А.А.Вырубова вспоминала: "высокая, с золотистыми густыми волосами,
доходившими до колен, она, как девочка постоянно краснела от
застенчивости; глаза ее, огромные и глубокие, оживлялись при разговоре и
смеялись. Дома ей дали прозвище "Солнышко" - имя, которым всегда называл
ее Государь". Иногда в комнатах царского флигеля слышался мелодичный звук,
похожий на птичью трель. Этим сигналом Николай звал к себе жену. В первые
годы брака, заслышав этот зов, Александра Федоровна, покрываясь румянцем
и, бросив все дела, спешила к своему супругу. Когда подросли дети, таким
же манером царь подзывал к себе и их; этот похожий на птичий свист звук,
нередко раздавался в Александровском парке.
Рядом с сиреневым будуаром располагался гардероб, где в шкафах висели
ее платья, на полках лежали шляпы и украшения. У императрицы было шесть
девушек камеристок, в обязанности которых входило одевать и раздевать
царицу. Правда, она их не слишком утруждала. Однако никто не видел
Александру Федоровну раздетой или принимающей ванну. Мылась императрица
без посторонней помощи, а когда требовалось привести в порядок волосы,
появлялась она в кимоно. Расчесывала и укладывала золотисто-медные волосы
матери чаще всего великая княжна Татьяна Николаевна. Когда туалет царицы
был почти закончен, она посылала за камеристками, которые затягивали ей
пуговицы и надевали украшения. "Сегодня только рубины", - говорила
императрица, или же: - "К этому платью жемчуг и сапфиры". Всем другим
драгоценностям царица предпочитала жемчужные ожерелья и обычно надевала
несколько ниток жемчуга, свисавших до пояса.
Днем она носила свободного покроя платья, отделанные у ворота и талии
кружевами. Распространенные в эпоху короля Эдуарда VII узкие юбки находила
очень неудобными. "Неужели вам действительно нравится эта юбка?" - однажды
спросила императрица свою фрейлину Юлию (Лили) фон Ден, муж которой служил
офицером на царской яхте "Штандарт". "Видите ли, ваше величество, это
модно", - отвечала дама. "Такая юбка ни на что не пригодна, - возразила
государыня. - А ну, Лили, докажите мне, что она удобна. Бегите, Лили,
бегите, посмотрю, как это у вас получится".
Платья для императрицы шила законодательница дамских мод в
Петербурге, некая мадам Бриссак. Портниха сколотила целое состояние и
приобрела в столице особняк. Все ее клиентки, в том числе сама царица,
жаловались на цены, которые та заламывала. Мадам Бриссак доверительно
сообщала государыне: "Прошу вас, не говорите этого никому, ваше
величество, но я всегда делаю вам скидку". Впоследствии Александра
Федоровна узнавала, что когда ее золовка, великая княгиня Ольга
Александровна пожаловалась на дороговизну, француженка шепнула ей на ухо:
"Прошу вас, не говорите этого никому в Царском Селе, ваше императорское
высочество, но я всегда делаю вам скидку".
По вечерам императрица облачалась в белые или кремовые шелковые
платья с серебряным шитьем и вышивками гладью, украшала волосы
бриллиантами и надевала жемчужное ожерелье. Шелкового белья не любила,
предпочитала белье и украшенные вышивкой ночные сорочки из тонкого
полотна. Туфли были на низком каблуке, с острым носком, обычно из
золотистой и белой замши. Выходя из дому, даже если надевала шляпку с
широкими полями, Александра Федоровна брала с собой зонт от солнца.
Вспоминая день, когда Лили фон Ден представили императрице в Царском
Селе, - это случилось в 1907 году, - фрейлина описывает врезавшуюся ей в
память встречу: "Среди густой зелени показалась высокая, стройная женщина...
Государыня была в белом, в шляпке, драпированной белой вуалеткой.
Нежное белое лицо... рыжевато-золотистые волосы, синие глаза, гибкая
фигура. Помню, что жемчуга в ожерелье были великолепны. Всякий раз, как
императрица поворачивала голову, в бриллиантах ее серег вспыхивали огни...
Я обратила внимание на то, что по-русски она говорит с заметным английским
акцентом".
Зима для царских детей была порой нескончаемых уроков, которые
начинались в девять утра. Учителя преподавали им арифметику, географию,
историю, русский, французский и английский языки. Перед началом занятий их
осматривал лейб-медик доктор Евгений Сергеевич Боткин, проверяя, не
воспалено ли у них горло и нет ли сыпи. Помимо Боткина, за здоровьем детей
следил приезжавший из Петербурга доктор Острогорский. Позднее появился
молодой доктор Деревенко, специально приставленный к больному гемофилией
цесаревичу. Но больше всех дети любили доктора Боткина. Это был высокий,
видный господин в темно-синем сюртуке с золотой цепочкой от часов на
животе. От него всегда пахло крепкими парижскими духами. Когда юные
великие княжны были свободны, они любили ходить из комнаты в комнату,
отыскивая доктора по запаху.
В одиннадцать утра царь и дети оставляли занятия и отправлялись на
часовую прогулку. Иногда, захватив ружье, царь стрелял в парке в ворон. У
него было одиннадцать великолепных английских колли, которых он любил
брать с собой на прогулку, и те прыгали и резвились вокруг хозяина. Зимой
вместе с детьми и их учителями Николай Александрович сооружал ледяные горы
из больших снежных комьев, облитых водой, с которых можно было спускаться
на санках.
Обед представлял собой целое событие. Императрица за трапезой обычно
не появлялась, и царь усаживался за стол с дочерьми и свитой. По русскому
обычаю перед трапезой священник читал молитву и благословлял пищу. Обычно
это делал отец Васильев, законоучитель царских детей. Священник был
крестьянского происхождения и не имел высшего теологического образования.
Не обладая обширными теоритическими познаниями, отец Васильев был искренне
религиозен. Слыша, как своим надтреснутым голосом громогласно произносит
слова молитвы священник, императрица думала, что он-то и является
воплощением православного русского народа. Как духовник, отец Васильев
умел утешить. В каком бы грехе ему не каялись, он улыбался доброй улыбкой
и говорил: "Не терзайся. Диавол не творит ничего подобного. Не курит, не
пьет, не гуляет, а все же он диавол". Среди придворных, сидевших в шитых
золотом мундирах, отец Васильев заметно выделялся. В длинной черной рясе с
широкими рукавами, с черной бородой до пояса и большим серебряным
наперсным крестом, он походил на большого ворона.
Иногда в столовой появлялся еще один любопытный персонаж. То был
француз Кюба, дворцовый шеф-повар. Его тонкое искусство в Царском Селе
некому было оценить. Излюбленным лакомством царя был поросенок с хреном,
орошаемый рюмкой портвейна. Икра однажды вызвала у государя сильную
изжогу, и с тех пор он избегал это изысканное лакомство. Царь предпочитал
простую крестьянскую пищу - щи, борщ, кашу, вареную рыбу и фрукты.
Александра Федоровна аппетитом не отличалась, и ела как цыпленок. И все же
Кюба, величайший кулинар своего времени, надеялся, что среди царских
гостей когда-нибудь окажется подлинный ценитель французской кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
доходившими до колен, она, как девочка постоянно краснела от
застенчивости; глаза ее, огромные и глубокие, оживлялись при разговоре и
смеялись. Дома ей дали прозвище "Солнышко" - имя, которым всегда называл
ее Государь". Иногда в комнатах царского флигеля слышался мелодичный звук,
похожий на птичью трель. Этим сигналом Николай звал к себе жену. В первые
годы брака, заслышав этот зов, Александра Федоровна, покрываясь румянцем
и, бросив все дела, спешила к своему супругу. Когда подросли дети, таким
же манером царь подзывал к себе и их; этот похожий на птичий свист звук,
нередко раздавался в Александровском парке.
Рядом с сиреневым будуаром располагался гардероб, где в шкафах висели
ее платья, на полках лежали шляпы и украшения. У императрицы было шесть
девушек камеристок, в обязанности которых входило одевать и раздевать
царицу. Правда, она их не слишком утруждала. Однако никто не видел
Александру Федоровну раздетой или принимающей ванну. Мылась императрица
без посторонней помощи, а когда требовалось привести в порядок волосы,
появлялась она в кимоно. Расчесывала и укладывала золотисто-медные волосы
матери чаще всего великая княжна Татьяна Николаевна. Когда туалет царицы
был почти закончен, она посылала за камеристками, которые затягивали ей
пуговицы и надевали украшения. "Сегодня только рубины", - говорила
императрица, или же: - "К этому платью жемчуг и сапфиры". Всем другим
драгоценностям царица предпочитала жемчужные ожерелья и обычно надевала
несколько ниток жемчуга, свисавших до пояса.
Днем она носила свободного покроя платья, отделанные у ворота и талии
кружевами. Распространенные в эпоху короля Эдуарда VII узкие юбки находила
очень неудобными. "Неужели вам действительно нравится эта юбка?" - однажды
спросила императрица свою фрейлину Юлию (Лили) фон Ден, муж которой служил
офицером на царской яхте "Штандарт". "Видите ли, ваше величество, это
модно", - отвечала дама. "Такая юбка ни на что не пригодна, - возразила
государыня. - А ну, Лили, докажите мне, что она удобна. Бегите, Лили,
бегите, посмотрю, как это у вас получится".
Платья для императрицы шила законодательница дамских мод в
Петербурге, некая мадам Бриссак. Портниха сколотила целое состояние и
приобрела в столице особняк. Все ее клиентки, в том числе сама царица,
жаловались на цены, которые та заламывала. Мадам Бриссак доверительно
сообщала государыне: "Прошу вас, не говорите этого никому, ваше
величество, но я всегда делаю вам скидку". Впоследствии Александра
Федоровна узнавала, что когда ее золовка, великая княгиня Ольга
Александровна пожаловалась на дороговизну, француженка шепнула ей на ухо:
"Прошу вас, не говорите этого никому в Царском Селе, ваше императорское
высочество, но я всегда делаю вам скидку".
По вечерам императрица облачалась в белые или кремовые шелковые
платья с серебряным шитьем и вышивками гладью, украшала волосы
бриллиантами и надевала жемчужное ожерелье. Шелкового белья не любила,
предпочитала белье и украшенные вышивкой ночные сорочки из тонкого
полотна. Туфли были на низком каблуке, с острым носком, обычно из
золотистой и белой замши. Выходя из дому, даже если надевала шляпку с
широкими полями, Александра Федоровна брала с собой зонт от солнца.
Вспоминая день, когда Лили фон Ден представили императрице в Царском
Селе, - это случилось в 1907 году, - фрейлина описывает врезавшуюся ей в
память встречу: "Среди густой зелени показалась высокая, стройная женщина...
Государыня была в белом, в шляпке, драпированной белой вуалеткой.
Нежное белое лицо... рыжевато-золотистые волосы, синие глаза, гибкая
фигура. Помню, что жемчуга в ожерелье были великолепны. Всякий раз, как
императрица поворачивала голову, в бриллиантах ее серег вспыхивали огни...
Я обратила внимание на то, что по-русски она говорит с заметным английским
акцентом".
Зима для царских детей была порой нескончаемых уроков, которые
начинались в девять утра. Учителя преподавали им арифметику, географию,
историю, русский, французский и английский языки. Перед началом занятий их
осматривал лейб-медик доктор Евгений Сергеевич Боткин, проверяя, не
воспалено ли у них горло и нет ли сыпи. Помимо Боткина, за здоровьем детей
следил приезжавший из Петербурга доктор Острогорский. Позднее появился
молодой доктор Деревенко, специально приставленный к больному гемофилией
цесаревичу. Но больше всех дети любили доктора Боткина. Это был высокий,
видный господин в темно-синем сюртуке с золотой цепочкой от часов на
животе. От него всегда пахло крепкими парижскими духами. Когда юные
великие княжны были свободны, они любили ходить из комнаты в комнату,
отыскивая доктора по запаху.
В одиннадцать утра царь и дети оставляли занятия и отправлялись на
часовую прогулку. Иногда, захватив ружье, царь стрелял в парке в ворон. У
него было одиннадцать великолепных английских колли, которых он любил
брать с собой на прогулку, и те прыгали и резвились вокруг хозяина. Зимой
вместе с детьми и их учителями Николай Александрович сооружал ледяные горы
из больших снежных комьев, облитых водой, с которых можно было спускаться
на санках.
Обед представлял собой целое событие. Императрица за трапезой обычно
не появлялась, и царь усаживался за стол с дочерьми и свитой. По русскому
обычаю перед трапезой священник читал молитву и благословлял пищу. Обычно
это делал отец Васильев, законоучитель царских детей. Священник был
крестьянского происхождения и не имел высшего теологического образования.
Не обладая обширными теоритическими познаниями, отец Васильев был искренне
религиозен. Слыша, как своим надтреснутым голосом громогласно произносит
слова молитвы священник, императрица думала, что он-то и является
воплощением православного русского народа. Как духовник, отец Васильев
умел утешить. В каком бы грехе ему не каялись, он улыбался доброй улыбкой
и говорил: "Не терзайся. Диавол не творит ничего подобного. Не курит, не
пьет, не гуляет, а все же он диавол". Среди придворных, сидевших в шитых
золотом мундирах, отец Васильев заметно выделялся. В длинной черной рясе с
широкими рукавами, с черной бородой до пояса и большим серебряным
наперсным крестом, он походил на большого ворона.
Иногда в столовой появлялся еще один любопытный персонаж. То был
француз Кюба, дворцовый шеф-повар. Его тонкое искусство в Царском Селе
некому было оценить. Излюбленным лакомством царя был поросенок с хреном,
орошаемый рюмкой портвейна. Икра однажды вызвала у государя сильную
изжогу, и с тех пор он избегал это изысканное лакомство. Царь предпочитал
простую крестьянскую пищу - щи, борщ, кашу, вареную рыбу и фрукты.
Александра Федоровна аппетитом не отличалась, и ела как цыпленок. И все же
Кюба, величайший кулинар своего времени, надеялся, что среди царских
гостей когда-нибудь окажется подлинный ценитель французской кухни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175