов, ты перед ним в долгу.
Когда она рассказывала Лилит о планах Хескета в отношении мальчика, Лилит невозмутимо улыбалась.
- Тебя это, кажется, не удивляет, Лилит, - заметила она.
- Ну, может быть, и не удивляет. Мой Лей такой удивительный ребенок, что меня не удивляет то, что людям хочется сделать для него все, что они могут.
Лилит хотелось сделать жизнь Хескета и Аманды как можно приятнее; она хотела, чтобы доктор понял, что она сожалеет о том, что прибегла к шантажу, чтобы добиться того, что хотелось. Лилит казалось, что они поступили глупо, вернувшись в этот дом; но ей ничего не оставалось делать, как только помогать уничтожать память о Белле, и она занялась этим с энтузиазмом.
- Первое, что бы я сделала, - сказала она Аманде, - это сняла бы портрет в гостиной. А то он словно живой. Как будто она сверху вниз смотрит на нас.
С помощью Пэдноллера, нового дворецкого, они сняли портрет и вместо него повесили вид деревушки, находящейся неподалеку от поместья матери Хескета, - веселую картинку с изображением освещенных солнцем сероватых домиков.
- И еще одно, - сказала Лилит, когда Пэдноллер ушел, - я бы убрала всю эту чепуху... все веера и программы танцевальных вечеров. Камин - самое подходящее место для них.
Словом, гостиная совершенно изменилась; по возможности они передвинули мебель и поставили в японские вазы цветы.
Их спальней стала бывшая комната Аманды, но Лилит высказала мнение, что они должны взять себе большую комнату на втором этаже, бывшую библиотеку.
- Я думаю, что она тебе понравится, - сказала Лилит. - И она больше этой. А эту можно превратить в библиотеку.
- А что делать со всеми полками и шкафами?
- Ты могла бы их все разместить здесь. Послушай, Аманда, ее комната находится прямо рядом с этой. А тебе ведь хочется убрать все следы ее пребывания в этом доме. Ну, вот - ты потрясена. Все беды таких людей, как ты, в том, что они никогда не говорят то, что думают. Ну, это то, что ему хочется, если не тебе.
- Ты считаешь, что это для него необходимо, не так ли, Лилит... забыть о ней.
- Я знаю, что необходимо. Давай в кои-то веки говорить разумно. Они были женаты, но брак их не был счастливым, верно? Не возражай. Он был несчастливым. Ну, мой брак с Сэмом по сравнению с их браком был сплошным удовольствием. Он хочет ее забыть. Он не хочет покидать этот дом из-за того, что это дом его отца или что-то в этом роде. Ладно. Поменяй все. Позови мастеров. Скажи им, что ты хочешь, а мы вместе с тобой покумекаем и так изменим это жилье, что он не узнает того дома, в котором жил с ней.
Последовали недели, полные трудов. Каждое утро Аманда занималась с Леем, а потом, отправив Лея на прогулку с Энни, горничной, больше других обожавшей его, Аманда и Лилит вместе высвобождали шкафы, переделывали все, что можно, и, как выражалась Лилит, избавлялись от Беллы.
Однажды после полудня Лилит открыла дверь в комнату, которая была спальней Беллы. На этот раз они говорили меньше обычного. Лилит все время представляла себе, как она в последний раз видела Беллу живой, лежавшей на кровати и спавшей после приема лекарства, а от нее исходил запах, напоминавший запах успокоительных капель Годфри.
Аманда вспоминала, как она сидела здесь с Беллой и какой у нее был жалобный голос, а потом, как Хескет стоял сбоку от кровати с выражением необыкновенного страдания на лице.
Она боялась, что для нее эта комната навсегда останется комнатой Беллы. Она вздрогнула, и ей захотелось убежать из комнаты; у Лилит тоже было такое желание, но она решила не поддаваться ему. Она уселась на постель, но Аманда заметила, что даже Лилит сделала это как бы с вызовом, как бы выражая свое наплевательское отношение кому-то невидимому.
- Мне кажется, я чувствую здесь ее присутствие, - сказала Аманда, беспокойно оглядывая комнату. - Здесь темнее, чем в других помещениях дома.
Лилит спрыгнула с кровати и раздвинула тяжелые бархатные гардины.
- Конечно, будет темно, если закрываться от света. Вот! Теперь здесь так же светло, как и всюду.
- Лилит, ты не думаешь, что когда люди живут в комнате - я имею в виду, что живут напряженно, как должна была жить она, - так страдая, не думаешь ли ты, что от них что-то остается?
Лилит открыла дверцу шкафа и принюхалась.
- Уф! Крепкие напитки, несомненно, кое-что после себя оставляют, но не души. Подойди, понюхай.
Аманда подошла и остановилась рядом с ней.
- Должно быть, много было пролито в этом шкафу.
- То-то и оно, - сказала Лилит. Она повернулась и взглянула на Аманду. При ярком свете стало заметно, что лицо ее изменилось: щеки слегка побледнели и лицо непривычно сузилось.
- У тебя все в порядке, Аманда?
- Да, Лилит.
- Ну-ка, присядь на минуточку. - Она подтолкнула Аманду к креслу и встала перед ней.
- В чем дело, Лилит?
- Ты бы не стала ничего от меня скрывать, верно, Аманда?
- Ну... конечно, нет, если бы я была уверена.
Лилит наклонилась и поцеловала Аманду, как будто не могла удержаться и все же смущалась этого.
- А ему ты уже сказала?
- Нет. Я хотела быть уверена. Он будет так доволен. Я не хотела бы обрадовать его, а потом оказалось бы, что это не так.
Лилит сказала:
- Так, так. Уверяю тебя. - Потом она оглядела комнату. - Я тебе скажу, что мы сделаем. Мы из этой комнаты сделаем детскую. Тут есть дверь в соседнюю комнату, так что получится детская спальня и дневная - для игр. Я полагаю, что это навсегда изгонит отсюда милую мадам Беллу... всегда считавшую, что после нее останется что-то еще, кроме запаха алкоголя.
После этого Лилит, казалось, обезумела от возбуждения. Она открыла дверь гардероба и, схватив в охапку шали и шарфы, швырнула их на кровать. Несколько секунд она стояла и смотрела на них горящими глазами.
- Избавляемся от них, - воскликнула она. - Избавляемся от всего ей принадлежавшего. Этот дом станет таким, как будто ее здесь никогда не было.
* * *
Фрит пришел в гости, и Лилит приняла его в гостиной так, как будто она была хозяйкой дома.
Он пришел, по его словам, повидать Аманду или ее мужа; но он должен был бы знать, что Хескет находился в госпитале, где он работал; и Лилит решила, что, хотя он и мог прийти повидать Аманду, в то же время он надеялся и ее мельком увидеть.
Она отпустила Пэдноллера, который проводил Фрита в гостиную.
- Ты что же, хозяйка дома? - спросил Фрит, когда они остались одни.
- Почти, - дерзко ответила она, поглаживая одно из лучших своих платьев с бархатными бантиками на корсаже.
- Почти! Это значит, что полностью. Ты этим довольна? А где Аманда?
- Отдыхает. По приказу доктора.
- Да ну!
- Мы все очень довольны, - сказала Лилит. - Пожалуйста, присаживайся.
Он взял стул и подвинул его поближе к ней, прежде чем усесться.
- Мне очень жаль, - сказала Лилит, - что тебе так не повезло, пришел в неурочное время. Я не могу ее тревожить.
- Нет, пожалуйста, не тревожь ее. Но... возможно, мне все же не так уж и не повезло.
- Ты не очень изменился после этой поездки на войну.
- Ничто не изменит моих чувств к тебе.
- Ах, какое постоянство, какой ты преданный!
- А ты, Лилит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100